***
Его всё ещё кто-то звал. Да и трезвон колокольчика снова резко ворвался в уши. С трудом ворочая языком он прикрикнул: — Булка, заткнись! — но трезвон не унимался. Далеко не сразу пришло осознание, что звуки мало напоминают мелодичное бренчание колокольчика, они скорее походили на въедливое пищание сигнализации. — Кого спозаранку принесло? — проворчал рядом Юнги и Тэхён наконец распахнул глаза. Старший сидел в постели и сонно тёр глаза. В дверь продолжали ломиться — уже не надеясь на силу дверного звонка, кто-то изо всех сил колошматил кулаками. — Что происходит? — ошалело осведомился Тэхён, он всё ещё не отошёл от своего сновидения и испугался что за дверью Джеха и его дружки. Юнги вздохнул и поднялся, принялся искать свои тапочки. Дверь между тем просто трещала по швам. — Юнги~я! — голос посетителя оказался надтреснутым и дрожащим, — Юнги, это я! Открой! Уже нащупав ногой один тапочек, Юнги замер. — Юнги, ну же! — ещё громче заголосил некто, — В самом деле, перед соседями же стыдно! Тэхён испуганно уставился на старшего, но тот явно передумал идти к двери, весь сморщился, будто лимон проглотил. — Кто это? — переведя дыхание прошептал Тэхён. Юнги зло зыркнул, потом скинул уже почти надетый тапок и полез обратно в постель. Заматываясь в одеяло, буркнул: — Да отец приперся. — Кто? — опешил Тэхён. Снова звенькнул звонок. — Юнги! Открой! Неужели повидаться не хочешь? — Отец, — повторил Юнги, — Пьяный видимо… Тэхён принялся торопливо выбираться из постели. — Не ходи, — остановил его старший, — Поорет и свалит. — Но ведь, — не на шутку разволновался Тэхён, — Он же ждёт! Почему ты его не впускаешь? — Юнги~я! Шесть часов! Я ведь знаю, что ты дома в такое время! — Знает он, — фыркнул Юнги, — Сейчас всех перебудит. Словно услышав слова сына, Мин старший за дверью вдруг затих. Юнги облегченно вздохнул и принялся устраиваться в постели поудобнее. Тэхён возвращаться под одеяло не спешил, сидел спустив ноги на пол и прислушивался, сердце бешено колотилось где-то у горла. «Отец ангела…» — ему ужасно хотелось увидеть этого человека, поговорить с ним, узнать насколько похожи отец и сын. Наверняка у него уйма историй про маленького Юнги, про его веселые проделки, наверняка он знает столько, сколько самому Тэхёну и не снилось. Это настоящая кладезь неизвестного! И это бесценное сокровище сейчас торчит прямо под дверью! Тэхён встал. Нерешительно помедлил и всё же пошлёпал в прихожую. — А ну, стой! — тут же взвился Юнги, — Куда поскакал? — он торопливо откинул одеяло и ринулся следом. Настиг Тэхёна у самой двери и резко развернул к себе, тонкие пальцы с силой сдавили запястье. — Я просто хотел его впустить, — шепотом поделился Тэхён, — Он ведь и правда перебудит всех соседей. — Нет, — это прозвучало как приказ, столь же веско и лаконично, — Ты не откроешь ему, — глаза старшего смотрели стальными лезвиями. Тэхён нервно хватанул ртом воздух, он уже и забыл когда в последний раз Юнги смотрел на него так. Услышав их перепалку, за дверью снова завозился Мин старший. — Юнги! Ну, впусти папку, будь ты человеком. — Неужели тебе его не жалко? — Тэхён заглядывал Мину в лицо, — Он же просит. Даже если ты на него за что-то рассердился… — Рассердился, — слово вырвалось как смешок, на миг на лице Юнги даже мелькнуло что-то похожее на улыбку, только вышла она какой-то кривой, почти болезненной, — Да как ты не понимаешь! Он же, — выпалил он, но тут же обмяк, плечи устало опустились. Отпустив руку Тэхёна, и так ничего и не объяснив, Юнги побрёл в сторону студии. — Неважно, — бросил он через плечо, — Можешь делать что хочешь, но если откроешь ему, вылетишь следом, — он зло дёрнул пластиковую дверь и гулко захлопнул её за собой. Тэхён даже зажмурился. Миг и он остался стоять в коридоре один. — Юнги, сыночек! — снова запричитал голос, — Ну, впусти папку, а? «Сбежал», — с тоской подумал Тэхён, — «И оставил меня наедине со всем этим…» — по двери снова врезали кулаком. — Юнги~я! И что теперь делать? Просто слушать или… Тэхён настороженно оглянулся на плотно закрытую дверь студии. Интересно, правда выставит? Или это он так… для красного словца? Проверять что-то не хотелось… — Папка устал, — уже совсем жалобно продолжал голос, — Три часа сюда на автобусе ехал, да ещё и на попутке! «Впустишь его, следом вылетишь!» Тэхён вздохнул. Это ведь он в шутку, правда? Не может же он вот так просто выгнать того, кого… Тэхён почувствовал как краснеет, уши сами собой налились теплом. Того, кого, что? Юнги ведь не говорил. Ни разу! Но ведь Тэхён чувствовал! Чувствовал в прикосновениях, в других словах… словах сказанных с такой нежностью, с такой… Он не говорил! Но ведь что-то такое имел ввиду… — Ох, что-то нехорошо мне, — голос задрожал сильнее, — Что-то в жар бросило, не иначе сердце… Тэхён испуганно вытаращился. — Да ты не беспокойся, не беспокойся, — причитал голос став заметно глуше, — Я вот тут присяду, на коврике… Так удобно… Посижу и отпустит, ты не переживай. Ох-хо… лекарство-то я с собой взял… Тэхён ещё раз оглянулся на безмолвную студию и взялся за ручку входной двери. Мало ли что сказал старший, это он с горяча. Не выставит он никого, ни Тэхёна, ни собственного отца, это уж слишком. Успокоившись и уверив себя в этом, он принялся поспешно отпирать запоры. Некоторые из них были с секретом, но Тэхён кое-что подсмотрел, когда Юнги запирал дверь и теперь примерно представлял как с ними совладать. Щелкнул последний и Тэхён осторожно приоткрыл дверь. И только сейчас вспомнил, что под дверью и в помине нет никакого коврика. Мужчина, с высоким облысевшим лбом и торчащими в разные стороны волосами, отдалённо похожий на Юнги, просто стоял прислонившись к противоположной стене. Он как раз засовывал что-то в карман мешковатых брюк и вдруг уставился на Тэхёна. — Ты ещё кто? — с подозрением осведомился он, — Где мой сынуля? — поразительно, но даже в его скрипучем голосе и недобро сощуренных глазах угадывалось что-то похожее на Мина. — Я его друг, — тихонько откликнулся Тэхён, — А вы правда отец Юнги? — мужчина лишь фыркнул, да и не мудрено, сходство просто само-собой бросалось в глаза. — Войти-то можно? — проворчал он, — Или так и будешь старого человека за дверью держать? Тэхён отметил, что манера разговора у Мина старшего кардинально изменилась, но спорить не стал, посторонился. А что ещё оставалось делать? Запер дверь. Провёл гостя на кухню, залитую ярким утренним светом. — Ну и жарища, — проворчал Мин старший и тут же деловито уселся за стол, — Кормить-то в этом доме будут? С прошлого дня маковой росинки во рту не было. — Да, сейчас, — заторопился Тэхён. Заглянул в холодильник, нашёл только яйца и молоко, заволновался. Появилось непреодолимое желание пойти в студию и спросить чем можно покормить гостя, но вспомнив в каком настроении Юнги, Тэхён передумал. Всё-таки страшновато, может и не выставит, но нагоняй точно устроит. — А Юнги-то где? — словно услышав мысли Кима, осведомился Мин старший, — Что ж он своего родителя не встречает. — Он занят, в студии, — махнул в неопределенном направлении Тэхён и снова уставился в недра холодильника, но там, конечно же, ничего нового не появилось. Можно было сварганить болтунью, но в памяти ещё были живы старые воспоминания из детства: устряпанная мамина кухня, ошмётки яиц разлетевшиеся повсюду… кажется, с тех пор его и не подпускали к плите… — Весь в работе, — не без гордости крякнул гость, — Такой он у меня трудолюбивый и ответственный. Тэхён рассеянно кивнул, прикидывая в уме сумеет ли хотя бы сварить парочку яиц… — Ну, что ты там возишься? — потерял терпение Мин старший, — Гляди, не гляди, а всё бестолку. Тэхён вынырнул из холодильника и растянул губы в вымученной улыбке. — Рамён будете? — Кхм, — аж подавился гость, — Но если уж совсем ничего… — Отлично! — выпалил Тэхён и так хлопнул дверцей, что звон пошёл по всей квартире, — Я сейчас, быстренько! Он принялся торопливо шарить по шкафчикам, изо всех сил надеясь, что где-нибудь да завалялась парочка вожделенных брикетиков. — И когда сынуля освободится? — между тем принялся за светскую беседу гость, — Ты бы ему позвонил что ли… Как звать-то? — Тэхён, — не отрываясь от своего занятия ответил Ким. — Неплохое имечко, только вот носить его обременительно, мудрецом-то непросто стать*, — Тэхён пропустил это замечание мимо ушей, — Знавал я одного парнишку, тоже Тэхёном звали, так тот даже шнурки завязывать не умел и считал только на пальцах, зато как управлялся с посетителями… Работал у своего отца в баре, — пояснил Мин старший, — У него не то что муха, даже мушка бы не просочилась, ежели забыла уплатить по счёту, — в его голосе прорезались ностальгические нотки, — Звёзд он, конечно, с неба не хватал, зато знал что почем… Тэхён уже не вслушивался, все его внимание сосредоточилось на поисках. — А вот Юнги совсем не такой, — вздохнул вдруг гость, — Башковитый. Куда деваться… Услышав это Тэхён насторожился, узнать что-нибудь про маленького Юнги очень хотелось. — Всего сам добивается, деньги, карьера… — мужчина вздохнул, будто то что он озвучил было не так уж и хорошо, — Только вот занят всё, с папкой повидаться времени нет… Он вздохнул и замолк, видимо пригорюнился. Тэхён смущенно хлопал дверцами, стараясь не показывать свою заинтересованность. — Хоть бы раз приехал, навестил старика…- в этой фразе уже прорвалась настоящая обида и Тэхён ощутил жалость, — Я его всё зову, зову, да… Ай, — отмахнулся мужчина, — Бестолку. — Может хоть ты ему скажешь, а? — с надеждой глянул на Тэхёна Мин старший, — Сам сказал, что вы друзья. Тэхён кивнул и клятвенно пообещал так и сделать, но тут же чуть не взвизгнул от радости — на верхней полке, прямо за баночкой со специями, нашлись сразу три пакетика с рамёном! — Ну вот, сейчас поедим! Тэхён с грохотом выволок кучу кастрюль и принялся выбирать. — Вон та, с коричневыми ручками подойдет, — посоветовал Мин старший, снова мгновенно изменив жалостливые нотки в своём голосе на властные. Тэхён кивнул и поставил кастрюлю на плиту, высыпал содержимое пакетика. — Ты воды-то долей, — вздохнул гость, — Дно подпалишь. И про острую пасту не забудь, с ней вкуснее… Да прибавь, прибавь огонь-то, а то до вечера будем ждать. Ах, чинча… Тэхён выполнив все наставления, помешал ложкой варево, закрыл крышкой и устало опустился за стол. Мин старший, до этого разговорчивый, вдруг примолк, застеснялся, принялся оглядывать кухню. — И всё же… неплохо сынок-то устроился, — пробормотал он, — Важным человеком в Сеуле стал. Тэхён невольно улыбнулся, почему-то было приятно слышать похвалу в адрес Юнги. — Вы здесь ещё не были? — спросил он Мина старшего. Мужчина лишь усмехнулся. — Куда уж мне…- он задумчиво глянул на Тэхёна и вдруг понизил голос, — Говорю же, не жалует отца-то. Вот тебе раз… Хотя не сложно догадаться… Он снова вспомнил мрачное лицо Юнги. «Впустишь его, следом вылетишь!» По своему опыту, он уже успел понять, что Юнги никогда не сердится просто так. Тэхён впервые очень внимательно оглядел гостя, его смешные, похожие на щетку волосы, кустистые брови, между которыми пролегли заметные бороздки и юркие сощуренные глазки, которые столкнувшись с любопытным взглядом Тэхёна вдруг заметались из стороны в сторону. — Напартачил я, — как-то торопливо и вместе с тем скованно признался Мин старший, — Заботу не проявил должную, да и воспитывал как бог на душу положит. Мне бы посерьезнее быть… Понастойчивее…- сурово сжал он костлявый маленький кулачок, — Вот как сыновей-то держать надобно, — для убедительности он ещё сдвинул брови, но это выглядело скорее комично. Тэхён с трудом подавил смешок. — А я…- он снова досадливо махнул рукой, — Душа у меня больно добрая, не стал кровиночку своего тиранить… Вот оно так и вышло. Тэхён на всякий случай покивал, желая поддержать старика. Мин старший сразу оживился, словно только того и ждал: — Всё ведь для него было, всё… И ночи не спал, и не доедал… И работал на трех работах… А он теперь и знать не желает, возгордился. В гости не заманишь. Вот я и подумал, съезжу сам, поди ж отца-то не выгонит… Мужчина снова жалобно вздохнул. Тэхён не переставал кивать. На плите потихоньку зашкворчала кастрюлька, но на неё никто не обратил внимания. Мин старший вытащил из кармана пожеванный замусоленный платок и сжал в руках. — Одиноко мне, — признался он, — Живу в глуши, а тут хоть родную душеньку увидеть. Один ведь я остался на этом свете. Женушка моя, мать Юнгиши, умерла ещё когда он школу заканчивал… Тэхёна словно ножом резануло, он замер с широко распахнутыми глазами, даже кивать перестал. Колючий холодок прошёлся по позвоночнику. Ощущая как волосы на затылке подняло этой ледяной волной, он тихонько выдохнул: — Что? Мин старший, который всё ещё продолжал жаловаться на свою горемычную судьбу и ушёл в своих излияниях довольно далеко, не сразу понял о чем его спрашивают, вскинулся, досадливо пробормотал: — Что, что? — У Юнги умерла мама? — с трудом ворочая губами прошептал Тэхён. Мин старший тяжело вздохнул, раздраженное выражение на его лице медленно изменилось на печальное. — Умерла. Погибла в автокатастрофе. Тэхён потрясённо молчал. В его голове не укладывалось, что на свете вообще может приключиться такая трагедия — смерть мамы… И не у кого-нибудь, а у самого близкого человека… — Вроде бы тормоз был не исправен, или она просто педали перепутала, — продолжал рассказывать Мин старший, — Темно было, кто же теперь разберёт… Ладно хоть Юнги выжил. Тэхён вскинул полные ужаса глаза. — Он тоже был там? — Да, в машине. Боялись, что не выкарабкается, но… — Вместе в машине, — потрясённо пробормотал Тэхён и порывисто оглянулся, — Как же так… Почему он мне совсем ничего не…- его голос перешёл в неразборчивый шепот. В этот момент вдруг раздался громкий хлопок и завоняло горелым. — Ёшки-макарошки! — от неожиданности вздрогнул Мин старший, — Это ещё что за хрень? Кухню стремительно заполнял едкий дым. Тэхён очнувшись от потрясения, рванул к плите, схватился за дымящую как паровоз кастрюльку, но тут же выронил её из рук — коричневые ручки оказались неимоверно горячими. — Да что ты творишь, — подорвался следом Мин старший, — Ноги обваришь! Но было уже поздно… Тэхён прыгал на одной ноге, а по полу растекалась живописная лужица из недоваренной, местами подпалённой лапши. Старенькая миновская плита в этот момент издала ещё один грустный пшик и задымила уже во всю. — Окно! — закашлялся Мин старший, — Окно открой! Отмахиваясь от дыма и морщась из-за обваренной стопы, Тэхён пробрался к окну и принялся отчаянно дёргать фрамугу. — Рычаг, рычаг поверни! — сквозь кашель наставлял гость, — Ах ты ж, господи, Кашевар горемычный. Тэхён всё продолжал дергать пресловутый рычаг, но рама никак не желала поддаваться. Навалившись на неё всем плечом, он собрался изо всех сил дёрнуть ручку вниз, но как раз в этот момент на его руку опустилась бледная рука с тонкими пальцами. — Неправильно, — буркнул Юнги и оттеснив растерянного Тэхёна в сторону, легким движением повернул ручку и поднял раму вверх. В задымлённую кухню ворвался свежий утренний воздух.***
— Итак, — Юнги мрачно оглядел масштабы бедствия, — И что же здесь стряслось? Ответ по сути лежал на поверхности, точнее всё ещё расплывался неряшливой лужей на полу. — Плита, кажется, сломалась, — хрипло отозвался Тэхён и закашлялся, всё ещё воняло дымом, хоть окно теперь и было распахнуто настежь. — И твой дружок не умеет готовить, — моргая слезящимися глазами прохрипел Мин старший. — Тебя не спрашивали, — грубо оборвал его Юнги, — Я обращался к Тэхёну. — Твой отец был голоден и я решил приготовить рамён, — внутренне содрогаясь от тона старшего прошептал Тэхён. — Я же говорю, руки-крюки, — будто пропустив мимо ушей грубость сына зачастил Мин старший, — Я ему говорил, что так не делается, так ведь он не слушает, положил зачем-то лапшу на самый низ, ещё и яйцо туда бахнул, кто же так делает? А если бы вся кухня загорелась? Плиту-то ведь теперь не починить! Это ведь не дешевка какая-нибудь поди… Фирменная вещь! Ещё и кастрюлю какую-то взял, я бы ни в жисть… — Тэхён, — полностью игнорируя болтовню отца повторил Юнги, — Что я тебе сказал, когда уходил в студию? Тэхён нервно сглотнул, он впервые видел старшего таким рассерженным. Внешне Юнги оставался неожиданно спокойным, но его властный голос и острые лезвия глаз не предвещали ничего хорошего. — Я сказал, чтобы ты не смел впускать этого…- он гневно сверкнул глазами в сторону отца и тот тут же испуганно примолк, — Этого… субъекта. А ты пустил и мало того… — Но это же твой папа! — выпалил Тэхён, — Как я мог не пустить его? Это же грубо! — Вот-вот, мальчонка дело говорит, — тут же забыв, что только что ругал Тэхёна на чем свет стоит, закивал Мин старший. Юнги лишь поморщился, но даже не глянул в его сторону. — Ты оставил меня одного! — Тэхён почувствовал, что от волнения у него задрожала нижняя челюсть и торопливо её стиснул, заговорил сквозь зубы, — Просто ушёл, а я разбирайся? Что я должен был делать? — Не пускать! — рыкнул Юнги. Его глаза вспыхнули незнакомым доселе огнём, злым и опустошающим. У Тэхёна сжалось сердце. — Юнги~я, ты слишком к нему строг, — как ни в чем не бывало зачастил Мин старший, — Он ведь как лучше хотел. — Уходи, — не глядя бросил ему Юнги. — Но я ведь повидаться хотел, специально приехал… — Ты не слышал? — Юнги перевёл на него взгляд, — Убирайся! Мин старший стремительно побледнел, его морщинистое лицо горестно сморщилось. — Зачем ты так? — потрясенно прошептал Тэхён. Его висок разрывало от боли, а сердце всё сильнее сжималось и холодело. Его ангел не может быть таким! Он не может говорить такие слова собственному отцу! Но Юнги говорил… Он испепелял взглядом и бросал эти злые, полные ненависти слова. — Ладно, я пойду, — Мин старший совсем поник, его и без того узкие плечи опустились, а лицо посерело, — Не могу же я насильно навязываться. Он аккуратно обошёл лужу на полу и скрылся в коридоре. В прихожей тихонько звякнула обувная лопаточка. — Верни его, — с трудом разъединив дрожащие челюсти прошептал Тэхён, — Слышишь? — он вцепился в рукав старшего и попытался поймать его взгляд, — Верни, ты ведь пожалеешь! Но Юнги молчал, он смотрел на обгоревшую лапшу на полу и словно не замечал Тэхёна. — Тогда я сам пойду за ним, — решился Тэхён и вздрогнул, наткнувшись на взгляд старшего. — Иди, — пламя в глазах Юнги погасло и теперь он смотрел почти безразлично, — Иди, тебя здесь никто не держит.