Жестокая правда

      В этом году весна наступила слишком стремительно. Уже несколько недель подряд природа радовала жителей Дублина своими удивительными, яркими красками. Ветер ласково нашептывал, что зима давно закончилась, и наступила пора чего-то воистину нового и волшебного.       Патси любила весну, любила Ирландию с ее мягким климатом, любила долгие дороги, когда, находясь за рулем, можно вдоволь налюбоваться бескрайними изумрудными полями, плавно переходящими в кристально чистое, голубое небо, цветными озерами, искрящимися в лучах яркого солнца, небольшими стадами молодых пятнистых оленей с их недавно родившимися детенышами. Иногда по утрам женщина позволяла себе остановиться на обочине и выйти из автомобиля, чтобы вдохнуть свежего воздуха и просто насладиться прелестными пейзажами, прислушиваясь к мелодичным голосам птиц, не думая ни о каких рабочих проблемах или срочных вопросах в клинике, которые необходимо было решить еще вчерашним днем.       Сегодня стоял теплый и, как обычно, ветреный день. Патси ехала на служебной машине на очередной вызов и думала о том, что произошло вчера, когда ее вызвали оказать срочную помощь раненому оленю, попавшему каким-то образом в траншею на месте активно проходящих археологических раскопок. Мало того, что ехать пришлось за пределы города, поэтому она потратила больше часа только на одну дорогу, так еще спасать стало уже некого — жизнь покинула измученное животное. Картину, с которой ей пришлось столкнуться, она не забудет до конца своих дней: мужчина средних лет с темными волосами, тронутыми сединой, в темно-зеленой футболке и теплой черной жилетке сидел на грязной земле в той самой траншее, сверху огороженной сигнальными лентами, и крепко прижимал к своей груди уже бездыханное тело оленя и громко всхлипывал, склонившись над мертвым животным. Все его лицо, как и рядом лежащая штыковая лопата с квадратным клинком, были в свежих каплях крови.       Конечно, за свой многолетний опыт работы ветеринаром Патси стала свидетелем самых разных ситуаций, даже вплоть до такой, когда в одно из ее ночных дежурств один старик твердо настаивал на том, чтобы спасти жизнь его домашнему питомцу... таракану — совершенно обычному, маленькому, темно-коричневому существу с длинными усами и тонюсенькими лапками, но вчерашний случай, при всем желании женщины, никак не выходил из головы. Что-то было не так. Что-то Патси показалось странным в поведении мужчины. Он еще некоторое время оплакивал тело оленя, прежде чем нашел в себе силы встать и молча покинуть место гибели животного. Он лишь бросил на нее короткий отсутствующий взгляд, а затем с опущенной головой медленно добрел до своего старенького джипа и уехал. Женщина в те мгновения подумала, что ему не стоит садиться за руль в таком удручающем состоянии. Хотела ли она остановить его? Возможно. Возможно, в глубине души желала этого, желала огородить от несчастного случая. Но с другой стороны, бесчисленное количество раз Патси столкнулась с такими ситуациями, когда лучше не лезть не в свое дело.       Как ей сообщили волонтеры, работающие на месте раскопок, руководитель экспедиции и свел счеты с жизнью молодого зверя где-то минут за сорок до ее прибытия на место, мотивируя свой поступок тем, что он не хотел, чтобы животное мучилось еще больше, ибо оно и так издавало слишком жалобные стоны.       Она ничего не знала об этом мужчине, да и видела впервые в жизни, но выглядел он таким растерянным, таким измученным, уставшим, словно в одночасье лишился чего-то очень важного, сокровенного, дорогого, будто бы потерял кого-то из самых-самых близких. Можно было, конечно, предположить, что именно этого оленя он воспитал с рождения, но как ей сообщили позднее, это был обыкновенный дикий зверь, каких полно водится вокруг. Возможно, он смог бы выжить, если бы ему дали шанс. Но Патси не любила предполагать, жизнь не приемлет сослагательного наклонения, поэтому, долго не раздумывая, она уехала. В ее услугах не нуждались почти что с самого начала, только вот вызов отменить забыли. Она надеялась, что больше никогда ей не придется вновь встретиться лицом к лицу с чем-то подобным.       Женщина приехала по нужному адресу спустя полчаса после того, как получила первый на сегодня вызов, и спокойно ожидала на пороге двухэтажного с виду богатого дома, когда хозяйка лабрадора по кличке Нóра откроет ей дверь. Однако, в дом Патси впустил совсем не тот человек, которого она полагала увидеть.       — Добрый день! — обаятельно улыбнулся уже знакомый ей мужчина, одетый в голубую рубашку-поло и бежевые брюки — тот самый, который вчера слишком сильно переживал смерть оленя. Сейчас он выглядел достаточно бодрым. — Снова вы?       — Мир тесен, что уж говорить о нашем с вами городе, — на лице Патси тоже заиграла светлая улыбка. Она легким движением руки поправила прядь песочных прямых волос ниже плеч и тоже поприветствовала хозяина дома. Он задержал взгляд на ее лице чуть дольше, чем следовало бы, не торопясь впускать в дом: выразительные серые глаза с узкими черными стрелками на верхних уголках, ровная кожа с легкими румянами на щеках, глаз зацепился и за губы с тонким слоем вишневой помады — ничего лишнего, минимум косметики. Она хоть и была на несколько лет старше большинства его коллег-волонтеров — юных девушек, ее фигуре мог позавидовать даже тот, кто активно занимается спортом и не пропускает ни одну тренировку, как его жена. Патси всегда любила комфорт во всем, тем более в одежде — удобная обувь, темные классические брюки, белоснежная блуза с несколькими расстегнутыми верхними пуговицами и классическая черная кожаная куртка — ее привычный стиль, который мужчина тоже оценил по достоинству. Определенно, у нее имелся вкус, и она уделяла себе достаточно времени.       Ее приятный, низкий голос заставил хозяина дома оторваться от изучения внешности женщины и вернуться к мирским проблемам, то бишь, к проблемам домашнего питомца:       — Мы так и будем здесь стоять или?..       — А, да, конечно! — мужчина быстро сообразил, что не мешает проявить хотя бы элементарное приличие и впустил Патси в дом. — Проходите.       — Благодарю, — она снова улыбнулась и, взяв свой небольшой белый чемоданчик с лекарствами первой необходимости, прошла внутрь. Мужчина подумал, как бы ее хорошее настроение сейчас не испортилось. — Так что у вас произошло? Мне сообщили, что ваша собака отравилась. Расскажите подробнее: когда, при каких обстоятельствах...       — Э-э, да... Наверное... — он замялся и большим пальцем почесал подбородок. — Я не знаю. Меня дома не было, когда все случилось. Дело в том, что Нора уже второй или третий день слишком много спит, малоподвижна, безрадостна... Всю ночь скулила... Бродила по дому, как лунатик. Мне кажется, это не свойственно для нормальной собаки. Поэтому жена решила вызвать ветеринара.       — То есть, ваша собака отравилась вчера или позавчера, а ветеринара вы вызвали только сегодня? — Патси сразу насторожило такое легкомыслие по отношению к питомцу.       — Да, — мужчина кивнул. — А что в этом такого?       — Вы понимаете, что отравление может стоить жизни вашей собаке? Что токсины, попавшие в организм, могут вызывать дисбаланс в системе органов: появятся не только спазмы и судороги, но и нарушится центральная нервная система, — твердо донесла Патси простую истину до хозяина дома. — А в некоторых случаях вредные вещества блокируют и дыхательные пути, распространяются по крови и лишают собаку возможности адекватно воспринимать окружающий мир! — добавила женщина важные детали. Она не стала углубляться в последствия пищевого и не пищевого отравления, понимая, что вряд ли медицинские термины что-то скажут хозяину дома. Обычно ветеринаров вызывают те, что не очень силен в медицине.       — Это не моя собака, а моей жены. Ее, кстати, Тереза зовут, так что... — отмахнулся мужчина и скривил недовольное лицо. Патси изумилась его логике. Если питомец принадлежит не ему, значит, пускай и дальше мучается?       — То есть, вы решили полностью снять с себя ответственность, а собака пусть продолжает испытывать боль? Она, между прочим, не бревно бесчувственное, — женщина постучала кулаком по ровной поверхности высокой тумбочки, на которой располагались фоторамки с семейными фотографиями и статуэтки разных размеров. — Это живой организм, который тоже, как и человеческий, реагирует на любые изменения.       Мужчине стало неловко. Он опустил голову и почувствовал слабый, но неприятный укол совести. Все-таки он переживал за Нору не меньше Терезы, только проблемы личного характера стояли выше проблем животного, и при желании он мог настоять на том, чтобы вызвать врача в тот же день, а не спустя приличное количество времени.       — Мне необходимо поговорить с вашей женой, чтобы узнать подробности отравления, и осмотреть собаку, — произнесла Патси заметно мягче. Злись-не злись, а таких безответственных хозяев уже не изменишь. Ведь, прежде чем заводить животное, надо прекрасно осознавать, что за ним придется должным образом ухаживать, а особенно, когда оно болеет.       Патси любила животных. Нет, она очень любила животных. Почти всех, за исключением насекомых. Чешуекрылые или Двукрылые... Пускай в тот или иной отряд входят вполне себе миролюбивые, безобидные и даже удивительной красоты бабочки или обыкновенные мухи — они насекомые, от которых женщина предпочитала держаться подальше как в жизни, так и на работе. Благо с этими существами в клинике работали другие специалисты, которые души в них не чаяли.       А вот собаки были ее слабостью. Сколько Патси себя помнила, она всю свою жизнь жила с этими прекрасными четвероногими созданиями, которые попадали в ее добрые и заботливые руки исключительно из приютов или от нерадивых хозяев, которые решили по той или иной причине избавиться от проблемы. Женщину всегда поражал тот факт, если божье создание слишком слабое или у него выявились какие-то врожденные дефекты, то люди просто приходили и в открытую заявляли, что не заберут после обследования такое животное. Поначалу она очень болезненно относилась к таким ситуациям, могла даже нагрубить уже бывшему хозяину от переизбытка эмоций, но со временем чувства сгладились. Она привыкла к таким обыденным вещам.       — Да, я сейчас позову Терезу.       Мужчина быстро скрылся в одном из коридоров большого дома, а Патси ничего не оставалось, кроме как рассмотреть его обстановку. Так как она не покупать его приехала, а по работе, то и экскурсию проводить ей никто не станет. Однако просторная гостиная с богатым интерьером ее сразу впечатлила. Было видно, что любая вещь здесь отлично гармонирует с соседними. Светлые тона имели преимущество над темными, стоящие на тумбах в высоких стеклянных вазах живые цветы, название которых женщина не знала из-за не особой любви к растениям, очень приятно пахли, и от этого запаха голова не начинала болеть. Не сравнить с тем уродством флоры, которое стоит в коридоре ее клиники! Патси и не сомневалась, что уют здесь наводила точно женщина, очевидно, Тереза, это было логично. Хоть и у Патси была не слишком хорошая память на имена, из-за большого количества пациентов всех не упомнишь, имя жены руководителя экспедиции она запомнила.       Женщина лет сорока с распущенными короткими каштановыми волосами вышла к ней спустя несколько минут в сером тренировочном костюме и розовых тапочках с пушистыми помпонами со скрещенными руками на груди. За ней медленно плелась та самая Нора — взрослый питомец породы лабрадор-ретривер. При виде чужого человека, то бишь Патси, собака лишь только подняла морду, облизалась, вяло помахала хвостом и легла на бок у ближайшего дивана. Никакой агрессии, никакого интереса — она была слишком угнетена.       В далекой молодости, когда врач видела такое ослабленное животное, то сразу же кидалась к нему и начинала активно гладить, ласкать его, желая сделать все возможное, чтобы скрасить его боль. Не всем хозяевам это нравилось, и со временем Патси пришлось приглушить эти нежные чувства и твердо сказать себе, что чужие питомцы — это чужие животные и надо уметь держать свои эмоции при себе, даже если живые создания совершенно не против, чтобы их приласкали или даже потискали.       Так и сейчас, спустя много лет, женщина лишь с грустью посмотрела на Нору, выжидая удобного момента, когда хозяйка собаки разрешит подойти к питомцу. На душе Патси стало тревожно, неприятно, что собаку довели до такого состояния.       — Почему так долго? Я час назад вызвала ветеринара! — заявила Тереза недовольным тоном, пристально смотря на Патси. — Моей собаке плохо, а вам все равно?       — Я приехала сразу же, как получила распоряжение главного врача клиники, — спокойно ответила ветеринар. Часто в ее практике попадались такие нервные хозяева. Только спокойствие и еще раз спокойствие. — Что произошло с вашем питомцем? Расскажите, пожалуйста, при каких обстоятельствах произошло отравление. Кстати, вы уверены, что Нора именно отравилась?       Женщина решила опустить вопросы, связанные с общими данными о пациенте: возраст, вес и тому подобное. Они у нее уже имелись, когда получила документ о новом больном от главного врача, а тот, в свою очередь, — из регистратуры.       Благожелательный тон Патси немного успокоил Терезу, и она ответила достаточно сдержанно:       — Абсолютно! Три дня назад она подобрала что-то на прогулке недалеко от дома, — тихо произнесла женщина, подойдя к собаке и присев перед ней на корточки. Животное в ответ на ее легкие поглаживания по морде, шее и животу лишь тихонько заскулило. Врач, воспользовавшись подходящим моментом, все-таки, когда хозяин рядом, любому питомцу легче, тоже подошла к собаке и окинула ее сочувствующим взглядом, заметила активное слюноотделение, тусклую короткую шерсть, а потом взяла стетоскоп из чемоданчика, чтобы проверить сердцебиение. — Сначала она вроде нормально себя чувствовала, но спустя несколько часов ее начало тошнить, она прекратила отзываться на мои команды, а потом и вовсе все чаще и чаще ложилась и подолгу спала. И до сих пор такая вялость.       Патси решила не говорить Терезе о том, что врача она должна была вызвать еще три дня назад. Но поняла, что сейчас бесполезно произносить что-либо о том, что хозяйка должна была делать, а что — нет. Уже ничего не исправить.       — У собаки имеются какие-то генетические заболевания? — поступил следующий вопрос от ветеринара после измерения сердцебиения. Оно было повышенное.       — Понятия не имею, — недовольным тоном ответила Тереза. Она посчитала этот вопрос странным в данной ситуации.       — Каковы условия содержания вашего питомца?       — В каком смысле? — нахмурилась женщина, погладив еще раз собаку, которая продолжала скулить и активно облизываться.       — Нора живет вместе с вами в этом доме? — Патси решила задать соответствующие вопросы.       Тереза кивнула, а затем небрежно добавила:       — Естественно. Не в будке же за забором!       — Чем и как часто вы ее кормите?       — Сухим кормом два раза в сутки... Может, три. Как получится. А какая разница? — в ее голосе слышались нотки раздражения.       — Мне необходимо знать особенности ее образа жизни, — спокойным тоном ответила Патси, продолжая гладить собаку, чтобы та сумела к ней привыкнуть, ведь впереди ее ждет одна очень важная и, возможно, непривычная процедура. — Каков характер ее стула?       Женщина посмотрела на ветеринара округленными глазами и откашлялась. Патси поняла, что и на этот вопрос хозяйка собаки не сможет дать точного ответа, к сожалению. Врача это расстроило, она выдохнула, отметив про себя, что сбор данных о пациенте в общем-то не дает никакой помощи для выбора необходимого метода лечения животного. Да и много она может сделать в домашних условиях?       — Кровавый понос, стул желтоватого цвета или, быть может, темные краски преобладают? — задала ветеринар наводящие вопросы, хотя уже догадывалась, что не получит на них достойного ответа.       — Да за кого вы меня принимаете? — возмутилась Тереза, повысив голос, и резко поднялась, что Нора тоже всполошилась от тревожной интонации и подняла морду. — Мне что, делать больше нечего, как только разглядывать, какого цвета у нее переваренная жрачка?       — Не стоит так волноваться, — мягко произнесла Патси, тоже приняв вертикальное положение. — Я задаю эти вопросы не из праздного любопытства, а для того, чтобы попытаться узнать, что на самом деле тревожит вашего питомца и каковы же эти причины, вызвавшие диарею, которая, скорее всего, есть в случае с Норой.       — Я же вам сказала, что Нора отравилась! Вы мне не верите? Какого черта тогда вы здесь, раз не слушаете то, что я вам говорю?! — ее голос был переполнен злостью.       — Вы ведь сами не можете быть на все сто процентов уверены в том, что собака съела что-то несвежее или подобрала какой-то химикат на улице. К тому же такое вялое состояние вашего питомца может быть обусловлено не только отравлением, но и еще рядом факторов: нарушение питания, бактериальные болезни, заболевания почек, опухоли желудочно-кишечного тракта и многих других, — спокойным и размеренным тоном ответила ветеринар. Ей необходимо убедить хозяйку, что все, что она делает — только во благо питомца. К тому же Патси в принципе была спокойным человеком. Можно посчитать по пальцам те ситуации, в которых она бы повышала тон на кого-либо без соответствующей причины. — Скажите, вы что-то делали, чтобы очистить желудок Норы от вредных веществ? Вызывали ли рвоту?       — Нет. Я понятия не имею, как это делать, — отмахнулась женщина. — Я пыталась ее кормить... Но она ни в какую...       — Да вы что? Кормить? — вырвалось у Патси. — Ее ни в коем случае нельзя кормить, пока яд находится в организме. Лекарства какие-нибудь вы давали?       — Нет. У меня дома только бинт с зеленкой. А что, надо было?       — Разумеется, — Патси покачала головой. — Еще три дня назад промыть желудок специальным растровом.       — Откуда мне было знать? Я же не ветеринар...       Так врачу и хотелось сказать, что элементарно посмотреть информацию об отравлении собак в Интернете она могла бы. Но, естественно, промолчала. Кого интересуют ее мысли? Это потом, дома, в тишине она еще раз проанализирует этот случай, если пожелает. Тереза и так оказалась достаточно нервной женщиной. Может быть, ее муж окажется более понимающим человеком?       — Так... Сейчас я измерю ей температуру. Мне понадобится ваша помощь и помощь вашего мужа, чтобы придержать собаку. Она ранее уже была знакома с этой процедурой?       — Вы хоть слышите себя? — Тереза наградила Патси недовольным взглядом, по которому та поняла, что зря задала очередной вопрос. — Разумеется, нет!       Возможно, теперь будут сложности, ведь животное никогда не сталкивалось с подобным мероприятием.       — Питер! — в следующую секунду Тереза позвала хозяина дома. — Иди сюда!       Он появился в гостиной через несколько секунд с немного озадаченным лицом и слегка взъерошенными волосами, будто забыл, что вообще происходит, а затем опустился на колени рядом с собакой и оказался посередине между женой и Патси, которые тоже уже находились в непосредственной близости от животного.       — Чем я могу помочь? — обратился он к ветеринару, нежным и теплым взглядом посмотрев в ее хмурое лицо. А еще несколько минут она так искренне улыбалась. О, как же Питеру вновь захотелось увидеть эту очаровательную улыбку на лице Патси, ведь эта женщина только и создана для того, чтобы излучать свет.       В ней не было ничего особенного, по мнению Питера. Каждый день по пути на работу он встречал таких женщин, как эта: доброжелательных, с приятной внешностью и твердым взглядом, в котором отражались энергия и уверенность в себе. Однако мужчина все равно желал, чтобы силы и бодрость духа точно не покинули этого человека до конца рабочего дня. Но зная довольно переменчивый характер своей жены, она может испортить настроение кому угодно в любое время суток, независимо от ситуации.       — Я должна узнать температуру вашего питомца, но так как Нора ранее не была знакома с этой процедурой, она может испугаться, занервничать и вырываться. От вас требуется просто гладить ее и говорить ласковые, успокаивающие слова, — объяснила Патси.       — Хорошо, — Питер кивнул, не отводя взгляда от ветеринара. Сейчас она казалась ему немного строгой, даже чересчур увлеченной своим делом, но такой ответственной и переживающей за состояние чужого животного. Волнение за здоровье Норы трудно было не прочитать на лице женщины, да и Патси не пыталась его скрыть. Она не считала это необходимым. Не сказать, что мужчину это удивило, но если бы он был на месте женщины, то так бы глубоко не копался в проблемах собаки. Хотя он в принципе не представлял себя в роли ветеринара. Работа с живыми организмами никогда его не привлекала в отличие от раскопок. Всякие артефакты — это дань прошлому — вот, в чем самый интерес для Питера. — Но Нора спокойная, она не станет вырываться, уверяю вас!       — Даже самых спокойных и уравновешенных собак может испугать то, что делают с ними в первый раз, тем более чужой человек, — объяснила ветеринар. Она уже начала думать, что этим хозяевам приходится разжевывать каждый шаг. А собаке уже четыре года. Неужели за все это время ее ни разу не возили к ветеринару?       — Ей будет больно? — участливо поинтересовалась Тереза.       — Нет. Это не укол. Вам же не больно, когда измеряют температуру ртутным термометром, например.       Женщина слегка покосилась на ветеринара, которая отвлеклась от собаки и стала что-то искать в чемоданчике.       — Не беспокойся, — шепотом обратился к жене Питер. — Нам попался очень опытный врач. Она знает, что делает. Я доверяю ей нашу Нору.       — Тоже мне... Доверитель нашелся! — с язвительной усмешкой произнесла женщина. — Ты впервые в жизни ее видишь, а уже такие речи толкаешь! Или ты что... Ранее с ней был знаком?       — Нет, — сразу же ответил хозяин дома, слегка нахмурившись, изумленно посмотрев на нее. — С чего ты решила?       — С того, что ты мог мне и соврать! — в ее тоне слышались нотки осуждения. — Относительно той девушки, которая приходила к тебе... Которая считает тебя...       Тереза не смогла удержаться, чтобы не напомнить мужу одну историю, случившуюся незадолго до того, как ему сообщили о раненом олене на месте раскопок. В тот день женщина только что приехала с очередной тренировки и увидела в гостиной статуэтку с мазком крови, валяющуюся на светлом ковре, а также ведущую от бронзовой фигуры атлета к дивану узкую алую дорожку. Ее муж с открытой и свежей раной на левом виске в испачканной в его собственной крови рубашке спокойно сидел на мягкой мебели, уставившись в одну единственную выбранную для себя точку. Он лишь только натянуто улыбнулся и через силу поинтересовался, как прошла ее тренировка.       Объяснение полученной раны Терезу не слишком-то устроило. Питер, ничего не скрывая, но с очевидным сожалением совершенно спокойно сообщил, что к ним в дом заявилась одна из его новеньких волонтеров — девушка, лет двадцати, по имени Джули, и открыто заявила ему самому, что он является ее отцом. Питер лишь предположил, что она могла ошибиться, возможно, Джули обозналась, приняв чужого человека за свою кровинушку. Возможно, она запуталась в себе...       Однако Тереза не знала, что Питер поведал ей далеко не все об этом странном визите, что скрыл от нее кое-что важное — то, что случилось до заявления девушки о родственной связи.       — Нет! — Питер специально не дал Терезе закончить предложение, оборвав ее. Он наградил жену недовольным взглядом, а в глазах сверкнул холодный блеск. — Я же сказал, что никогда не изменял тебе.       На вопрос Терезы о матери Джули мужчина не дал никакого ответа. Он не знал, кто ей мог быть. Так он сказал жене. Но своим недоверием она чуть ли не довела его до слез. Не сказать, что Питер по жизни являлся таким ранимым человеком, но привык к тому, что в его семье царит доверие. А тогда во взгляде Терезы было столько презрения, будто бы сам Питер виноват во всех смертных грехах всей планеты.       — Только почему-то я тебе не верю, — твердости в ее голосе не убавилось.       — Ты просто не хочешь меня услышать, — настойчиво произнес мужчина. — Не могу же я тебя заставить?       Патси, находившейся в шаге от пары, стало достаточно неловко. Она не хотела стать причиной раздора между хозяевами питомца. Да и потом, это совершенно не ее дело, что там произошло в чужой семье.       — Хм, извините, что вмешиваюсь в ваши дела, но с вашим мужем, миссис Дойл, — Патси, к своему удивлению, запомнила фамилию хозяйки собаки, данную в документах, — мы ни разу не пересекались, — она решила по своему собственному желанию прийти на помощь Питеру. Сама не понимала, зачем. Зачем соврала? Ведь они виделись вчера на месте раскопок, всего лишь пара случайных взглядов и ничего более. Сам руководитель экспедиции, погруженный в свои мысли и проблемы, толком-то ее и не разглядел. Так, при случайной встрече на улице узнал бы, но, чтобы составить, к примеру, фоторобот, вряд ли. — И Нора ждет помощи, — ветеринар повертела в руках предварительно обработанный антисептиком электронный термометр, который и покажет нынешнюю температуру тела собаки, правда, с погрешностью, но зато это процедура гораздо быстрее, чем с ртутным термометром.       Тереза только хмыкнула, подозрительно покосилась в сторону мужа и продолжила гладить собаку. Патси во время измерения температуры подумалось, что мистера Дойла впереди ждет очередной трудный разговор.       Нора, как и говорил Питер, совершенно спокойно отнеслась к процедуре, не произнеся ни звука, и даже не шевеля лапами. Присутствие хозяев, очевидно, ее подбадривало. Правда, вместо хвалебных отзывов и ласкового разговора с животным Тереза с Питером только пожирали друг друга недовольными и колкими взглядами, будто кошка с собакой встретились на одной территории, а приятные, успокаивающие слова питомцу пришлось говорить врачу, временами про себя ласково называя ее бедняжкой.       Температура оказалась немного выше нормы. И этот показатель тоже насторожил ветеринара. Все состояние собаки говорило о том, что она нуждается в квалифицированной помощи специалиста вне стен этого дома. Женщина не была намерена оставлять ее в руках хозяев. С такими как бы хуже не стало.       — Чтобы помочь ей и вывести все вредные вещества, нужно провести диагностику, взять у собаки анализы, чтобы поставить точный диагноз и определить курс лечения. Я забираю ее в клинику. Там мы промоем ей желудок, кишечник, введем соответствующие растворы и будем наблюдать за ее состоянием, — сообщила Патси свои дальнейшие действия, протирая кончик градусника антисептиком, а потом сняла тонкие медицинские перчатки.       — В клинику? — изумилась Тереза, повысив голос, и поднялась. — Я не отдам ее в клинику! Лечите здесь!       — Тереза... — пришел на помощь Питер, положив ладонь к ней на плечо. — Давай не будем устраивать скандал на пустом месте. Если нужно отвезти в клинику, значит, нужно. Подумай, прежде всего, о здоровье Норы, а не о своих прихотях.       — Замолчи! — строго приказала она мужу, холодным взглядом посмотрев в его лицо. — Это моя собака! И я сама знаю, что и где будет для нее лучше!       Питер только закатил глаза, махнул рукой и скрылся где-то в темном коридоре дома. Жену не переубедить. Да он и не старался. В личных проблемах бы разобраться, уж не говоря о проблемах домашнего существа.       — Миссис Дойл, я вас очень хорошо понимаю, — мягким тоном обратилась к Терезе Патси, внутренне жалея, что осталась один на один с женой хозяина дома. Питер хоть как-то понимал всю серьезность ситуации. — Возможно, вы не доверяете Нору чужим людям, но, поверьте, мы сделаем все возможное, чтобы ей не было больно.       — Значит, здесь помощь вы оказать не можете? — недовольным тоном спросила женщина, широко раскрыв глаза.       — Собаку нужно обследовать, прежде всего...       — Все понятно! — усмехнулась женщина и сложила руки на груди, скривив губы в подобии улыбки. — Дохлый номер! Вы ничего не можете сделать! А только пустословием заниматься! И зачем я вообще вас вызвала? — буркнула она себе под нос, а потом приказала собаке встать и отправляться к себе на место.       Нора только чуть-чуть повиляла хвостом от радости, что назвали ее кличку, но тут же заскулила от внутренних болей в организме и посмотрела на свою хозяйку грустными карими бусинками в окружении коротких густых темных ресничек. Она совершенно не хотела вставать и идти на свое место, но пришлось.       Патси предприняла еще одну попытку остановить женщину, приведя аргумент, что без необходимых анализов и обследования собаке может стать только хуже. Но Терезе на слова ветеринара было уже глубоко наплевать. Она буквально утянула Нору за собой за широкий кожаный ошейник, крикнув, что будет жаловаться на таких непрофессиональных работников, и вновь громко позвала мужа, чтобы тот проводил врача до выхода. Нет-нет, в эту клинику женщина больше никогда не обратится.       Патси ничего не оставалось, кроме как покинуть дом с тяжелым сердцем. Она всей душой хотела помочь Норе, но и в этот раз от ее помощи отказались, будто Тереза с самого начала знала, что не нуждается в услугах ветеринара, а животное при этом должно и дальше страдать. Женщина не понимала таких людей. Зачем тогда вообще заводить животных, чтобы смотреть и наслаждаться их болью: моральной и физической? Они ведь не игрушки. Жаль только сказать не могут, в отличие от людей.       — Извините, что потратили на нас ваше время, — с виноватым выражением лица тихо произнес Питер, выйдя на улицу, закрыв за собой входную дверь. Вместе с Патси он тоже вдохнул свежего теплого воздуха за пределами дома.       — Может быть, вы как-то повлияете на свою жену и объясните ей, где собаке будет лучше? — вздохнула женщина, пытаясь заглянуть в лицо Питера. Но он специально прятал глаза, будто стеснялся или чего-то опасался.       — Это бесполезно. Тереза — очень упрямый человек. Ее сложно в чем-то переубедить, если она приняла свое окончательное решение.       — Даже если на кону стоит жизнь вашего питомца?       Лицо Питера в один миг стало серьезным. Ему очень не понравился тот факт, когда его не захотели услышать.       — Я уже ответил на ваш вопрос, — уверенно произнес мужчина, пристально смотря в глаза Патси. Ее щеки вмиг залились румянцем. Возникло чувство, будто она натворила что-то плохое. — Надеюсь, он был последним?       Женщина кивнула, наклеив на лицо вымученную улыбку. Конечно, ей хотелось еще кое о чем расспросить мистера Дойла, но умом она понимала, что не стоит лезть в чужую жизнь. Однако, почему-то в нее хотелось залезть хотя бы в качестве пассивного зрителя. Питер, определенно, был интересным человеком с какой-то второй, тайной, стороной. Однако в нем не имелось никаких особенных черт, разве что взгляд... Иногда он смотрел с теплом и нежностью, но в следующую секунду в его глазах уже могли отражаться недовольство и холод. И если его жена Патси показалась достаточно прямым, открытым человеком, то вот сам Питер — загадка далеко не первого уровня сложности. Она никак не могла понять, почему из-за смерти дикого животного у него глаза были на мокром месте, а на собственную собаку ему почти что все равно. Да, он переживает за нее, но не пойдет наперекор жене, да и Нора не член семьи у этой пары. Для ветеринара это стало очевидно.       Она дошла до выхода, уже открыла резную железную калитку, как вдруг что-то внутри заставило ее остановиться и обернуться.       — Мистер Дойл... — тихо позвала она его и медленно подошла к дому. Мужчина продолжал стоять за дверью, погруженный в свои думы, и для Патси это стало знаком к тому, что их беседа еще не закончена, даже если он сам поставил в ней финальную точку.       — Что-то забыли? — участливо поинтересовался Питер после долгой паузы. Давно, очень давно к нему не обращались подобным образом. Уважительно. Даже та новенькая из волонтеров... Сразу на «ты». И это притом, что он не на один десяток лет старше нее. Впрочем... Она имела на это право.       — Что произошло вчера... Там... На месте раскопок? — задала Патси не дающий ей покоя вопрос.       — Это... Вас не касается! — холодно ответил мужчина. Нет, он определенно не собирался вновь возвращаться к тому дню. Мало того, что однажды его вынудили вернуться к прошлому, так и еще совершенно чужие люди хотят вмешаться в его жизнь.       — Быть может, вы сами захотели решить судьбу Норы точно так же, как того невинного оленя? — предположила женщина, хотя в глубине души почему-то верила, что Питер не способен зайти так низко и сократить жизнь своему домашнему питомцу.       — Да что вы знаете о судьбе того оленя?! — вдруг сорвался на крик Питер, выдохнув поток теплого воздуха женщине в лицо. Она сморщилась и отвернулась. Понимала ведь, что перешла границу. Да, пожалуй, одна из не очень хороших черт, как любопытство, с возрастом от нее никуда не делась. — Или что, меня посадят за его убийство? Пойдете и доложите на меня в полицию?       — Я лечу животных, а не усложняю жизнь их хозяевам, — спокойно ответила врач, найдя в себе силы вновь заглянуть в лицо Питера. Зрительный контакт сейчас важен как никогда.       — Так занимайтесь же своими прямыми обязанностями! Всего доброго! — мужчина и не пытался скрыть свою внезапно возникшую неприязнь к Патси. Она начинала слегка его раздражать своей настойчивостью, несмотря на то, что вела себя в общем-то в рамках дозволенного.       Женщина поняла, что стоит ей остановиться.       — Это моя визитка, — сухо произнесла она, достав маленький картонный носитель информации из внутреннего кармана куртки и протянула в руки Питеру. — Звоните, если решитесь обратиться за помощью к специалисту. Второй номер — мой личный. И подумайте о здоровье собаки. В ее состоянии не стоит заниматься самолечением, — добавила врач и сразу же развернулась к выходу. В глубине души она все еще надеялась услышать клич помощи от Питера или его жены в пользу их питомца.       Под звук мотора автомобиля сам Питер лишь только повнимательнее разглядел то, что было написано на визитной карточке женщины: название клиники: «Animal Welfare Veterinary Clinic», имя и фамилия ветеринара: Патси О'Коннелл, ее должность: ветеринарный хирург. А также контактные данные клиники и самого врача, включающие телефонные номера и адреса электронной почты.       — Патси... — медленно проговорил он имя врача, вслушиваясь в каждый звук. И в ее личном имени не было ничего особенного, чтобы запомнить его. Ему и не нужно это было. И с Норой пусть разбирается Тереза, а у него и своих забот хватает.