Каменное сердце Ведьмака

      Чтобы сократить дорогу, Ламберт с Авророй проехали через Новиград, въехав в город через Портовые ворота и, проехав через Путь Славы, площадь Иерарха и Обрезки, покинули город через Оксенфуртские ворота. От внимательных глаз ведьмака не ускользнуло, что Аврора поспешила накинуть капюшон, стоило им пересечь ворота, и встревоженные взгляды, которые его спутница время от времени бросала через плечо. «Интересно, кого это она так боится?» — пронеслось у него в мыслях, и в очередной раз он выругался на свою жадность, понимая, что втянул себя во что-то серьёзное. Однако теперь не только из-за денег он не хотел отказываться от необычного контракта. Теперь к его привычной алчности добавилось любопытство, по крайней мере он предпочитал отписывать это чувство, возникающее каждый раз, когда он бросал взгляд на попутчицу, именно так.       В Новиграде, как и всегда, кипела жизнь. Солнце еще не успело полностью показаться из-за горизонта, а на площади Иерарха уже во всю толпились торговцы, выставляя свой товар, и нетерпеливые покупатели. Как всегда, было слишком шумно, слишком тесно, слишком невыносимо. Из всех городов Континента к Новиграду Ламберт питал наибольшее отвращение, и был совсем не против оставить его позади как можно скорее. Судя по поведению Авроры, она испытывала сейчас примерно те же чувства.       Ведьмак, взяв пример со спутницы, тоже пару раз осмотрелся, но ничего подозрительного, кроме привычных косых взглядов, да тихих оскорблений в спину, не обнаружил. Наконец, впереди замелькали Оксенфуртские ворота, оба пришпорили лошадей, и уже через несколько мгновений шумный город оказался позади. Дышать стало значительно легче, а Аврора, казалось, расслабилась, и скинула капюшон с головы. — Ты не говорила, что в розыске, — усмехнулся Ламберт, поравнявшись с ней. Аврора одарила его вопросительным взглядом. — К чему все эти предосторожности? — мужчина кивнул на капюшон, теперь покорявшийся на ее плечах. — Просто не люблю любопытных взглядов, — бросила она. Ламберта, конечно, такой ответ совсем не удовлетворил, но до поры до времени он решил оставить этот вопрос в покое. — Кто такой этот твой друг, и откуда мне знать, что ему можно доверять? — спросил он, больше из любопытства, нежели беспокойства. — Ольгерд фон Эверек, хотя его имя тебе вряд ли о чем-то говорит. — Звучит слишком по-дворянски, — недовольно пробубнил Ламберт. — Да, он на самом деле принадлежит к древнему реданскому роду дворян, — начала Аврора, но заметив, что Ламберт уже готов взорваться очередной порцией ругани в ее адрес и адрес всего дворянства, — поспешила добавить, — он раубриттер, как и весь род, и заработали они своё состояние грабежами приграничных земель и тех бедолаг, которые осмеливались проезжать по их собственным землям. Сейчас грабежами он, конечно, не занимается, но теперь он атаман Реданской Вольной Компании, и поверь, дворянством в твоём понимании там даже и не пахнет.       Она заметила, что Ламберт передумал одаривать ее своими красноречивыми дифирамбами, но все еще с подозрением посматривал в ее сторону.       Чем дальше они удалялись от города, тем пустыннее становился большак. Все реже и реже проезжали мимо них всадники или повозки, направляющиеся в город. Из города, казалось, выехали они одни. Пейзаж не отличался разнообразием, и негустые леса сменялись голыми полями, или одинокими, стоящими поодаль усадьбами.       Вскоре поля сменились редким подлеском, который, однако, с каждой верстой, становился все гуще, пока не превратился в довольно густой лес. С каждым шагом этот загадочный приятель его спутницы казался Ламберту все более подозрительным.       Наконец сквозь деревья показались очертания поместья, а еще через мгновение они въехали в широкие ворота и оказались в просторном дворе. Снаружи не было ни души и было подозрительно тихо, да и вообще дом казался заброшенным. — Ты уверена, что мы по адресу? — спросил ведьмак, осматривая довольно большое, двухэтажное поместье. — Уверена, — сказала Аврора, спрыгнула со своей лошади на землю и, привязав ее к столбу неподалёку, направилась ко входу. Ламберт последовал ее примеру, на всякий случай проверив, достаточно ли быстро стальной меч выскальзывает из ножен. Осторожность еще никому не вредила, особенно ведьмаку.       За дверью, к которой они приблизились, послышались громкие голоса и звонкий смех. Аврора распахнула дверь, будто бы оказалась дома, а не в гостях. Голоса почти сразу смолкли, и все лица повернулись в сторону двери. Да, Аврора была права, они больше походили на разбойников, чем на дворян. Ламберт не был уверен, успокаивает это его или напрягает. Выглядели они довольно устрашающе и явно знали, какой рукой держать меч и как с ним обращаться. Какое-то время между гостями и кабанами стояла тишина, которую Аврора решила нарушить первая. — Ольгерд здесь? — А кто спрашивает? — один из разбойников поднялся со своего места и направился в ее сторону, уперев руки в бока. Голову его украшал чуб, лицо было гладко выбрито, а руки, по крайней мере до локтя, где их скрывали поддёрнутые рукава льняной рубахи, были забиты татуировками. Поверх рубахи на нем был одет зелёный дуплет, а на груди на кожаном ремне висел нож. Он был на голову, а то и больше, выше Авроры и сейчас устрашающе навис над ней, сверля суровым взглядом. Однако, казалось, на девушку эти взгляды не производят никакого впечатления. Она спокойно смотрела на мужчину и терпеливо ожидала ответа. — Не помню я, чтоб мы девку приглашали, у нас своих хватает, — сказал, наконец мужчина, и за его спиной послышался громкий смех.       Ламберт почувствовал, как напрягается каждая мышца в теле, а рука потянулась к рукоятке стального меча прежде, чем ведьмак осознал, что делает, останавливая руку на полпути. Мужчина уже открыл было рот, чтобы словесно отчитать бандита, но тут на лестнице раздались шаги, а еще через мгновение на ней показался мужчина, в котором Ламберт тут же признал упомянутого Авророй Ольгерда.       Он оказался высоким мужчиной, крепкого телосложения, широкоплечий и рыжеволосый. Волосы были коротко острижены, виски выбриты, на темени оставлен короткий чапрон, а лицо покрывала борода-щетина и усы. На руках и предплечьях, насколько позволяла рубаха, виднелись шрамы, также шрамами было покрыто лицо и голова. Одет он был не по-разбойничьи богато: охотничьи штаны, расшитые сапоги, белая рубаха, поверх которой красовался зелёный кунтуш с растительным орнаментом, перехваленный бежево-коричневым кушаком и парой ремней. На одном из них висели ножны, из которых торчала рукоятка сабли. Спереди за кушак был заткнут кинжал. Пальцы мужчины были унизаны серебряными кольцами и перстнями, в левом ухе красовалась золотая серьга-кольцо, а на шее — коллар, инкрустированный драгоценными камнями. Внешний вид его одновременно создавал впечатление бандита и дворянина. Мужчина окинул презрительным взглядом собравшуюся внизу толпу своих людей. — Неужели так встречают гостей, Влад? — сурово сказал мужчина и даже в голосе его слышалась власть. Шутник тут же стушевался, и отошёл от Авроры. Та перевела взгляд на хозяина и некоторое время в помещении воцарилась гробовая тишина, пока Ольгерд и Аврора сверлили друг друга взглядами.       Первой сдалась девушка. Однако, Ламберт, обычно готовый ко всему, был совсем не готов к тому, что последовало, почувствовав странный укол в районе, где, вроде как, находилось его сердце, хотя многие в этом сомневались.       Аврора в два широких шага оказалась рядом с Ольгердом и буквально повисла у мужчины на шее, будучи почти на голову ниже него. Суровое выражение лица мужчины сменилось тёплой улыбкой, и он обнял девушку в ответ. — Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть! — сказал он, усмехнувшись. — Неужто ты не мне не рад? — с наигранной серьёзностью спросила Аврора, отпуская, наконец, старого друга из объятий. — Ты же знаешь, для тебя мои двери всегда открыты, — Ольгерд слегка кивнул и перевёл взгляд на стоящего в дверях Ламберта, который с трудом сдерживал свое негодование от непонимания того, что происходит и что никто, кажется, даже не собирался вводить его в курс дела. Аврора, заметив взгляд фон Эверека, и, по выражению лица Ламберта, к которым она уже привыкла, определив, насколько близок тот к «взрыву», поспешила представить мужчин. — Ольгерд, это Ламберт, ведьмак, — мужчины пожали друг другу руки, оба посматривая друг на друга с подозрением, — он любезно согласился проводить меня в Каэр Морхен. — И что ты забыла в такой глуши?! — удивлённо спросил Ольгред. — И я не перестаю задаваться этим вопросом, — пробубнил Ламберт, но Аврора сделала вид, что не заметила этого. — Это долгая и скучная история, — отмахнулась она, и повернулась к ведьмаку, — Ламберт, это Ольгерд фон Эверек, мой старый друг. Как видишь, со знатью у него столько же общего, сколько у тебя с манерами, — Аврора усмехнулась, заметив возмущенное выражение лица ведьмака, но не стала дожидаться, когда тот разразится очередной порцией брани. — Прости, что мы свалились словно снег на голову, но, надеюсь, ты не откажешь нам в гостеприимстве, — мягко улыбнувшись, она взяла Ольгерда под руку. От этого жеста опять неприятно кольнуло, но ведьмак, на этот раз, списал это на раздражение. «Тоже мне, остроумная нашлась» — подумал он, недовольно скрестив руки на груди. — Как я уже сказал, мои двери всегда открыты для тебя и твоих друзей. Энгус! — крикнул он неожиданно громко, заставив Аврору слегка вздрогнуть. Один из компании, сидящей все это время почти в полной тишине, вышел вперёд. Этот тоже оказался высоким, на голове тоже красовался чуб черных волос, а рот скрывали длинные чёрные усы. — Проводи гостей в комнаты наверху, да убедись, что все необходимое у них есть, — сказал Ольгерд тоном, перечить которому было себе дороже.       Было несказанно приятно оказаться в комнате с чистой мягкой кроватью. Хотя бы одну ночь удастся выспаться и хотя бы на день можно забыть о том, накормлены ли и отдохнувшие ли кони, передав заботу об этом людям Ольгерда.       Аврора опустилась на упомянутую кровать, чувствуя, как проминается под ней мягкая перина, скинув сапоги и вытянув вперёд порядком усталые ноги. Она очень устала от общества вечно недовольного, вечно ворчливого ведьмака, но сейчас, оказавшись, наконец, в одиночестве, обнаружила, что без него в комнате как-то тихо. Она и не задумывалась о том, как за то короткое время, которое они провели вместе, привыкла к его обществу. Описание Ламберта, которое дала ей Трисс, когда Аврора видела ее в последний раз, и вполовину не передавало всех красок его характера. Но за этими стенами грубости, хамства и безразличия, которые возвел ведьмак вокруг себя, изредка показывался испуганный мальчишка, которого против воли сделали ведьмаком, лишив семьи и возможности выбора, и которого всю сознательную жизнь презирали за то, что изменить он был не в силах. Аврора не осмеливалась спросить Ламберта о его прошлом, заранее зная ответ. Но не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что заставляет его возводить стены между собой и остальным миром и отталкивать любое проявление добра и заботы, обращенные к нему. Но она все равно пыталась, пробираясь через его грубость словно через терновник, добраться до этого испуганного одинокого мальчишки внутри ведьмака, дать понять, что, несмотря на все, что произошло, мир не такое ужасное место, И были мгновения, когда ей казалось, что у нее почти получилось, но тут же перед ней снова появлялись холодные каменные стены безразличия.       Ее рассудительная часть говорила ей бросить эту затею, что не ее забота спасать ведьмака от самого себя. Для него она лишь очередной контракт, и как только нога его ступит за стены крепости, он и думать о ней забудет, да и у нее будет много других забот.       Не в силах больше находиться наедине со своими мыслями, Аврора нехотя, уж слишком удобной была кровать, поднялась, надела сапоги и покинула отведенную ей комнату. С первого этажа снова раздавались громкие голоса людей Ольгерда, но наверху было пустынно. Она медленно пошла по коридору, по пути рассматривая картины в золотых рамах, которые Ольгерд коллекционировал, будучи большим знатоком искусства, что по его виду, конечно, тяжело было сказать. При первом взгляде на мужчину, никаких ассоциаций кроме того, что перед тобой обычный бандит, не возникало, и Аврора не была исключением, когда жизнь столкнула ее с атаманом. Но, как часто бывает, внешность его была обманчива, и, он сильно выделялся из толпы «Кабанов», которых собрал вокруг себя. Несмотря на все его безразличие, вечную усталость и апатию, причины которых Аврора узнала позднее от самого Ольгерда, они прониклись друг к другу симпатией, которая со временем переросла в дружбу, хоть жизнь и не сводила их очень часто.       Наконец добравшись до нужной ей двери, которая была слегка приоткрыта, Аврора несколько раз постучала, но, не дождавшись ответа, приоткрыла дверь еще чуть-чуть и проскользнула внутрь. Внутри комната, в которой она оказалась, тоже была наполнена предметами искусства, тут в основном преобладали скульптуры, перед одной из которых стоял Ольгерд, к ней спиной и, казалось, даже не заметив ее. — Вижу интересы у тебя не поменялись, — наконец нарушила она тишину, привлекая к себе внимание мужчины. — Как говорится, от старых привычек трудно избавиться, — он опустился в одно из кресел, стоявших в комнате, и жестом пригласил Аврору присоединиться, — надеюсь, тебя хорошо разместили. — Поверь, после ночевок в лесу я не особо привередлива, — девушка слегка засмеялась, опускаясь в кресло напротив. Какое-то время они сидели в тишине, Аврора наслаждалась мгновением спокойствия, тишины и отсутствия необходимости куда-нибудь спешить, но игнорировать молчаливый вопрос Ольгерда, висящий в воздухе, она долго не могла. — Прости, — наконец произнесла она, бросая на мужчину грустный взгляд, — мне не удалось найти ничего, чтобы могло помочь тебе с твоей…- она запнулась на мгновение, — проблемой.       На лице мужчины появилась улыбка смирившегося со своей судьбой человека, но Аврора знала, что Ольгерд был не из тех мужчин, который сдаются на волю судьбы. Она правда хотела помочь, но ей не удалось найти что-либо про Гюнтера о’Дима или о человеке Зеркале, кроме как детских песенок, да россказней, толку от которых было немного, а правды в них — и того меньше. — Спасибо за попытку, — он слегка кивнул ей, переводя взгляд на огонь, ярко пылающий в очаге, — думается, что и без этого тебе скучать не приходится. Полагаю, с ведьмаком ты путешествуешь не ради забавы. Аврора издала тихий смешок, забавным ее путешествие точно назвать было нельзя. — Он согласился проводить меня до Каэр Морхена. — Я мог бы выделить тебе десять моих лучших ребят для этого. Если верить тому, что люди болтают, с ведьмаками лучше не связываться, что мутации лишают их каких-либо человеческих эмоций. Хотя, мне кажется, этот неровно к тебе дышит. — Ламберт?! — Аврора рассмеялась, в этот раз достаточно громко, хотя на щеках от слов мужчины зарозовел румянец — это у него скорее сердце из камня, чем у тебя, и ему не терпится от меня избавиться. Но я заплатила, а если ведьмаки чем и славятся, так это тем, что работу выполняют. Да и кроме ведьмака, вряд ли кто сможет добраться до их крепости и не сгинуть в снегах. А тому, что там деревенские болтают, я не очень верю. — Что тебе вообще понадобилось в ведьмачьей крепости? — мужчина бросил на нее вопросительный взгляд. — Там меня обещала встретить знакомая чародейка. — И ты ей доверяешь? — В моем положении мне не стоило доверять даже тебе, — Аврора устало и слегка виновато улыбнулась, Ольгерд был один из немногих людей, кому она правда доверяла — но выбора у меня нет, а я устала кочевать из деревни в деревню, да и деревень в которых я еще не пряталась, осталось слишком мало.       Аврора уже, казалось, забыла, что такое — жить спокойной жизнью без нужды вечно прятаться и оборачиваться через плечо. Трисс была, возможно, последней надеждой, но девушка и на это особых надежд не возлагала. Меньше надеешься, меньше разочарование, если все пойдет не так. — Ты можешь остаться здесь. Любой подумает дважды, прежде совать свой нос сюда. — Я знаю, Ольгерд, но меньше всего я хочу накликать проблем на тебя и на твоих ребят. Ты и так мне очень помог. Хотела бы я ответить тебе тем же.       Она хотела сказать, что когда это все закончится, она сможет попытаться разузнать больше, но давать Ольгерду призрачную надежду она тоже не хотела. Мужчина понимающе улыбнулся и хотел было что-то сказать, когда за дверью раздался тихий скрип половицы. Оба какое-то время молчали, ожидая, что кто-нибудь войдет, но дверь так и не отворилась. Ольгерд и Аврора переглянулись. Девушка доверяла фон Эверику, но вот, к сожалению, о его людях, какими бы верными своему атаману они ни были, она не могла сказать того же. Оставалось надеяться, что не было сказано ничего лишнего. — Мы завтра празднуем свадьбу. Один из наших ребят решил остепениться, — мужчина ухмыльнулся довольно, а Аврора лишь покачала головой. Она знала Кабанов если не очень хорошо, то достаточно, чтобы понимать, что остепенить их может только смерть, и что свадьба была лишь поводом закатить пирушку, — я был бы рад, если бы ты составила нам компанию. И ведьмак, конечно же тоже, если у него будет желание. Аврора сомневалась, что у Ламберта оно будет, с другой стороны, реки выпивки, возможность отдохнуть, да местные девки, не отличавшиеся особой скромностью, могли изменить мнение ведьмака. — Почту за честь, и попытаюсь уговорить Ламберта задержаться на денек, — с этими словами она поднялась с места, — что ж, не буду больше отвлекать тебя от созерцания прекрасного, — девушка положила руку Ольгерду на плечо, — я очень рада тебя видеть. И большое спасибо за помощь! — Ты же знаешь, для друзей, хоть таких у меня и немного осталось, мои двери всегда открыты, — мужчина кивнул Авроре и та, улыбнувшись, последний раз, оставила мужчину в компании его коллекции.       Оказавшись в отведенной ему комнате, Ламберт расстегнул ремни, державшие на спине ножны с двумя мечами. Однако, когда мечи оказались аккуратно поставлены в угол комнаты, Ламберт слегка передернул плечами. Мечи были почти продолжением любого ведьмака, и редко покидали его спину, а если это и случалось, то он либо точил клиники, либо держал их на расстоянии вытянутой руки. На всякий случай. Но Аврора, казалось, доверяла подозрительной компании, в которой они оказались. Но доверял ли он ей? Мысли против его воли словно вернулись к его спутнице. Последнее время это случалось чаще, чем он того хотел, и это раздражало ведьмака. Мало того, что он ввязался в этот странный заказ, так еще и позволил ей уговорить привести его сюда, к откровенным бандитам. Ох, и посмеялись бы над ним Геральт и Эскель сейчас.       Мужчина стал мерять широкими шагами комнату, пытаясь отогнать ненужные мысли, но они, будто назло вновь и вновь возвращались. Взгляд зеленых глаз заставлял приятную теплоту разливаться по телу, а медленно бьющееся сердце ускоряло свой стук. Тонкая девичья рука, которая невзначай касалась его и к которой каждый раз он тянулся все сильнее. То, как она продолжала заботиться о нем, несмотря на всю его грубость. Неприятное чувство, возникшее внутри, когда она обнимала Ольгерда. «Какой же ты идиот, Ламберт» — подумал ведьмак сам про себя. Он был, есть и всегда будет ведьмаком. Презираемый всеми мутант, которого разве что водяная баба сможет полюбить. Да если бы и смог, никто в здравом уме не согласится вести ту жизнь, которую вел он. А как бы ему ни хотелось покончить с этим, ничего другого он не знал. Новая волна злости накатила на Ламберта, в молчаливом негодовании обрушиваясь на Аврору. Кто дал ей право вести себя так. Свою жалость, лишь только из жалости она могла решить, что ему нужна забота, она могла бы оставить при себе. Ему никто не нужен.       Комната вдруг стала слишком тесной для ведьмака. По привычке схватив свои мечи, он быстрым шагом вышел в коридор. Мгновение он в замешательстве остановился, не зная, какую сторону выбрать, но затем повернул направо, и направился вдоль коридора, надеясь найти выход. Свежий воздух ему бы сейчас не помешал, как и что-нибудь горячительное. В трезвом состоянии подобные мысли быстро сведут его с ума. Тихие голоса он заслышал еще до того, как приблизился к двери из-за которой они доносились. Голос Авроры он узнал сразу. Второй голос принадлежал мужчине, скорее всего хозяину дома, решил Ламберт. Он снова остановился на мгновение. Даже ведьмак знал, что подслушивать нехорошо и что, скорее всего беседа его никак не касается. Но любопытство взяло верх и он, оглянувшись, чтобы убедиться, что кроме него в коридоре никого не было, бесшумно приблизился к двери. Сначала особо смысла в разговоре не было, по крайней мере для ведьмака, но вдруг он услышал свое имя, что заставило его еще больше напрячь и без того неестественно острый слух. “ это у него скорее сердце из камня, чем у тебя, и ему не терпится от меня избавиться». Что ж, именно этого он и пытался добиться своим поведением, но почему-то, услышав эти слова, радости он не испытал. Однако они быстро забылись, когда он услышал о том, что девушка находится в бегах и уже очень давно. А он ведь нутром чуял, что что-то здесь не так. Знал же, что ничем хорошим это не кончится. А теперь вел в Каэр Морхен беглянку, которую хрен знает кто ищет. Весемир явно по головке его не погладит, когда на порог крепости явится какая-нибудь королевская армия. Раздавшийся из-под ног скрип половицы удивил ведьмака не меньше чем тех, кто находился по ту сторону двери. Ламберт снова выругался на себя за свою неосторожность, раньше за ним такого не наблюдалось. Он не стал дожидаться, пока его обнаружат за постыдным занятием и как можно аккуратнее поспешил прочь от комнаты, в которой тоже воцарилась тишина.       Он уже начал спускаться по лестнице, ловя на себе любопытные взгляды Кабанов, но не обращая на них ровным счетом никакого внимания, когда услышал знакомый голос, окликнувший его по имени. Мысленно он стал искать оправдание, если все-таки Аврора каким-то образом узнала, что это он подслушивал у двери. Оставив позади лестницу, ведьмак повернулся на отклик, бросая взгляд желтых кошачьих глаз на появившуюся наверху девушку.       Она чему-то улыбалась, аккуратно спускаясь по лестнице, и Ламберт, против воли залюбовался этой мягкой улыбкой на ее губах. Волосы ее, сейчас свободно спадающие на плечи, отливали медью в дрожащем свете свечей. Она все еще была одета в свой неизменный дорожный костюм, но казалось только сейчас Ламберт обратил внимание, что под ним скрывалась привлекательная женщина. Ламберт махнул головой, отгоняя ненужные мысли, и снова надел на лицо маску привычного безразличия. На мгновение ему показалось, что ее улыбка стала немного шире, будто она знала, о чем думает ведьмак. Он отмел эту абсурдную мысль, решив, что такими темпами недолго и паранойю заработать. — Ольгерд пригласил нас остаться завтра гостями на свадьбу одного из его людей, — начала она, не переставая улыбаться, заставляя что-то внутри Ламберта переворачиваться с ног на голову. «Будь она неладна» — выругался он про себя. Мало ему было того, что его жадность втянула его в это теперь очевидно темное и непонятное дело, так к тому же, он умудрился втрескаться в девчонку, как сопливый пацан. Нет, не втрескался он ни в кого, это временное помутнение рассудка, не более. В обиходе у ведьмака был скудный запас эмоций и уж любовь в этот список точно не входила. Если он и любил кого, когда-то, то это была его мать, но это в прошлой жизни о которой у него остались лишь очень смутные воспоминания. Это просто усталость, не более. Надо выспаться и он снова будет прежним. — Ламберт? — из размышлений его вернул к реальности ее голос. Она смотрела на него, явно ожидая ответа на вопрос, который он прослушал. — Да, можем остаться, один день погоды не сделает, — хотелось дать совсем другой ответ, но взглянув в зеленые глаза, отказать он не смог. Заставив свой голос звучать как можно безразличнее, он развернулся на каблуках и быстрым шагом направился прочь, убеждая себя, что он не от нее сбегает, а идет проверить коней.       Аврора осталась стоять на середине лестнице, удивленно глядя ведьмаку в спину, пока та не скрылась за дверью. Что Ламберт сдастся так легко, она не ожидала, подготовив уже целую речь, чтобы убедить его. В голове вспыли слова Ольгерда о неровно дышащем к ней ведьмаке. Неужели ей все-таки удалось пробраться сквозь каменные стены и хоть самую малость растопить кусок льда, который, ей казалось, был у ведьмака на месте сердца. Но Аврора тут же отогнала загоревшуюся в зеленых глазах надежду. Какие бы теплые чувства она сама ни испытывала к Ламберту, не за этим она путешествовала с ним. И как бы ей ни хотелось, как только они доберутся до Каэр Морхена, их дороги разойдутся в противоположные стороны.       Отмахнув от себя ненужные мысли, она направилась обратно наверх. Грех было не воспользоваться возможностью отдохнуть хорошенько, когда такой шанс выпадал так редко последнее время. Да и к завтрашней свадьбе подготовиться не мешало бы.