Подарок для убийцы

      Десять лет спустя       — Власов, на выход! — сказал охранник, постучав по двери общего блока.       Иван поднялся с кушетки, на которой отдыхал. Сокамерники притихли. Игра в домино прекратилась, все покосились на него. Иван спокойно подошёл к дверям и протянул охраннику руки. Захрустели и привычно защёлкнулись на запястьях наручники. Затем Иван вышел в коридор и в сопровождении конвоя направился вдоль серых камерных дверей.       Очередной допрос, что ли? — думал Иван, недоумевая, и внутренне напрягся. Он давно сознался во всех преступлениях, даже в тех, которые не совершал, только чтобы остаться в тюрьме подольше. В нормальном мире ему нет места, нет даже смысла возвращаться туда.       Жизнь для него окончена.       — У вас пятнадцать минут, — объявил охранник, открыв перед Иваном дверь в комнату для свиданий.       Иван вошёл и оглядел маленькую комнатку с зелёными угнетающими стенами и небольшим столом в центре. Дверь за ним зарылась с тихим скрипом, и Иван, наконец, увидел посетителя. Он невольно вскинул брови от немого удивления.       Перед ним стояла та, чей образ стал далёкой мечтой за долгие десять лет.       Молодая, красивая блондинка с вьющимися волосами до плеч поднялась со стула и мило улыбнулась. Она была одета в свободную белую блузку и строгую юбку почти до колен. Девушка протянула ему руку с аккуратными короткими ноготками неброского цвета.       — Здравствуй, Ваня, — сказала она.       — Здравствуй, Танюша, — у него перехватило горло, когда он, конечно же, узнал её.       Иван машинально коснулся её руки, чуть пожимая, а потом сел, повинуясь повелительному жесту. Он не верил своим глазам. Не верил ушам и носу, слышавшим ласковый голосок и сладковатый запах дорогих духов. Наручники звякнули по столу, когда Иван положил на его поверхность руки.       — Как ты? — спросила она, разместившись за столом напротив него.       В её ушах блеснули золотые серёжки. Голова чуть склонилась к левому плечу. Она робко потянулась к нему. Иван осторожно взял её маленькие нежные ладони, боясь сломать или испачкать их своими грязными руками, покрытыми кровью до локтей…       — Зачем тебе я? — спросил Иван. Он улыбнулся, хотя хотел заплакать. — Лучше расскажи про себя.       Она снова мило улыбнулась и покраснела, как та маленькая девочка, которую он помнил. На правой щеке показалась знакомая ямочка, серые глаза блеснули знакомым огоньком. А в его груди что-то трепыхнулось — забилось старое, зачерствевшее сердце, ожило.       Иван думал, что оно застыло навсегда.       Он хотел смеяться и плакать, упасть на колени перед ней и вымаливать прощение у бедной маленькой девочки, которую обидел десять лет назад. Он давно простил её за то, что она обманула, задурила его глупую голову, обвела вокруг пальца, как последнего идиота. Он не в обиде, заслужил. Он причинил ей куда больше зла, чем она ему, а она дала ему так много…       Иван до сих пор любил её. Даже спустя столько лет.       — Да что рассказывать?.. — скромно потупилась Татьяна, Танюша… — Я работаю. Я юрист, защищаю людей от произвола и обвиняю всяких ублюдков.       Иван улыбнулся. Его справедливая девочка не изменила себе. Он ласково погладил её запястье большим пальцем и заметил золотое колечко, блеснувшее на безымянном тонком пальце.       — Замужем? — он не испытывал ни ревности, ни боли. Всё так, как должно быть: молодая, красивая девушка должна быть при верном, добром муже, богатом, воспитанном человеке, а не таком придурке, как он…       — Да, — кивнула Татьяна. — Твоё желание сбылось. Мой муж — хороший парень. Знакомый отца. У него своя адвокатская контора, я там работаю.       — Рад за тебя, — искренне сказал Иван, видя, как она прямо-таки светиться счастьем изнутри. — А дети? Или сейчас не модно иметь детей до тридцати?       Татьяна вдруг перестала улыбаться и отвела взгляд. Иван испугался, что сболтнул что-то не то. Что случилось? Она больна? Потеряла ребёнка? Или он, идиот, лезет не в своё дело? Иван успел передумать кучу вариантов, один другого хуже, пока Татьяна достала телефон и стала там что-то искать. Затем она положила белый айфон на стол и придвинула Ивану. Он взглянул на экран.       Фотография. На ней были его Татьяна и маленький белокурый мальчик, похожий на неё, лет так девяти-десяти или около того. Они стояли рядом с наряженной ёлкой. Татьяна была в красивом платье, мальчишка — в рубашке и брючках, с галстуком-бабочкой, как маленький джентльмен. В руках он держал коробку конфет и широко улыбался.       — Твой сын? — Иван поднял глаза на Татьяну. — Похож на тебя.       — И на тебя.       Смысл её слов дошёл не сразу. Иван машинально кивнул, а потом сердце ухнуло в живот и бешено забилось. Он вскинул голову, и в глаз что-то попало. Иван облизал пересохшие губы, откашлял ком в горле и хрипло спросил:       — Это… — голос дрогнул.       Татьяна, спокойная и собранная, в отличие от него, кивнула. Серые глаза смотрели прямо на него. В глазах Ивана снова что-то резко кольнуло. Он опустил голову и попытался вытереть их пальцем. Это же не слёзы, верно?..       Не может быть…       — Это твой сын, Ваня, — сказала Татьяна. Иван закрыл лицо руками, чтобы она не видела его предательскую слабость. Она мягко тронула его предплечье. — Я назвала его Фёдором, нравится?       Иван отнял руки и кивнул, шмыгнув носом. Он был весь красный, с мокрым глазами, но улыбался.       — Да, — ответил он, пытаясь взять себя в руки. — Нравится! Очень!..       Татьяна тоже смахнула выступившие слёзы. Она позволила ему взять её руки и поцеловать пальцы. Не выдержав, Татьяна всхлипнула и заплакала, испортив безупречный макияж.       — Ты злишься на меня? — спросила она, утирая лицо одноразовым платочком.       — За что?       — Я обманула тебя. Я… я подло поступила, подставила тебя. Тогда, в ту ночь…       — Это была лучшая ночь в моей жизни, — перебил её Иван и вытер её щёку пальцем. — Ты — лучшее, что со мной случалось. Я люблю тебя, Таня. Всегда буду любить.       Она ничего не ответила, но смотрела ему в глаза с благодарностью. Благодарила за то, что простил и отпустил, и любит искренне и честно.       Любила ли она его, Иван не знал и не мог знать. Сердце Татьяны навсегда останется для него чёрным ящиком. Да и за что ей любить его? Не за что. Но она подарила ему свою любовь, пусть и на одну ночь. Ту ночь, которую Иван помнил так ясно, будто это было вчера.       Она, Татьяна, подарила ему прекрасного сына, который никогда не станет таким, как его отец. Возможно, никогда не увидит и не узнает о существовании такого отца и будет считать отцом другого мужчину. Пусть. Так будет правильно. Незачем такому хорошему мальчику знать об отце-уголовнике, отце-убийце…       И незачем Фёдору знать о том, как его отец держал в подвале его мать, маленькую запуганную девочку, которая всё равно нашла в себе силы любить.

Конец