***
Его руки хаотично блуждали по телу, но Чимин оттолкнул парня. — Ты буквально угрожал что убьешь меня. — рявкнул Чимин. DB снова обнял за талию и промурлыкал: — Оу, детка. Ты же знаешь, что я имел в виду. Я бы никогда не причинил тебе вреда. Просто я так испугался, когда обнаружил, что тебя нет. — тон его был сладким и умиротворяющим, когда он уткнулся носом в шею Чимина. Наркотики в организме предложили ему сладкое забвение в прикосновениях парня, поэтому вскоре они оказались обнаженными в постели.***
С того момента и до сих пор воспоминания были слишком туманны. Он вспомнил как сидел верхом на DB лицом к двери. Нечеткие образы всплывали в сознании, в основном в виде ангела, глаза которого были прикованы к глазам Чимина, пока он гнался за удовольствием. Парень покачал головой. Это был последний раз когда он нюхал две таблетки; они сделали его слишком податливым, а память неточной. Чимин схватил свой телефон с прикроватной тумбочки, когда тот зазвенел, особым звуком установленным для новостей о Ghost. Он сел и быстро пролистал ленту твиттера. Сердце ускорило ритм когда кто-то начал прямую трансляцию его выступления. Немалая часть парня очень хотела присутствовать среди толпы на одном из таких концертов. Но даже имея достаточно времени, чтобы присутствовать на одном из них, он понятия не имел, когда и где все это происходит. Укутавшись в одеяло, он смотрел эфир. Было не так много времени, прежде чем нарушителя заметят и трансляция прервется, так что Чимин не хотел упустить ни единой секунды.***
Намджун скрылся в ближайшей ванной и спиной прижался к закрытой двери, запрокинув голову, он ударился о ее поверхность, делая глубокие глотки воздуха. Это явно не то, что он должен был увидеть. В голове вспыхнул образ обнаженного Чимина, с мерцающими в свете коридора, каплями пота на теле. Намджун заскулил. Он был удручен тем, что не сбежал, как только понял, что происходит. Модель имел над ним больше власти, чем он думал. Мужчина знал что парень привлекателен, но видеть его при таких обстоятельствах было весьма захватывающе. Он фактически сиял, глядя прямо в глаза Намджуна, пока его трахали. Такой экспириенс кого угодно обескуражит. Ощущение затвердевающего члена в пределах штанов было сладкой пыткой. Он подбежал к раковине и плеснул холодной водой на горящее лицо. Получать удовлетворение от образа того, как DB трахает Чимина, это не то, что ему нужно. Даже если ему придется выйти на сцену, твердым как камень, этого не произойдет. Как бы дискомфортно не было. Это была просто визуальная стимуляция. И все. Ну, от вида людей занимающихся сексом можно же возбудиться. Это как порно смотреть. Точно, именно так и есть. Порно. Рисующиеся в мыслях отговорки казались абсолютно ничтожными, но он цеплялся за них, как утопающий за спасательный круг, лишь бы больше не думать об этом. Через какое-то время, избавившись от стояка, он выходит из ванной, и обнаруживает обеспокоенного Юнги ожидавшего его. Старший глянул на комнату, из которой сквозь музыку слабо доносились бесстыдные стоны, и снова на бледное лицо Намджуна. — Мы не будем об этом говорить. — Намджун обошел друга и направился к двери. Юнги шел поодаль от Намджуна. Продюсер ненавидел, когда тот злоупотреблял привилегией длинных ног при попытке сбежать, но в данный момент допустил это. Мужчина тихо присвистнул, Намджун точно мог сказать, что тот исподлобья смотрит на него. — Готов уехать? — это все, что сказал Юнги после размышлений. Намджун осознал, как благодарен за такого друга. Независимо от того, что старший может знать или хочет сказать, он знал когда говорить, а когда стоит дождаться лучших времен. Намджун знал, что на деле это была просто отсрочка от предстоящей казни. В конце концов, они это обсудят, но сейчас он точно не сможет об этом ни говорить, ни думать. Особенно, когда меньше чем через час, его ждет работа. — Мне нужна сигарета.***
Зал был больше чем обычно. Сегодня мероприятие проходило на заброшенном складе, что позволило собрать больше людей и улучшить акустику. К тому времени, как Намджун с Юнги приехали, сцена уже была установлена в конце зала, а часть поклонников запущена. Они обогнули очередь людей, все еще пытающихся попасть внутрь и проскользнули в боковую дверь. Персонал и рэперы встречали их обоих похлопываниями по плечам и бицепсам. Пройдя в маленькую комнату на цокольном этаже, они быстро сменили одежду с парадной, на что-от более удобное. Намджун облегченно вздохнул, надевая кремовую футболку. Он ненавидел необходимость постоянно прикрывать руки. Ему было чертовски жарко во время подготовок к шоу DB, да и скрывать рисунки он не хотел. Его татуировки — история его жизни. Борьба и надежды — все было здесь. Посмотрев на свои предплечья, он провел по чернилам там, где сегодня вечером их касался Чимин, но сразу же отдернул руку. Нет, не те мысли. Мужчина разочарованно простонал, почти запуская руку в волосы, но вовремя осекся, вспоминая сколько времени он потратил на их укладку для вечеринки. Покопавшись в спортивной сумке, он достал повязку на одно запястье и несколько кожаных браслетов на другое. Растянувшись на диване Юнги махнул ему со своего места, когда Намджун выходил из комнаты, направляясь к углу цокольного этажа, оборудованного звуковой системой. В знак приветствия он кивнул женщине, стоявшей там с наушником и рацией закрепленной на бедре. Команда была оглушена еще до начала шоу. Даже если бы Намджун попытался перекричать шум, она бы все равно ни за что не услышала его. Поэтому, он просто вытащил один микрофон из лотка и проверил его. В попытке расслышать звук сквозь рев толпы, она приложила руку к наушнику, быстро показывая большой палец вверх после этого. У Намджуна не было ни единой идеи касательно того, как команда секьюрити будет контролировать внутренние правила относительно съемки сегодняшнего вечера. С другой стороны, он был так взволнован тем, что у сегодняшнего помещения была крыша и вмещало оно в себя больше десяти человек. Энергия уже была ощутимой. Через несколько минут, на сцену вышел ведущий, публика взорвалась, прежде чем успокоиться и продолжить слушать. Намджун отступил к оборудованию и смотрел, как на сцену выходит первый рэпер. Он любил смотреть на выступления из-за кулис. Конечно, если они были как тут. С каждым новым рэпером его напряжение таяло, а энергетика толпы росла. Это то, что он так любил. Льющаяся музыка и слова, несущее в себе смысл более глубокий, чем обычный пропуск под юбку, как большинство мейнстримных песенок. Рядом с ним материализовался Юнги, напугав. Мужчине нужен был колокольчик. Намджун демонстративно проигнорировал юморок в глазах друга. Он знал, что младший склонен к тому, чтобы теряться в музыке и по полной мере пользовался его рассеянным состоянием. В руках у него был микрофон, которым он отсалютовал Намджуну, прежде чем подойти к лестнице, дожидаясь своего выхода. Джун улыбнулся ему вслед. Если Юнги был его другом, то Agust D был наставником. Продюсер был настолько одарен, что мужчина иногда боролся с тем чтобы не завидовать ему. Первые яростные реплики вырвались из Юнги, Намджун просто закрыл глаза и прислушался. Он уважал то, как старший читал рэп: беспощадные тексты, молниеносная скорость и убийственная точность. Когда Юнги закончил, ведущей вновь направился к центру сцены. Намджун ждал его у лестницы, пока он спускался, после дал пять и показал большой палец вверх. на самом деле он хотел бы что-то сказать, но слова все равно потеряются в шуме толпы. Юнги посмотрел через плечо на уже до предела возбужденный зал, а затем снова с ухмылкой вернул взгляд к Намджуну. Голос ведущего едва перекрикивал толпу: — Хорошо-хорошо! Я знаю кого вы так хотите. Знаю кого так ждали, — толпа скандировала еще громче, — значит, вы, нетерпеливые засранцы! Хотите его? Получайте, Ghost! — он выбежал со сцены, а лучи прожектора направились на верхнюю ступеньку лестницы. «Ритм звучит в моих барабанных перепонках. Бас и ударные — горючее, что приводит меня в движение.»* Намджун вышел на сцену, слова уже срывались с его губ, а толпа взревела в ответ. Он вскрыл вены и вытащил оттуда все дерьмо, вкладывая все свои эмоции в музыку. Гнев, который он испытывал в момент, когда DB надевал ошейник на человека, которого должен был любить. Усталость, от бессонных ночей, проведенных за ноутбуком в написании песен о которых никто никогда не узнает. Одиночество, когда в три часа ночи, он возвращается в номера гостиниц, после изматывающих шоу DB. Вожделение и стыд, так тесно переплетающиеся между собой от воспоминаний Чимина с DB в постели. И то, как он хотел сломать этому мудаку нос. В конце то, как билось его сердце, когда он смотрел на Чимина изливающего свою боль, так же, как сейчас делает он сам, через музыку. Намджун вложил в это выступление все. Вскрытие раны было единственным способом избавиться от инфекции отравляющей душу. Закончив, он был весь в поту и ослеплен светом софитов, но это было уже не важно. Ему стало легче.