***
Нарцисса потеряла равновесие и едва не упала на бетонные плиты. Схватившись за стену, она удержалась на ногах. Абсолютно точно — это камера. Судя по тому, что палочка не реагировала на заклинания вообще, а домовики стойко игнорировали приказы появиться, это была камера для пленников Волан-де-морта. В них практически не было света, не было малейших условий для жизни, зато было огромное количество блоков, замков и метров под землей. Большинство из камер находились под особняками ближайших соратников. Под особняками Лестрейнджей и Малфоев тоже были такие, но Нарцисса никогда раньше туда не спускалась и поэтому не могла знать точно, где она. Ей либо повезло, либо Беллатриса, заботливая старшая сестра, выбрала для неё самую светлую камеру. Здесь не было решёток, но была чёрная полоска на каменном полу, и Нарцисса точно знала, что за неё выходить не стоит. Осмотрев коридор, насколько это было возможно, она сделала вывод, что кроме ее камеры, здесь ещё дюжина таких же, только находящихся будто в глубине чего-то страшного. Они были темными, сырыми, и Нарцисса отчетливо увидела силуэт сидящего лицом к стене человека. Подать голос она не решилась. Кольцо, которое торжественно вручил ей Барти, явно было тут бесполезным, но Нарцисса всё же попыталась подать сигнал. Ничего не произошло, кольцо не завибрировало и не передало картинку. Прислонившись спиной к влажной стене, она сползла вниз и шумно задышала. В горле застрял ком от страха за Регулуса, Рудольфуса… Да и за всех скорее. Вряд ли против пожирателей они сражались вдвоём.***
Столкнувшись спинами, Блэки сначала вздрогнули, а после облегченно выдохнули. Регулус увидел в суматошном клубке сражающихся знакомые ещё со школы лица, преимущественно гриффиндорцов. — Ты сюда весь орден что ли притащил? — тяжело дыша, спросил он и едва успел увернуться от красного луча. — Они чем-нибудь кроме Непростительных атакуют? — Мне какой-то лох попался, пытался меня обезоружить, жалко парня, — хмыкнул Сириус и прикрыл голову, когда чьё-то заклинание попало в колону над ними. — И орден не я вызвал, а Дамблдор. Я с ним связался, рассказал, что случилось, а он их отправил. Регулус вскрикнул, упав на колени, и зашипел. Сириус резко обернулся, и Регулусу пришлось свалить его на пол за собой, чтобы зелёная вспышка не попала тому в спину. — Вызови Кричера и уходи, — прокричал ему Сириус и вскочил на ноги, переходя на защиту. Именно в этот момент Регулус понял, что дело плохо. Во-первых, Сириус никогда не переходил на чистую оборону. Во-вторых, Кричер не появился, и попытка трансгрессировать привела лишь к тому, что из глубокой раны на ноге ещё сильнее засочилась кровь. В-третьих, Регулус не нашёл среди сражающихся Барти. — Барьер, — поморщился он, пытаясь зажать рану. — Не видишь Барти? Нужно найти его. — Мне как-то не до этого, — огрызнулся Сириус. — Вали пешком, Рег, от тебя толку ноль. — Легко сказать, — проворчал Регулус и быстро наложил тонкий жгут, припомнив что-то из медицины. — Я не смогу уйти, у входа дохрена пожирателей. Сириус оглянулся и выругался. Регулус втянул воздух и рывком встал. Нога немела, а рана словно пульсировала изнутри, изрыгая кровь. Явно не безобидное Секо. Ему нужно найти Барти, который хоть что-то смыслил в лечении таких проклятий. Он наверняка сможет хотя бы замедлить действие, чтобы ногу не пришлось ампутировать. Но Регулусу нужно увидеть Барти не для лечения ноги. Ему нужно было просто найти его, чтобы быть спокойным и не рыскать неосознанно взглядом по сражающимся, а сосредоточиться на битве. В щит ударила мощное заклятие, и Регулус отлетел на пару метров, приземлившись у ног Рудольфуса, который сразу же наколдовал возле него широкой щит. С трудом поднявшись, Регулус наклонился к Лестрейнджу. — Мы тут победителями не выйдем. Как нам уйти? Несколько секунд Рудольфус словно его не слышал, с остервенением швыряя одно явно не светлое заклинание за другим. Пожиратели отходили от него, но вот тыл он не прикрывал, что взял на себя Регулус, отбив парочку летящих прямиком в Лестрейнджа заклинаний. — Никак, — ответил наконец напряжённым голосом Рудольфус. — Я тут больше никто, всем управляет Беллатриса. Уйти только через выход, а он, как видишь, охраняется и наверняка заблокирован десятком барьеров. У входа каменными изваяниями стояли пятеро пожирателей, держа наготове палочки. Вдруг они заозирались и подняли палочки перед собой, обернувшись к дверям. Регулус непонимающе посмотрел на них и обернулся на сражающихся. Никто тоже ничего не замечал. И лишь хорошо прислушавшись, он понял, что напугало пожирателей. С улицы и главного входа доносился грохот, чьи-то ругательства и, Мерлин, он уже глючит, знакомый ор. Вдруг огромные двери задребезжали, и все забыли о битве, уставившись на вход. Пожиратели что-то судорожно колдовали, но двери лишь сильнее прогибались на них. Раздался чей-то громкий голос, свист заклинания, и двери распахнулись, ударившись о стену с оглушающим грохотом. Стена от ударной волны посыпались известкой, по венецианской штукатурке поползли трещины. — Расступись, ублюдки! — проорал Поллукс и громко заржал. — Какой же я гениальный! Регулус фыркнул, хотя губы так и расплывались в широкой улыбке. Этот дед скорее его сведёт в могилу. — Лучший, мистер Блэк! — ясно раздался в полной тишине весёлый возглас Барти, и Регулус наконец увидел его, сидящего у стены в защитном круге. Страх ледяной лапой скрутил внутренности. Опираясь на стену спиной, Барти будто едва держался в сознании. Медленно продвигаясь сквозь сражающихся и безостановочно озираясь, Регулус добрался до него. — Здорова, брат, прощай, брат. Он вздёрнул брови, удивленный и настороженный таким позитивным настроем. Втиснувшись в защитный круг, он присел рядом с Барти и начал осматривать его. — Чем попали? — после пяти секунд безуспешного поиска раны недоуменно спросил он. — Чем попали? — после секундной заминки переспросил Барти. — А, извиняюсь, что напугал. В глазах просто потемнело. — Ты сейчас шутишь что ли? — Нет, решил присесть, перекусить. В доказательство своего сумасшествия он показал Регулусу наполовину съеденный шоколадный батончик и предложил откусить. — Вот ты ублюдок, я ведь подумал, что ты помираешь, — проворчал Блэк, отмахнувшись от его руки. — Ну, я не бездельничаю, в меня попасть никто не может, а я вот во всех стреляю, — заговорчески прошептал Барти и пульнул в сражающегося с Сириусом пожирателя. — Бам! Прости, Сириус, этого я себе записываю! Я как снайпер, понял? — Как… кто? — нахмурился Регулус и замахал руками. — Блять, всё, хватит меня заговаривать. Поллукс чуть не сдох, он явно всех не уложит здесь, надо помочь. Ему ж лет восемьдесят. Барти снисходительно улыбнулся. — Он уже всех уложил, да? — вздохнув, спросил Регулус. — Он за моей спиной, да? — Тебе пизда. — Мне семьдесят шесть вообще-то.***
Беллатриса сражалась с Джеймсом Поттером, неизвестным пожирателем и кем-то из ордена одновременно. Практически никого из ее сообщников не осталось. Пара-тройка пожирателей настороженно стояли, столкнувшись спинами и подняв неуверенно палочки. Остальные либо улизнули, так как выход уже был, да на всю стену, либо лежали с ранениями. Среди раненных оказались и пара орденцев. Доркас Медоуз, которую Регулус помнил с Хогвартса, и какой-то совсем молодой, даже младше него парень принялись им помогать. Поллукс неуверенно обошёл сзади сражающихся, и яркая вспышка ударила в спину Беллатрисе, которая почти успела выставить щит. Она рывком обернулась и выставила палочку. Ее глаза полыхнули ещё большей яростью, когда она увидела виновато поднявшего руки Поллукса. Первые буквы заклинания слетели с ее губ, но она пошатнулась и упала сначала на колени, а потом на бок и затихла. — Ну зачем?! — раздался обиженный возглас Джеймса. — Им нужно в штаб, — подойдя к ним, произнесла Медоуз и посмотрела на Сириуса, пнув лежащего пожирателя. — Что со всем этим делать теперь? Регулус и Барти подошли к пожирателю, который сражался за них, и переглянулись. — Один момент, — заметив их, поднял палец он и взмахнул палочкой. — Привет. Маска сползла с его лица густым дымом, и на них взглянули знакомые блеклые глаза под светлой длинной челкой. — Эйвери! — хмыкнул Барти и пожал его протянутую руку. Регулус последовал его примеру и огляделся. Больше никого из восставших пожирателей не было, хотя половина сражалась и после появления Поллукса. Видимо, испугавшись появления орденцев, они решили быстро уйти, чтобы не светить лицами. — Остальные ушли, про орденцев никто не предупреждал, — перехватив его взгляд, сказал Андрес. — Я, наверное, тоже пойду. Обговорим позже. — Мы и сами про орден не знали, — заверил его Регулус. — Спасибо. — Бывайте, — махнул им Эйвери и быстро пошёл в сторону выхода. Сириус было дёрнулся в его сторону, но Барти поднял руку и покачал головой.***
Оставшихся пожирателей вырубили и аккуратно сложили посередине комнаты, связав руки и ноги. Теперь они ломали голову, как с ними поступить. С Беллой поступили потактичнее. Уложили на диван, надели антимагические браслеты и даже сняли неудобные туфли. Барти, глядя на двадцатисантиметровые каблуки, приоткрыл рот. Хотелось спросить ее секрет, как она не ломает ноги во время беготни и сражений. — Я готов тебя обнять, дед, — слабо засмеялся Сириус и пошёл на забегавшего взглядом Поллукса. — Не подходи ко мне, Сириус, твою матушку. — Ты нахер так пугаешь, а, хрыщ старый? — рявкнул Регулус. — Возомнил себя героем на старости лет? Да кто так делает-то! Можно было бы хоть намекнуть, что ты там набиваешь себе. Сириус застыл и медленно обернулся на брата. Поллукс и сам был в шоке. Барти печально помахал другу рукой и вздохнул. Вот и закончилась насыщенная жизнь его друга. — Ах ты мелкий спиногрыз! — заверещал Поллукс тут же, справившись со ступором. — Неблагодарный щенок! Да я тебя!.. — Но спасибо, — прервал его посерьезневший Регулус и кивнул. Потом решил, что нужно срочно менять тему. — Нам нужно найти Цисси. — Я знаю, где она, — мрачно сказал Рудольфус. — Так быстро Беллатриса может заставить человека исчезнуть, если только отправляет его в придуманные ею камеры.***
Вальбурга в сотый раз за день подошла к гобелену. На ней был домашний халат, накинутый поверх ночной рубашки. Ее гладкие чёрные волосы рассыпались по плечам волнами, и она небрежно смахнула их за спину. Практически немигающий взгляд был направлен на золотые лини, вышитые лица и бесчувственные даты. Орион смотрел на неё с гобелена с привычным спокойствием, которое любому другому показалось бы надменностью. Вальбурга умела их отличать, пожалуй, потому что сама часто носила эти выражения на лице. Только он мог понять, в какие моменты она на самом деле спокойна, а в какие — готова кричать и кидать вызовы на дуэли, но держится. Сейчас ей и вправду хотелось кричать. Жаль, на дуэль вызвать никого нельзя. Раньше ее вызовы с легкостью принимал Орион, когда никого, кто реально готов бы был с ней поспорить, не было. Они сражались, зная последующие ходы, зная контрзаклятья на каждое летящее атакующее и зная, что никто никому не навредит. Вальбурга обняла себя руками и перевела взгляд на сплетение их с Орионом нитей. Ее маленький мальчик… Не сдержавшись, она протянула руку и коснулась волос Регулуса кончиками пальцев. В счастливых, но острых и будто выжирающих что-то внутри воспоминаниях теплилось то ощущение мягкости и нежности, когда она касалась прически Регулуса под его наигранно негодующий возглас. Он не любил, когда кто-то касался его волос, всегда уложенных строго по пробору. Поэтому Вальбурга всегда находила моменты, когда его волосы спокойно лежат на голове, непослушные и мягкие, без всяких укладок и лаков. Гладила по затылку, слегка царапала кожу ногтями, и Регулус всегда незаметно улыбался, удивленный ее приливом нежности. Как же редко она проявляла внимание к собственному сыну!.. Теперь Вальбурга готова была отдать всё, что просто обнять и прижать к себе его снова. Смотреть на вышитое бледное лицо Регулуса, которое казалось чужим, было мучительно, и она перевела взгляд на Сириуса. Слабая улыбка тронула ее губы. Чувства к Сириусу всё ещё были смешанными. Она была счастлива, что он, несмотря ни на что, заходил к ней раз в неделю, но не понимала почему. Сириус, которого она знала, никогда бы не пришёл в этот дом. Даже после смерти отца и брата, которые, как он говорил, для него не существуют. Что-то в нем поменялось… Он стал взрослее, тактичнее и переживал боль от потери куда лучше. У него были близкие люди, с которым он забывал об их смертях. У Вальбурги был только он. Поджав губы, она с усилием отвернулась от гобелена и медленно стала подниматься в спальню. Кто-то повлиял на Сириуса, и он стал меняться в лучшую сторону. Кто бы это ни был, она искренне была благодарна, пусть это даже его очередная подружка-грязнокровка. Черт возьми, она и правда окончательно размякла. Цокнув языком, Вальбурга легла в постель и закрыла глаза, молясь, чтобы сон пришёл сразу. Завтра много дел, бумажной волокиты, встреч и всего, что навалилось на неё после становления главой рода. Завтра ещё один бешеный день, изматывающий и избавляющих от всех мыслей. А сейчас впереди бессонная ночь, возмещающая все недогнавшие ее днём мысль.