Тату и шрамы

По дороге обратно я заказала себе билет, отправила смс Диане с номером поезда и спохватилась, только когда машина остановилась у дома, где находилась студия. Я обернулась: – Света… – Ты же квартиру свою, как понимаю, сдаешь? Это было всё верно, до ночи мне надо было где-то перекантоваться, и я очень быстро проиграла битву с собой, убедив себя, что идея провести день со Светой ничуть не хуже любой другой. Мы вошли в студию, умом я понимала, что поступаю неправильно, делаю себе только хуже, но остановиться не могла. – Ты есть хочешь? – спросила Света, заглянув в холодильник. Я кивнула, и она стала доставать какую-то еду, расставлять тарелки. Я стояла у нее за спиной, наблюдая движения ее рук, изгиб шеи, когда она тянулась за чем-то на полках шкафа, и какое-то ощущение нереальности происходящего меня упорно не покидало. Еще несколько дней назад я даже представить не могла такого развития событий. Она, наконец, закончила сервировку и повернулась ко мне: – Садись, ешь! Я сделала несколько шагов, отделяющие меня от стола, села, она устроилась напротив. И мое сознание как будто вырезало последние несколько месяцев. Я взяла вилку, утащила с ее тарелки кусок огурца, который почему-то мне показался привлекательнее, чем тот, что лежал передо мной, потом забрала бокал вина, который она налила первым. Она засмеялась, и, опустив палец в стоящий на столе соус, нарисовала мне усы. Я хотела их слизать, но она прикрыла мои губы ладонью, и я только скользнула языком по ее пальцам. Она посмотрела мне в глаза, потом взяла телефон, что-то поискала в нем и отодвинула в сторону. Зазвучала мелодия, под которую мы с ней танцевали в первый раз. Не отводя взгляда, она спросила: – Пойдем? Я медленно встала, протянула ей руку. Мы даже не стали уходить с кухни, я обняла ее, нагнулась, заставляя отклониться назад и показать мне беззащитную шею, а затем, положив руку между лопатками, снова помогла подняться. Мы покачивались в танце, все сильнее прижимаясь бедрами друг к другу, я услышала, как она шумно дышит, и, наконец, закинув ее голову, поцеловала. Небольшой студийный диван оказался очень удобным ложем, хотя, честно говоря, меня и доски, утыканные гвоздями, в этот момент не смутили бы. Она лежала на мне, положив голову на мое плечо, и рисуя пальцами какие-то узоры на груди, неожиданно спросила: – Скажи, а у тебя кто-то был за это время? Я засмеялась: – Опять поднимаем тему барышень? Но тут мне тебя развлечь нечем! Нет, не было. – Но ведь ты так любишь заниматься сексом, как же так? – Ну и что? Тебя же не было. – Неужели никто другой не нравился? – Почему? Нравились. Просто я не могу. Даже если очень хочу, я всё равно думаю о тебе. Зачем мне предавать себя? Да еще и другой делать больно, она же может это почувствовать! – А как же Динка? – А что Динка? Ты про то, что меня тянет к ней? Это так, но боюсь, это лишь потому, что для меня в ней есть какая-то часть тебя. Она замолчала, подняла глаза, посмотрела куда-то вверх и вдруг сказала: – Давай, ты никуда не поедешь. – Что?!! – моему изумлению не было предела. – Не поедешь и всё. Не надо ничего делать. – Света, перестань, ты же сама знаешь, что уже завтра ты передумаешь! – А если не передумаю? – Передумаешь. – А если всё же нет? – ее рука уже оказалась на моей груди и стала спускаться ниже. Я попыталась ее перехватить, но сделала только хуже – Света быстро поднялась, широко развела ноги и села на меня. Никаких шансов у меня не осталось. Когда она, обессиленная, влажная, тяжело дышащая, упала рядом со мной, я обняла её, и нежно целуя, завернула в плед: – Поспи. – А ты? – Я тоже. До поезда еще достаточно времени. Она сверкнула глазами и прикусила губу, поняв, что переубедить меня не удалось: – А если проспишь? – Я завела будильник, не волнуйся, – я показала на телефон, который лежал на стуле рядом с диваном. Она приподнялась, с чем-то повозилась, а потом повернулась ко мне и, обхватив за шею, легла на моё плечо: – Ну, тогда давай спать. Проснулась я сама, когда за окнами было темно, осторожно выпуталась из ее рук, встала, тихонько собрала свои вещи, но уже одеваясь у двери, спохватилась и, достав телефон, собралась выключить будильник, чтобы он не зазвонил и ненароком не разбудил Свету. Но как оказалось, он был отключен. Я прислонилась к стене и закусила губу. От двери мне было видно, как она спит на диване, чему-то улыбаясь во сне. Я выдохнула, подхватила свой рюкзак, как можно тише вышла из студии и, не оглядываясь, пошла в сторону Московского вокзала. Дианину машину я узнала сразу. После моих водительских экспериментов она уже стала мне, как родная. Не успела я сесть, как машина тронулась с места. – Куда мы едем? – спросила я. – Ко мне, – Диана смотрела в зеркала, выруливая на улицу. – Это необходимо? – Там удобнее. Я решила не спорить. Телефон я отключила. – Как я понимаю, по дороге говорить не будешь? Она отрицательно покачала головой. Я, ожидая такого ответа, только усмехнулась. Впрочем, дорога оказалась не такой долгой. В квартире она сразу закурила, встала под вытяжкой: – Ты голодная? Есть хочешь? Меня в очередной раз тряхнуло от синхронности событий, но я отрицательно покачала головой: – Сейчас не хочу. Рассказывай, что случилось. Диана покрутила головой, бесцельно перешла с места на место, потом остановилась и, хлопнув кулаком по столу, выпалила: – Мы поссорились! Я закатила глаза к потолку: – Неужели? В первый раз? – Не в первый! Но на этот раз всё очень серьезно! – Если предыдущие были не серьезными, то мне даже не предположить, что же случилось сейчас! – Если будешь перебивать, я ничего тебе не буду говорить! – вспылила она. – Вообще-то это ты меня позвала, – парировала я, присаживаясь на подоконник. Она возмущенно фыркнула, помолчала и выдохнула: – Светка влюбилась! – Что ж, бывает. Заметь, это тоже не впервые. – Ты не понимаешь! На этот раз она серьезно. У нее есть кто-то, кто важнее меня! – С чего ты взяла? – Мы с ней обе не ангелы, я отлично это знаю. Меня, конечно, бесили все её пассии, но по себе знаю, в этом хороводе нет ничего серьезного, когда одна сменяет другую, их даже и не запоминаешь. Понимаешь меня? – Теоретически. Диана на секунду зависла, но, махнув рукой, продолжила: – И вдруг она мне сообщает, что никаких бесконечных девиц не было, а была одна, с которой она всё это время встречалась! – И что тебя возмутило? – А вот это и возмутило! – крикнула она и, шагнув к окну, прижалась лбом к оконному стеклу, – Если есть кто-то один, кого не хочешь ни на кого менять, то это уже любовь. – Но ведь она же к тебе вернулась! Мало ли что там было! – Нет, я почувствовала. Она в один момент стала как будто чужая. Только вот я не помню, что я в этот момент говорила. Всё вспоминаю, и всё никак! Мне стало тревожно. Эта забывчивость была мне на руку, но я понимала, что она усиленно пытается ее одолеть. Я развернулась к ней, взяла за плечо: – Посмотри на меня! Она подняла глаза, и я вдруг почувствовала, что меня стал затягивать этот зеленый омут. Я сопротивлялась изо всех сил. Но она уловила моё настроение, перехватила мою руку, потянула к себе: – Ну-ка, постой! Я вжалась в подоконник, стараясь хоть немного отстраниться. – Не-ет, – протянула она, обнимая меня за талию и все больше притягивая к себе. Я уперлась руками в её плечи, но она качнула головой: – Не надо, убери руки… И я послушалась, а в следующую секунду почувствовала прикосновение её губ. И тут во мне как будто вспыхнула молния: спящая улыбающаяся Света, отключенный ею будильник, и совершенная невозможность происходящего… – Погоди, – еле проговорила я. Диана подняла на меня сияющие победные глаза: – Ты что-то хочешь? – Ты умеешь держать свое слово? – Умею. –Ты сказала, что если мне что-то понадобится, то ты не проигнорируешь мою просьбу. – Я и не отказываюсь. Тем более сейчас! Что надо сделать? – Вернись к Светке! Она застыла: – Что ты сказала? – Не сомневаюсь, ты всё слышала. Она ошарашено смотрела на меня, а я приставила указательный палец к ее груди: – Помни, ты мне пообещала. И, наверное, ты права, я действительно в чем-то ведьма. Пока она не опомнилась, я вывернулась из ее рук, и, подхватив свой рюкзак, пошла к двери. – Подожди! – окликнула она меня. Я обернулась. – Я не знаю, зачем тебе это надо, и кто ты. И подозреваю, что опять исчезнешь. Скажи, как с тобой можно будет связаться в крайнем случае! Я остановилась, достала из рюкзака ручку, написала на своей руке адрес электронной почты, сфотографировала его и отправила на номер Дианы. – Только, пожалуйста, пусть его больше никто не знает. – Еще бы! Я не собираюсь делиться своей персональной ведьмой, – улыбнулась она, но улыбка не была веселой. Я открыла дверь и, выйдя из квартиры, посмотрела на неё. Она медленно вытянула из кармана телефон, а я побежала вниз по лестнице. Выйдя на улицу, я вынула и сломала симку, и отправилась в сторону вокзала. Через сутки я уже была на новом месте. Первое, что я сделала – это удалила с компьютера и из всех облачных хранилищ всё, что было связано со Светой. И пока я смотрела, как исчезают файлы, в моей душе безнадежно и невероятно болезненно рвались какие-то нити. Я не помню, сколько прошло времени, когда на оставленный Диане адрес мне пришло сообщение: «На этот раз я ни о чем не прошу. Похоже, я действительно просрала всё. Но я хочу, чтобы ты об этом знала». К письму было прикреплено несколько ссылок и фотографий. Открыв их и посмотрев, я медленно отложила ноутбук и вышла из квартиры. В небе собирались тучи, явно приближалась гроза, ветер становился все сильнее. Когда я пришла на высокий обрыв реки, стихия бушевала вовсю. На меня лились потоки воды, вокруг бесновались молнии и гремел гром, а я стояла и орала этому небу и этому миру всё, что было в моей душе. Упав на землю, я царапала ее ногтями и просила только одного – сил, чтобы не умереть прямо сейчас. Я понимала, что сама сделала так, что не оставила Свете шанса, она не могла меня найти, навредить я никогда бы ей не смогла, но знала, что уступить её могу только одному человеку, и никому больше. Постепенно дождь стал утихать, и я пошла домой. Войдя в квартиру, я глянула в зеркало и застыла. Мои глаза из светло-карих стали почти черными. На утро я уже ехала в Питер. Светло-серое здание, напоминающее открытую книгу, табличка с упоминанием министерства здравоохранения. Я пошла за вышедшей женщиной и окликнула её, когда она остановилась около машины, доставая ключи. Она удивленно обернулась и сделала шаг назад, видимо, испугавшись мертвой черноты моих глаз: – Что Вам надо? – Ты догадываешься, во что ввязалась? – Кто Вы такая? Вы о чём? – глаза её тревожно забегали. – Кто я такая – не важно. А я о ней. Всё о ней. И не надо делать вид, что ты не понимаешь. Ты даже не представляешь, как дорого тебе придется за это заплатить! В небе стала закручиваться серая, начинающая темнеть и сгущаться воронка. Краем глаза я увидела, что к нам торопливо приближается молодой парень. Воронка качнулась и потекла ему навстречу и зависла над нами. Я развернулась и пошла прочь.