Загадка

Секста вздохнул и с отчаянной смелостью, словно бросившись с головой в омут, спросил: - Тогда что он со мною сделал, что я только о нем и думаю? Блин! Я уже переносил ему все фрукты и сладости, что только можно купить и вообще найти! На меня уже вся Эспада таращится как на больного! Мне постоянно хочется прикоснуться к нему, приласкать... Пиздец... Ну, вот что со мной такое?!?! Ученый ехидно усмехнулся и сказал: - А что? Как по мне, так все понятно – ты влюбился в Рыжика и все дела, - и, посчитав вопрос исчерпанным, занялся снова прерванными опытами. А онемевший и убитый наповал Шестой стоял, застыв соляным столбом, с корзинкой полной спелой хурмы в руках. *** Спустя пару дней Джагерджак столкнулся в коридоре с Заэлем. Тот как-то странно посмотрел на него и пригласил к себе. - Нужно поговорить! – вместо объяснений заявил он. Секста пожал плечами и пошел. Планов пока все равно никаких у него не было так почему не пойти? Благоразумно решил он. Устроившись со всем возможным комфортом в кресле, в покоях Гранца, Шестой с любопытством посмотрел на него: - Ну и? О чем говорить будем? - Послушай, Гримджоу, а что это у тебя Куросаки почти каждый день теперь под мухой находится? - с некоторым беспокойством поинтересовался Октава вместо ответа. - Зачем ты спаиваешь его? Эспада слегка покраснел, замялся и с улыбкой нашкодившего кота пояснил: - Ну, это... Мы с ним вроде как сошлись. Спим вместе. Я ему свою кровь, а он мне – секс. Только когда он трезвый, то спать со мной не хочет. Вот и приходится мне выпивать. Он потом когда моей крови пососет, то расслабляется слегка и в итоге все довольны. Гранц с подозрением взглянул на Шестого. - Да честно! Я не вру! – заверил его тот. - Я же вижу, что ему нравится трахаться со мной. Блин! Столько столетий сексом занимаюсь – мне ли не знать, когда партнеру нравится, а когда нет! Но у него какой-то свой пунктик имеется. Потому что едва начинаю подкатываться к нему на трезвую голову, сразу же делает морду кирпичом и не подходи! Я уже и так и эдак пытался – нифига! – он горестно поник головой. - Я уже не знаю, что и делать! Мы же оба от этого кайф ловим, но как только Рыжик протрезвеет – полнейший облом! Блядь! Да я такими темпами скоро сам алкоголиком стану! – горестно взывал к сочувствию Октавы Эспада. Заэль внимательно присмотрелся к нему и неожиданно спросил: - Что-то мне кажется, что дело здесь уже совсем не в сексе. Здесь уже что-то гораздо более серьезное. Верно? Что-то подсказывает мне, что ты влюбился в Ичиго. Я прав? Лицо Джагерджака побагровело от смущения. Даже уши загорелись ярким рубиновым цветом. Он быстро отвел глаза и буркнул: - Глупости все это! Еще чего не хватало! Тем более что он шарахается от меня, как от чумного! Гранц одарил его понимающей улыбкой и сказал: - А если бы не шарахался, а воспринимал все спокойно? Неистовая надежда вспыхнула во взгляде Сексты и он спросил, чувствуя, как замерло в ожидании ответа его сердце: - А ты это можешь? Можешь сделать так, чтобы он меня не сторонился? Октава пожал плечами: - Если ты имеешь в виду какое-то лекарство, то нет. Такое средство пока никто не изобрел. Но вот поговорить с ним, понять друг друга вам вполне по силам! Тем более что если судить по твоей реакции, то втрескался ты в Куросаки по самые уши! Эспада недовольно нахохлился и безрадостно буркнул: - Только вот ему это все глубоко пофигу. Он же у нас весь такой правильный, блин! Думает, что если он шинигами, то можно честного арранкара ниже плинтуса опустить! А я, между прочим, тоже живой и не меньше его переживаю! Меня ведь никто по голове не погладит, если обнаружится, что я не только прятал у себя шинигами, но еще и любовь с ним закрутил! Вот только никого это и нафиг не волнует! – грустно завершил он свою исповедь. - Почему ты решил, что это меня не волнует? – донесся откуда-то сзади знакомый голос. - Только ты ведь ни разу мне такого не говорил. Да и о чувствах своих ни слова не сказал! Всегда лишь потискаться да потрахаться лезешь. А кому оно такое приятно, когда тебя вместо куклы из секс-шопа имеют? Секста обмер, с ужасом осознав, что оказывается временный шинигами стоял все это время у него за спиной и слышал, как он вываливал Гранцу все свои душевные метания в подробностях. Он злобно сверкнул глазами на Заэля и, собравшись с духом, обернулся к Ичиго: - Ну, теперь-то ты уже точно все знаешь. Что уже скрывать? Да. Я люблю тебя, Ичи. Сам не понимаю, как это все случилось. И не спрашивай, за что я тебя полюбил. Сам не знаю и мне, если честно, все это пофигу. Я просто тебя люблю. И что теперь будет? – с тоской поинтересовался он, ибо ничего хорошего от Куросаки услышать не ожидал. Рыжик ответил, с трудом сдерживая улыбку и глядя на опечаленного Эспаду: - А что будет? Раз уж ты проявил такой героизм, защищая меня от коллег, сладостями кормил, заботился обо мне все это время, не забывая впрочем, и о своих интересах! – он специально выделил интонацией последние слова и с удовольствием увидел, как смущенно заалели уши Гримджоу от неловкости ситуации.