Цена ошибки

      Рен прибывает на Гандэлию в совершенно разбитом состоянии. Если не сказать хуже. Откуда вообще взялась эта принцесса? Кто из нифианского правительства додумался прислать назойливую девчонку королевских кровей на Землю? Хах, видимо, дело у них совсем плохо, если это их последняя надежда.       Правда, совершенно не Фабия сейчас тревожила мысли гандэлианца. Весь план, что он вынашивал почти два года, трещит по швам из-за этого проклятого Гехабита. Рен всегда хорошо разбирался в психологии и легко умел находить общий язык с собеседником, подстраиваясь под того. Возможно именно по этой причине император Бародиус и выбрал его для этой важной миссии. И Кроллер никак не может её провалить. Он выполнит поставленную перед ним задачу, чего бы то ни стоило. В противном случае его ждёт лишь темнота. Темнота и безысходность. А ведь они способны сжимать душу в тиски, разрывая на части само сознание, сковывая разум ледяной цепью отчаянья, даже сейчас, хоть он уже давно познал вкус свободы. Но прошлое останется с ним навсегда — будет тихо скребстись по углам комнаты в ночи, наступать на пятки в минуту опасности, напоминать о себе даже в самые светлые дни. Но самое гадкое тут даже не то, что, оплошав, Рен вновь окунется в темноту с головой, нет, самое ужасное — он утянет за собой единственного друга. Он подведет Лайнхольта — единственное существо, что когда-то давно не дало сойти с ума, что всегда заботилось о нем, стало семьёй, заменив тех, кто когда-то его бросил. Тех, чьи лица мальчишка уже давно не способен вспомнить. Если это действительно когда-нибудь произойдет… Нет! Рен не позволит этому случиться, он костьми ляжет, но выполнит поручение императора. И потому Кроллер будет просить напарника говорить о темноте при каждой удобной возможности. Он хочет помнить, чтобы не колебаться, предавая «друзей», чтобы идти дальше через все превратности судьбы и боль, что она приносит. Чтобы жить дальше, зная о том, что есть вещи куда страшнее. Но в глубине души, его жалкой, прогнившей насквозь души, Рен знает — он просит напоминать, чтобы оправдаться перед самим собой. Чтобы, черт побери, все же суметь притворно улыбаться Маручо и другим, чтобы не сломаться окончательно. Возможно когда-нибудь в будущем Кроллер будет с ухмылкой на лице вспоминать об этом времени. Но сейчас Рен вновь наденет одну из тысячи масок, что носит каждый день, и с уверенностью во взгляде отправится на доклад императору.       Тронный зал встретил его полумраком и гнетущей тишиной. Парню кажется, что сердце, бьющееся в груди словно птица в клетке, выдаст его с головой. Что его ритм все же можно уловить чутким слухом их народа. И этот глупый, ничем в принципе не обоснованный страх покажет его совершенную несостоятельность императору. А впрочем в этом не было ничего нового. Это уже почти привычно. Бародиус восседал на троне, скучающе рассматривая его. Создавалось ощущение, что тот вовсе и не зол, да даже и не заинтересован тем, чтобы Кроллер находился сейчас пред ним. Что даже не накажет за промах. Какое же до ужаса обманчивое и глупое чувство…        Рен еще помнит, какой священный ужас испытал, впервые встретившись с императором. А ведь началось все как и в самое обычное их с Лайнхольтом утро. Те же своды пещеры, тот же мох, та же решётка на вратах, и та же темнота. Минуты, казалось, тянулись так медленно, что Рен почти кожей ощущал это, каждым миллиметром тела. Хотя на самом деле в этом месте было достаточно трудно следить за течением времени. Кроллер четко мог знать лишь одно — когда наступает новый день, ведь великий колокол¹ было слышно даже в самых дальних уголках города, даже в темноте. Все остальное время было известно по прикидкам, ну и капающей воде с потолка. А что? Рен как-то от нечего делать весь день считал, сколько капель падает со сталактитов за сутки. Восемь тысяч шестьсот сорок плюс-минус пятнадцать капель. Примерно шесть капель в минуту². Рен пересчитывал их хотя бы раз в месяц. Вообще, если бы у него был какой-нибудь глубокий сосуд, он мог бы сделать примитивные часы. Но его не было. В темноте вообще почти ничего не было.       В общем, это было самое обычное утро, но Рен с удивлением понял, что слышит вдалеке чьи-то шаги. По начало парню даже показалось, что у него галлюцинации. Все же он где-то читал (боги, когда-то в детстве у него действительно были книги), что такое возможно, если очень долго находиться в одиночестве. Правда у него был Лайнхольт, и парень никогда не боялся такого исхода событий, но все же… А потом раздался скрежет замочной скважины и лязганье железа, что разлетелось в тихом темном пространстве как набат. И Рену бы помчаться туда со всех ног, или хотя бы посмотреть, кто решил проведать его впервые за эти восемь лет, притаившись где-то вдалеке. Но глупый мальчишка лишь застыл, съедаемый страхом и неизвестностью. «И где же он?» — раздался недовольный мужской голос откуда-то сверху, от чего у Кроллера волосы на затылке встали дыбом. Настолько зло и недовольно тот звучал. Рен сжал зубы и посмотрел на Лайнхольта, спрашивая взглядом, что им делать. Шанс того, что к ним пришли с добрым умыслом, был крайне мал, ведь за восемь лет ничего такого не случалось. Возможно, что от последнего хранителя темного бакугана просто решили избавиться, чтобы Лайнхольт точно не смог использовать запретную силу. Знать бы еще, что это такое. «Ваше величество, мы не можем быть до конца уверены, что мальчик жив, ведь темная тварь…» — все также откуда-то сверху раздался нервный старческий голос, что пытался оправдаться, и Кроллер все же решил действовать. Если уж за его жизнью пришли, он будет сопротивляться до последнего. Лайнхольт, почувствовав настрой своего партнера, взмыл под свод пещеры, грозно раскинув крылья. Рен же, устроившись на его плече, наконец смог всмотреться в лица вторженцев. И сердце грохнулось куда-то в самый низ, как будто перестало биться вовсе. Перед ним стоял гандэлианец лет двадцати, а может и старше, в полумраке видно было плохо, и держал себя так, как будто это не Рен сейчас сидел на темном бакугане — самом жутком создании всей Гандэлии — и смотрел на него сверху вниз. Будто ему было совершенно плевать на силу Лайнхольта и жалкие попытки Кроллера сопротивляться. Как будто он наконец почти достиг какой-то цели и не желал сворачивать с пути. Рена прожгли насквозь зеленые глаза, что, казалось, смотрели в самую душу. Захотелось просто грохнуться на колени и взмолить о пощаде, ведь пришло чёткое осознание — победителем из боя он не выйдет. Рен никогда не сможет одолеть того, кто стоял перед ним. «Хм, Нурзак, видимо, ты оказался не прав. Впрочем, я не ждал от тебя другого,» — надменного произнес незнакомец, видимо, обращаясь к своему спутнику. Попытки того принести извинения гандэлианец как будто и вовсе не заметил. Он прошел чуть вперед, все также неотрывно смотря на Кроллера, а после произнес — «Рен, ответь мне, желаешь ли ты выбраться из этого места? Поклянёшься ли ты мне, императору Бародиусу, в верности? Пообещаешь уничтожить всех моих врагов, что встанут на пути, без колебаний?» — Властный голос разнесся по замкнутому пространству, отражаясь от стен пещеры, и будто резонируя с самим воздухом.        Что мог Кроллер ответить тогда? У него ведь язык к небу прилип от осознания того, кто лично спустился к нему в темноту. Пришёл освободить. Всё, что мальчишка смог тогда сделать, это просто склониться в почтительном, но совершенно не умелом поклоне, желая хоть как-то выразить свое согласие. Вслед за ним последовал и Лайнхольт, хоть сделал это он с намного большей неохотой.        И вот сейчас, отчитываясь о результатах (не таких уж и положительных, как хотелось бы), Рен совершенно не знает, как к нему повернется судьба. Вознаградит еще одним днем свободы, или вернет все на круги своя? Но, кажется, император находился сегодня в благодушном расположении духа, он и не спрашивает толком парня ни о чем, просто кивает и отпускает восвояси. Что ж, видимо, Рену сегодня повезло. Кроллер поспешно направляется к выходу, желая как можно скорее перестать ощущать на своей спине внимательный взгляд зеленых глаз. Но в самых дверях, почти уже покинув этот проклятый зал, парень слышит тихое предупреждение — «Ты же знаешь, что с тобой будет, если ты провалишь миссию? Не подведи меня, Рен.» По спине вновь пробегает холод, но он все же справляется с собой и тихо произносит «Да», выходя, наконец, в коридор.       Да, Рен прекрасно знает, что цена одной-единственной ошибки будет слишком высока. И поэтому-то с Максом нужно держать ухо востро. А еще лучше попытаться сблизиться, как с Маручо, чтобы у того не было желания копать под «друга». Уж о важности этого слова для землян Кроллер знает не понаслышке.       Беда лишь в том, что душу этого странного парня гандэлианец понять не мог от слова совсем. Они, конечно, были знакомы и до всего этого. До новой части плана. Но так близко не общались никогда, все их точки соприкосновения были через Маручо. Да и сам боец акваса знал парня плохо, лишь как брата подруги. Но даже так этот человек был важен для Гандэлии — одной из основных целей, что поставили перед Реном. Возможно, на первый взгляд Макс, который никогда до этого и не сражался в Bakugan Interspace, был не таким и нужным вложением. Кроллер даже не уверен, есть ли у того полноценная колода, хотя бакугана он все же выбрал ещё на стадии разработки, но быстро о том почему-то забыл. Скорее всего, Гехабит был плохим бойцом, что потерпел крах, попытавшись разобраться во всех правилах, а потому забросил. А слабаки Гандэлии были не нужны. Но это лишь на первый взгляд. Макс все же оказался до чёртиков полезным, почти незаменимым. А дело было в его программах.       Кроллер ещё помнит, насколько сильно удивилась Лена качеству защитной системы, что Гехабит представил Маручо для презентации своих умений. Тогда они с Айсис правда ещё не были в одной команде, но пересекаться им все же приходилось. Девушку приставили к Рену, чтобы она натаскала парня в программировании, все же именно легенда о том, что он сам способен создавать различные коды и оборудование и была основной для Отчаянных бойцов³. Ну и как соглядатай конечно же. Бародиус должен был проверить гандэлианца, что полжизни провел в темноте, в лояльности императорскому роду. Так или иначе, но Лена достаточно хорошо справлялась как с ролью учителя, так и с написанием программ для Bakugan Interspace, пока Кроллер не смог самостоятельно во всем разобраться. Впрочем, понять принцип земных технологий было не трудно — для Гандэлии они все были устаревшими и простыми. Поэтому Рен достаточно быстро смог встать на ноги и создавать Bakugan Interspace по кусочкам сам. А потом появился Гехабит…       Хотя нет, тревожным звоночком была уже рыжеволосая подруга Маручо — Элис, что принесла данные, от которых у Рена был очень долгий и сильный шок. Откуда такие разработки были на планете, что ещё даже в космос толком-то выйти не смогла, Кроллер не знал. Но парню пришлось лишь с умным видом покивать, будто бы тут не было ничего удивительного. Всего-то программа, что переписывала человеческое ДНК в информационные данные в два раза быстрее, проще и безопаснее, чем им самим удалось добиться. А ведь Рен использовал технологии своей родной планеты. Гандэлианец уже даже начал подозревать в Гехабит врага. Кто этих нифианцев знает? Быть может, они просто украли подругу Отчаянных бойцов и решили выдать за неё кого-то из своих солдат под маскировкой. Теория была хорошей, но, увы, из неё выбивалась одна вещь — Элис ничего не попросила взамен. Вот вообще ничего. Принеся поразительные данные, девушка отказалась и от денежного вознаграждение отца Маручо, и от какой-либо доли в разработке Bakugan Interspace. Даже больше, у Рена сложилось стойкое ощущение, что Элис тяготится в их с Маручо компании. Нет, она веселилась и хорошо проводила время с ними, но иногда рыжеволосая казалась настолько печальной, настолько о чем-то тоскующей, что даже Кроллеру становилось её жаль. А после Гехабит решила уехать также неожиданно, как, впрочем, и появилась. Просто ровно через месяц пребывания в доме Маручо быстро собралась и поспешила домой, без видимых на то причин. Рен уже собирался выдохнуть и вернуться к обычной размеренной жизни шпиона, но не тут-то было, на его голову свалился ещё один Гехабит. Ну точнее с самим парнем они так и не встретились ни разу, все переговоры велись опять же через Элис и её деда — доктора Майкла, но от этого легче не становилось, от слова совсем.       Сказать по правде, план был под угрозой срыва ещё тогда. Рен просто в один не самый прекрасный день, не смог попасть в Bakugan Interspace. Их с Лайнхольтом неожиданно выкинуло обратно на Гандэлию, потому что они не смогли воспользоваться дырой в защите. Точнее, этой дыры и вовсе больше не было. Кроллер, конечно же, связался с Маручо, чтобы узнать, что вообще происходит, и наткнулся на до жути довольного бойца акваса. Японец на перебой рассказывал о неком брате Элис и его программах. И вот именно в эту минуту Рен и понял, что всё то время, что он провел с Маручо, втираясь тому в доверие, просто выкинули в помойку. Кроллер оказался не столь уж незаменим, как думал, а значит, от него в любую минуту могли избавиться. Как минимум потому что тот был чужаком, в отличие от родного брата подруги. Нужно было срочно попасть в Bakugan Interspace и доказать, что какой-то человек никогда не сможет его превзойти.        Ага, сказать оказалось проще, чем сделать. Промучившись полдня, Рен все же признал, что он не справится один, и пришлось идти на поклон к Лене. Девушка встретила его с высокомерной улыбкой на лице, что так и говорила «Ха, как я и думала, любимчик императора неспособен ни на что сам». И кто бы знал, чего Кроллеру стоило попросить в тот момент об услуге. Айсис, конечно, согласилась (а как иначе? Ведь в противном случае ей бы пришлось объясняться перед Бародиусом), только и она сама не смогла разобраться, что такое наворотил в данных Макс — человек с отсталыми технологиями Земли. Им двоим и ещё целому научному комплексу пришлось потратить на анализ целые сутки. Нет, конечно, снести защиту они могли в любой момент, но вот сделать это незаметно было невозможно. А Рен не горел желанием объясняться после с Маручо. В тот момент нельзя было выдать себя никак. Наверное, нужно было сказать спасибо Максу хотя бы за то, что тот использовал ещё недоработанные программы, а не эту проклятую Сеть, что путает карты Рену сейчас. Поэтому-то человек, что способен создавать такое при помощи допотопных технологий Земли, был действительно важен. Да и шутка ли, что сейчас программы Гехабита используют для защиты военных линкоров?       В общем, Макса нужно было притащить на Гандэлию точно также, как и Отчаянных бойцов. И Рен даже сначала обрадовался, что этот нелюдимый парень все же пришёл на собрание, темой которого стали «нифианцы». До этого ведь все попытки хоть как-то сблизиться, да хотя бы узнать лицо, мягко, но тем не менее беспрекословно пресекали его семьей. Так что, когда на пороге в главном штабе Отчаянных бойцов появилась рыжая макушка, Кроллер выдохнул с облегчением — план шёл как по нотам. Ага, рано в общем-то обрадовался, потому что этот… Этот Гехабит! Вел себя совершенно нелогично и странно. Его намёки и шутки, да даже обычные мысли вслух заставляли ужасно нервничать. Та странная тема о бакуганах Гандэлии, что поднял парень и вовсе выбила из колеи. Вот о чем он тогда вообще говорил? Почему из всех вопросов, что должны были возникнуть, когда ты понимаешь, что в комнате находится пришелец с совершенно неизвестной планеты, Максу на ум пришёл именно этот?       Рену не хватало информации, да и просто понимания того, что у Гехабита творится в голове. Он никак не мог не то что просчитать его действия, а даже понять смысл всей хитросплетенной паутины слов, что Макс вываливал на Кроллера. Гехабит был иногда хуже, чем тот же Джесси, хотя, казалось бы, актёра превзойти просто невозможно. Но этот человек сумел. Почему Макс всегда смотрит так, как будто знает все потаенные мысли? Почему так легко различает ложь и правду? Как будто видит все и всех насвозь. Рен чувствовал, как ходит по острию лезвия, одно неловкое движение и его располовинит.       Оптимизма не добавляла и «команда», что к нему прислали, как только Кроллер смог доказать, что на Земле полно сильных бойцов. Все члены Младшей дюжины были выходцами из клановых семей — шести родов Гандэлии, основанных на стихиях бакуганов. Их с детства растили воинами, постоянно тренируя и развивая их навыки битв. Да и их напарники были сильнейшими из своих представителей. Они передавались из поколение в поколения, накапливая силу и опыт в сражениях⁴. Уж точно неспроста их Джи равны таковым у Лайнхольта. Конечно они не хотели подчинятсь приказам безродного, которым считался Рен. Может, все сложилось бы иначе, узнай они, что Кроллер из древнего рода хранителей тёмных бакуганов. Может хотя бы эти высокомерные взгляды в спину пропали. Но император запретил распространяться на эту тему. Да и информации о них почти не было. Всё, что Рен смог узнать, так это то, что род даркуса — императорский род — находится с хранителями в дальнем родстве.       Весу в команде не добавляло Кроллеру ещё и то, что он был слишком юн. Младше него была лишь одна Зенет, но за ней всегда присматривали. Вся команда куда охотнее слушалась того же Сида — сильного бойца из клана пайруса (второго в Гандэлии, после императорского), который еще и был старше их всех. Причем, он ведь постоянно болтал о чести в боях, выглядя в глазах Младших этаким «героем» из глупых детских книг. Чего стоит лишь одна та выходка, когда Сид отдал Драго проигравшему Дэну. Сливать бой, видите ли — недостойно чести воина, и Рен не понимает ничего в битвах бакуган, не умеет сражаться по правилам. Ха, да если бы не его помощь, Драго и мокрого места от этого идиота с его Рубанойдом не оставил бы. В реальной жизни такие «герои» никогда не смогут победить, у них просто не хватит ни сил, ни мозга для этого. Кроллеру остаётся лишь надеется, что боец пайруса не решит сразиться с Дэном в честном бою, ведь у него и шанса нет. Да ни у кого в их команде нет ни малейшей надежды победить Кузо, даже у Лайнхольта, как бы это ни было обидно признавать. — Рен, наш великий предводитель, что желает уподобиться Аттиле! — Кроллер едва не морщится от громкого выкрика Джесси. — Как твои успехи в шпионском попроще?       Актер сегодня на удивление дружелюбно настроен. Обычно тот сидит со своей книжкой в дальнем углу и не вмешивается ни во что. Реже, видимо когда ему все же приедается чтение одних и тех же страниц по сто раз на дню, он начинает разыгрывать какие-то странные спектакли, попеременно втягивая в них остальных членов команды. Правда отвечает тому согласием лишь Зенет, да и то не всегда. — Все идёт по плану, — холодно произносит Кроллер, нужно оставаться спокойным и уверенным, иначе его сожрут в этом коллективе. — Хах, ну да, наш «великий Рен» и его не менее «великий план», — подначивает Сид, что облокотился об стену, скрестив руки на груди.       Боец пайруса сверлит Кроллера насмешливым взглядом сверху вниз, явно нарываясь на новый скандал. Когда же ему уже надоест этот бесконечный дележ власти и выпячивание своей силы и крутости? — Не тебе тому, кто отдал Драгоноида, ради которого это все затевалось, оспаривать мои решения, — грубо обрывает его Рен. — Эй, ребята, мы любим друзей за их недостатки, — примирительно поднимает руки Джесси, загадочно улыбаясь. — Мы с этим трусом не друзья, — почти рычит Сид. — Мне противно, что мы находимся в одной команде, что мне приходиться делить одну комнату с этим... — Ты хочешь оспорить приказ императора? — холодно спрашивает Рен, и это действует.       Сид кривится, но прерикаться перестаёт. Хотя Кроллеру от этого не легче. Сколько раз он ещё сможет прикрыться решением Бародиуса, прежде чем его перестанут воспринимать всерьёз? — Дружба и общность рождаются у людей, когда есть общий враг, — неожиданно выдаёт Джесси. — И коль мы завели сей чудный разговор о наших неприятелях… Недавно жизнь преподнесла мне чудесное сражение с двухглавой гидрой. Мой противник был темнее самой ночи, и опаснее тысячи… — Джесси, прошу тебя, короче, — Рен трет виски, пытаясь перевести все, что сказал артист на обычный язык. Сид потерял суть разговора на начале.       Кроллер замечает, что все остальные члены Младшей дюжины также обратили внимание на этот «спектакль». Они не делают это в открытую, ну если только Зенат, что совершенно не стесняясь сейчас пялиться на Рена, кривя в губы в усмешке. Мейсон и Лена ведут себя куда более сдержанно, но то и дело все же скашивают свои заинтересованые взгляды. Просто чудесно, теперь Кроллер стал еще и шутом для них. Но нужно выслушать Гленна, быть может на этот раз в его словах действительно таиться хоть какой-то смысл. Все же Рен не может вспомнить ни разу, чтобы актер обращался именно к нему для чего бы то ни было. — Меня охватывает печаль при мысли о том, что не способны вы оценить насколько прекрасна была моя роль, — притворно обиженно выдыхает парень. — А зря, ведь как известно искусство если не хлеб, то вино жизни. — Джесси, если у тебя есть какая-то важная информация, просто изложи её, — к разговору подключается Лена. — Ох, ты как всегда так холодна, прекрасная Елена, — ничуть не сбив настрой продолжает Гленн, и Рен чувствует, как боль в висках все нарастает. — Но в словах твоих действительно есть крупица истины. Тот враг, с которым мне довелось сразиться, использовав поразившую мой ум стратегию и слова, что ранят больней, чем тысячи ножей, в итоге превзошел меня. Он заманил вашего покорного слугу в ловушку из моих же собственных эмоций, и как поразительный скрипач, сыграл на струнах души, выворачивая все ее скрытые порывы на изнанку. Он вышел победителем в бою, как не было бы это прискорбно признавать, — последнее предложение Гленн добавил по всей видимости за тем, что бы его уж точно поняли все. Поняли и прониклись.       Команда пораженно застывает, недоверчиво смотря на актёра. Это же какая-то очередная его шутка, притворство? Джесси, не смотря на кажущуюся несерьёзность, является очень сильным бойцом, если не сильнейшим среди них. Его хорошо спланированная стратегия, умелый блеф и почти непобедимые доспехи делают из шута идеального бойца. Даже Сид не спешит вступать с ним в бой. Если бы Гленна волновало бы хоть что-то помимо его «образа и игры», Рен бы уже точно не смог удержать место лидера в команде. Так кто же смог его одолеть? — Как его зовут? — Кроллер молит всех, кото только можно, чтобы им не оказался тот парень, ведь его напарником тоже является цифровая двухглоловая гидра. Да Рен готов даже поверить в земных богов, если они смогут это предотвратить. — Имя ему — Максим Гехабит, — актер произносит это почему-то с таким упоением и предвкушением, будто ответил на главный вопрос всей жизни Рена, будто говорит о чем-то столь ужасно волнующем, что все остальные сейчас же должны проникнуться этим.       Но Кроллеру в этот момент хочется лишь одного — использовать самые грязные выражения, какие он только знает. Ну почему этот рыжий парень постоянно на шаг впереди?! Как он вообще смог найти Джесси? Чёртова Сеть. Кажется, Рен все же не удерживает маску уверенного лидера, потому что Сид презрительно фыркает. — Хах, что, Кроллер, опять сел в лужу? — сочувствующе тянет блондин, но делает это настолько притворно, что это понял бы даже глухой. — Я давно говорил — мы должны просто похитить его как и остальных Бойцов. Госпожа Казарина разберётся с ними куда быстрее, чем ты, и не нужны будут никакие «хитроумные» планы. — Я уже тысячу раз вам говорил, что при гипнозе человек использует лишь семьдесят пять процентов своих навыков. Отчаянные бойцы должны быть подконтрольны нам на все сто, — Рен не знает, сколько ещё раз ему придётся это объяснять. — Но и семьдесят пять это достаточно много, если они так сильны, как ты говоришь, — произносит стоявший до этого в стороне Мейсон. — Вы действительно не понимаете? — почти отчаянно спрашивает Кроллер. — Те семьдесят пять процентов — это полностью подчинённая воля людей, причём это почти идеальный показатель, но намного чаще он ниже этой цифры. Оставшиеся проценты госпожа Казарина контролировать просто не способна, как бы ей не хотелось, мешают защитные механизмы человеческого мозга. А теперь представьте, что случиться на поле боя, если Отчаянные бойцы смогут снять гипноз⁵. Уж поверьте, тот же Шун на одной силе воли способен на такое. А Дэну поможет его бакуган — Драго, благодаря их связи. Это кстати ещё одна причина, почему их нельзя взять под контроль. Отчаянные используют в боях копии нифианских бакуганов. В войсках Гандэлии, что могли бы помочь в удержании контроля над Бойцами, просто не найдётся альтернативы. Гипноз - это не просто щёлкнул пальцами, и люди начали подчиняться и выполнять любую твою волю. Если человек не умеет сражаться бакуганом, которого мы дадим, то на поле боя он будет бесполезным, как бы силен не был. У него просто не хватит воли придумать хоть какую-то новую стратегию для сражения.       Все это Рен произносит на одном дыхании, надеясь, что его наконец-то услышат. — Но разве у этого вашего Макса не гандэлианский бакуган? — настороженно спрашивает Зенет. — Он же может помочь в подчинении землянина. — У него цифровой клон Доку, — как самое жуткое, что вообще может случиться, произносит Кроллер. Да и в принципе это на самом деле так.       О Доку ходили различные слухи, но уж точно не самые приятные. Некоторые поговаривают, что даже император Бародиус с Дараком предпочитают к ней не лезть. Интересно, почему Гехабит вообще выбрал именно ее? Из-за показателей Джи? — Она не станет помогать, — печально качает головой Лена.       Разговор на этом обрывается, и каждый вновь думает о своем. Рен, к примеру, пытается хоть примерно просчитать как себя все же вести с Гехабитом. Получается из вон рук плохо, так, что в бессильной злобе хочется сравнять этого человека с землей. Но вот так ли уж просто это будет сделать, как Кроллер думал раньше? — Но это ещё не все новости, что принёс ваш покорный гонец, — заметив, что атмосфера изменилась, актер вновь пытается переключить внимание на себя. И в эту минуту Рен даже благодарен за это Джесси. — Ведь не было сказана самая важная истина, открытая мне тем человеком. Она быть может сокрушит и омрачит ваши умы. О! Как бы тяжко мне сейчас не было бы произносить, сей монолог, сокрыть его я не могу. А потому… — Как же ты мне надоел! — злобно стонет Плифион. — Ты прокололся, Кроллер, мальчишка понял, что ты шпион, — произносит бакуган никак не реагируя на молчаливые просьбы своего напарника. — Плифион, как мог ты сорвать мне столь чудное представление! — вскрикивает Джесси, кажется, он действительно расстроен. — Должен был я поведать правду, заключив её в элегантное сплетение слов и намёков…       Рен больше не слушает перепалку двух партнёров, он почти бегом срывается с места и несётся в Bakugan Interspace. Какого черта Джесси сказал об этом только сейчас?! Если Гехабит расскажет остальным, если они заберут у него ключ-доступ к серверам… Весь план полетит в тартарары.