Не оставляй меня никогда

      Вот так просто. Счастья больше не будет. Видимо, у каждого человека есть определенный его лимит: кому-то досталось так много, что хватает с лихвой не только на себя, но и на близких и родных, на мир, на прохожих. Наверняка вы встречали таких людей: они почти всегда улыбаются, а от разговора с ними, даже самого короткого, становится легко и хорошо на душе. Эти люди сияют изнутри, согревая всё вокруг своим светом.       А у кого-то оно строго дозировано: по чуть-чуть в течении недолгой жизни, перемежая его с огромной кучей дерьма. Таких вы тоже встречали: они или ноют так, что с ними тяжело даже находиться в одном помещении, их стараешься избегать всеми честными (и не очень) способами, либо это спокойные люди, которым едва ли до чего-то есть дело. Либо это могилки за оградой кладбища - не отпетые и вряд ли кому-то нужные, поросшие бурьяном и сорняком, с табличкой, на которой с выцветшего фото смотрит человек, не перенесший эту жизнь.       Страшно хотелось бы присоединиться к ним.       Счастья больше не будет.              Лето было самым волшебным. Каждый новый день радовал и дарил надежду, я была настроена на победы во всех сферах жизни (и почти всё действительно получалось), а улыбка почти не сходила с лица. Он был рядом, создавая уютные счастливые воспоминания, которые теперь приносили лишь боль, слезы, чувство униженности и никчемности своего существования.       Холодный осенний ветер ласкал босые ноги, перекинутые через подоконник на улицу. Сидеть так было не то, чтобы удобно и безопасно, но комфорт и сохранность заботили в последнюю очередь. Прохладная темнота наступившей ночи обнимала со всех сторон, пробуждая мурашки на коже, в руке - привычная сигарета, кончик которой ярко горел во влажном воздухе. Наверное, скоро будет дождь.       Покопавшись в памяти, достала наугад одно из летних воспоминаний. Не поморщилась, как обычно, от боли - научилась сохранять лицо невозмутимым. Научилась улыбаться на людях и скрывать пламя, уничтожающее изнутри каждый день, каждую минуту, даже во сне.       Да, прекрасное воспоминание, достойное при других обстоятельствах греть долгими зимними вечерами, когда нежишься под теплым пледом с кружкой горячего чая. Прекрасное лицо самого любимого человека, глаза, глядящие с нежностью и безграничной любовью. Залитая июльским солнцем улица столицы, его рука, сжимающая мою руку, ощущение, что так будет всегда. Желание дурачиться и смеяться с самых идиотских вещей. Его теплые и ласковые объятия, ощущение, что мы обязательно будем вместе, желание воспитать наших детей, состариться рядом с этим человеком, заботиться о нем, быть надежным тылом и поддержкой в самые тяжелые дни, отдать всю нежность и любовь, на какие только способна... Но кому всё это теперь нужно.       Или вот, еще одно воспоминание. Жаркая летняя ночь, лежим под одним одеялом. Обнаженные тело и душа, рассказы о том, о чем еще никому не рассказывала и ощущение теплого, безопасного спокойствия. Несмотря на жару, пытаюсь прижаться к нему еще сильнее, стать его частью. А утром сонные, но счастливые, спешим на электричку, лишь бы не опоздать на работу, которая стала инструментом притупления боли.       Забытая сигарета, истлев до конца, потухла.       Так бывает. Обстоятельства победили, все-таки стала бесполезным мусором на обочине его жизни - проигравшая, опустошенная и мечтающая, чтобы всё поскорее закончилось.       Всегда осуждала самоубийц. "Никто и ничто не заслуживает того, чтобы добровольно отказаться от жизни." Пф, идиотка, стоило закрыть рот и не зарекаться.       Скоро, наверное, будет дождь.       Отдала близкой подруге ключи, сделав дубликат - она потом заберет кошку. Надеюсь, она сможет меня понять и позаботится о моем зверьке как следует.       До конца жизни не забуду ни дикий холод, ни поцелуи в кофейне, которые грели лучше любого напитка. Не забуду, как приходил ко мне домой чтобы помочь с уборкой и искупать меня, потому что пришлось пойти к доктору и раскромсать кисти рук из-за дурацких бородавок. Тут же вспомнилось, как этими же убитыми руками осторожно готовила ему на работу окрошку, стараясь не повредить их еще больше и не приправить случайно еду собственной кровью. А утром, после четырехчасового сна, провожала его прямо до работы, лишь бы немножко побыть рядом. Не забуду, как принес вентилятор, ведь кондиционер сломался, а в город пришла аномальная жара, от которой даже дышать было трудно. Сейчас дышать тоже тяжело, но в этот раз жара точно ни при чем.       Никогда не забуду, как смущалась, когда время от времени внимательно смотрел на меня. "Просто любуюсь, ты такая красивая."       Красивая, но не достойная, чтобы быть рядом. Видимо, что-то со мной не так, раз так вышло. Слишком слабая и недостаточно хорошая. Неправильная. Бракованная.       Никогда не забуду, как встречались после работы и вместе ехали домой. Болтали, или просто смотрели сериалы, и было так хорошо и радостно. Не забуду, как сидела у него на коленях, потому что переживала из-за лажи на работе, а он кормил с ложечки тортиком и изо всех сил пытался развеселить.       Не забуду, как счастливые и пьяные выходили из бара пятничным вечером, когда было не понятно, кто кому помогает не упасть.       Возможно, где-то в параллельной вселенной мы смогли всё преодолеть, и сейчас, этим холодным ноябрьским вечером, смотрим вместе сериал, или играем в какую-нибудь игру, или готовим что-то вкусное - в общем, наслаждаемся жизнью и друг другом. Оба не сдались, боролись до победного чтобы быть рядом до самого последнего дня, который, я уверена, будет очень нескоро. Такая картинка часто возникала в голове перед сном, и, несмотря на то, что от нее становилось в разы больнее, никак не получалось её отогнать.       Ничего хорошего больше не будет. Счастье кончилось. Никто больше не помешает не упасть.       Отдала все, что только во мне было, и осталась ни с чем. Опустошенная, уничтоженная, сожженная в собственном пламени горечи и огне страданий. Настолько ничего не осталось, что даже себе дать больше ничего не могу.       Дела в порядке. Документы лежат на столе, на видном месте, и там же устроилась аккуратно написанная записка со вполне стандартным текстом: "В моей смерти прошу никого не винить". Долги погашены, чтобы родным не пришлось потом за меня отдуваться. Дома идеальная чистота, вещи сложены так, чтобы их было удобно собирать. Телефон и комп отформатированы, соцсети удалены - мертвецу они не нужны.       В нищете есть свои плюсы - хотя бы не пришлось составлять завещание.       Просто хочется, чтобы все уже прекратилось. Истерики каждый день, когда рыдаешь так, что пропадает голос, и бесконечный поток слез из красных, опухших глаз, а легче не становится ни на йоту, хотя обычно поплакать помогало немного облегчить душу.       Устала просыпаться с ощущением безнадежности, проживать день с желанием его скорейшего окончания, засыпать по несколько часов с ощущением безысходности и мыслью "вот бы не проснуться". Надоело каждый вечер думать о том, как преодолеть завтрашний слишком длинный день и как переносить редкие сочувственные взгляды коллег, от которых становилось еще поганее (хотя, казалось бы, куда больше).       Конечно, я пыталась себе помочь, посетив психолога. Получила лишь диагноз "депрессия" и настоятельную рекомендацию показаться психиатру, к которому, конечно же, не пошла (это было уже слишком). Может, не повезло со специалистом, а, может, действительно являюсь недостойным, слабым человеком, который этой ночью завалит естественный отбор (и десятый этаж в этом поможет). Осталось напечатать документ, заверенный печатью "Дефективный товар, брак без последующего перепроизводства". Кстати, неплохой текст для эпитафии, прекрасно описывает всю мою никчемную жизнь.       Не могу сказать, что не попыталась дать жизни шанс. Честно училась искать хорошее в каждом моменте, мыслить позитивнее, баловать и радовать себя (самое сложное, когда радовать перестало почти что всё), заботиться о здоровье и теле, однако боль утихала лишь ненадолго и возвращалась с новой силой и новыми мрачными мыслями. Я очень пыталась выбрать жизнь, а не подоконник, но, черт возьми, это оказалось слишком сложно. Меня хватило лишь на три месяца. Может быть, если бы дотянула до весны, стало бы лучше, но нет. Больше не могу.       Поэтому сейчас я тут. Днём посетила любимый парк (и непогода не помешала мне это сделать), позвонила маме и непринужденно с ней поговорила, заглянула вечером к лучшей подруге на чашечку чая, а по пути домой взяла кофе в кофейне, которую позволяла себе лишь по праздникам (напитки делают потрясающие, но и цена была соответствующая). Дома сходила в душ, надела новое чистое белье и, облачившись в самые простые джинсы и футболку, приготовилась на выход.       Надеюсь, немногие близкие смогут понять. Даже если и нет, мне будет уже все равно. Больше не хочу. Слишком устала, слишком больно, слишком погано каждую минуту, и лучше не становится ни от чего. Зато хуже становится регулярно.       Если за той чертой что-то есть, постараюсь оберегать его.       Если ад существует, я готова. Вряд ли пламя преисподней жжет сильнее, чем мое собственное. Лучше попасть в ад, чем жить вот так. В задницу такую жизнь. Стараешься, отдаешь все, что только можно, а в ответ сплошная срань с самого детства, и вот, когда поверила, что теперь все наладится, а впереди только свет и тепло, снова получила пощечину - такую, от которой уже не способна оправиться. Наверняка все это только потому что я неправильная, а, если так, миру будет много лучше без меня. Всем будет лучше. Немногочисленные подруги погорюют, но забудут со временем, проживая свою жизнь дальше. Мама тоже справится, ведь у нее, помимо меня, есть еще один сын, да и не просила я родиться. Моя жизнь, что хочу, то и делаю. И сейчас хочу, чтобы она прекратилась.       От долгого сидения ноги затекли и потеряли чувствительность. Пора с этим заканчивать.       Ледяной ветер взъерошил волосы. Сердце бешено колотится, но на душе облегчение - еще немножко, и страдать больше не придется. Вообще ничего больше не придется.       В задницу такую жизнь. Я сама во всем виновата. Так действительно будет лучше.              Какая же я жалкая все-таки.       Закрыла глаза.       "Я люблю тебя.       Не покидай меня никогда. Я сама.       Будь счастлив."       Оттолкнулась от подоконника.              Я лечу.       Наконец-то.