Поцелуй русалки

Уилл испуганно дёрнул хвостом, находясь в настоящей растерянности, и ошарашенно уставился на двух русалов, которые неторопливо выплыли в центр комнаты и замерли посередине. Несмотря на изменённую сущность, он сразу понял, кто перед ним, и его руки среагировали даже быстрее мозга, крепче вцепляясь в ножи и пряча их за спину. Что ж, Мэйсон Вёрджер, возомнивший себя царём-королём двух миров, именно так и выглядел. Если в мире людей он был одет неброско, то тут он явно баловал и облизывал свои дебильные фантазии. На его голове красовалась диадема, обсыпанная бриллиантами и жемчугом, за плечами развевался красный плащ супермена, а шея и руки были увешаны браслетами и цепями по самое не балуйся. Складывалось ощущение, что какого-то слабоумного ребёнка стошнило на бумагу нелепыми образами, и получилось это. Его напарник, злоебучий Корделл, смотрелся на его фоне блёкло и размыто. Толстая лысая рыбина со скучающим лицом и золотым крестом на груди. На выпуклом животе с торчащим пупком сверкала татуировка Нептуна, трахающего довольную русалку. Они оба были абсолютно спокойны и расслаблены, не выказывая никакого страха и беспокойства. И у того, и у другого на поясах висели настоящие армейские ножи, а у жирного Корделла на плече небрежно болталось подводное ружьё.  — Эй, я надеюсь, ты не глухой? — с усмешкой спросил Мэйсон, рассматривая Уилла, который испуганно таращился на них, то открывая, то закрывая рот. — Доктор Лектер куда-то уплыл? Ты вообще кто? Уилл медленно моргнул, но так и не смог ничего из себя выдавить. Не получив ответа, псевдо-супермен повернулся к Корделлу и весело рассмеялся.  — Слышь, ну чего ты замер? — проскрипел Вёрджер, пихая того локтем. — Не видишь, тут какой-то придурок? Ткни его чем-нибудь, а то я брезгую. Корделл начал лениво стаскивать с плеча ружьё, и Уилл наконец-то очнулся. Пусть русалы и обладали всего лишь несколькими эмоциями, но зато они были намного сильнее и захватывающее, чем человеческие. На суше женщины не бросаются на мужчин, желая иметь детей, не валятся с крыш, мечтая летать, и умеют контролировать свои мысли и потребности. Уилл испугался, увидев незваных гостей, но русалочий стресс не овладел его мозгом, как в прошлый раз. В его голове появился Ганнибал, красивый одинокий и сосредоточенный, и страх за его жизнь вытеснил всё остальное. Ему потребовалось время, чтобы привести свои мысли в порядок и вспомнить всё, что рассказывал ему Ганнибал о подводной жизни и поведении русалов. Рыбьи повадки отступили, и его встревоженный мозг заработал, чтобы спасти себя и всё, что ему дорого. Он сразу понял, что Корделл — человек. В жёстких условиях жизни под водой вряд ли можно быть таким жирным, даже учитывая то, что он не охотился, и еду ему кто-то приносил. Да и нет тут такой пищи, всё, что имеется, пресное и безкалорийное. Мэйсон обратил его в русала, потом они оба выбрались на сушу и, скорее всего, предпочитали земную еду сырой рыбе и водянистой морской капусте. Конечно, это логично, как и то, что познав секс, Мэйсон выплёскивает его в насилии и надругательствах над слабыми и беспомощными. Надо быть очень аккуратным со словами, нельзя недооценивать противника, ведь любой намёк на его человеческую природу грозит мгновенной смертью.  — Нет-нет, я вас слышу, — быстро закивал Уилл, криво улыбаясь, — простите, я растерялся. Меня зовут Уилл, я пациент доктора Лектера.  — Пациент? — заинтересованно спросил Мэйсон, внимательно его рассматривая. — Откуда ты взялся?  — Я из Балт... из Балтикура, — поспешно поправился Уилл, выдумывая дурацкое слово.  — Где это? Впервые слышу.  — Очень далеко, это не долина, я не городской.  — А, ясно, ты из диких, — по-доброму улыбнулся Вёрджер, подплывая немного поближе. — А ты очень симпатичный, и волосы короткие, и на лице растительность, а это большая редкость. Как ты здесь оказался?  — Я впал в стресс, когда охотился тут неподалёку и попытался выйти на сушу, но доктор Лектер меня случайно заметил и остановил…  — И поэтому ты теперь живёшь в его доме? — недоверчиво сморщился Мэйсон, ещё чуть-чуть приближаясь и старательно принюхиваясь. — А я вот отчётливо чую твою привязанность. Ганнибал попытался скрыть ваш след от моих ребятишек, разбросав по пути свои травы, а вот запах твоей страсти ему уничтожить не удалось.  — Что? — по-настоящему удивился Уилл, отстраняясь и практически вжимаясь в зеркало за спиной. — Я не понимаю.  — Дикарь, — рассмеялся Вёрджер, расплываясь в уродливом оскале. — Такой молоденький и такой глупый. Не думал, что после своей дебильноватой сестрёнки Ганнибал позволит себе ещё одну привязанность. Как тупо, ведь мы нашли вас именно по этому запаху. Ты оставил его на невинном и добром осьминоге, которого зарезал просто так, а ведь он охранял мой город десятки лет.  — Простите, я был в стрессе и не понимал, что делаю, — виновато прошептал Уилл, начиная понимать, за что ругался на него Ганнибал. — Я вообще смутно помню, что произошло. Мы разговаривали, и вдруг…  — Неважно, — перебил его русал, всё-таки немного отплывая в сторону и вычурно поправляя диадему и плащ. — Забудем это происшествие. Меня зовут Мэйсон Вёрджер, и тот город, мимо которого ты пытался проплыть, принадлежит мне. Тебе не стоит меня бояться, я не причиню тебе вреда, ведь моя обязанность — заботиться и оберегать таких, как ты.  — Хорошо, — лучезарно улыбнулся Уилл, расслабленно расправляя плечи и крепче сжимая ножи за спиной. — Я рад знакомству. Мэйсон бросил быстрый взгляд на Корделла, который по-прежнему лениво покачивал подводным ружьём, и громко рассмеялся.  — А всё-таки он невообразимо хорошенький, — радостно заявил Вёрджер, бесстыдно пялясь на грудь Уилла. — Я бы выволок его в свою бухту и трахнул там под музыку Бетховена.  — Вряд ли выйдет, — поморщился Корделл, окидывая его равнодушным взглядом. — Сам знаешь, перевоплощение возможно, только если образец не против.  — Но он как раз в стрессе…  — Он уже привязан, — отвернулся жирный русал, забрасывая ружьё обратно за спину и поворачиваясь к дверям. — Давай заканчивай, я есть хочу. Забирай его и поплыли домой. Мэйсон сердито махнул на него рукой и снова повернулся к Уиллу, который с «непониманием» на лице слушал их диалог.  — Короче так, дикий дикарь, слушай сюда, — совсем ласково сказал Вёрджер, снова подплывая к нему и с интересом трогая его волнистые волосы. — Доктор Лектер мне кое-что задолжал, и так как он сам не хочет прийти и вернуть чужое, я заберу тебя к себе, и мы там вместе посидим и его подождём.  — Что? — непонимающе моргнул Уилл, даже пытаясь снова улыбнуться. — Но причём здесь я?  — Ты его привязанность, а значит, он не сможет не прийти.  — Я и он? — искренне рассмеялся Уилл. — Вы ошибаетесь. Да, я действительно к нему привязался, это правда, но это не взаимно.  — А это и неважно, — всё так же добродушно сказал Мэйсон. — Он всё равно отвечает за тебя. Может он сделает это без желания, но твои жизнь и безопасность уже у него в подсознании.  — И что вы с ним сделаете? — прямо спросил Уилл, чувствуя, как у него закипает кровь от мысли, что его Ганнибалу хотят навредить. — Вы нас потом отпустите?  — Ну конечно, — совсем бездарно соврал Вёрджер, прикасаясь пальцами к его губам и заворожённо их поглаживая. — Матерь божья, Корделл, даже если он не превратится, я всё равно хочу засунуть сюда… Он не успел договорить вслух свою убогую фантазию, потому что Уилл решил, что с него хватит. Картина русалочьей привязанности абсолютно открыто раскинулась перед его мысленным взором, и всё мгновенно встало на свои места. Без возни и паники он взмахнул руками и всадил Мэйсону сразу оба ножа по разные стороны его дряблой шеи. Один вошёл наискось, весь целиком, перерезая горло и голосовые связки, а второй чиркнул по ключице и застрял посередине. Но в любом случае, этого хватило. Вёрджер издал булькающий хрип, похожий на звук внезапно пробитой от мусора раковины, и тут же осел, пропадая в облаке мутной крови. Уилл резко выдернул ножи из бывшего местного царька и, перехватив их поудобнее, бросился на Корделла, который тупо оцепенел от страха. Тот даже попытался снять с плеча ружьё, как будто на это было время и Уилл бы покорно ждал, пока тот передёрнет затвор и наставит оружие ему в грудь.  — Что, педрила сраная, не привык получать по яйцам? — с перекошенным от злости лицом прошипел Уилл, подплывая ближе и вгоняя ему нож прямо в солнечное сплетение. — Я тебе не маленький пятилетний мальчик, который прогнётся и позволит себя поиметь.  — Кто ты? — испуганно простонал Корделл, с ужасом смотря на струйку крови, которая потекла из него в разные стороны. — Ты ебанулся? Ты нахрена это сделал?  — Захлопнись, чмо, — сказал Уилл, приставляя второй нож к его горлу и аккуратно на него надавливая. — Отвечай быстро и без запинки, и тогда я позволю тебе уйти и, возможно, спастись. Как мне снова стать человеком?  — Чё? — отшатнулся жирдяй. — Так ты…  — Не беси, сука, я начинаю думать, что ты тупой и бесполезный.  — Это несложно, — торопливо забормотал Корделл, оторопело вытаращивая глаза. — Ты просто выйдешь и всё. Пройдя раз в обе стороны, ритуал больше не нужен. Сможешь тоже обращать и жить в обоих мирах.  — Как вы нашли друг друга с Мэйсоном? Ты не похож на рыбака или суицидника.  — Наши семьи многие столетия сотрудничают, — услужливо промямлил Корделл, нервно тряся губами. — Вёрджеры достают нам золото, а мы им обращение и вещи.  — Я понял тебя, — быстро кивнул Уилл, размахиваясь и без жалости перерезая ему горло. — Прости, чел, с насильниками не договариваюсь. С наслаждением поймав на лице умирающего жирдяя обиду, Уилл выдернул из его тела оба ножа и бросился к выходу. Он пробкой вылетел из покосившегося корабля наружу и тут же столкнулся нос к носу с двумя белыми акулами. На них был хорошие кожаные ошейники с поводками, небрежно накинутыми на какое-то растение. Они стояли на охране, пока ещё не понимая, что произошло, но Уилла не тронули, видимо ожидая приказа хозяина. Обернувшись, Уилл увидел, как следом за ним растекается кровавое облако, и, не став ждать, пока акулы всё поймут, отшатнулся и рванул вперёд, не разбирая дороги. Он плыл так быстро, как только мог, прижимая к груди ножи и яростно размахивая хвостом. Он не мог определить свою скорость, но гнал так быстро, что едва успевал замечать растения и косяки рыб. Местность была ему незнакома, он промчался над какой-то небольшой впадиной и, улучив секунду, быстро обернулся и посмотрел назад. Обе акулы уже очнулись от неясности и маячили вдалеке, нагоняя и заметно приближаясь. Испуганно вздрогнув, при всей своей дури он чётко знал, что с белой акулой, а уж тем более с двумя, ему не справиться, и вложил все свои силы в последний отчаянный рывок. Он опустился ниже, напрягая зрение и ища убежище, но увидев на дне покорёженный самолёт, не успел среагировать и пролетел мимо. Он заметил отломанный хвост, какие-то вещи, крыло, торчащее из песка, и едва успел от него увернуться. Чемодан, панель управления, покрытые зеленью пассажирские кресла, древний сундук с совсем ржавыми петлями — всё это проскальзывало мимо него так быстро, что времени на принятие решения совсем не оставалось. Он снова взглянул через плечо и, увидев акулью пасть совсем близко, испуганно вильнул и бросился в сторону. Вдалеке мелькнуло что-то металлическое, и он наискосок рванул туда. На самом дне лежал приоткрытый оцинкованный гроб с перекошенной крышкой и сорванным замком. Выронив один нож, Уилл практически рухнул на него, рванул крышку и упал на чьи-то кости в истлевшей военной форме. Он успел встретиться с одной из акул взглядом и, ухватив рукой за край, резко захлопнул себя внутри. Через секунду последовал тупой удар такой силы, что гроб сорвало с места и кувырком понесло по дну, перебалтывая вместе с перепуганным русалом. В конце концов, он остановился, но на этот раз крышкой вниз. Наступила тишина, ещё более пугающая, чем явная агрессия, но Уилл знал, что они не ушли. Он слышал, как они над ним медленно нарезают круги, задевая плавниками железо и стукая по гробу хвостом. В неожиданном спокойствии Уилл жалко скукожился, обсыпанный костями и ржавыми медалями и, крепко зажмурившись, унёсся мечтами туда, где хотел находиться в этот момент. Он оказался на берегу, нет, в какой-то бухте, о которой говорил Мэйсон, и рядом с ним сидел Ганнибал, с улыбкой греясь на вечернем солнце. Где-то за спиной на мангале дымилось мясо, такое горячее и сочное, что он почувствовал, как голодная слюна наполнила его рот. Ганнибал распустил волосы, небрежно встряхивая и распушая непослушные локоны, и, пригладив их ладонями, начал заплетать косу. Уилл дождался, пока тот перехватит её резинкой, и, улучив момент, заграбастал эту красоту и начал перебирать между пальцами слегка завивающиеся кончики. Мягкие волосы скользили по его рукам, почему-то рождая сладкое чувство полного обладания. Они сидели совсем близко, прижавшись плечами и коленями, у самого моря на соприкосновении двух миров. Они были свободны, и весь мир принадлежал только им. Сильнейший удар по гробу вернул его в реальность, но такого жуткого страха больше не было. Уилл сжал нож крепче, ожидая своей последней битвы. Ещё удар, акула, не жалея себя, таранила гроб, пытаясь достать оттуда свою добычу. Он поверхностно вспомнил всё, что знал о белых акулах и понял, что они не уйдут. Снова удар, покачнувший его убежище, потом скрежет зубов, одна из них попробовала на прочность металл, и вновь толчок, который на этот раз сдвинул гроб с места. Минутное затишье, — и опять мощный удар, сорвавший и перевернувший железный ящик. Гроб покатился по дну, и Уилл схватился за крышку и как мог удерживал её закрытой. Это было ненадолго, но у него теплилась надежда, что это сможет хоть немного измотать хищников перед их последней схваткой. Через щель он видел их, безостановочно кружащих над его убежищем, и снова зажмурился, стараясь вернуться на солнечный берег. Он насильно привязывал себя к Ганнибалу, сидящему рядом с ним на берегу, и старался игнорировать удары от морд акул. Крышку почти снесло, она промялась и с края погнулась, но Уилл лежал с закрытыми глазами, стараясь уловить лучи солнечного света и мягкость волос любимого человека. Сверху снова всё затихло, и он испуганно распахнул глаза, услышав, как что-то тяжёлое упало прямо на гроб. Он поспешно кинулся к щели и увидел хвост акулы в расплывающейся луже крови. Опять тишина, и тут мимо его глаз пронёсся бордовый хвостовой плавник.  — Ганнибал, — оторопело прошептал Уилл. — Ганнибал, нет, уходи, — уже в полный голос заорал он, начиная ломиться плечом в крышку, стараясь скинуть мёртвую акулу и прийти к нему на помощь. — Ганнибал, пожалуйста, спасайся, я не могу выбраться. Он больше ничего не слышал, не находился на берегу, а отчаянно метался внутри, пытаясь сделать хоть что-то. Крови становилось всё больше, он чувствовал её вкус даже во рту, и его паника становилась всё сильнее и сильнее. Он кричал, царапал крышку, ударами раскачивал гроб, не в состоянии осознать и принять мысль, что его Ганнибал находится на грани гибели. Всё затихло мгновенно, точнее этот бешеный водоворот прекратился, давая ощущение оглушения, и послышался жуткий скрежет. Уилл сжал нож сильнее, крышка гроба отлетела, и из кровавого облака появился Ганнибал, поспешно склонившийся прямо над ним.  — Уилл, — шепнул русал, наклоняясь ниже и мягко вырывая из его скрюченных пальцев нож. — Всё хорошо, всё позади, я здесь.  — Ганнибал, — с трудом выдавил из себя Уилл, неверяще глядя ему в глаза. — Господи, зачем ты приплыл? Это было опасно. Я бы сам с ними справился.  — Конечно, само собой, — усмехнулся русал, аккуратно трогая его правой рукой. — Ты не ранен? Я не учуял твоей крови в том месиве, что ты оставил в нашем доме, но я слишком спешил и мог не заметить.  — Я в норме, — ответил Уилл, присаживаясь и тут же замечая, что плечо его русала прокушено чуть ли не до кости, и сразу дико к нему бросаясь. — Чёрт, смотри, ты сам ранен. А это что? Бок тоже разодран. Надо остановить кровь. Что делать? Я могу что-то сделать? Ганнибал странно улыбнулся и, взяв его за руку, помог вылезти из помятого гроба. Без слов он куда-то рванул, и Уилл послушно плыл за ним, даже не смотря по сторонам. Он сжал его ладонь сильнее, не понимая, что хочет этим сказать, и русал сделал то же самое, тоже что-то ему отвечая. Через какое-то время Ганнибал резко остановился, отпустил его и сорвал несколько толстых мясистых листов неизвестного Уиллу растения. Выдавив из них маслянистую жидкость, русал тщательно замазал этим раны и довольно кивнул.  — Через минуту это застынет и остановит кровь, — сказал Ганнибал, протягивая ему ещё один свежий лист. — Пожалуйста, обработай этим мне спину и не пропусти ни одной царапины. Нам нужно избавиться от следов произошедшего, иначе за нами могут прийти. Они потратили десять минут, осматривая друг друга и зачищая возможные остатки схватки, и, взявшись за руки, снова поплыли вперёд. Уилл не знал, куда они направляются, но Ганнибал был рядом, и он ему полностью доверял. В конце концов, они заплыли в какую-то пещеру и опустошённо присели отдохнуть. Он растерянно посмотрел на Ганнибала, и тот приветливо распахнул объятия, прижимая его к себе. Уилл обхватил его за талию и уткнулся носом в пушистую грудь.  — Ты испугался? — спустя какое-то время спросил Ганнибал.  — Да, но не за себя, — ответил Уилл, вздрагивая от пережитых воспоминаний. — Эти двое, они были такими наглыми и уверенными в себе. Безнаказанность сделала из них странных существ, не людей и не русалов, а каких-то жестоких отморозков, ослепших от своей власти. Из-за этого мне удалось их обмануть и уйти живым.  — Да уж, они не знали, с кем имеют дело, — тихо рассмеялся русал, уткнувшись подбородком ему в макушку и ласково потискав. — Ты производишь обманчивое впечатление, выглядя слабым и беспомощным, даже я не сразу понял, что это не так.  — Но в стресс я не впал. Я знал лишь, что ты можешь вернуться в любой момент, и всё выйдет из-под контроля. Я должен был увести преследователей как можно дальше от нашего дома. Не ожидал увидеть таких крупных акул, думал, там осьминог, пара полицейских или кто-то помельче, но мысли, что ты в безопасности придавали мне спокойствия и силы. Ганнибал вздрогнул, и его хвост прижался к хвосту Уилла.  — Я тоже испугался, — тихо сказал русал. — Чем ближе я подплывал к дому, тем отчётливее чувствовал запах смерти и акул. Инстинкт говорил мне бежать, но я сделал обратное. Я заплыл внутрь и увидел в кровавом тумане два трупа. Теперь я знаю, с чем могу сравнить шок от гибели Миши. Уилл притиснулся к нему сильнее, задыхаясь от нелепого счастья и собираясь что-то сказать, но его глаза закрылись, и он провалился в сон.