Ледяное сердце

Тундра мгновенно заученным движением поместил максу на полагающееся ей место — Гидро предупреждал его, что знатным особам во Вшенем мире нельзя было показывать своё лицо черни, дабы не попасть в невыгодную для себя ситуацию. Только должностные лица да купеческое сословие могли позволить себе радость передвижения без раздражающей помехи на лице. И хорошо, что его наставник так же озаботился тем, чтобы на одеждах молодого неофита путешествующего по чужому миру не было ни одного опознавательного знака клана — даже тяжелые наручи Третьего Саб-Зиро не имели ничего связанного с кланом. Всё, что могло бы выдать в Тундре лазутчика Лин Куэй были только ритуальная печать выжженная на его коже, как и у всех прошедших посвящение храма адептов да фляга с водой, которую он одолжил у брата. Время поджимало, а проблем становилось только больше. Тундре пришлось опрометью кинутся к слишком уж бурно стонущей от неудачного приземления преследовательнице, загодя перехватить её руки, прервав череду бессмысленных трепыханий и бессмысленного противодействия. Как же хорошо, что он не Би-Хан! Брату пришлось бы приглушать силу, претерпевая боль в суставах и коже, которая лопалась от резкого отзыва стихии из области предплечий и кистей. Сила младшего криоманта была куда послушнее, хотя и во много раз слабее: через тонкий шелк ханьфу, и даже через алую традиционную куртку жу* криомант ощущал тепло и трепет женского тела. Это смутило его в первые мгновения, так как никогда прежде несчастному обделённому тактильным контактом в клане адепту не позволялось прикасаться к женщинам. На ум всплыла из недавней памяти короткая вспышка задания: крики спасённой девушки, тяжесть и тепло её тела в руках, острые коготки что впивались в спину в неосознанном желании вырваться и спастись… Неужели он был лишён этих ощущений всего лишь ради того, чтобы служить клану? Какие крамольные мысли! Нет, прочь! Прочь из головы! Клан это всё что знал, всё что помнит и понимает. Другая жизнь — обман! Иллюзия, где люди так наивны и хрупки, что их жизнь не стоит даже ломаного гроша. Хороши они в своём детском неведении, пока мирно расхаживают по улицам, то и дело отравляя себя безудержной свободой, алкоголе и наркотиками. Клан — превыше всего. Памятуя, чем для новичков заканчиваются путешествия по чревоточинам между мирами, Куай Лиенг резко отпустил барышню, отступив от неё на шаг назад. Как и предполагалось секундами позже разрывая окружающую пустошь, послышались отчаянные и не самые романтические звуки исторгаемые хрупким существом, совсем несвойственные для столь нежного создания. Девушка была очень худой, маленькой как птичка, с красивыми тёмными волосами заплетенными в традиционную женскую причёску династии Хань увенчанную перекрестом заколок с головами драконов. Её тонкие пальчики придерживали разлетевшиеся длинные пряди в конец уничтоженной причёски пока преследовательница из храма Белого Лотоса исторгала из себя то, что успела поместить в свой желудок за день. Куай Лиенг с любопытством наблюдал за ней, про себя отмечая узкие, тонкие, слабые запястья — она точно была не воином, скорее всего паломницей, либо просто гостьей храма: очень даже может быть что кто-то из знатных дам совершал ритуал по старым китайским традициям, путешествуя через опасные места в целях снискать к себе благословение богов удачи. После того, как Мастер Гидро показал настоящую неуемную «громкость» цивилизованного и скрытого от глаз послушников мира, он мог понять, что старые одежды были ничем кроме как уважение к традициям, пусть старомодным, но, тем не менее изящным. В Лин Куэй они носили традиционные одежды в знак отречения от мира за стеной, ничем иным это назвать было нельзя, так как каждая часть традиционной одежды должна была выглядеть подобающим образом, лежать только в соответствии с правилами и по большей части её удобство было весьма условным. Иной раз Тундра радовался, что он не элитный воин, которому надлежало носить на себе чёрт знает сколько ритуальных и отличительных знаков клана указывающих на его ранг и статус в иерархии организации. В реальном мире люди одевались куда проще и примитивнее — джинсы, узкие до неприличия короткие юбки, почти полупрозрачные кофточки и блузки, что в откровенном своем бесстыдстве заставляли Куай Лиенг отворачиваться, искать глазами что-то более сдержанное и не настолько провокационно соблазняющие. Легко можно было догадаться, что его субтильная преследовательница едва ли понимала как передвигаться в одежде старого образца — рукава ханьфу она то и дело закатывала, раздражаясь их длинной, а длинную юбку практически не придерживала чтобы ступить и пары шагов, без страха задеть легкую шелковую ткань. Тундра спокойно ждал пока непутевая преследовательница придёт в себя после не самого приятного путешествия по чревоточине портала в чуждые и опасный мир. Девушка, и правда, была слишком поглощена собой и своим неприятным состоянием организма: зрачки бегали, словно пытались восстановить фокус после мелькавших в портале картинок, они то сходились у переносицы, то снова тревожно устремлялись куда-то в пустоту. Куай Лиенг предположил, что головокружение у женщин выражено отсутствием тренировки вестибулярного аппарата, который у воинов развит в куда более лучшей степени в силу их профессии. Когда спастические позывы живота прекрасной дамы немного поутихли, она села на пожухлую траву выпрямив спину, и беспокойно осмотрелась по сторонам. Всё ещё пытаясь прийти в себя, от преследовавших в портале запахов угарного газа и серы, закашлялась, стыдливо тыльной стороной ладони стирая размазанную слюну с нежной бледной, почти обескровленной от упадка сил, щеки. Куай успел оценить пленительную красоту незнакомки, даже при всём её потрёпанном несуразном виде. Он всё так же наблюдал за ней, будучи готовым к любым переменам в её позе или жестах. Она могла быть кем угодно, раз пустились в погоню: одержимая, колдунья, оборотень или ещё того хуже — некромантка. Брат вскользь упоминал их в своих рассказах о Внешнем мире, но не особо заострял на этом внимание младшего брата, скорее запугивал опасностями Внешнего мира, чем пытался впечатлить Тундру своим богатым на встречи с неизвестным опытом. Будто охмелевшая пичужка, девушка резко встала, шатаясь на неверных ногах и, не видя ничего перед собой, тут же уткнулась в широкую грудь криоманта в синей форме, который осуждающе смотрел на неё сверху вниз, настолько впечатляюще велика была их разница в росте. — Ах! Ты?! — робко вымолвила она, поднимая взгляд вверх из-под пушистых чёрных выразительных ресниц. Хмурясь всё так же как-то забавно по-птичьи, она сердито стукнула боковой стороной сжатого с силой кулачка в грудь мужчины. Тёмные тонкие брови девушки грозно сошлись у переносицы, негодование, раздражение и какое-то типичное присущее всем азиатским женщинам притворно-гневливое выражение лица. Девушка, и правда, больше была похожа на разъяренную пигалицу, которая раздулась-распушилась всеми имеющимися пёрышками. Тундра наблюдал таких в саду, пока читал свитки или уставные книги, часто отвлекаясь на компанию громких пестрых воробушков, это всплывшее в голове сравнение невольно вызвало у криоманта легкую улыбку под скрывающей лицо глухой маской. В юношестве, в минуты небольшой передышки между изнуряющими тренировками на чтение, из-за частого пребывания в одном и том же месте внутри садового дворика в неподвижной позе, птицы совсем обнаглели и перестали бояться младшего криоманта. Однако, стоило ему лишь раз пошевелиться, как они тут же разлетались прочь возмущенно чирикая, ругаясь на птичий лад, а потом вот точно так же садились на ветки шипастых кустарников чтобы щебетом ворчливо распушиться до размера грозных чирикающих шариков. Это сравнение вызвало легкую тень улыбки у воина холода, и он поспешил стереть её с лица, будто не доверял даже надежно влитой в лицо маске. — Нарушитель! Кто ты такой? — грозно и бесстрашно ткнула в его грудь пальчиком незнакомка. Палец упёрся в плотную грудную мышцу и девушка даже растерялась. Несмотря на то, что воин не выглядел очень крупным, по его плечам и спине можно было предположить, что в боевыми искусствами он был знаком куда больше, чем она. Тундра не посчитал нужным отвечать, беря за основу общения со слишком эмоциональными противниками манеру брата. Воин непростительно долго смотрел на бледное лицо девушки, на сбившиеся в сплошные колтуны волосы, и молчал. — Я с тобой вообще-то… — она тут же отпрыгнула от него, как испуганная зайка, как только разглядела один из символов на его фляге. И если одежда никак не могла выдать в Тундре представителя своего клана, то фляга Би-Хана сделала своё дело. Эта девушка была слишком любопытна и наблюдательна, раз за какие-то пару секунд смогла рассмотреть его облачение так тщательно, да ещё и понять кто он и к какому клану принадлежит. — Лин Куэй! — на высоких нотках пискнула она, то ли от восторга, что уличила адепта чужого клана в неумении скрываться, то ли из-за страха столкновения с ним. — Я думала, что братья нарочно запугивают меня, а вы, оказывается, существуете! Я так и знала, что кто-то из вас использует наш Храм! Ну, и какое у тебя кодовое имя? Давай, рассказывай! Где ваш штаб? Она перешла на обвинительный визг, наступала на него как разъяренная кошка, наверняка не совсем понимая, кто перед ней стоит. Тундре, уловившем неподалеку от места высадки за порталом неприятное копошение, пришлось ни с того ни с сего молниеносно закрыть прекрасный ротик сильной мозолистой ладонью, прекращая поток неуместных возмущение и вопросов. Звуки доносились с подветренной стороны, что заставило инстинктивно пригнуться, нырнув к земле, под полог редких длинных сухостойных трав — при всей скудости пейзажа состоящего из песка высокой пожухлой травы, в ста метрах темнела полоска смешанного леса, манящая к себе тенью высоких деревьев чем-то похожих на вязы. Лес был куда лучшим укрытием, чем открытая местность, где оба путника были видны как на ладони. И хорошо что после не самого удачного падения из портала форма воина лин куэй отлично запылилась, чтобы скрыть свой слишком уж выдающий маскировку темно синий цвет. Видимо ворчливый колдун не учёл правильное время суток, и если в Земном царстве была глубокая ночь, то во Внешнем мире едва ли было около семи утра. Куай судорожно просчитывал хватит ли у него времени, чтобы закинуть незапланированного спутника себе на плечо и унести подальше от приближающихся непонятных слуху шагов. Тундра отчетливо слышал стук подков всадников, но вдалеке от портала так и не увидел ни шлемов, ни копий, ни чего-то такого что выдавало бы наступающую угрозу в виде имперской кавалерии. Время для принятия решений нещадно поджимало. Девушка даже не успела возмутиться: её изящные бровки взметнулись вверх, а миндалевидные глазки испуганно расширились от слишком быстрого и наглого сближения с неизвестным мужчиной. Тундра быстро огляделся, выискав неподалёку груду нелепо раскинутых камней, вероятнее всего притащенных сюда для обустройства новой дороги, и рванул незнакомку на себя, попутно перехватывая её так, чтобы можно было снова прикрыть её славный ротик во избежании крика. Шорох превратился в ощутимый громкий нетерпеливый топот, и на то место, где уже не так ярко сверкал портал, стали сбегаться ужасные разномастные чудовища. Ничего подобного воин льда никогда ещё не видел в своей жизни, но памятуя, что его преследовательница тоже вероятнее всего не сталкивалась с подобными явлениями, постарался контролировать удивление в легком хитроватом прищуре глаз. Его сердце билось ровно, зрачок старался как можно быстрее пересчитать всех монстров, чтобы понимать за какое время и по какой траектории он смог бы уложить их всех. — Нарушители! Я чую их запах!!! Сюда! — вопил самый неприметный, но не тем не менее уродливый внешнемирец. Кожа его была покрыта крупной оспой, на пигментных пятнах отслаивались куски, слезая со спины уродливыми лоскутами, а на предплечьях красовались костяные наросты в виде мелких шипов. Всего монстров было шестеро, но Куай Лиенг предположил, что многие из них могли бы причинить большие неудобства, если бы эти самые шипы использовались как метательные дротики. Воины его уровня подготовки не составит труда увернуться от всех снарядов, а вот глупой маленькой пичужке, что наверняка не умела не то что сражаться, а хотя бы бегать в своей не приспособленной к пешим путешествиям одежде, не уйти от смертоносного дротика. Воин лин куэй одними только глазами показал выразительное «не двигайся!» и покрепче перехватил девушку, прижимая её хрупкое тельце к себе, закрывая от возможной опасности. Всё это никак не входило в планы Куай Лиенга — мало того, что на его бедовую голову обрушилось это розово-алое шаолиньское проклятье, так ещё и враги пронюхали о его прибытии чересчур быстро. По меркам воином его уровня это было даже хуже чем провал миссии… Видимо самонадеянно второпях младший криомант слишком плохо читал дневник брата, раз упустил ту главу, где было сказано — после приземления во Внешний мир, следует как можно быстрее уйти от места высадки из портала, чтобы не оставлять непонятным тварям тонкий человеческий запах. Недолго думая, он водрузил невольную спутницу себе на плечо и пригнувшись опрометью побежал с ней в сторону спасительного леса. Густые ветви исполинских деревьев заманчиво и доверительно покачивались под небольшим набором ветра гулявшего в их кронах, пахнуло прохладой и сыростью столь привычной для мест подобного типа. Тундра не оборачиваясь назад, и стараясь напрячь слух, с нечеловеческой прытью преодолел расстояние от пустоши до спасительной черноты тенистых деревьев, по пути прислушиваясь к погоне — преследователи, казалось, были так близко, что слышался топот нескольких десятков пар ног, копыт лошадей, улюлюканье и скрежет зубастых пастей. Сердце участило свой ритм от ожидания нападения, от осознания, что вот сейчас его повалят на землю, сбивая с ног и придётся каким-то образом сражаться уже не с шестью уродливыми зубастыми чудовищами, а с целым отрядом. Куай судорожно соображал, а после вспомнил слова брата, который говорил, что лучшее бегство — это то, которое не даёт противнику шанса определить направление тактического отступления. И почему только грозный голос Би-Хана звучал в его голове так отчётливо только сейчас? Тундра мог бы порассуждать об этом на досуге, но не сейчас когда от его решений зависило сразу две жизни. Криомант не долго думая, сорвал с пояса одну из взятых на всякий случай дымовых бомб, и, развернувшись в пол оборота, бросил её строго под ноги разъяренно наступающих монстров. Преследователи замерли в оцепенении, когда витки дыма распахнули свои жадные объятия и погрузили в зону полной невидимости всё вокруг в радиусе нескольких метров. Чудовища выли и обескураженно топтались на месте, натыкаясь друг на друга, толкаясь и щелкая зубастыми пастями, их витиеватая брань звучала так громко, что спугнула с сидевших на ветках диковинных птиц, чем-то похожих на обычных ворон в мире людей. — Где они?! Тхыр-травкат! Тхыр-травкат! — Почем мне знать, тхыр-травкат?! Упустили! Грыр-дырох! Аррр! Я видел как нарушители побежали в сторону живого леса, — махнул когтистой лапой один из монстров в сторону за пределами дымовой завесы. — Вот идиоты, тхыр-травкат! Значит нам не стоит беспокоиться. Подохнут и без нашего участия. Возвращаемся к командиру Бараке, пусть усилит охрану. А что вы здесь забыли, тхыр-травкат? Чудовища совсем другого типа, высокие с длинными ногами, неуверенно топтались, приминая под тяжестью своих длинных лошадиных тел пожухлую траву. - Это наша территория, Иртаракл! Хотел опередить нас? Ты хоть знаешь это запах? Хочешь обвинить мой нос в неумении распознавать интервентов из другого мира, тхыр-травкат? Пахло человеками! Человеки из Земного царства! Сладкий запах, вкусный! Именно по этой причине вы их и упустили! У вас одна беда, таркатаны, за вас всегда первым думает ваше поганое брюхо. Теперь сам будешь объясняться перед своим командиром. - Ты стал слишком дерзок для генерала в изгнании, Центуро! Тхыр-травкат! До Лиенг долетала их лающая обрывистая речь, быжто псы из двух стай они перелаивались между собой, щедро сыпя оскорблениями. Но больше всего молодого мастера холода удивил тот факт, что он легко мог понимать их речь, вполне сносно улавливая все оттенки внешнемирского наречия двух разных видов чудовищ. Зубастые твари говорили на южном акценте, значит они были из зоне резервации таркатанского сообщества, которое упоминалось в дневнике Саб-Зиро, как место, куда не стоит ходить водиночку. Второй говор был куда более величественный, с нотками северного акцента, но нечеткостью воспроизведения мягких звуков — кентавры. О них в заметках брата говорилось весьма скупо, кроме разве что имени, которое Куай успел расслышать в перепалке между двумя отрядами. Центуро. Куай Лиенг по памяти попытался воспроизвести строчку, но в голову лезли только мысли о том, как бы побыстрее достичь безопасного уголка, чтобы, наконец-то, скинуть с плеч причудливую ношу. Сама же ноша была напугана настолько, что боялась даже дышать. Для ушей девушки брань чудовищ была ничем большим чем обычным рычанием, будто немые и глухие спорили плюясь отдельными слогами и рыка до визга. Пальчики шаолиньской пичужки так керпко вцепились в плечо криоманта, что когда он мягко попытался стянуть её с себя, она всё ещё отчаянно цеплялась за него скрюченными от ужаса ладонями. - Кто это был?! Что они хотели? — совес севшим голоском спрашивала она, неверными руками шаря в отчаянном жесте по крепкой груди воин лин куэй. - Тише. Они всё ещё могут нас услышать, — перебил её тревожный шепот криомант, холодно зыркнув на девушку, и надавив на её плечи сверху вниз, чтобы она покорно затаилась под высокими вздыбившимися корнями старого поваленного на землю дуба. Они сидели в тишине, прислушиваясь к малейшему шороху, пока дым окончательно не рассеялся, уносимый внезапно поменявшем направление ветром. Льдистые глаза выискивали малейший изъян в положении местности, всматривались в горизонт, потом снова на пустошь поблизости. Чудовища ушли, по неизвестным причинам оставив своим бесплодные попытки поймать нарушителей. Куая не покидало чувство триумфа и гордости за первое небольшое приключение. Это было куда более увлекательным заданием, чем то, что ему пришлось выполнять в городе под надзором Мастера Гидро. Здесь в этом мире он словно не был чужд всему что его окружало: воздух наполнял легкие небывалой силой, кровь в венах текла быстрее, а разум был настолько собран и сфокусирован, что Тундра сам себе удивляясь почему не мог добиться в своих тренировках и медитациях такой ясности ума раньше. Опустив взгляд в предплечьям и покрутив руки, он отметил, что его наручи светились осторожным серебристым оттенком, будто подсказывали ему, что только вещи из внешнего мира могут дать возможность слышать и понимать язык местных жителей. Лишний раз обрадовавшись своему непослушанию и нелегальному ношению элементов доспехов Третьего Саб-Зиро, Тундра наконец заметил, что его сила изменилась. Она текла непрерывным потоком, наполняя все конечности такой мощью, будто сама земля под его ногами питала его незримой магией, отдавая потоки ци усиливающие способности криокинеза. И до того натренированное жестокими практиками тело легко повиновалось, приобрело невиданную легкость и ловкость, пружинистые ноги с уверенностью напрягали сухожилия и фасции, а руки и корпус будто напитались сталью. Ни бледности обескровленных призывом стихии рук, ни уродливых похожих на струпья пятен на ладонях с сетью порванных сосудов, что постоянно кровоточили от слишком большого усилия воли концентрировать непослушные кристаллы льда в конкретных участках на фалангах длинных пальцев. Ай, да Внешний мир! Шаолиньская пичужка, тем временем, осмелев, и вспомнив позорное перетаскивание себя на плече наёмника, вдруг вознамерилась ударить посмевшего прикоснуться к ней мужчину по лицу, чем-то ярким, неуместно пёстрым вроде веера. Как он оказался в её руке, было не уже не столь важно, когда она, оторопев от ужаса, увидела позади широкой спины в синей форме уродливый силуэт. За спиной воина лин куэй жадно разевало огромную черную пасть уродливое скорченное голодом и яростью лицо. — Берегись!!! — вскрикнула она, резко бросая в пасть свой нехитрый инструмент самообороны. Веер сочно вонзился острым концом в переносицу очередного монстра, и тот взвыл, наполняя стонами пощады темную глушь леса. Куай с перекатом ушел в сторону, повалив их обоих на землю, чтобы в очередном отчаянном выпаде гигантская пасть злобно клацнула в пустом пространстве, разочарованно воя от досады, негодуя своей неудаче. Они оба резко встали на ноги не помня себя от адреналина выбросившегося в кровь. Если бы это были обычные монстры с ними можно было бы вступить в схватку, но к великому удивлению на их жизни покушался не зубастый таркатан, а огромное живое дерево с вполне себе человеческим лицом. Тундра отбежал от кромки леса чуть поодаль, озираясь по сторонам, затем пригнулся, и потянул за собой девушку, скрывая и её и себя в высокой пожухлой траве. Дерево ворчало, раскачивалось, будто объясняло сородичам какую чудесную добычу только что упустило. — Да что ты о себе возомнил?! Хватит меня дёргать! Это было просто ужасной глупостью лезть в дебри живого леса! Ты что, совсем новичок? — недовольно запричитала спутница, вырывая из сильных пальцев наёмника свой локоток. Куай едва сдержался от презрительного фырканья, не желая отвечать на унизительные реплики. Следовало как можно скорее выйти к какому-нибудь населенному пункту и найти местных травников, достать огнецветы и также быстро убраться из этого мира. — Кентавры… Как же хорошо, что они ушли, — девушка принялась расчесывать спутавшиеся темные волосы неизвестно откуда взявшимся в её руках деревянным гребешком. Тундра уставился на неё, недоверчиво прищурившись. - Откуда ты знаешь про лес и кентавров? - Если бы ты дал мне время представиться, я бы смогла ответить на все твои вопросы. Но так как ты типичный Лин Куэй, то я не обязана тебе помогать. К тому же сразу видно, что ты никогда здесь не был. Портал открыт абы как, закрывать ты его тоже не умеешь. - Будто ты умеешь, — закатил глаза под веки мастер льда, снова презрительно фыркая. - Умею! Почти умею! Я столько раз здесь была! — угрожающе выставила в сторону наёмника своё тонкий гребешок девушка. — Так что в твоих же интересах назвать себя и представиться как полагает, лин куэй. Не буду же я тебя называть «ей, ты!»? Интересно, за какой мерзостью теперь, — она выделила это слово особенно, — послал тебя твой хозяин? Чего ты молчишь? Подумать только, насколько же вас плохо учат, что вы сами идёте на смерть в живой лес, не знаете, что кентавры слепые и если замереть, то они уйдут и… — Ты слишком много болтаешь для шаолиня, — с раздражением наконец-то вставил реплику Куай. Терпеть отповеди от какой-то пигалицы было выше его сил, он и так получал всевозможные тычки и ценные указания от всех кому не лень. А тут ему довелось в места в карьер — иметь дело с женщиной, которая бы выдавали в эфир столько слов в минуту, что голова шла кругом. Но если говорить по правде, послушнику храма Лин Куэй никогда и не доводилось разговаривать с женщинами в принципе. Законы клана строго запрещали воинам не достигшим положения элитных вступать в близкий контакт с представительницами противоположного пола ни словом ни делом. И, кажется, за всего час пребывания в чужом мире он нарушил устав уже столько раз, что сильная спина мысленно уже чувствовала на себе танцующую плеть карательного отряда. - Что тебе даст моё имя? — сухо отозвался воин, отрываясь от земли и не переставая осматривать периметр вокруг. - Хотя бы какую-то иллюзию диалога с тем, кто меня так отчаянно спасал от чудовищ, — она быстро перевязала свои волосы в тугую косу, обвив их на конце лентой под цвет платья. — Но если ты настолько упрям, то я представлюсь первой. Меня зовут Фей Мей, и я дочь эденийского вельможи, которая была вынуждена искать защиты в Храме Белого Лотоса. Это было настолько просто, что Куай Лиенгу хотелось рассмеяться — его задание для колдуна Цзы Мина стояло перед ним. Он снова осмотрел её, будто видел впервые, недоверчиво хмыкнул в маску. - И ты решила мне сразу раскрыть все свои тайны, маленькая госпожа Фей Мей? — с издевкой в низком баритоне произнес повелитель холода. - Без меня ты не протянешь в этом месте и пяти минут, — он быстрым движение соорудила себе из легкой ткани верхнего слоя ханьфу что-то наподобие маски скрывающей лицо, боковую часть которой закрепила дорогой шпилькой с драгоценным камнем. — К тому же, ты небось считаешь, что мне около двадцати, что я хрупкая глупая деваха, не способная постоять за себя? К твоему сведению мне больше двух сотен лет по вашим человеческим меркам. И я не шаолинь! Я всего лишь послушница храма, вынужденно, конечно же. Итак, твоё имя? — настоятельно вопросила она, шагнув к нему совсем близком и заглядывая в глаза. - Тундра, — немного помолчав спокойно ответил воин, отступая от неё на шаг назад, чтобы не вдыхать тонкий аромат её духов, смешанный с запахом кожи. - Жаль. Я ждала другого. А он так и не пришёл, — посетовала девушка, наконец-то подвязывая нижние юбки таким образом, чтобы они не путались под ногами. Куай Лиенг очень хотел спросить кого именно, почему именно она оказалась в заброшенной части храма аккурат возле раскрывшихся лепестков портала. Но он сдержался, выдыхая накопившееся за этот разговор раздражение. Теперь ему придётся брать её с собой, и таскаться в чужом мире, выслушивая очередные отповеди. Воин льда предпочел бы просто бросить её здесь, но заветный кулон, за которым его посылал колдун нужен был в качестве оплаты за карту порталов. - Зачем ты здесь? — бесстрашно продолжала свой допрос маленькая пигалица, дергая криоманта за отворот кэса на его форме. Если Фей Мей и правда являлась тем кем себя представила, то это был лучший способ узнать у неё где можно раздобыть горецветы. Но так как доверять шаолиням было нельзя, даже если они были очень красивые и мило хмурились, Куай Лиенг не стал отвечать на её вопрос, а просто развернулся и пошёл куда глядят глаза. - Тундра, стой! Она нагнала его не сразу, всё ещё немного путаясь в узкой юбке своего ханьфу и мелко перебирая из-за этого ножками в мягких сапожках. - Ну и куда пошёл? Место у портала скорее всего оцепили таркатаны, вернуться через него обратно мы не сможем. Я тебе нужна как твой гид по Внешнему миру. - Не нужна, — наотрез грубо пробормотал наёмник в синем. — Если ты столько знаешь про порталы, то тебе следует возвращаться домой, женщина. - Я бы и рада. Но моя сила и способности запечатаны монахами Белого Лотоса во избежание похищения. Я очень ценный союзник, поверь! У меня уже было несколько миссий с одним из ваших воинов. - Нелепость! Лин Куэй и Белый Лотос давние враги. С какой стати тебе помогать кому-то из наших? Фей Мей повисла на руке Куай Лиенга в попытке притормозить его широкий воинский шаг, но ничего не добилась кроме того, что её ноги стали проскальзывать по серо-желтому песку с трудом поспевая за воином. - Потому, что только через него я могла писать отцу, дубина! Мой отец прячет меня с самого рождения в вашем мире, чтобы его брат не забрал у меня наш фамильный герб, который может открывать проход в любой из девяти миров. — А. Вот откуда такие познания о Внешнем мире, — без особого интереса промолвил Тундра, внезапно останавливаясь, из-за чего девушка чуть не потеряла равновесие и не растянулась прямо перед ним. Криомант деловито отряхнул свою форму и проверил наручи — они светились осторожным серебристым оттенком и продолжали напитывать его тело силой. Стоило, всё же, хотя бы для небольшого приличия прочитать в какой местности ему лучше всего искать торговцев горецветами: он бережно достал дневник с записями, бегло просмотрел информацию о живом лесе, в кором они чуть было не остались навеки. Фей Мей была права — в лес без факелов было заходить нельзя, их легко могли бы сожрать. И согласно описанию места высадки, там не просто так поставили гарнизон с таркатанами. В последней своей миссии Саб-Зиро тоже не слишком удачно высадился в здешних краях, и в небольшом примечании Куай увидел яростный росчерк черт иероглифа «женщина!». Брови Тундры хмуро сошлись у переносицы. Лиенг прикрыл веки, подбирая из кусков привычной человеческой логики хоть какой-то план. Если бы Би-Хан был тут, то он непременно бы отдал приказ и тогда… — У прошлого вояки тоже была эта книжица, вот только он больше записывал, чем читал, — нахально через плечо разглядывала письмена Фей Мей. Куай нахмурился и с громким хлопком закрыл дневник прямо у неё перед носом, завидев как женские пальчики потянулись к нему. Она хмыкнула и обидчиво отвернулась, чуть ли не задев его своей темной блинной косой. — Ну, как хочешь. Тот вояка тоже не хотел брать меня с собой, а потом еле выполз из портала, когда понял, что спираль фрактала была повернута в обратную сторону слева направо. Чуть не отравился парами ям плоти, и если бы не его пилюли, то поминай как звали. У Куая от раздражения начинала болеть голова. Он не понимал откуда эта мелкая пигалица столько знает о его закрытом клане, о брате, а уже не оставалось никаких сомнений, что это был именно брат, ибо его последняя миссия действительно закончилась отравлением, после которого он неделю восстанавливался. Но поддерживать диалог с этой прилипалой и всезнайкой не хотелось от слова совсем. Не удивительно что упомянутая «женщина» была записана с таким явным раздражением. Как только Би-Хан вообще смог терпеть её нахальство рядом? Девушка сделала несколько шагов по полю, зачем-то провела пальцами по травинками, достававшим ей почти до пояса. Загадочно улыбнулась, с наслаждением вдыхая воздух. — Как же я скучала по этому безумному месту! Знаешь, мне ведь приходилось открывать порталы чтобы братья могли купить всякие полезные снадобья для храма. Они очень многих людей вылечили от страшных болезней, — она была слишком откровенной, болтливой и бесхитростной, становилось не по себе от её неумения сдерживать эмоции и чувства. Куай мог бы воспользоваться этим, но ему показалось, что девушка была с ним не до конца честна и лукавила. Уж слишком яркой была её реакция на путешествие через портал для той, которая хвалилась знаниями о Внешнем мире и свои местным происхождением. Скорее всего, что она просто пыталась заинтересовать воина, чтобы он непременно взял её с собой как ценный источник знаний. Но как часто говорил брат, женщинам не стоит доверять две вещи — личную тайну и направление дороги. Тундра в полном молчании направился в сторону виднеющегося вдалеке русла реки, что серебристой змеёй протекала где-то в нескольких киломатрах утопавших в пылающий огненными небесами горизон. Когда Мастер Гидро брал его в ученики, он перечислял всё ужасающее и непривычное человеческому глазу великолепие чужого мира, и Тудра, впервые в жизни оказавшись в неизвестности, восхитился, до чего же может быть прекрасна эта опасная реальность. Но, несмотря на странную природу и цветовое многообразие вокруг, воин холода знал тактику постройки любых населенных пунктов, где мог бы жить человек — все селения и города всегда строили у рек, а значит рано или поздно он выйдет на какую-нибудь деревню. — Эй! Ты, что, реально решил меня здесь бросить?! Да какого черта? Эй! Тундра! Между прочим, братья узнают, что я здесь, и когда тебе придётся возвращаться обратно, то кто-то же должен будет замолвить за тебя словечко? Ну, брось! Без меня ты здесь пропадёшь. Молчишь? Ах, так, да? Всё. Я иду с тобой. Это моё окончательное решение. Криомант покачал головой не оборачиваясь. Конечно, он мог бы прикончить надоедливую муху, как это полагалось по уставу устранения свидетелей, но помня наставления брата о том, что убивать женщин дело позорное для воина его силы и статуса, он решил выбрать тактику полного игнорирования. К тому куда проще если одно из его заданий идёт на своих ногах бодрым шагом, чем тащить ношу на плечах, рискуя нарваться не непрошенные вопросы со стороны местных жителей. Вдруг здесь за ненадлежащий перенос писклявых пигалиц лишают головы? Девушка нагнала его, чуть не врезавшись в правую руку, от чего он резко инстинктивно отнял её, развернувшись. Эта привычка была с ним всю жизнь, так вдолбил ему в голову брат — неумелые способности криомантии иногда проявлялись некстати, обжигая случайным образом. Но по чудесному стечению обстоятельств сила его стихии продолжала течь равномерно и слушаться его как самый преданный союзник. — Ты чего это? — она удивленно посмотрела на него, продолжая на автомате семенить за ним своими маленькими ножками. — У вас тоже запрещено касаться женщин? Куай смерил её колким презрительным взглядом, снова ничего не ответив. Женщин? Да в его храме женщин приводили только два раза в год для сбора генетического материала среди элитных воинов. Он их не видел — не дорос статусом. Он не мог назвать женщинами безобразных старух в лазарете, которые постоянно толкли в мраморных ступках порошки, да прибирались по углам. У этих старух не было языков, с ними нельзя было поговорить, а вот подкупить можно. Тундра ненавидел их, когда они прикасались к его телу, накладывали бинты или вышвыривали его стоило ранам чуть затянуться темными корками сукровицы. Немоё вороньё, всегда в сером, всегда раздражены и непомерно жадны до подачек. — Прости. Я больше не буду. Братья тоже постоянно молятся и смотрят на меня, вот точно так же как ты сейчас — с отвращением. Женщина в храме это низшее существо, но так как я могу открывать порталы сюда, то они терпят моё присутствие. Сама я не могу пройти через свой портал. Как муха за стеклом бьюсь, а пройти не могу, — всё болтала и болтала она, больше успокаивая себя в этой болтовне. Лиенг молчал. А затем мимолетно бегло бросил взгляд на её грудь в поисках упомянутого колдуном кулона. На что девушка резко отскочила от него прикрывая грудь ладошками, зарделась румянцем возмущения и стыда. — Это ещё что за грубость! Ты что там удумал?! Я не позволю! Даже не смей! Кулона на её шее, к сожалению, не было и это сильно озадачило и усложнило работу Тундры. Он вымученно выдохнул, и пар-конденсат плотными клубами вышел из отверстий маски. Стихия бушевала, рвалась наружу, просилась высвободить весь свой потенциал. Фей Мей изумленно рассматривала воина, а потом задумчиво изрекла: — Тот воин тоже фыркал таким туманом. Ты ведь… не он, да? — с легкой надеждой на ошибку тихо поинтересовалась она, нервно прихватывая себя за косу. — Не он. Другой. — Какой другой? Того все называли Саб-Зиро. По крайней мере в тех местах, куда он меня с собой брал. — Это не важно, женщина. — Важно, если вы с ним так похожи. Это ведь только слепой не поймёт. Походка, взгляд, жесты. Только голоса другие и ты чуть ниже, — нарочно уязвила гордость Тундры она, наслаждаясь внезапно вспыхнувшем в его глазах возмущением. — Тундра, а тебя какие способности? Тоже лёд? Мне нужно знать, а то вдруг тебе придется меня спасать. — С чего ты решила, что я буду тебя спасать? — решительно отмахнулся от неё уставший от вопросов мужчина. — Я поняла это сразу как только ты задумался дольше, чем тот другой воин. Тебе следует поработать над этим. Мне кажется, что ты уже принял решение либо убить меня, либо воспользоваться моими знаниями. Но сам посуди, какой прок от меня мертвой? — Тишина например, — съязвил Куай, впервые удивляясь что может парировать женскую болтовню. Ему даже понравилось спорить с ней, это было забавно. Фей нахмурилась и сложила руки на груди, ускоряя шаг для того чтобы вырваться вперед и всем своим видом показать насколько сильно он её обидел. — Все мужчины грубияны! Теперь не надейся что я тебе что-нибудь расскажу о здешних местах. И, кстати, без этого ты точно далеко не уйдёшь, — она внезапно неизвестно откуда помахала знакомым кожаным переплетом книги. Лиенг тут же стал проверять подсумок суетливыми хлопками ладоней — дневник брата таинственным образом исчез. Эта выходка до того его разозлила, что он угрожающе стал наступать на назойливую воровку. — Не отдам! — весело пискнула она и с лихостью полоумной лисицы припустила в сторону реки.