***
— Барти, зацепи меня! — крикнул Рабастан и, наложив на себя заклинание Воздушного Пузыря, прыгнул в воду. Барти подбежал к месту, куда прыгнул друг, и запустил Связывающее в мутное пятно, которое, как он надеялся, было Рабастаном, а не инферналом. — А теперь вы, — оскалился он и рассек воздух палочкой. — Инсендио! Фламмаус! Мико! Инферналы, часть которых была уже у его берега, заверещали и отшатнулись, когда на них набросилось пламя, и ослепили вспышки света. — Иллюминантос! Прочная веревка, соединяющая их с Рабастаном, засветилась белым необжигающим огнём. Рабастан, целенаправленно плывущий к особому скоплению инферналов, в центре которого, как он с ужасом понимал, находился Регулус, заметил, что уродцы, от которых ему с трудом удавалось отбиваться, вдруг сами отплыли и не приближались более, чем на пару метров. И тут он понял, что веревка, крепко обхватывающая его за пояс, светилась. — Крауч, гениальный ты зубрила! — ухмыльнулся он и послал ослепляющую вспышку в толпу, окружающую Регулуса, потому что опасней было оставлять его среди них. — Рег! До него, медленно опускающегося на дно, оставалось около двадцати метров. Рабастан боялся, что не успеет, что уже они не успели, поэтому, молясь попасть, запустил то же заклинание, что и Барти на него: — Фасикулум! — Рабастан замер, наблюдая за белым лучом, несущимся в сторону Блэка, и натянул веревку на себя, думая, что попал. — Да твою ж мать! Сбив летящего к нему инфернала с раскрытыми, словно для объятий, руками, Рабастан, подплыв чуть ближе, снова отправил заклинание и наконец зацепил Блэка. Когда тот подплыл к нему, притягиваемый веревкой, Рабастан не сдержал глубокого выдоха сквозь сжатые до скрипа зубы. Блэк никогда не был известен здоровым загаром, конечно, но… — Держись, Реджи, не смей дохнуть так по-гриффиндорски, иначе я тебя сам грохну, возомнил из себя чертового героя… — судорожно шептал Лестрейндж, плывя к поверхности воды настолько быстро, насколько это было возможно с Регулусом на зацепке и шипящими инферналами, так и норовящими цапнуть груз, не защищённый белым огнем. — Баст! — облегченно выдохнул Барти и потянул на себя веревку, почувствовав, что за неё дёргают. Рабастан, выбравшись на берег и вытащив Регулуса, тут же вскочил и, тяжело дыша, навис над ним. — Барти, сделай что-нибудь! — воскликнул он, взмахнув руками, и Барти уловил в его голосе истерические нотки, отчего сам едва не потерял сознание. На негнущихся ногах Крауч подбежал к ним и упал на колени, пытаясь вспомнить всё, что рассказывала ему мадам Помфри на дополнительными занятиях насчёт помощи утопающим. Делая массаж и нажимая на все нужные точки, он старался не смотреть на лицо Регулуса. — Сделай что-нибудь с раной, — с трудом удерживая дрожь в голосе, бросил Барти Рабастану. — С такой нельзя аппарировать, а здесь задерживаться — себе дороже. Блэк был бледным, даже синим, одежда на нем была порвана и окровавлена. По всему телу синяки, царапины, местами просто отсутствовали куски плоти, но самое страшное было на груди — там алели три глубоких рваных пореза, из которых до сих пор лилась кровь, окрашивая камни. Но он дышал. Он дышал слабо, хрипло, болезненно, но Барти видел, как тяжело вздымалась исполосованная грудь и с облегчением понимал — успели.***
Первой мыслью Регулуса, когда он очнулся, было — где я? Потом он раскрыл глаза и с изумлением понял, что находится в комнате Рабастана. Несколько успокоившись, он откинул голову на подушки и прислушался к ощущениям. Грудь была туго перемотана несколькими слоями бинтов, которые отвратительно пахли заживляющими зельями. По всему телу были рассыпаны пластыри, перевязки… И, с мысленным смешком понял Регулус, бинты были разрисованы. На пластыре на ладони было заботливо выведено «балбес» и дорисована звезда. Он старался не вспоминать, что было в пещере. Сейчас, в доме Лестрейнджа и в бинтах с забавными надписями, он чувствовал себя в безопасности и не хотел портить этот момент ещё одним ужасным воспоминанием из своей коротенькой жизни. Регулус хотел позвать Кричера, но смог лишь прохрипеть «Кри…», а после надрывно закашлялся. Очевидно, он не учёл друзей, когда говорил домовику не рассказывать семье о произошедшем в пещере. И хоть это был его промах, Блэк не очень жалел. Раз уж так сложилось, ему придётся ещё побороться с Темным Лордом. Черт возьми… Но сейчас ему надо было что-то сделать. И как позвать двух идиотов? В том, что Рабастан был с Барти, он не сомневался. Побегав взглядом по комнате, Регулус заметил на тумбочке книгу «Преступление и наказание» и с обречённым вздохом понял, что другого выбора нет. Никогда бы он так не поступил, но… Выдохнув, Блэк швырнул книгу в закрытую дверь и буквально почувствовал боль от того, как она упала, согнув все страницы. А, это просто всё тело заныло от столь резкого движения. «Лишь бы они услышали», — подумал он. И тут на лестнице раздался грохот, топот двух пар ног и вопль Рабастана. — Ты покойник!!! Распахнулась дверь, открывая Блэку две взволнованные родные рожи, которые сначала вытянулись, а потом расплылись в улыбках. И несмотря на то, что малейшее движение причиняло боль, Регулус раскинул руки, улыбнулся и прохрипел: — Идиоты! Барти и Рабастан медленно вошли в комнату и остановились, так и не подойдя к кровати, на который лежал друг. — Как думаешь, он уже инфернал? — приложив руку ко рту, прошептал Барти и округлил глаза. — Я думаю, он идиот, — в тон ему ответил Рабастан. И тут они оба прыгнули на кровать к с трудом заверещавшему Блэку, пытаясь то ли удушить, то ли обнять.***
Через два дня, когда Регулус наконец смог пройти два метра без поддержки, и голос наконец окреп, он вызвал Кричера. — Хозяин! — бросился на пол домовик, завывая от рыданий. — Вы живы! Простите, простите своевольного слугу… — Тихо! — рявкнул Регулус и тут же смягчился. — Всё нормально, Кричер. Ты не нарушал прямой приказ и спас мне жизнь. Спасибо. Округлив глаза, Кричер потерял дар речи, и, воспользовавшись тишиной, Блэк продолжил: — Ты сделал то, что я тебя просил? Домовик закивал и, утерев слезы, щелкнул пальцами. Массивная шкатулка, появившаяся в воздухе, легла ему на ладонь. — Хозяин, это очень плохой предмет, пожалуйста, не держите его рядом. — Что за плохой предмет, Кричер? — громко поинтересовался Рабастан, резко открывая дверь. — Где твои манеры, Лестрейндж? — возмутился Регулус. — Крауч, и ты туда же?! — Вы не обращайте на нас внимания, просто общайтесь, — помахал руками Барти и прислонился к стене. — Но желательно поподробнее про момент с неудавшимся суицидом Рега. Регулус подумал, что, наверное, он не должен рассказывать им о крестражах. В конце концов, у них на предплечьях тоже красовалась Чёрная метка, и подставлять их под опасность Блэк не хотел. Но как же тяжело, оказывается, держать такое в себе… — Рег. Если ты, идиот, не расскажешь, на кой черт тебе понадобилось лезть в тот ад, я устрою тебе ещё один, — заявил Рабастан и скрестил руку на груди. Барти, недолго думая, отзеркалил движения Лестрейнджа и серьезно уставился на Блэка. — Я… я не могу. Блять, простите меня, но я не могу рассказать даже вам, правда, — хрипло сказал Регулус и зажмурился, зарываясь руками в спутанные волосы. — Я даже родителям не рассказал, потому что любой, кто знает об этом — труп, понимаете?! Я просто не имею права… Барти прикусил губу и опустил взгляд, замечая в голосе Блэка дрожь и явное отчаяние. — Ты знаешь, но жив. Благодаря нам, Рег, так что либо стирай память, либо рассказывай, я дам Непреложный Обет, — раздраженно сказал Рабастан и закатил глаза. — Я вижу, что тебе хреново, но, такая уж я тварь, мне сейчас немножечко до пизды. Что-то мне подсказывает, что тебе гораздо хуже будет, если сделаешь неправильный шаг из-за этой шкатулки. А мы тебе этого сделать не дадим, если расскажешь. Барти кивнул и протянул руку. — На твоих условиях Обет, Рег, не каждый день есть возможность заставить Рабастана под страхом смерти прекратить издеваться над нашими ушами своей игрой на скрипке, — подмигнул он и возмущённо вскрикнул, когда в лицо прилетела метко пущенная другом подушка. Когда Непреложный Обет скрепил запястья и Рабастана, и Барти, Регулус откинулся на подушки и сцепил руки. — Ну слушайте, тупые гриффиндорцы, — пробурчал он. — Кто бы говорил, — фыркнул Барти и поднял руку, защищаясь от испепеляющего взгляда. — Всё-всё, рассказывай, Рег. — Крестраж, — только и сказал Регулус и посмотрел на друзей, ожидая их реакцию… …который не было вообще. — Это какой-то пароль? Ну, крестраж, — неуверенно протянул Барти. Рабастан пожал плечами. — Душу можно разорвать убийством. И часть души можно поместить в какой-либо объект. Но, оторвав часть души, можно потерять человечность и контроль над тёмной магией, что приведёт к полному изменению личности, то есть от человека остаётся лишь малая часть его личности. Короче говоря, темная магия просто поглощает человека и управляет им. — И ты хочешь сказать… — медленно начал Рабастан. — Темный Лорд создал крестраж?! — выдохнул Барти. — То есть то, что в шкатулке это?.. — Да, это крестраж, — кивнул Регулус и вытащил медальон. — Черт, меня от его ауры в дрожь бросает, и мысли сразу же нехорошие разум затопляют. Его нельзя держать близко к себе, нужно придумать ему место хранения. Какое-то время все молчали, погружённые в мрачные размышления. Наконец тишину прервал Рабастан. — Я же не один заметил, что Темный Лорд и правда стал меняться? Все эти бессмысленные убийства, применения Непростительного к нам за любую оплошность… Барти передернул плечами от неприятных воспоминаний. — Я присягал в верности человеку со здравыми идеями и стремлением сделать наш мир лучше, а не сгустку чёрной магии, — покачал головой Блэк и посмотрел на друзей. — Я уничтожу крестраж.