Птица в клетке

the neighbourhood - female robbery             — Ты спишь? Эвер?       Она вздрогнула всем телом от неожиданности и резко вскинула сжатый кулак, ударив кого-то прямо по лицу.       — Да ты с ума сошла, что ли?! — завопил человек, склонившийся над кроватью, и она наконец открыла глаза и села.       Питер схватился обеими руками за нос, изумленно глядя на нее, вскинув брови. Эвер несколько мгновений молча сверлила его взглядом, все еще не в состоянии отойти от очередного слишком реалистичного кошмара. Сколько она себя помнила, они преследовали ее, каждый раз одни и те же. Снились так часто, что она знала их наизусть.       — Ты напугал меня, — наконец произнесла она, качая головой.       — Это твой необычный способ сказать «прости»? — проворчал парень, осторожно потрогав переносицу двумя пальцами и поморщился. — Вроде бы не сломан…       — Прости, — Эвер собрала растрепавшиеся волосы в хвост и слезла с кровати. — Дай взгляну.       — Да ладно уж, — фыркнул Питер, но послушано разрешил ей приподнять свою голову и осмотреть пострадавший нос. — И каков же ваш диагноз, госпожа врач?       Эвер скривила губы, легко похлопала ладонью по его щеке и опустила руки:       — Жить будешь, солдат. Однако если снова попытаешься меня так разбудить, гарантий не даю.       — Твой отец тебя ждет. У нас сейчас дел невпроворот после всего, что случилось… К тому же, что-то происходит внутри военной полиции и мы… — Питер вдруг осекся и огляделся по сторонам, хотя в комнате кроме них никого не было. — Впрочем, пусть он сам тебе все расскажет.       Эвер перевела на него озадаченный взгляд, но вопросов задавать не стала. Ее и саму не покидало ощущение, будто военная полиция что-то замышляет, будто готовится что-то, чего они все не видят, хотя это происходило почти на виду. И все же, за все время, проведенное с отрядом отца, она хорошо усвоила одно — здесь в Стохесе, как впрочем и в любом другом большом городе, глаза и уши были даже у стен. А если уж речь заходила о самом продажном отделе войск, то и подавно следовало держать ухо востро.       И все же мысли Эвер были далеко не об этом. Питер вышел в коридор, но она медлила. Она переехала сюда из дома по просьбе отца. Он уверял ее, что ему не помешает помощь, учитывая переполох, устроенный разведкой и чудо-мальчиком Эреном Йегером, о котором судачили все кому не лень. Но на самом деле она точно знала, что дело не только в этом. Он беспокоился о ней и настаивал на том, чтобы посетить врача. Кошмары ей снились с самого детства, еще с тех пор, когда она жила в приюте. Однако последние полгода они стали почти невыносимыми. Она спала не больше пяти часов, а потом просыпалась с криками и вся в холодном поту.       Отец настаивал на лечении, скандалил и упрямился, но и ему, и Эвер было хорошо известно — лечения нет, врачи уверяли их, что она абсолютно здорова. И от этого она только чувствовала себя еще более сумасшедшей.       — Эвер? — донесся из коридора голос Питера.       — Иду! — отозвалась она и вышла в коридор, плотно притворив за собой дверь.       Питер уже стоял у самой лестницы, ведущей вниз на первый этаж, где располагался кабинет ее отца и зала для собраний отряда. Спускаясь по ступенькам, Эвер невольно вспомнила свой переезд сюда. Они с отцом переехали в Стохес год назад, до этого они жили в Митре, чтобы быть поближе к королевской семье, однако после того, как было решено отобрать людей и создать независимый элитный отряд, место жительства было решено сменить.       Эвер ненавидела Митру всей душой. Надменные лица высшего сословия раздражали ее и злили, а то как они прожигали жизнь, пока другие существовали в нищете, заставляло стискивать зубы и кулаки каждый раз, когда она выходила на улицу. Поэтому новость о переезде она восприняла с радостью, даже собрала вещи быстрее отца. Пока он занимался необходимыми документами и собирал досье будущих членов отряда, она часами гуляла по городу, осматривая окрестности. Почему и для чего было решено создать отдельный отряд под командованием ее отца, ей было неизвестно.       Сам он отмалчивался, ограничиваясь лишь тем, что она тоже будет в нем состоять. Эвер не вмешивалась, молча выполняла его указания и терпеливо ждала — он расскажет ей, что происходит, как только сможет.       Правительством было решено выделить для отряда небольшое двухэтажное здание рядом с центром Стохеса. Раньше здесь был жилой дом, но постепенно владельцы квартир либо сменили жилье, либо умерли от старости, поэтому здание последние несколько лет до их приезда пустовало.       Эвер бросила взгляд на два дальних окна, которые каждый раз привлекали ее внимание, стоило спуститься на первый этаж. Это были два высоких витража, на которых стеклянной цветной мозаикой была выложена картина, которую каждый человек видел бесчисленное количество раз — тот самый момент, когда прародительница Имир заключила договор с таинственным всемогущим существом.       Эвер каждый раз цеплялась взглядом за странное создание с рогами, похожими на бараньи, с длинными крючковатыми когтистыми пальцами и звериным оскалом. Оно было похоже на демонов, которые преследовали ее во снах, и все же было другим. Почему-то Эвер была уверена, что у ее демонов лица и уж точно глаза были человеческими.       — Она тебе никак покоя не дает? — произнес Питер за ее спиной.       — Кто — она? — не оборачиваясь, спросила Эвер.       — Имир, конечно. О чем ты думаешь постоянно, когда смотришь на эту картинку?       — Меня вовсе не Имир беспокоит. — Эвер покачала головой. — А ее очаровательный спутник.       Питер хохотнул, но комментировать не стал. Они познакомились в первый день Эвер в Стохесе. Питер был одним из главных претендентов на вхождение в отряд ее отца, а чуть позже к ним присоединилась и его девушка, Клэр.       — Командир Уорнер, можно? — Питер постучал в дверь и, дождавшись негромкого ответа изнутри, распахнул дверь.       Эвер прищурилась. В кабинете отца всегда были настежь распахнуты занавески, в теплые дни он открывал все окна, словно чувствовал себя здесь взаперти. Солнечные лучи стелились по овальному деревянному столу, во главе которого сидел ее отец. Эвер сразу столкнулась с ним взглядом и мысленно отметила — эту ночь он снова почти не спал. Под большими синими глазами залегли темные тени, лицо было бледным и осунувшимся. У нее сердце разрывалось от жалости к нему, когда он так изводил себя работой. Однако спорить было бесполезно, он слишком любил свое дело, чтобы отказываться от него даже ради здоровья.       Они не были похожи внешне с отцом, и в этом не было ничего удивительного. Когда ей было два года, Дейн Уорнер забрал ее из приюта далеко в Шиганшине. Она совсем не помнила своего детства в стенах приюта, за исключением проблем со сном — и то, лишь со слов вечно недовольной няньки, которая отдавала ее Уорнеру.       — Этот ребенок — сущее наказание! — ворчливо произнесла она, когда Дейн взял Эвер на руки на выходе из приюта. — Кричит по ночам, ворочается, будто ей ужа в кровать подкинули, и много плачет. А еще плохо ест, еда ей, видите ли, не нравится! Мой вам совет, господин, выберите другого ребенка, у нас есть много милых и спокойных детей.       Несмотря на возраст, Эвер запомнила эти слова с неожиданной отчетливостью. Прошло пятнадцать лет с того момента, но она не могла отделаться от мысли — возможно, отцу и правда стоило выбрать кого-нибудь другого. Однако Дейна совсем не смутили слова няни. Он выбрал Эвер в тот самый момент, когда вошел в приют и увидел, как она ревущая и растрепанная прячет за спиной местную кошку от рвущихся к ней детей. Ее дергали за волосы и платье, тянули за руки, но она не сдавалась, лишь молча лила слезы и упрямо прятала перепуганное животное.       Ему тогда только исполнилось тридцать пять лет, у него не было жены и детей, лишь преданность работе и желание что-то изменить в этом жестоком мире. И первым делом он решил подарить шанс на лучшую жизнь кому-то другому. Забрав Эвер, он переехал в Митру, где, благодаря заслугам, занял почетное место в королевской охране.       Эвер, несмотря на тяжелые времена в приюте, привязалась к своему приемному отцу достаточно быстро. Он был добр к ней, уделял ей много времени и тратил много сил на ее воспитание. Только его она беспрекословно слушалась, только с его мнением по-настоящему считалась. Под его влиянием она решила пойти в кадетское училище, а окончив его, заняла место в отряде военной полиции. Однако пробыла там недолго.       — Доброе утро, — Дейн кивнул на место рядом с собой, и Эвер только сейчас поняла, что в кабинете сидят все остальные члены отряда, которых отец успел найти и одобрить.       Всего семь человек, с учетом Питера и ее самой. Этого было мало, в планах у отца было найти хотя бы десять лучших бойцов, однако что-то заставило его собрать всех раньше времени. Питер обошел ее и опустился на стул рядом с Клэр. Девушка улыбнулась ему, а потом перевела взгляд на Эвер. Они хорошо ладили, однако Эвер ни с кем особенно не сближалась в отряде и чаще всего держалась особняком.       — Присаживайся, Эвер, — произнес отец, и она тут же спешно прошла к столу и села по правую руку от него. — Итак, раз уж все в сборе, начнем. Сегодня утром разведывательный корпус отправился в пятьдесят седьмую экспедицию за стены. Их цель найти безопасный способ проехать к Шиганшине, чтобы, как вы все наверняка слышали, найти ответы на вопросы, которые мучают многих из нас. В доме кадета Эрена Йегера есть то, что поможет нам всем положить конец тирании титанов. В это верит командор Эрвин Смит, и к этому склоняюсь я сам.       Эвер бросила на него настороженный взгляд. Отец был далек от злоупотребления властью, свойственного всем членам полиции, однако и особого интереса к гигантам или делам разведкорпуса никогда не проявлял. Здесь что-то было не так, но она не стала перебивать его.       — Наша цель, выступить следом за ними и прийти на помощь в случае, если что-то пойдет не по плану командора.       В кабинете воцарилась гробовая тишина. Эвер резко развернулась вместе со стулом, металлические ножки неприятно царапнули пол. Отец повернул к ней голову, однако не сказал ни слова. Один его взгляд приказывал пока смолчать, обещая объяснить все в другой раз.       — Вы хотите, чтобы мы вышли за стены? — подал голос один из присутствующих, и Эвер повернулась к нему.       Это был парень на несколько лет старше ее самой, она с трудом могла вспомнить его имя. Тем не менее, она помнила, что он сам предложил Уорнеру свою кандидатуру и, видимо, сейчас здорово об этом пожалел. Многие из кожи вон лезли ради места в военной полиции, чтобы дожить до глубокой старости в целости и сохранности.       — Именно этого я и хочу, — наконец спокойно ответил Дейн, и снова повисла гнетущая тишина. — Наша цель, лишь прикрыть тыл в случае опасности. Однако это вовсе не означает, что такой расклад обязательно выпадет. К тому же, раз вы здесь, значит вы лучшие, вас не должен пугать выход за стены, не так ли?       Эвер усмехнулась. Отец решил начать с козырей — с крайне раздутого самомнения большинства членов военной полиции.       — И когда мы выезжаем? — спросил Питер. Выглядел он изрядно озадаченным и даже слегка напуганным.       Эвер поймала себя на мысли, что внезапная новость не вызвала у нее страха. С титанами она сталкивалась только однажды — совсем недавно, во время зачистки города Трост. Именно тогда она впервые увидела Эрена и то, как он превращается в титана, однако особого интереса вспыльчивый и крикливый мальчишка у нее не вызвал. Другое дело — его уникальные способности и причина их возникновения. С того дня Эвер часто ловила себя на мысли, что ее демоны во снах порой выглядят как Эрен в обличии титана. Безусловно, это была лишь игра ее собственного сознания, и в то же время это было довольно жутко.       — Прямо сейчас, — голос отца вывел ее из раздумий. Они выезжали прямо сейчас, без промедлений. — Если среди вас есть те, кто отказывается от миссии, что ж, ваше право. Однако должен вас предупредить, будущая деятельность данного отряда вас касаться уже не будет. На принятие решения у вас двадцать минут, всех согласных жду снаружи.       С этими словами он поднялся из-за стола и покинул кабинет. Питер проводил его взглядом, а потом встал. Клэр подняла на него испуганные глаза:       — Пит?       — Я иду с командиром, — отозвался он, спрятав сжатые в кулаки руки в карманы. — Мне надоело отсиживаться здесь и ждать, пока гиганты разрушат оставшиеся две стены. И вы сами должны это понимать. Эвер, что скажешь?       Эвер прикрыла глаза. Все тело ломило от недостатка сна, к тому же, ее раздражало неведение, в котором ее держал отец. Было очевидно, что во всем этом был подвох, но какой именно? Знает ли отец весь план Смита или же тоже полагает, что все ответы узнает лишь за стенами? Нет, не может быть. Слишком опрометчиво и легкомысленно, совсем на него не похоже. Эрвина Смита она знала не слишком хорошо, хотя они с отцом были достаточно близкими друзьями. Эвер знала о склонности первого толкать людей на смерть красивыми речами и воинственными планами, однако за отцом такого никогда не наблюдала. Рассчитывает ли он не потерпеть ни одной потери за стеной?       — Я в любом случае пойду, — покачала головой она, оглядев присутствующих. Питер довольно кивнул и сложил руки на груди, теперь он был не единственным желающим. — Особенность моего отца — всегда говорить правду. Если сейчас он о чем-то вам и не рассказал, то только потому что сам не знает об этом. Либо скажет в ближайшем будущем. Он не стал вас уговаривать подвергнуть свою жизнь опасности, не буду этим заниматься и я. Это только ваше решение, однако вы должны понимать, что по итогу это решение повлияет на всех.       Подражая отцу, она поднялась со своего места и вышла из кабинета. В коридоре была тишина. Витраж с мозаикой отражал солнечные лучи цветными яркими бликами, в точности повторяя картину на дощатой поверхности пола. Эвер бросила на нее быстрый взгляд и вышла на улицу. Отец стоял неподалеку, поправлял подпругу на своем коне.       — С каких пор мы стали частью разведкорпуса? — спросила она, останавливаясь рядом с ним, касаясь ладонью мягкого носа коня. Тот недовольно фыркнул, обнюхивая ее руку в поисках лакомства.       — Эвер, — устало произнес отец, поворачиваясь к ней. — Все, о чем я тебя прошу, это довериться мне. Несложно ведь?       — Совсем нет, — пожала плечами она. — Если бы что-то было не так, ты бы сказал мне?       — Сказал бы. Ты же знаешь, птичка, ты можешь мне доверять, — он улыбнулся и легко щелкнул ее по носу, как всегда делал в детстве. Затем посмотрел ей за спину и усмехнулся. — Что же ты им такое сказала, что они передумали сбегать?       Эвер обернулась, не прекращая поглаживать бархатный нос коня. Отряд вышел из здания в своем полном текущем составе. Отправиться за стену следом за разведкой решили все.