PoV Riccardo
Обыкновенное утро вечно шумного Нью-Йорка. Солнце медленно крадётся к моим алым глазам, наполовину ослепляя меня, давая возможность моему, возможному, киллеру всадить мне пулю между глаз. — «Хах», — легко выдал я, вдыхая свежий, ранний воздух, заполняя свои, пропитавшиеся табаком, лёгкие и не торопясь шагал по знакомой, до боли, улице, будто к электрическому стулу. Всё-таки поступил я излишне грубо с Чарльзом, хоть и за дело. Тот слишком ранимый и чувствительный. Будто ребёнок, лет девяти-десяти, что засунули в тело почти восемнадцатилетнего парня. Если задуматься, то это звучит как правда. Я ещё раз сдержанно усмехнулся, но вскоре опять вернул свою безразличную мину. В конце концов, я даже догадываться не мог, что ждёт меня в, уже ставших родными, четырёх стенах, в коих сейчас, вероятнее всего находится мой приятель. Надеюсь, я ещё могу называть его так. Через минут пятнадцать-двадцать я снова прикоснулся к старой металлической ручке дряхлой двери, что послушно поддалась моему упору. Тишина. — «Даже как-то пугающе», — подумал я, чуть ли не ожидая, что в меня прилетит разделочная доска, но, к моему удивлению, зашёл в однокомнатную квартиру я без травм. — Чарли? — тихо задал я вопрос тишине и старым обоям. Ответа мне не последовало, кроме как небольшого эхо моего голоса, что отбился от стен старой многоэтажки. Внизу живота что-то предательски закрутило. — «Страх?» — быстро, словно охотящийся сапсан, пронеслась мысль в моей голове. Неужто я боюсь? За кого? Себя? Мне нечего боятся, ведь у меня всегда при себе нож, да пистолет. Нет, не за себя. Чарли? Неужели я боюсь за этого чудака? Это что за шутки, сердце? Я, сглотнув и переборов странное чувство, прошёл в квартиру. Сколько всего тут произошло? Как бы я не называл блондина, но я привязался к этому сероглазому шизику. Он мой… Друг? Зайдя из коридора в единственную комнату. На диване лежал какой-то комок. — Батлер? — легонько я потормошил это нечто, но понял, что это лишь одеяло. — Что ты делаешь? — сказал тоненький голос сзади меня. Я впопыхах обернулся, увидев знакомую фигуру, которую освещал тусклый свет из коридора, что включил я при входе в однушку. — Ах… Чарли… — речь моя слегка заплелась, вновь удивляя меня, но собравшись с мыслями продолжил свою речь, наблюдая за тем, как художник оббегает меня своими очами, — Слушай, я вчера погорячился действительно, но и ты меня пойми. Я попал в тюрьму из-за твоей выходке. Если кратко, то прости меня, я не хотел причинять тебе вред, просто вспылил. Во-о-о-о-о-от. — я выдохнул, скорее всего, выглядя больше, как провинившиеся ребёнок и вернул взгляд к юноше. — Вот как, — голос парня был не таким как прежде, читался явный гнев, — То есть ты всю ночь кувыркаешься с кем-то, судя по твоим засосам. Веселишься в общем, а сейчас делаешь вид, будто убивался месяцы по поводу насилия над мной. — голос недоросли стал ещё более озлобленным, а глазёнки прожигали во мне дыру. — Ты ничего не попутал, а?! — тут уже вспылил. Получается, я шёл сюда, рисковал попасть полиции, раскаялся, а в итоге об меня вытерли ноги. Да ещё кто, какой-то малолетка, что возомнил себя пупом земли, а он, блять, zero senza bastone*! — Ой-ой, посмотрите. Видимо попал, да?! — парниша сделал шаг вперёд, словно убеждаясь в своей правоте. Эта привычка к нему перешла от меня, — Ты чёртов лицимер! Мы оба вспылили, словно костры в мае. Посыпались оскорбления, маты, фразы на моём родном языке. Да, бывало мы ссорились, бывало очень серьёзно, но такое… Такое впервые между нами. Мы не сдерживаем себя, вопя во всю глотку, словно пожилые супруги между которыми давние разногласия. Ладно «грязнуле», но даже мне было всё равно на то что напуганные соседи, среди которых множество старикашек, что тут доживают остатки жизни, могут вызвать наряд копов и тогда уж мне не совсем поздоровится, от слова совсем. Как ни странно, но ни я, ни он ещё не всекли друг другу, даже пальцем не тронули. Начхать на этого неженку, а я? Почему просто я не могу вывихнуть челюсть своей правой? Или просто спустить курок, прислонив дуло револьвера к его тупой башке? Что меня, чёрт возьми, останавливает-то? Не понимаю. — С МЕНЯ ХВАТИТ! — я схватил перегоревшую лампу и, с силой, отбросил в одну из четырёх сторон, рыкнув. Предмет интерьера, с грохотом, разбился об стену, создав тишину в квартире, что лишь прерывалась лишь нашим совместным тяжёлым дыханием. — Ты!.. Ты!.. Я!.. — мальчишка прервался, скапливая всю злобу и гнев в себе и собираясь выдать что-то решающее.«Даже взаимно любящие люди порой ссорятся.»