Скандал

Поттер опустил плечи и снова выдохнул. Нотт читал его сейчас не хуже Драко или Гермионы. Но это не задевало, это, скорее, лишало необходимости задавать вопросы — его собеседник ответил на все, по крайней мере, которые сейчас были уместны. — Иди, Поттер. Я скажу ему… — Тео неловко повёл плечом. — Скажу, что мы поговорили, и ты… Придёшь сюда, да? — Спасибо, Нотт… — хрипло сказал Гарри и протянул ладонь для рукопожатия. — Я его так… Очень… Думал, с ума сойду. Не понял сразу, что это он тебя… — Поттер поморщился и с удивлением увидел отражение своего выражения лица в лице Тео. Тому тоже было неприятно вспоминать это. — Думал, что Хамелеон его нашёл… — Кто? Как ты сказал? — Хамелеон. Роск работает с ним… — Поттер… — серьёзно сказал Тео. — Тебе нужно кое-что узнать… Автор позволит себе опустить подробности этой части разговора, чтобы пока сохранить интригу. Однако Гарри уходил из Нотт-Гардена готовым к сражению. Но искренне надеялся, что портупея сегодня не пригодится в бою. — Нотт? — он окликнул мужчину, когда тот уже почти скрылся в дверях гостиной. — Передай ему, что я возьму коньяк. — Тео, — ответил хозяин поместья. — Передам. — Гарри, — кивнул ему Поттер. — Спасибо, — он бросил Дымолётный порох в огонь камина и чётко произнёс: «Расписная станция». Этот дикий позывной придумали, когда разделили здания Визенгамота, Аврората и Министерства. Одной из причин, почему в тот памятный Рождественский вечер в Атриум смогли пройти не приглашённые гости — было известное всем название каминной точки. Это тут же решили исправить. Расписной станцией называли личный камин Главы Аврората. Стоит ли говорить, что Робардс не был рад такому визитёру. Справедливости ради, бросаться заклинаниями не стал. Поттер на самом деле случайно бросил взгляд на часы, чтобы понять, что рабочий день в Аврорате почти закончен. А завтра — Годовщина Победы. Седьмая. Там он за крепким рассказал боссу всё, что узнал. О министерских, о Кингсли-Уоттере, о Роне и своих подозрениях. О том, что Нотт ему поведал тоже, правда, обтекаемо и без ссылки на источники. Рядом с бокалами Гавейн сразу поставил пару фиалов с Отрезвляющим. Мудрое решение. Потому что на трезвую всё это обмозговать было бы слишком шокирующе. Первым делом Робардс вытащил Уизли. Буквально похитил, заявившись в камеры содержания заключённых Визенгамота, и забрал его, использовав порт-ключ. Поттер же наведался в Лютный, чтобы перекрыть возможные пути отхода всех действующих лиц. То, что сказал ему Нотт, оказалось крайне своевременной и полезной информацией. А ещё Поттер чувствовал некое дежавю. Исчезательный шкаф, как оказалось, не такая уж и редкость… Они не успели. Рон, который оказался в доме на Гриммо, учитывая, что окончательно масштабов заговора никто не знал, прошёл всего пару шагов, а потом свалился в приступе судорог. Ни Робардс, которому Гарри передал свой порт-ключ, ни сам Поттер понятия не имели, что делать, и слава Мерлину, Лаванда уже спала. Ситуацию спас Кричер. Костеря на чём свет стоит предателей крови, он, очевидно печась о миссис Уизли, принёс фиал с антидотом. — Костяная капля, хозяин, костяная капля. Кричер знает, Кричер видел… Старая капля, цельная, хорошая. Не новодел из лавки Скурданка, а по правильному рецепту. Дорогая… Хорошая капля… — Поттер, ты понимаешь, что он несёт?! — гаркнул Робардс, и Гарри неожиданно для себя шикнул на Главу Аврората. — Лаванда спит, сэр. Давайте всё так и оставим… Кричер, Драко здесь нет, чтобы всё объяснить. Будь так любезен, объясни нам, что с ним? — Он коснулся Костяной капли, сэр. Кто-то разлил, а он коснулся. Что взять с предателя крови: не узнать отблески древней Морганы… Кричер должен проверить колыбель жизни… Кричер помог хозяину? — Да иди уже! — махнул рукой Гарри, видя, что Робардс, кажется, что-то понял. — Зелье альдегидной слизи… Он упомянул Моргану… Ей приписывают создание этого зелья. Если к нему прикоснуться, все ткани постепенно превращаются в костные… Только в Мунго это диагностируют, когда уже кожа костянеет и глазные яблоки. Когда поздно уже… Ты был прав… — Не совсем я… В любом случае, сэр, крайне важно из этого факта взять как можно больше… — Ты предлагаешь объявить Уизли мёртвым? — Это неплохой вариант, сэр. Но я думаю, у нас времени нет на все эти моменты. На классическое аврорское расследование с уткой… Потому что может быть только одна причина, почему Рон сейчас изображает статую. Не стали бы они его устранять только ради того, чтобы он сохранил их инкогнито. Мне что-то подсказывает, что им вообще плевать на законы Магической Британии. — Так, Поттер! У меня сейчас такое ощущение, будто я на уроке плохо сделал домашнее задание и не улавливаю чего-то очевидного. — Добро пожаловать в мою жизнь, сэр… Я себя так всегда чувствую рядом с мужем или Гермионой… — Поттер! — Причина покушения на Уизли — они нашли то, что искали. — Да… Вот только, что это? Чего ради… — А вот это — единственный вопрос, сэр, на который мне пока не удалось ответить. Нам нужно ещё раз просмотреть протоколы допросов Невилла и его парней. Я надеялся поговорить с Роном, но… Кричер?! — судя по недовольной мордочке существа, Гарри его от чего-то оторвал. — Долго он так ещё? — Хозяйка только показывала, где и что лежит, хозяин. Кричер не знает… — Отлично, а кто знает? Кто знает? Мерлин… — Поттер растерялся. — Так. Если они нашли «это» — и я сейчас подразумеваю, что это земля, правильно? Так вот, они же не смогут её использовать, если вокруг имени одного из них — и не важно, Роск это или сам Уоттер — разразится скандал. И если они нашли, но готовы устранить Уизли, даже ценой определённых потерь, значит, что? Значит они могут это использовать. Значит, это не просто земля… — А ещё, что сам Рон им не нужен для доступа к ней. Значит, дело не в обете, который завязан на прочитавшем письмо… При учёте, что письмо нашёл и прочитал именно Рон… Интересно, можно ли использовать Легилименс на Уизли? Он влез в такие дебри, подставился не слабо, и должно же в его голове быть какое-то объяснение всему этому? — Не смотри на меня, Поттер. Я в зельях не силён. Можно привлечь кого-то из отдела по зельям и снадобьям. — Или можно спросить того, кто имел «Превосходно» по зельям в школе. Гарри бросился к камину и бросил щепотку пороха в пламя. — Тео, мне нужно поговорить с Драко. Прямо сейчас… — Мне тоже. Но он… Как бы недоступен… Они с Панси немного увлеклись, так что Малфой сейчас хм… Пьян в дрободан… Это о его… — Нет. Нужен эксперт по зельям. Такой, как Снейп… Я думал… — Так. Правильно думал — Слизерин здесь вернее, чем Гриффиндор… Вопрос какой? Я мог бы отправить тебя к Блейзу, но Заббини не станет с тобой говорить просто так. Выйдет долго и нудно, и не факт что успешно. А я так понимаю, время не терпит. — Правильно понимаешь. Как он? — спросил Гарри совсем тихо. — Не очень. После второй бутылки стал оправдываться, что ушёл в дом Прист, чтобы всё понять. Что она лепетала про силу камней, про древнее волшебство, которое там прямо в воздухе летает, что один такой камень делает место силы. Бред вообще-то. Или сказка, как посмотреть. Биддль про такое писал, но старуха точно была не в себе, когда писали её портрет. Она общалась с сусликом, как с любимым человеком. Не знаю уж подоплёку, Драко сказал, что она говорила «дорогой», «свет мой» и всё такое. А потом его слюни и сопли стало невозможно слушать… Вопрос задай. Я закину удочку и дам тебе знать… — Спасибо, Тео. Нам нужно знать, можно ли использовать Легилименс при отравлении Костяной каплей или Зельем альдегидной слизи. И как долго действует антидот. — Я тебе и так скажу, что антидота нет… По крайней мере, я о таком не слышал… Есть другой яд, который вступает в конфликт с магическим зарядом слизи ажарской жабы, но принимать его опасно и нужно очень быстро. Час — не больше. Так что, лучше бы этого пострадавшего в Мунго. — Туда нельзя, никуда нельзя… Нотт помолчал. — Открой камин и скажи мне точку. Астория должна мне одну услугу. Пожертвую долгом ради… Кого там тебе надо спасти. А про Легилименс уточню. И, Гарри? Дай ему знать, что ты не собираешься его убивать. Он тут дохнет от страха за тебя. И за ваш брак. Мне не жалко запасов спиртного, но его слёзы прожигают дыры в ковре. Останови это, а не то Панс выставит тебе счёт… И не в галлеонах… Нотт отключился, а Робардс хмыкнул за его спиной. — Любовь, значит… — Любовь, сэр… Она самая…