Любовник смерти

Я был голоден, как дракон! Шагнув через каминную решётку поместья Мракс, традиционно упал бы, если бы не жёсткая рука Тома. Тот проваландался со мной целую ночь, но вел себя намного более сдержанно, хотя тоже был наверняка голоден и полон впечатлений. Я был ему бесконечно благодарен за поддержку, трезвый ум и бесценные советы. По сути, он всё без эмоций разложил по полочкам, выбрал стратегию и тактику, сняв с меня самые неприятные моменты. Реддл вызвал домовика, велев накрыть завтрак, и рухнул в ближайшее кресло. — Позавтракаем в столовой при полном параде или здесь? — Давай здесь. — Коньяка, Харон? Я покраснел, вспоминая, чем закончился коньяк в прошлый раз, и мотнул головой. Том усмехнулся. Домовик подал кофе, коньяк, сливки, сэндвичи и небольшие пирожные. — А я буду, — сказал Том и щедро плеснул себе коньяка в кофе. Он с наслаждением отпил напиток и развалился в кресле. Утро было тягучим, сонным. Я пил кофе и ел восхитительные пирожные. Эклеры со сливочным кремом. Даже отключился немного. Любил сладкое с самого своего не случившегося детства и так и не смог отказаться от этой детской страсти. Северус ругательски ругал* меня, но регулярно покупал фисташковое мороженое, которое я обожал. Том наклонился ко мне и провёл большим пальцем по нижней губе. Я сфокусировал свой взгляд на нём. Он выглядел странно расслабленным и немного раздражённым. — Ты испачкался, у тебя крем вот тут, — сказал он и облизал большой палец, а потом резко сгрёб меня за воротник мантии и притянул в объятия. Поцелуй был сладким и горьким одновременно. Оторвавшись от моих губ и отдышавшись, Том поднял меня и перекинул через плечо. — В душ и спать! Хотя у меня стоит, как у волка на морозе. Я скоро не смогу пить коньяк в общественных местах, чёртов ты придурок, — он звонко шлёпнул меня по ягодице. — Коньяк и ты с моим членом во рту на коленях, такой ассоциативный ряд ничем не истребить. Ты портишь мою карьеру, репутацию и жизнь, — вполне жизнерадостно провозгласил он, широко шагая в сторону спальни. Я болтался на его плече и глупо улыбался, пока Том не видел. Распылив всю одежду, Том сунул меня под душ, а сам ушёл раздеваться в спальню. Я сразу начал клевать носом, разомлев под тёплым душем и вяло растирая по телу мочалкой душистую пену. Присоединившийся Том меня взбодрил. Прижался ко мне сзади, уперевшись твёрдым членом в поясницу. Он был выше меня почти на целую голову. Меня затопило чувство благодарности. Я развернулся к нему и плавно опустился на колени. Душ заливал нас тёплыми струями, темные пряди Тома намокли, он выглядел как античная статуя под дождём, по его великолепному телу стекали струйки воды. Я стоял на коленях и любовался им, задрав голову. Потом со стоном я обхватил его член губами. Обласкал круглую головку, пощекотал языком уздечку и качнул головой, насаживаясь на всю длину, упирая член в гортань. Вцепившись в твёрдые ягодицы, я то насаживался до упора, до слёз из глаз, то выпускал его член с пошлым хлюпом изо рта. Том смотрел на меня расширенными зрачками, его глаза стали чёрными. Руки он запустил в мои мокрые волосы, но не предпринимал никаких усилий, лишь легко сжимал пальцы, когда я брал член на полную глубину. Мышцы на его ногах мелко дрожали. — Я так благодарен тебе, Том, — чуть хрипло сказал я, отстранившись и смотря ему в глаза. Том тихонько застонал, вцепившись мне в волосы, протолкнул головку мне в распухшие губы и качнул бёдрами. Намёк я понял и расслабился, позволяя трахать свой рот. Том, не сдерживая себя, резко и размашисто толкался мне в горло до упора. В один момент он толкнулся так глубоко, что я не смог дышать. Том жалобно застонал и бурно кончил. Асфиксия вызвала некоторое помрачение в голове, и мой стоящий колом член излился в ответном оргазме. Перед глазами плыли разноцветные круги, я задёргался, пытаясь сделать вдох, Том дёрнул меня за волосы, отстраняясь. Я резко вдохнул, попавший в лёгкие кислород вызывал эйфорию. Я осел на пол душа тряпичной куклой. Рядом сел Том, вытянув длинные крепкие ноги. — Скажи, четыре процента это много или мало? — неожиданно спросил он. Я непонимающе посмотрел на него. Том бережно прижал меня к себе и аппарировал нас на кровать.