Скандал

Когда Главный Аврор узнал, где находится та самая земля, а главное, что она в себе таит, он едва не получил ранний инфаркт. Но на это не было времени. Вот снова, автор говорит о времени, как заведённый. Но у мистера Гарри Джеймса Поттера, замглавы Аврората и опытного офицера и аналитика, не просто сохли губы: у него был пожар во рту, который не затушить было ничем — ни водой, ни зельем. И причины этого пожара он чётко осознал ещё в поместье Ноттов. Как только увидел, куда сводится магический след Рона. На самом деле такой поиск настолько сильно напомнил Гарри уроки Трелони, что он очень старался сдержать скептическую насмешку на своём лице. Потому что огромная карта, раскинувшаяся в доме Ноттов, охватывала даже сад. Они разошлись по комнатам, пытаясь с помощью настоящего маятника, сделанного из нити и галлеона, уловить магический след Уизли. Однако уже через полчаса стало не до смеха. Следы Рона были почти по всей Шотландии и Уэльсе, в Англии, и только Ирландия отметила лишь пару точек. И постепенно волшебники отсеивали и отсеивали места, исходя из данных, которые Гарри знал досконально. Карта меньше не становилась, она становилась масштабнее, и уже через час с небольшим Панси сказала, что она на пределе. Все были вымотаны, Гермиона с её усердием едва не свалилась в обморок и сдалась, только когда на неё прикрикнул Нотт. Ему было проще — дома и стены помогают. Драко на удивление чувствовал себя очень уверенно. И именно он стал тем, кто нашёл странность. Проверил себя, позвал Гарри, потом и Тео. И да. Все трое стояли посреди кладовой для мётел и уборочного инвентаря, заставляя домовиков трястись от ужаса и неприятия — хозяева в их обители — это же нонсенс! А хозяева понять не могли, как такое можно было не заметить. И только подошедшая Гермиона пожала плечами. Это граница. Только не с гоблинами. Граница Темзы. Между магглами и магами. Кто будет там искать? Все знают точки безопасного перехода. Все знают, как это работает — нельзя просто так случайно попасть на ту сторону. Наши миры не просто параллельны. Это многомерное, многоуровневое пространство. Поэтому и карта была такой огромной, и поиски Рона заняли столько времени. Это поразительно, но и очень закономерно и понятно. А ещё непостижимо. Вот такой оксюморон. И да, если у Гарри ещё были какие-то сомнения в том, когда произойдёт это «похищение», то в том, что именно задумали Роск с Уоттером, их не было с того момента, как Робардс прислал ещё одного вестника. Гарри тут же отправил ему ответ: «Задерживайте всех. Основания железные». А дальше… Дальше Поттера почти сутки не было. Задержания, допросы, попытки избежать международного скандала и очередное озарение, пришедшее благодаря Малфою. Тот написал в парнике о том, что Скитер будет орать чаечкой, когда всё это всплывёт. И последний — на первый взгляд несущественный, но очень важный пазл довершил картину. А картина — вот она. Многосюжетная, цветная, очень замысловатая. Написанная банальной жаждой власти. Сюжет первый — Роск. Войну он застал на континенте, рвавшийся в бой, но так и не сумевший вырваться из жизни в сложившейся семье. Слишком многое держало — хорошее место, уютный дом, уважаемый статус в обществе. Воспоминания о нескольких счастливых годах, проведённых в обществе богоподобной любовницы. А потом она уехала в поисках лучшей жизни, жены не стало, а война закончилась. И Родина стала куда более привлекательной, чем изживший себя Париж. Уже на посту в Аврорате пришла новость из-за океана. У него есть дети. Двое очаровательных малышей, которых он, как работник силовой структуры противной стороны, вряд ли когда-то сможет навестить. Редкие свидания в зеркале и тоска о несбывшемся счастье. А потом вести стали приходить всё менее спокойные. Америка с её нравами была консерватору-Роску непонятна и далека, и тревога за детей и их мать росла. Единственное, что могло сблизить его с детьми — это постоянный, очень доскональный интерес к политике чужого государства. И чем больше он вникал в тонкости, тем сильнее тревожился. Неглупый и расчётливый, Роск понимал, что такими темпами политика Джонсона приведёт к тому, что, повзрослев, его дети будут восприниматься обществом, как восполнимый ресурс для жизни, невзирая на их личности и желания. Это пугало. И в какой-то момент стремление защитить тех, кого он никогда не видел, кроме как в отражении куска стекла, привело его к пьяным рассуждениям в баре о том, на что он готов пойти ради их счастья. Стечение обстоятельств — он был услышан. Тем, кто оказался лишь проходящей фигурой на этом полотне. Жарко ненавидящим Джонсона и всё, что с ним связано, но слишком трусливым и слабым, чтобы сделать что-то настоящее. Однако эта встреча привела Роска к тайному сговору против правительства ОМА. В какой-то момент на его пути встретился Уизли. Идиот и слабак, однако говорил он очень интересные вещи. Правда, для самого Роска стало сюрпризом, что же на самом деле он ищет. И только после вмешательства того самого Хамелеона стало ясно — это не просто богатство, как ресурс для предстоящих перемен в ОМА, это то, что повернёт мир в другую сторону. Однако самому аврору знать это было ни к чему. С вмешательством грёбаного Поттера Роску терять стало нечего, и берега законности, которые удерживали его хотя бы формально, совсем размылись, как и моральный ориентир. Поэтому даже осознавая, что Темза выйдет из берегов после их заклинания, он вполне готов был произнести заветные слова и оказаться, наконец, там, где можно будет увидеть своих детей. Второй сюжет куда прозаичнее. Димьян Уоттер. Бегло по сути. Он бежал от всего — от родины, которая готова была досуха выжать его под лозунгом «Ты свободен», от семьи, которая тряслась над каждым центом, уже не понимая, что количество долларов на счету давно перевалило за необходимую отметку, а жить они так и не начали — обязательства перед друг другом, обществом, работой, правительством, всеми подряд, подпитанные мощной идеологией свободной личности, которая на деле была лишь удобным поводом для выкачивания их жизненной силы, душили, не давая и шанса почувствовать, что же такое — эта мнимая свобода и как её использовать. От неудачной любви, показавшей, что там, в стране открытых возможностей и знаменитой американской мечты, место существа никогда не будет таким же, как место мага. Но и в Британии до него добрались. И пусть это не были те же рамки, в которых он жил всю свою юность, но ради сохранения своей нынешней жизни, своего инкогнито как существа, остатков семьи на том берегу, ему пришлось снова работать на американскую власть. Кажется естественным, что как только у него появилась возможность сторону сменить, он сделал это, не задумываясь. Особенно когда на горизонте появился наёмный убийца, разведчик и просто отвратительный человек. Димьян никогда не мог до конца прощупать его, даже со своими талантами не понимая его природы. Маг или существо, чёрная душа или влияние магической крови сделали его таким безжалостным и жестоким. Однако, выбора ему не оставили. Когда пришло конкретное распоряжение навести чары на Главу Аврората, Уоттер первым делом сообщил своим. И не понял до конца, почему, но задание должно было быть выполненным. Димьяну было по большей степени плевать, выживет ли Джонсон в этой истории, их тайный клуб по интересам уже давно разделился на тех, кто слепо жаждал его смерти, и тех, кто понимал, что она сама в себе не принесёт никаких изменений. Там, за океаном, было достаточно претендентов на его место. Уоттер не углублялся. Зачем? Здесь и сейчас всё, что он мог, — это довериться своим новым соратникам. И да, Джонсон в итоге выжил. Из дома пришли совсем скоро новости, что часть правительства сменилась, кто-то даже попал на Алькатрас. Переворот в рамках узкой части управленцев провалился. Самым страшным в этом показалось, что Хамелеон знал о том, что именно так и будет. Что те, кто стремился к власти, были слишком непрозорливы и неумны. Что просто так занять место Главы Департамента, не имея никакого плана по реформам, — миссия, обречённая на провал. А в мирные реформы он не очень верил. А точнее, не верил совсем. Участие Уоттера во всех этих событиях лишь кажется ключевым. На деле, в нём не было ни горящей идеи об истинном освобождении своих сородичей, ни жажды денег, ни властных амбиций. Он хотел лишь покоя, а позиция супруга дочери Министра давала ему практически полную неприкосновенность. Когда этого рыжего наконец нашли, Хамелеон дал ему вольную. Сказал, что теперь не важно, выживет ли Джонсон. Скоро ему будет не до беглой феечки где-то в Туманном Альбионе. И посоветовал обязательно заглянуть на праздничный салют в честь английской Победы. Берега Темзы — прекрасное место для обзора. Вода отражает фейерверки, создавая неподражаемый вид. Димьян Уоттер так и не узнал в итоге, что этим советом Хамелеон подписал ему смертный приговор. Только в тот вечер Темза осталась в своих берегах. А Хамелеон был убит не кем иным, как руководителем боевого подразделения Аврората Невиллом Лонгботтомом. По крайней мере, так записали в отчёте, потому что этот персонаж так и остался по большей части тайной. Он тоже составил определённый сюжет на этой картине. Только сложился он из показаний свидетелей, воспоминаний очевидцев и ещё комментариев Нотта, который о нём по стечению обстоятельств знал что-то чуть большее, чем слухи. Мазки о Хамелеоне на полотне будут смазанными и неясными. Он точно убивал. Точно по заказу. Но и свои мотивы всегда имел. Он точно работал против Джонсона, но скорее не как личности, а как символа системы, потому что в перспективе эта «свобода» стала бы скорее диктатурой и обществом классического неравенства. Он точно готов был на жертвы ради этого Артазала, но были ли его убеждения высокоморальными или здесь были какие-то другие причины, никому известно не было. Просто какой-то хренов Джеймс Бонд и Фрэнк Мартин в одном флаконе. Узнать, был ли он магом или существом тоже было невозможно. Фигура его так и осталась окутанной мистическими предположениями. Как минимум потому, что в момент задержания он исполнил ритуальный танец с кинжалами. Подчинённые воле Хамелеона, они рассыпались по территории, нанося удары точечно и смертельно, даже сквозь защиту. Подобная магия была уникальной, и однозначно сказать, кто был его Мастером, не смог никто из присутствующих. Уже позже, по воспоминаниям авроров один из ветеранов припомнил, что видел подобное в Тибете. Это были в большей степени не мощь магическая, а искусность и мастерство. И чтобы устранить угрозу в Хамелеона почти в один момент было отправлено несколько заклинаний. Только Поттер и сам не ожидал, что его портупея так вольно исполнит его защитные чары, превращая щит в пламенеющее странным огнём Инсендио. Враг сгорел буквально, так и не дав себя понять. Да и стоит ли говорить о нём больше, чем о самостоятельном, хищном, безусловно интеллектуально развитом, но всё же инструменте, использованном в чьих-то целях. А вот главным сюжетом в этой истории стал… Заместитель Главы Аврората, Главный артефактор и крайне уважаемый аврор мистер Рурк Марк. И его сводный брат — судья Визенгамота Римар Гридс. Вот здесь была простая и банальная жажда власти. Жажда быть не просто на месте Джонсона. Не просто управлять массами, а стать настоящим властителем судеб. И зная особенности американской системы управления и распределения ресурсов, он точно знал, что поможет ему. Как он смог вовлечь в свою авантюру брата — отдельный разговор. Но к делу никак не относящийся. По итогу к тому моменту, как Роск рассказал о странных бреднях Уизли, у Марка уже созрел определённый план. Жёсткого переворота он не видел в перспективе, а вот схему тихой смены власти сумел разработать. Тишина, правда, в процессе, перестала быть актуальной. На первый план вышла сама цель — стать во главе. Никто и не догадывался о таких замашках всегда тихого, компетентного и по большей части скромного артефактора. Он шёл по карьерной лестнице уверенно, но никогда не показывал своей властной натуры. Коллеги его оценивали положительно, а подчинённые уважали, хотя и боялись. Он строил своё подразделение планомерно и максимально компетентно, не терпел глупости и лени на рабочем месте, и довольно бессердечно делал выговоры, а то и увольнял, если уровень работы кого-то не дотягивал до его личных стандартов. Но и свой профессионализм он никогда не считал доскональным. Постоянно искал, читал, практиковал, изучал и раскладывал по полочкам. Конечно, понять, о чём лепечет идиот-Уизли, было непросто. Но Артазал — это чаша Грааля любого артефактора. И хотя прошло целых два года между тем моментом, когда Марк стал помогать Уизли в целях дальнейшего использования в своих нуждах тех камней, что он найдёт, и окончательным пониманием, что именно за камни Рон ищет, Рурк делал всё, чтобы в конечном итоге добыть себе место на Олимпе жизни. А уж когда Хамелеон нашёл осколок Артазала… В коллекции одного очень упрямого старика… План по завоеванию власти превратился из многоходовой операции по дискредитации Джонсона, постепенной замене его штата и конечному устранению Главы в банальную кражу ресурса и дуэль «У кого больше». Марк хорошо понимал, что нужно сделать, чтобы позиции Стивена подорвались, и в течение целого года потихоньку подкидывал идеи, финансировал нужные законопроекты и заручался поддержкой среди «пострадавшей» стороны. Дело оставалось за малым — подтвердить, что именно прячет земля Прюэттов, и где этот мордредов клочок Англии. Сопляк Уизли сбежал. Как-то слишком ловко и умно для такого простака. Рурк даже наблюдал какое-то время за Поттером и его домашним питомцем. Воспринимать Малфоя иначе он не мог. Уизли достаточно делился с новым «другом», а Роск объёмно делился этой информацией, чтобы Марк знал обо всех тонкостях отношений Малфоя-младшего и Поттера в школе. И их появление на Национальном празднике дня рождения Победителя подтвердило его мнение — Герой просто развлекается, используя своё положение и власть, чтобы отыграться за годы унижений и вражды. В извращённом навязчивым, обсессивным желанием иметь безграничное влияние мозгу это объяснение такому браку стало единственно возможным. Но Лаванда оставалась в доме Уизли, и приложи руку к его трусливому побегу такой всеположительный персонаж, как кавалер ордена Мерлина, он обязательно спрятал бы и супругу рыжего кретина. Однако именно Поттер создал возможность продолжить операцию. Уизли нашли и задержали, и вот здесь… Здесь всё шло на часы. Если не минуты. И настало время для Римара показать, на что он способен. И да, всё получилось! Он смог попасть к Уизли в камеру, смог влезть в его голову, хоть и не считал себя настолько умелым легилиментом. Смог узнать, где же земля и магия родили целые валуны Артазала. С такими запасами вся Америка могла бы крутить перед ним хвостом, особенно учитывая те подводные течения, что щедро оплачивал Главный Артефактор. Идея о жизни там, за океаном, родилась в нём давно, когда стало понятно, что в Британии артефакторику не рассматривают, как нечто достойное внимания и прогресса. Обслуживающий персонал создаёт амулеты и порт-ключи. И даже когда речь шла о создании чего-то действительно потрясающего — комната Тобайяса, защитный кордон Мардарак — вообще небывалый по силе и мастерству артефакт, спасающий жизни десятков, сотен людей на границе со Смеющимися ветрами, которые столетиями мешали жить магам в Шотландии, — всё равно артефакторы оставались лишь придатком для изготовления магических помощников. Даже в Аврорате его отдел был похож скорее на небольшой цех по производству амулетов для авроров. А вот в Америке… Там даже название профессии писалось с большой буквы. Так же как и Целитель здесь — в Англии. И воспринималась профессия уважительно, почтительно. Увидеть там табличку «А. Марк» поначалу было самой яркой мечтой Рурка, примерно с того времени, как он попал в Мунго и прошёлся мимо кабинетов, читая на каждом «Ц. Сметвик», «Ц.Холистер», «Ц.Ардон». А потом этого стало мало. Зачем быть Артефактором Марком, если он может больше. Если он может быть Главой Департамента… Самым печальным в этой истории для автора стало то, что Марк был абсолютно в своём уме. Если Роск выказывал при допросе понимание последствий и осознание их масштабов с сожалением, хотя бы видимым, несмотря на то, что часть его сознания была довольно жёстко акцентирована на семье, что некоторые эксперты назвали признаком помешательства от отсутствия гармонии в душе — да, их осматривали Целители душ, чтобы в суде не было оснований оспорить обвинение, то Марк был просто циничным подонком с атрофированным понятием справедливости. Его совсем не смутила необходимость смерти сотен людей и разрушений, последствия которых не пройдут ещё много десятков лет, как минимум, ради того, чтобы он мог эти ресурсы использовать для своих целей. Да, изначально он хотел вывозить Артазал мелкими поставками, но времени к моменту его обнаружения стало совсем мало, Поттер наступал на пятки со своей жаждой поговорить с Уизли, да ещё и жену его всё же взял под своё крыло, но и Джонсон на той стороне устранил соперников, которые так здорово отвлекали его внимание от тех манипуляций и лоббирования, которое организовывал Марк. Будто кто-то отсыпал ему гибкости и мудрости. И после возвращения в страну он за эти почти полгода настолько уверенно выравнивал своё положение, что промедление было невозможным. Рурк даже пожалел, что приказал Уоттеру помочь Джонсону в его отвлекающем маневре. Будь он мёртв… Всё было бы иначе… После задержания Марка, Гридса и Роска на месте преступления и проведения первичных допросов, Поттер написал мисс Скиттер и предложил поговорить. И ушёл домой. Последний штрих в этой картине можно было увидеть и не в стенах Аврората. А он так соскучился. И Драко, наверное, извёлся весь, пусть и не выказывал этого в своих сообщениях. И штрих этот был скорее для личного понимания Гарри Джеймса Поттера, а не для дела под пристальным вниманием Замглавы Поттера. Но об этом лучше в лицах.