Проклятые души (The Great Tits World I)

      Я зависаю где-то между мирами. Вокруг молочный туман. Из него проступает чёрный силуэт. Импозантно одетый мужчина с аристократическим лицом разглядывает меня и презрительно ухмыляется.       — Интересная мошка, — произносит незнакомец. — Свежий материальчик. Интересно, что из тебя получится. Дать мошке полетать или сразу познакомить с мухобойкой?       Незнакомец на какое-то время замолкает и ещё пристальнее осматривает меня. Я пытаюсь ответить, надерзить этому психу — пусть лучше убьёт меня и всё скорее закончится, — но рот только беззвучно открывается.       — Ой, не стоит, — наконец, продолжает незнакомец. — Тебя здесь не услышат, да и что нового может пропищать мошка? Ах да, знаю, ты хотел спасти бессмертных шлюшек, ты ведь и сам бессмертный. Как с вами трудно. Вы всегда всё усложняете. Смертные гораздо умнее и практичнее вас, с ними гораздо интереснее играть. Помнится, один из них как-то раз променял жизнь девки на три бочонка пива. Он особо не раздумывал над выбором. Умный мальчик. Не то что ты — куда хуй, туда и ноги. Или решил поиграть в благородного рыцаря? Возомнил себя героем и решил, что можешь воровать у князя Валаана? Ты украл у меня две души, ничтожество! Хотел себе подружек? Что ж, получи их! Навечно! Ахах! Вечно жить с двумя одними и теми же бабами. Неразлучно! Каждый день видеть физиономии и слушать бабское нытьё. Пожалуй, хуже участи и не придумаешь. Отныне эти две души связаны с твоей. Они повсюду будут следовать за тобой. Думаю, поначалу тебе это даже будет нравиться, но пройдёт сотня-другая лет и ты будешь блевать при одном только их виде!       Валаан на минуту заходится ужасным смехом и добавляет:       — Обычно священники в таких случаях говорят: будьте счастливы, дети мои.       Снова безумный смех, и князь Хаоса исчезает. Тает в молочном тумане.       А я продолжаю висеть. Я украл у Валаана и он меня проклял? Вспоминаю тела девушек, которых освободил с алтарей, и улыбаюсь. Проклял? Да он точно безумец! У меня теперь есть две роскошные подруги, разве это проклятие? Что там будет через сто лет? Я их возненавижу? Ха! Вот тогда и подумаем о разводе. А почему я не дохну? Судя по всему, я уже должен быть в Святилище, смертельную дозу токсина я не мог пережить.       От размышлений меня отрывает новая гостья. Или гость? Блять, что это? Передо мной материализуется высокая обнажённая женщина, только вот между ног вовсе не щель, а внушительный фаллос. Это он или она? Из глубин памяти приходит подсказка — Сантаар, так зовут это существо. Двуполая богиня интриг и заговоров, покровительница наёмных убийц и теневых ходоков. Сложно определить пол, когда речь идёт о тёмном боге лжи и коварства.       — Бессмертное недоразумение, — с не меньшим презрением, чем Валаан, говорит двуполое существо. — Вот ведь досада, нет смысла мараться в твоём дерьме. Всё равно вернёшься. Я бы мог лишить тебя души и отправить на Поля Мучений. Могла бы раздавить тебя, как червя. Но, как бы ты не досадил мне, вмешавшись в мои планы, я вынужден признать, что ты хорошо показал себя в бою, теневой ходок. Не хочу, чтобы ты достался Баалу, из тебя выйдет отличная служительница. И чтобы никто не мог усомниться в том, что ты служишь мне, помечаю тебя клеймом Сантаар. Отныне ты, как и я — и мужчина, и женщина в одном теле.       Двуполая богиня тает в тумане, как и безумный бог. Я не успеваю толком осознать, что значат её слова, как из тумана материализуется отвратный голый толстяк. Если бы не растительность, покрывающая его жирные обвисшие мужские груди и свисающий до колен живот, то я бы принял его за огроида. Сомнений нет, передо мной бог похоти, разврата, пьянства и чревоугодия Асмодеус.       Он прикладывается к кружке с каким-то напитком, ощупывая пах, запускает руку под необъятный живот и заплетающимся языком говорит:       — И это говно сунуло нос не в своё дело? Это оно помешало моему веселью? Тогда оно должно страдать. Оно будет страдать и веселить меня. Проклинаю тебя, и отныне тебя будут мучить две жажды. Жажда вина. Тебе нужно будет постоянно пить его. И жажда похоти. Тебе нужно будет постоянно трахаться. Повеселись на славу, говно бессмертное.       Асмодеус бросает на меня взгляд, полный презрения, и тоже тает в тумане.       Да когда это кончится? Вот же приход от этого яда. Моргаю и пытаюсь проснуться. Закрываю глаза в надежде, что когда открою их, увижу Святилище или вообще окажусь живым. А когда открываю их, то вижу перед собой рогатую тварь! Рот открывается в беззвучном крике.       Очередной бог, любящий погулять голым и потрясти яйцами. Волосатые ноги с копытами, жуткий звериный член, могучий торс, широкая грудь, на которую спускается косматая борода, и голова с оленьими рогами. Вот такой вот он, покровитель зверолюдей и всяких мерзостей типа скотоложства, повелитель Великого Гона, принц Хаоса зверобог Кернунн.       — Ничтожество, появившееся там, где его не ждали. Тогда, когда его не ждали. Это похоже на хорошую засаду. Только ничтожество ошиблось. Засада была на него. У ничтожества уже достаточно подарков богов, но я не могу позволить себе обойти вниманием такого «охотника». Ничтожество стало зверем вместо охотника, так пусть оно получит клеймо зверя. Отныне, как зверь, ничтожество не сможет скрывать свою наготу. А скрывать будет что, у ничтожества будет член зверя. Должно же у ничтожества хоть что-то быть не ничтожным.       Раздаётся смех, немногим отличающийся от безумного смеха Валаана, и Кернунн исчезает.       Я падаю на пол в башне некроманта, рядом со мной Хаос выплёвывает тела жриц Кибелы. Не понял, переход убил их? Все мои старания по их спасению оказались напрасны? Ужасная боль заставляет моё тело биться в судорогах и выгоняет из головы все мысли. Токсин эликсира разливается по телу, и я хоть и в мучениях, но, наконец, умираю. Приснится же, блять, такое…