Доктор и Романа: сезон, которого не было

      Летние лучи ласково окутывали мягкую зеленую листву, которая едва колыхалась от дуновения теплого ветерка. Опушка пышного леса была усеяна цветами, каких нельзя было увидеть на Земле, где-то высоко райскими голосами пели экзотические птицы. Легкие перистые облака плыли по небу, оттеняя его лазурные краски. Тишину дикой природы нарушил звук материализующейся ТАРДИС.       — …и как я уже говорил, Риконус полностью необитаем, — послышалось из-за приоткрытых дверей. — Я имею в виду разумные формы жизни, конечно.       Доктор вышел на поляну, нагруженный от и до: он тащил две корзинки с провизией, тент, рыболовную удочку и ракетки для бадминтона.       — Ну и для чего ты набрал столько поклажи? — спросила Романа, выволакивая из ТАРДИС целый ящик вещей, которые Доктор отобрал для пикника.       — Мы в отпуске, Романа. Ты давно не была в отпуске? То-то же. Никогда не знаешь, что пригодится для отдыха.       — А зачем нам акваланг? Я не вижу вокруг ничего, похожего на воду.       — Это ты здесь не видишь, а через пару-тройку миль отсюда вполне может оказаться озеро, — спорил Доктор. — Я был на Риконусе давно, но точно помню, что где-то в этом районе есть прекрасное озеро.       — Вроде бы погода неплохая, — осмотрелась вокруг повелительница времени.       Лужайка как раз подходила для игры в бадминтон, а в густой тени деревьев можно было расположиться на пикник так, что тент даже не понадобился бы.       — Вот так, — учил Доктор Роману. — Подбрасываешь воланчик, немного отводишь руку назад в локте и бьешь.       Воланчик пролетел по кривой траектории метров пять и зарылся в траву.       — Ох уж эти твои земные развлечения, — нахмурилась девушка.       — Попробуй еще раз! В этом деле главное — тренировка. Знаешь, я когда-то был лучшим игроком в крикет, а до этого мне пришлось…       Через полтора часа Романа играла уже так, словно провела годы на Уимблдоне. Ее легкая фигурка в белом летнем платье порхала по лужайке, как бабочка, а Доктор внутренне радовался, что не додумался принести клюшки для гольфа или бейсбольные биты. Он играл немного в поддавки, за что таймледи не на шутку на него сердилась. Впрочем, впоследствии это уже не было важно — и тот, и другой перестали вести счет очкам. Был бы с ними сейчас К-9, он бы обязательно определил победителя.       — Да, ты был прав, это чудесное место, — Романа похвалила выбор Доктора, устраиваясь поудобнее для перекуса.       — Я бывал здесь в юности, — поделился повелитель времени. — Тут почти ничего не изменилось, и это прекрасно.       — Наконец-то отдых. Я уже и забыла, когда в последний раз могла позволить себе что-то подобное.       — Это только начало. Мы можем оставаться на Риконусе сколь угодно долго, — сказал Доктор, закусывая бутербродом с колбасой.       — Ты не продержишься долго без приключений, — засмеялась Романа. — Зная тебя, я могу предположить, что уже завтра ты отправишься исследовать какие-нибудь минералы, а через неделю взвоешь от безделья.       — Ты недооцениваешь меня.       — Доктор, а расскажи мне о своих друзьях, — неожиданно попросила девушка.       — О друзьях?.. Кого ты имеешь в виду?       — Всех. Всех, кто путешествовал с тобой.       — О… — замялся Доктор. — Это очень долгая история.       — Но мы же никуда не торопимся?       — Верно. Ты ведь наверняка хотя бы по именам знаешь тех, кто был со мной до Войны. А что до тех, кто после… Ты же понимаешь, времена были очень непростые.       Романа слушала его внимательно, не перебивая.       — …я жив до сих пор во многом благодаря им. Роуз Тайлер было всего девятнадцать лет, но она смогла вернуть меня к жизни и заставила вспомнить, кто я есть. Отважный капитан Джек Харкнесс приходил на помощь, когда это было необходимо. Ох, и досталось же ему, бедняге, но он никогда не жаловался. Марта Джонс заботилась обо мне, хоть я не всегда это замечал. В Донне Ноубл было столько жизни! Она не давала мне унывать. Эми и Рори были мне почти что семьей. Клара Освальд, невозможная девчонка, многим пожертвовала ради меня. Забавная Билл Потс всегда ставила меня в тупик своими каверзными вопросами. Все они, так или иначе, оставили меня, но это естественно, ведь не бывает ничего вечного, даже если живешь вечно.       — Да, это очень грустно, — согласилась Романа.       — Давно хотел спросить, как там Лила?       — О, я надеюсь, что у нее все хорошо. Лила замечательная подруга и воин, мне стоит благодарить тебя за нее.       — А что остальная компания?       — Нарвин, должно быть, сейчас принимает активное участие в восстановлении Галлифрея.       — Никогда бы не подумал, что ты подружишься с Нарвином. Я уже не говорю про Браксиателя.       — Ты относишься к ним предвзято.       — Вовсе нет, — буркнул Доктор, но тут же смягчился. — Ты скучаешь по ним?       — Да, скучаю, — призналась Романа.       — Почему же тогда ты оставила их?       — Я просто физически больше не могу находиться на Галлифрее после всего, что произошло. Надеюсь, ты понимаешь меня.       — Более чем, более чем, — задумчиво проговорил Доктор, вглядываясь в лицо Романы. Ему показалось, что он уловил то выражение, когда-то свойственное ему самому — выражение отвращения к самому себе, вины за темную сторону своей личности. Романа играла не последнюю роль в Войне Времени, и уж конечно, ей было чего стыдиться. В том аду некогда было разбирать, что хорошо, а что плохо, требовались действия, подчас суровые и жестокие. Он знал это как никто другой, и никакое переписывание собственной истории не могло избавить его до конца от этого ощущения. — Хочешь еще апельсинку? — встрепенулся Доктор, желая отвлечься от мрачных мыслей и перевести разговор на более приятную тему.       — Нет, спасибо, мне уже достаточно, — отказалась таймледи.       — Ну, раз так, предлагаю тебе еще один прекрасный земной обычай. После плотного обеда в жаркий летний день полагается поспать.       — Но я не хочу спать!       — А я хочу.       Подложив под голову свой сюртук, Доктор разлегся под деревом, накрылся сверху шляпой и мгновенно заснул богатырским сном. Романа с улыбкой смотрела на него и удивлялась, как он может быть таким серьезным и таким по-детски непосредственным одновременно? И разве можно не улыбаться рядом с ним?       Однако насладиться отдыхом им не удалось. Из лесной чащи выбежал человек, которому на вид было не меньше девяноста лет. Весь высохший, слабый, одетый в рубище, он кое-как держался на ногах, но, по-видимому, шел откуда-то издалека. Завидев отдыхающих, он из последних сил подал голос и замахал руками. Романа заметила старика и начала будить Доктора, который первые секунды три был крайне недоволен тем, что его послеобеденную сиесту посмели прервать. Тем временем человек из чащи упал ничком на землю.       — Что случилось? Как вам помочь? — спрашивала подбежавшая таймледи.       — Город, — еле слышно прошептал умирающий. — Город… зла…       Доктор закрыл глаза старику: тот уже не дышал.       — Ты говорил, что планета необитаема?       — Похоже, уже нет. И здесь происходит что-то очень нехорошее, Романа.       Обнаружить загадочный город посреди густого леса было не так-то просто, поэтому таймлорды принялись искать какую-нибудь возвышенность, откуда можно будет увидеть весь ландшафт. Такой холм не сразу, но нашелся. С него открывался вид настолько великолепный, что у Романы невольно захватило дух. Внизу простиралась огромная долина, где посреди садов и озер расположился город невиданной красоты. Он не был обнесен никакой оградой, не было ни ворот, ни опознавательных знаков, только жилые, административные и промышленные здания, построенные, однако, с особым изяществом и украшенные парками, фонтанами, аллеями, цветами…       — Это и есть город зла? — со скепсисом произнесла Романа.       — Если кто-то хочет что-то хорошо спрятать, скорее всего, он сделает это на виду, — изрек Доктор. — Кто знает, какие хранит секреты это райское местечко. Прогуляемся?       Вблизи оказалось, что город действительно не имеет четких границ и каких бы то ни было укреплений. Путники беспрепятственно прошли внутрь, гуляя по аллее вместе с горожанами, которые были увлечены своими занятиями. Так, одни рисовали за мольбертами картины с натуры, другие музицировали, третьи писали что-то в тетрадях. Должно быть, сочиняли стихи.       — Ну, прямо академия искусств под открытым небом какая-то, — изумлялся Доктор.       — И все такие благостные, — отметила Романа. — Рассадник гениев, художников и литераторов.       — Если бы не тот несчастный старик на опушке, я бы даже подвоха не искал.       Однако странников все же заметили. К ним подошел приятной наружности молодой человек, одетый в роскошные одежды из бархата, несколько аляповатые, если равняться на вкус Романы.       — Добро пожаловать на Риконус! — приветствовал он гостей. — Меня зовут Кирен, я глава человеческой колонии поселенцев.       — Добрый день, — поздоровался Доктор. — Я Доктор, это Романа, мы счастливы оказаться на вашей прекрасной планете! Признаться, мы не рассчитывали встретить здесь людей, так как думали, что Риконус необитаем.       — О нет, уже нет, — сказал Кирен. — Надеюсь, вам понравится наш скромный, но гостеприимный город.       — Вы не спросите, откуда мы прибыли, не спросите наших документов? — удивилась Романа.       — Это не имеет значения. На нашей планете мы рады любому путнику.       Путешественники в недоумении переглянулись, но Доктор решил подыграть новому знакомому:       — Романа, ты совсем погрязла в своей бюрократии! Неужели ты думаешь, что в этом райском саду у людей могут спрашивать документы? Должно же быть хоть одно место во Вселенной, где нет этих проволочек с бумагами!       — Я понимаю, это может наводить на подозрения, — согласился Кирен. — Но у нас здесь свои, ни на что не похожие правила.       — Неужели? Какие? — заинтересовалась таймледи.       — Мы уже двести пятьдесят лет работаем над созданием идеального общества, — пояснил юноша. — Общества, где люди существуют в полной гармонии с природой, друг с другом и с самими собой. В истории Земли было много грязных страниц, которые следовало бы навсегда вырвать из памяти человека, но Земля погибла. Мы начинаем все с нуля.       — Мы наш, мы новый мир построим, — процитировал откуда-то Доктор. — Я уже слышал такое раньше.       — Слышали, но не видели. Посмотрите, разве здесь не чудесно?       — Это очень похвально, — сказала Романа. — Вы сказали, что вашей колонии уже двести пятьдесят лет, но она до сих пор малочисленна. Почему?       — Уверяю вас, в этом нет ничего странного.       — Малое количество человек легко обеспечить ресурсами без вреда для окружающей среды, однако как вы будете справляться, когда население вырастет? — расспрашивала она собеседника, но затем подумала, что слишком уж наседает на Кирена с вопросами. — Не подумайте ничего плохого, чисто профессиональный интерес.       — Профессиональный?       — С точки зрения административного управления. Ваш опыт уникален, хотелось бы перенять его хотя бы частично. Доктор, что ты на это скажешь?       — Любопытно, очень любопытно, — приговаривал повелитель времени, не слишком вникая в суть сказанного.       — Что ж, был рад с вами познакомиться, — откланялся Кирен. — Надеюсь, вы извините меня, слишком много дел. Располагайтесь.       — Смотри, вон тот художник рисует тебя, — глазами указал Доктор на сидящего под яблоней человека с мольбертом и красками. — Я отойду подальше, чтобы не портить красоту.       — Это что, пятая симфония Бетховена? — прислушалась Романа к долетающим со стороны фонтана звукам арфы.       — Не знал, что ты помнишь такие вещи! Когда мы в последний раз слушали пятую симфонию Бетховена?       — У меня хорошая память.              Кирен уверенным шагом направлялся в сторону центра города, когда его остановила молодая девушка. Она была одета так же пышно, как и остальные, ее длинные волнистые волосы были уложены в замысловатую прическу, но в огромных голубых глазах читалась растерянность, граничащая со страхом.       — Каллисто, что тебе? — участливо спросил глава города.       — Я со вчерашнего дня ищу Акио, — с волнением поведала девушка.       — Акио ушел от нас.       — Как?! Что значит ушел?       — Покинул город, — безапелляционно пояснил Кирен. — Каллисто, ты знаешь, что тот, кто не разделяет нашей идеологии, не достоин жить в Новой Эре. Его никто не выгонял, Акио сам так решил. Есть вещи, которые нельзя подвергать сомнению или хуже того, высмеивать. Ему не место среди нас, и он это понимает, так что пусть живет сам во внешнем мире. Продовольствия в долинах достаточно, хищники не доставляют хлопот, твой друг не пропадет.       — Но что он сделал? — не унималась Каллисто.       — Это не твоя забота. Или ты тоже начинаешь проникаться идеями протеста?       — Нет, — опустила глаза горожанка.       — Славно. Будь умницей, — Кирен задержал свой взгляд на девушке, будто пытался прочесть ее мысли и заглянуть в душу. Не найдя ничего крамольного, он удалился по своим делам, но Каллисто еще долго смотрела ему вслед.       — Кхм, — прочистил кто-то голос прямо у нее за спиной. — Прошу прощения, я так понял, вам нужна помощь?       Девушка обернулась и увидела двоих незнакомцев, внешний облик которых сильно контрастировал с тем, как она привыкла видеть окружающих людей. В их одежде не было никаких рюшей, оборок, декоративных булавок и всего того, что носили горожане, а женщина даже не потрудилась украсить распущенные светлые волосы диадемой или хотя бы шелковой лентой.       — Нет, вам показалось, спасибо, — не пожелала развивать разговор Каллисто и юркнула вглубь тенистой аллеи.       — Она напугана, — заметила Романа.       — Ищет кого-то. Уж не нашего ли бедолагу?       — Тот был совсем дряхлый, а эти все молодые.       — Вот именно, Романа, вот именно! Ты видела здесь хотя бы одного старика? Всем на вид лет по двадцать пять, не больше.       — Доктор, — начала о чем-то догадываться таймледи, — разве можно жить естественным для человека образом двести пятьдесят лет одной малочисленной колонией без какого-либо развития?       — Абсолютный нонсенс! — согласился Доктор.       — Но что именно они делают? Как? Для чего?       — У меня пока нет никаких предположений, дорогая Романа. Надеюсь, что скоро с твоей помощью они появятся.              Вечером выдалась чудесная погода: после жаркого дня при полном безветрии в воздухе разливалась приятная прохлада. Горожане забросили свои труды и гуляли в центральном парке, срывая спелые плоды прямо с деревьев и тут же поедая их, а чистую родниковую воду можно было взять в маленьких изящных фонтанчиках, в изобилии имеющихся в округе.       Доктор и Романа довольно органично вписались в светское общество. Они вели с местными жителями беседы на различные темы, пытаясь больше узнать об их поселении и Риконусе в целом. В основном, все как один нахваливали город и своего лидера Кирена, говорили о том, что на Старой Земле никто не мог и мечтать о том, что когда-нибудь наступят столь благоприятные времена для человечества. Тем не менее, таймлорды не могли добиться никакой конкретики, когда дело касалось истории города — все было словно подернуто туманом, люди тактично отмалчивались или меняли тему разговора.       Романа краем глаза заметила Каллисто, которая робко стояла, переминаясь с ноги на ногу, и не решалась заговорить с ними.       — Вы хотели что-то спросить? — осторожно поинтересовалась повелительница времени.       — Давайте отойдем с дорожек, — предложил Доктор, рукой подзывая к себе Каллисто.       — Вы новенькие в нашем городе, — зашептала девушка, прячась вместе с Доктором и Романой от взора посторонних под ветками акации, — возвращайтесь туда, откуда пришли, так будет лучше для вас.       — Но почему?       — Здесь не все так хорошо, как кажется на первый взгляд.       — Ну, об этом мы догадывались, — не удержался Доктор.       — Понимаете, мы все подчиняемся Кирену. За неподчинение полагается изгнание. В последнее время у нас было много изгнанников, вчера им стал мой друг Акио. Изгнанники никогда не возвращаются назад.       — В чем именно вы должны подчиняться? — уточнила Романа.       — Я понимаю, это прозвучит глупо, — смутилась Каллисто, — но мы просто не должны задавать никаких вопросов. Соблюдать правила о неконфликтности. Жить и наслаждаться жизнью, не забивая голову проблемами, как говорит Кирен. Мы принадлежим Новой Эре.       — А что это у вас всех за след на предплечье? — бесцеремонно спросил Доктор.       — Это? Ах, это шрам от прививок, нам регулярно их делают во избежание эпидемий.       — Необычная форма у шрама. Вы позволите взглянуть?       — Нет! — внезапно переменилась в тоне Каллисто. — Я не могу больше с вами разговаривать: люди Кирена могут быть повсюду, а вы подумайте над моими словами.       Сказав это, горожанка исчезла в глубине сада.       — Все чудесатее и чудесатее! — устало произнес Доктор, плюхнувшись на скамейку. Этот день его изрядно притомил.       — Каковы твои впечатления? — поинтересовалась Романа.       — Каллисто полностью права в своих подозрениях. Я видел такие места сотни раз: людям пудрят мозги сказками о всеобщем счастье, мнимом или реальном, проворачивая под шумок свои грязные дела. Вопрос только — какие?       — Похоже, самих жителей все устраивает.       — Конечно, устраивает! До поры до времени. Человеческая природа такова, что иногда она может любые, даже в целом хорошие и правильные идеи превратить в пустой пшик, за которым скрывается лишь выгода власть имущих, но никак не попечение о народе.       — Так вот какого мнения ты о политиках? — в шутку обиделась Романа.       — Романа, не сравнивай себя с такими, как Кирен. Однако Высший Совет Галлифрея — тот еще серпентарий, искренне сочувствую, что тебе пришлось в нем обретаться.       Доктор по-прежнему поддерживал беседу, но по его телу начало разливаться неприятное чувство. Его бросало то в жар, то в холод, к горлу подступала тошнота, а мысли в голове стали путаться, как узоры в калейдоскопе.       — Доктор, — забеспокоилась Романа, — ты в порядке?       — Зн-нобит чт-т-то-то, — простучал тот зубами.       Таймледи хотела позвать кого-нибудь на помощь, но вскоре сама обнаружила, что ей немногим лучше Доктора. Слабость валила с ног настолько, что невозможно было даже сидеть, не то что стоять или идти.       — …они упали прямо здесь, — последнее, что услышала Романа перед тем, как погрузиться в полубредовое забытье.              Этим утром Каллисто чувствовала себя неспокойно. Она нашла амулет Акио, который тот ни за что бы не бросил, уйди он добровольно. Значит, случилась беда, и она ничем не могла помочь своему другу. Девушка вздрогнула, услышав голос Кирена:       — Каллисто, мне нужно переговорить с тобой.       — Да, лидер?       — Что ты держишь в руках?       — Ничего, — быстро пряча амулет в складках платья, ответила девушка.       — Обманывать нехорошо. У нас запрещено обманывать. Скажи-ка мне, что за странные речи ты ведешь с пришельцами?       Каллисто вся сжалась от страха перед этим благостным с виду человеком, во взгляде которого было нечто змеиное, нечто, внушающее ужас.       — Они хотят жить вместе с нами, зачем препятствовать и закладывать в их головы и души сомнения? Или ты эгоистка, не желающая делиться добром с окружающими?       — Кирен, я ничего такого не имела в виду… — пыталась оправдаться Каллисто.       — Хорошо, не переживай. Пройдем со мной, я развею все твои подозрения насчет Акио.       — Куда?..       — В храм науки. Ты увидишь то, что видят очень немногие из горожан.       Кирен привел девушку внутрь роскошного здания, наполовину сделанного из мрамора, наполовину — из стекла. Каллисто с любопытством озиралась вокруг: колбы, пробирки, диагностическое оборудование, измерительные приборы, какие-то центрифуги и огромные резервуары с непонятным содержимым напрашивались на очевидный вывод.       — Это лаборатория?       — Это место, где рождается наша жизнь. Наша вечная жизнь. Тебе же всегда было интересно, как изготавливается эликсир молодости?       Сердце Каллисто было готово выскочить из груди от тревожного предчувствия, охватившего его.       — Я предлагаю тебе принять непосредственное участие в процессе, — все с той же отвратительной издевкой в голосе говорил Кирен, — и внести свой неоценимый вклад в счастливую жизнь человечества Новой Эры.       — Что ты собираешься со мной сделать? — запаниковала горожанка, увидев двух стражей, решительно приближающихся к ней.       — Мне жаль с тобой расставаться, Каллисто. Но я оказываю тебе великую честь. Ты будешь жить во мне вечно, жить во всех нас.       Кричащую от ужаса девушку насильно затолкали в цилиндрической формы камеру с непрозрачными стенками, Кирен запустил чудовищный механизм. Все продолжалось около десяти минут. Наконец, машина затихла, автоматическая дверь открылась, и наружу вышла, пошатываясь, дряхлая, сморщенная старушка, в которой можно было признать Каллисто лишь по особому разрезу глаз.       — Уведите ее за город! — приказал Кирен стражникам.       Он дежурно проверил показания приборов, словно бы ничего особенного на его глазах не произошло. Лидер проделывал это преступное действо уже не раз и не два, поэтому он ни капли не реагировал на стоны умирающих. В комнату связи поступил входящий вызов. Кирен со всех ног побежал отвечать на звонок и благоговейно поклонился перед объективом видеографа.       — Ваше Величество!       — Кирен, — послышался из динамика недовольный женский голос, — мне только что пришел отчет об очередном незапланированном центрифугировании, потрудись объяснить, что произошло?       — Ваше Величество, горожане начинают проявлять неподчинение, согласно вашим инструкциям…       — Голову на плечах иметь надо! — резко перебила его неизвестная женщина. — Ты мне так за год весь материал переведешь, накопители уже не справляются с объемами клеточной энергии! На ком ты будешь ее использовать, если всех пустишь в расход?! Не подчиняются — увеличь дозу наркотика в воде, только и всего, да смотри не переборщи, а то опять все испортишь.       — Ваше Величество, к нам вчера поступили двое новеньких, так что затраты по человеческим ресурсам будут полностью компенсированы, — блеющим от страха голосом докладывал глава города.       — Какие еще новенькие? Откуда поступили? Почему сразу не доложил?       — Мужчина и женщина, они сейчас лежат в лазарете. Они прибыли на Риконус случайно, если верить словам Доктора.       — Доктор?! — чуть не поперхнулась начальница из динамика. — Опиши его.       — Ростом около шести футов, волосы каштанового цвета…       — Да на что мне его внешность? Он все равно меняет ее раз лет в двести, опиши характер.       — Пронырливый, взбалмошный, дотошный, сует нос не в свои дела…       — Это он, — вновь перебила Кирена таинственная собеседница. — Ты сказал, что с ним еще кто-то?       — Да, это девушка…       — Вечно он таскает за собой всяких недалеких девиц.       — …ее зовут Романа.       Повисла многозначительная пауза.       — Ро-ма-на-дво-ра-тре-лун-дар, — по слогам проговорила женщина и внезапно разразилась злорадным смехом. — Собственной персоной! Вот это удача так удача!       Кирен стоял в растерянности, не понимая реакции своей госпожи.       — Значит, так, слушай меня очень внимательно. Женщину ты центрифугируешь сразу, как только она придет в себя. Мне крайне необходимо получить ее клеточный потенциал, ты слышишь, это архиважно! Она не человек, она принадлежит расе повелителей времени, и только попробуй что-нибудь сделать не так! Доктора всеми возможными способами задержи до моего прибытия, я разберусь с ним сама. Запомни, если напортачишь, придется мне заменить тебя другим кадром. Конец связи.       — Повинуюсь, Ваше Величество! — с трепетом произнес Кирен и отключил коммуникатор.              Доктор очнулся в больничной палате, где за ним никто не наблюдал. Тупая головная боль напоминала о вчерашнем недомогании, а мыслительные процессы все еще не пришли в норму. Чтобы дать мозгу разминку, повелитель времени принялся вычислять в уме логарифмы. Через несколько минут он плюнул на это занятие, так как голову стали занимать куда более насущные проблемы. Он проверил карманы: звуковая отвертка была на месте, стало быть, можно попробовать пробраться в лабораторию, найти реагенты и сделать анализ крови. В коридоре послышались шаги, Доктор быстро улегся в постель так, будто еще не вставал. Дверь открылась, и он увидел на пороге самого главу города.       — Сэр Доктор, как ваше самочувствие? — с притворной заботой спросил Кирен.       — Живой, я полагаю, спасибо.       — Мне жаль, что вы с вашей подругой подхватили местную лихорадку. Но не переживайте, за неделю мы поставим вас на ноги.       — Неделю здесь?! — остолбенел Доктор. — Да я с ума сойду от скуки!       — Это необходимые меры.       — А вы сами не боитесь заразиться?       — О нет, мы все давно привиты от этой болезни.       — Вижу, — кивнул Доктор. — Вот только след от прививки какой-то… странный. Какого диаметра у вас иглы шприцов?       — Что ж, вам становится лучше, — сухо констатировал Кирен. — Я рад, что вы выздоравливаете, я пойду навещу вашу компаньонку и займусь своими делами, если вы позволите.       — У вас рядом с городом живут туземцы? — как ни в чем не бывало спросил таймлорд.       — Туземцы?..       — Ну да, племя туземцев. У них, похоже, есть традиция перед смертью оставлять свои жилища и идти умирать куда-нибудь на лоно природы.       — Не слышал ничего о таком, — сквозь зубы процедил глава города.       — Скажите, а Роману я могу увидеть?       — Вы увидите ее по окончании карантина. Всего доброго.       Дверь с шумом захлопнулась, в замочной скважине повернулся ключ. Ну, нет уж, неделю сидеть взаперти, ожидая неизвестно чего — это не в духе Доктора. Ему нужен лишь план, как выбраться быстро и незаметно, а главное — что делать после.              Романа пришла в себя, будучи связанной по рукам и ногам. Вокруг не было ни души, только какие-то приборы и агрегаты, назначение которых она попыталась хотя бы примерно определить на глаз. Место больше смахивало не на научную лабораторию, а на сочетание лаборатории и производственного цеха: об этом говорили габариты и конфигурация оборудования. Романа ужаснулась от мысли, что ее привели сюда в качестве подопытного кролика, но другого объяснения ситуации она не находила.       — Мисс Романадворатрелундар? — услышала она приторный голос.       — Откуда вы знаете мое полное имя? — поразилась таймледи.       — Считайте, что вы сделали достаточно, чтобы прославить его за пределами вашей родной планеты, — двусмысленно проговорил Кирен.       — Вы уже и про мою родную планету узнали? — со злостью спросила Романа.       — Скажем так, я большой поклонник вашего великого народа. Вы окажете мне честь, удостоив меня беседы с вами?       — Не похоже, чтобы у меня был выбор.       — Я на самом деле искренне восхищаюсь вами и расой повелителей времени, мне жутко больно от того, что приходится разговаривать с вами вот так, мисс Романа. Вы достойны того, чтобы быть королевой Нового мира.       — Избавьте меня от вашей дешевой лести и переходите к делу: что вам от меня нужно?       — Прошу вас, лишь немного вашего внимания. Я всего-навсего хочу, чтобы вы оценили наши скромные попытки быть похожими на вас, повелителей времени.       — Что?! — оторопела Романа.       — Ваша раса такая могущественная, такая величественная, вы можете жить гораздо дольше нас, жалких людей, возрождаясь в огне после смерти, словно феникс — разве это не изумительно? Разве мы не можем желать того же? Жить долго, жить вечно, об этом мечтали все поколения людей, и только сейчас человечество познает сию великую тайну! Вы чувствуете момент?!       — И что я должна ответить на ваше пустословие?..       — Ничего не отвечайте, просто выслушайте меня! Эта машина, — указал он на массивную установку в центре помещения, — называется транслятор энергогенетического потенциала клетки. С ее помощью можно аккумулировать энергию живой клетки в физическую субстанцию, передавая данные клеткам другого индивидуума. Организм реципиента в буквальном смысле регенерирует! Посмотрите, мисс Романа, я покинул погибающую Землю более трехсот лет назад, и вот я здесь, такой же юный! Это ли не чудо?       — Я не понимаю ваших восторгов, — жестко парировала Романа. — Вы говорите мне о том, что выкачиваете жизнь из ваших подданных и перекачиваете ее в себя, да еще имеете наглость сравнивать себя с повелителями времени. Вы вообще в своем уме?       — Не будьте столь категоричны.       — Ваша Новая Эра строится на крови.       — А вы уверены в том, что Галлифрей не строился на крови?       — Я знаю историю своей родины, — отрезала Романа. — Сделайте одолжение, не беспокойте меня больше своим обществом и потрудитесь развязать, у меня затекли пальцы.       — Боюсь, это невозможно, прекрасная Романа, — с сожалением произнес Кирен.       — Что? Какое право вы имеете удерживать меня?       — Я здесь хозяин, а вы пленница, вот какое. Сегодня знаменательный день, когда в жилах простых людей появится частичка повелителя времени, — сказал он, дав знак стражникам.       Но Романа уже все поняла без слов. До последнего она вырывалась, несмотря на путы, пиналась, кусалась, однако сил было недостаточно, чтобы бороться с двумя здоровенными детинами.       — Доктор! — истошно крикнула она перед тем, как исчезнуть в кабине. — До-о-окто-о-ор!!!              Незамысловатый замок на двери больничной палаты легко поддался воздействию звуковой отвертки. Путь Доктору перегородили трое: не то санитары, не то охранники.       — Вы не должны покидать карантинную зону! — приказали они больному.       — Да я и не собирался. Решил вот коридорным воздухом подышать.       Доктор изобразил руками в воздухе несколько причудливых фигур, и стражники повалились на пол, как подкошенные.       — Венерианское айкидо, господа! — довольно произнес Доктор, отряхивая ладони. — Есть еще порох в пороховницах!       Насвистывая песенку, повелитель времени беспрепятственно прошел в близлежащую лабораторию, не забывая посматривать, не появилось ли новых блюстителей порядка. Нужных реагентов под рукой не оказалось, но Доктор не сдавался. Перемешав в колбе пару подручных веществ, он повторил опыт.       — Хм, похоже на DST-75, это многое объясняет, — озадаченно пробормотал себе под нос таймлорд.       DST-75 — психоактивное и очень дорогое вещество, считавшееся элитнейшим наркотиком во всей галактике. Основным его действием было то, что оно давало постоянное ощущение легкой эйфории вместе с полным подавлением способности тревожиться и мыслить критически, почти не вызывало зависимости и могло использоваться неограниченное количество времени без существенного вреда для организма людей. Как оказалось, DST-75 крайне токсичен для повелителей времени.       Правда понемногу начала выясняться. Доктор быстро сопоставлял в уме факты, которые были ему известны: обособленное малочисленное человеческое поселение, полностью подчиняющееся диктатору, которое накачивают наркотиком специально, чтобы не задавали вопросов. А какие вопросы могут возникнуть, если и так все замечательно? Солнце светит круглый год, прямо под рукой свежая еда, которую не надо добывать в поте лица, никаких проблем. Вопросы могут возникнуть, если ты живешь так вот уже двести пятьдесят лет изо дня в день, и ничего коренным образом не меняется.       — Ну конечно, конечно! — осенило Доктора.       Старик на опушке вовсе не был стариком, вернее, он был таким же, как и прочие! «Проявил неподчинение», «был изгнан»? Наркотик перестал действовать по какой-то причине, и человек, наконец, прозрел и захотел узнать подноготную такого существования. Что случилось дальше?       — Давай же, думай, думай! — подгонял себя повелитель времени.       От бедолаги избавились, как от неугодного, но почему именно таким образом? Не потому ли, что нужна была новая порция исходного материала для экспериментов? Шрамы на предплечье — это не следы от прививок, это следы от совершенно других инъекций. И кто только мог додуматься до такой чудовищной процедуры?..       Доктор настолько увлекся своими размышлениями, что чуть было не потерял бдительность. Охранники снаружи начинали приходить в себя, теперь нужно срочно найти Роману и бежать! Вот только Романы не было. Нигде.              Кирен нажал на кнопку «старт». Центрифуга начала стремительно разгоняться, но вдруг вместо привычных звуков раздался какой-то жалобный скрип, и механизм встал. В недоумении Кирен нажал «старт» еще раз, но ситуация повторилась. Это сильно обеспокоило главу города, который бросился проверять показания на мониторах. Клеточный потенциал был равен нулю, объект мертв.       — Черт побери! — выругался Кирен, лихорадочно соображая, что ему делать. — Госпожа убьет меня за это, она пустит меня на фарш!       Решение созрело довольно быстро. Уколом снотворного он усыпил двоих стражников, прихватил с собой большой чан с клеточным сырьем и рюкзак с самым необходимым оборудованием и через черный ход бросился наутек, в леса. Пусть горожане сами разбираются с разгневанной госпожой, а ему одному хватит инъекций молодости еще лет на сто с лишним. А уж через сто лет Кирен обязательно что-нибудь придумает.              — Романа! Романа! — громко позвал спутницу Доктор, войдя в пустое помещение лаборатории.       Его внимание сразу привлекла гигантская бобина посередине. Внутри, скорее всего, кто-то находился. Доктор провел звуковой отверткой по периметру двери, и та со щелчком открылась. Прямо в его руки упала бездыханная Романа.       — Боже мой, что все это значит? — шокировано произнес Доктор.       Он проверил пульс, дыхание, зрачки, попробовал установить телепатический контакт, чтобы уловить хотя бы отголоски сознания — все бесполезно, она была мертва.       Вне себя от ярости Доктор принялся громить технику первым попавшимся под руки железным ломом. Стеклянные резервуары разлетелись на тысячи маленьких осколков, их содержимое пролилось на пол прямо на электропровода под напряжением, что вызвало короткое замыкание и грозило обернуться большим пожаром. Когда Доктор немного успокоился, ему в голову пришла ошеломляющая мысль: что, если Романа не умерла, а погрузила себя в состояние произвольного анабиотического стазиса? В таком случае, ее нужно было немедленно отнести в ТАРДИС и провести реанимацию.       Искры на проводах разгорались, с шипением подбираясь к главной установке. Доктор подхватил Роману на руки и выбежал из здания, в котором спустя минуту прогремел взрыв, со звоном выбивающий все стекла.       — Пожа-ар! — во все горло голосил таймлорд, пробегая с девушкой на руках мимо переполошившихся горожан.       В сложившейся ситуации данная картина выглядела настолько естественной, что никто ничего не заподозрил, даже санитары, которым приказано было охранять Доктора как зеницу ока, не сразу сообразили, что к чему.       Добираться до ТАРДИС было не так уж далеко, но повелителю времени эта дорога показалась настоящей пыткой. Бережно уложив Роману на койку в медицинском отсеке, Доктор наскоро провел диагностику ее состояния: она уже не могла выйти из него самостоятельно, поэтому оставалось только подключить реанимационный аппарат к энергетическому блоку ТАРДИС и ждать. Это действие принесло свои плоды: небольшой заряд артронной энергии вернул к жизни Роману. Она открыла глаза и слабым голосом прошептала:       — Доктор…       Доктору показалось, что с его плеч в этот момент свалился камень еще более тяжелый, чем алмазная гора из сказки братьев Гримм.       — Романа! Ну и напугала же ты меня.       — Минус одна регенерация, — с сожалением произнесла девушка. — Это будет стоить мне в будущем одной регенерации, но я не могла позволить Кирену сделать то, что он собирался. Как ты меня нашел?       — Ерунда, — улыбался Доктор во весь рот. — Поспрашивал тут, поспрашивал там…       — А что за нелепая одежда на тебе?       — Маскировка. Нужно было незаметно влиться в коллектив.       — Еще и венок из цветов на голове, какой кошмар, — смеялась Романа, несмотря на сильную слабость. — Ты что, оставил свою одежду на Риконусе?       — Увы, мне пришлось это сделать, иначе меня бы быстро распознали в толпе. Ничего, найду себе что-нибудь другое.       — Что теперь будет с городом?       — Не знаю и знать не хочу! — возмущенно сказал Доктор, памятуя о пережитом на этой планете ужасе с Романой. — Пусть теперь строят свой Новый мир без всякого допинга и преступного жульничества.       — Спасибо, что спас меня, — слегка пожала его руку таймледи.       — Разве мог я поступить иначе? — вздохнул Доктор и поцеловал спутницу в макушку. — Отдыхай, у нас впереди еще много дел.