Изменить всё

— Итак, Гарри, расскажи мне: что ты видишь в своих кошмарах? Представительного вида мужчина лет тридцати поправил на носу очки, взглянув на лежащего в удобном кресле ребенка, и щёлкнул ручкой. Поттер помолчал, пытаясь понять, что же вообще можно рассказать этому человеку. Что-то ему подсказывало, что психолог был сквибом или даже волшебником. Например, тот факт, что в углу кабинета неспешно поворачивался волшебный артефакт — колокольчики, которые тихо позвякивали, когда в радиусе их действия произносилась ложь. Или, возможно, явно сквозное зеркало, висящее на стене. Гарри не знал. Он вновь порадовался тому, что не был в этом мире Избранным и никто не слышал даже его имени. Маг тяжело вздохнул, прикрыв глаза. — Ну... мне часто снятся сны. В них будто есть какой-то сюжет, — начал говорить он неспешно, обдумывая каждое свое слово. Психолог тут же начал что-то записывать в блокнот, тихо поскрипывая карандашом. — В них я проживаю чью-то жизнь, но там все немного иначе. — Кто вы там? Гарри тихо усмехнулся, приоткрывая глаза. — Я беглец.

***

— Как прошло? — спросила нейтрально Петунья, стоило ему лишь выйти из кабинета. Гарри неопределенно пожал плечами, вспомнив о действительно загрузившемся теперь уже точно сквибе. Поттер натолкнул его на мысль о том, что во снах он видел чужую жизнь. Такое случалось в мире магии, пусть и было достаточно редкой практикой. Конечно, маг многое исказил или даже утаил, но и рассказанного вкратце психологу хватило для каких-то там своих выводов. Все равно Гарри получит палочку и подправит ему память, а заодно и всем, кто к тому времени будет в курсе его ситуации — хотя в последнем Поттер сильно сомневался. Врачебная тайна, все такое. Петунья тяжело вздохнула, неловко похлопав его по плечу. — Что бы там ни сделали с тобой эти ненормальные, мы это исправим, — произнесла уверенно она. — Это прекрасный специалист с отличной историей. Эта Петунья все больше сбивала Гарри с толку. Она курила свои тонкие сигареты, и дыма при этом от нее было больше, чем от любого паровоза. Она совершенно флегматично относилась ко всему, что происходило вокруг нее, а ее практичность приводила профессионального выживальщика-Поттера в дичайший восторг. Казалось, эта женщина могла приспособить что угодно к чему угодно, и даже объедки она либо отдавала бродячим псам, либо оставляла на удобрение своих растений в саду. Эта Петунья могла с совершенно безразличным лицом отвесить ему чапалах со скоростью света за какую-то мелочь, но при этом ему не было обидно, ведь она подробно объясняла, где и в чем он был неправ и как это можно было бы исправить. Почему в его первой жизни не было такой Петуньи Дурсль? Быть может, с ее воспитанием он бы был совсем не тем, кем стал в итоге. Также Гарри поразил, помимо уже имеющегося, тот факт, что с человеком по имени Вернон Дурсль женщина не виделась уже почти одиннадцать лет, и ее сын Дадли жил с отцом по решению суда. Петунью лишили родительских прав, когда она выпнула Вернона с ребенком наперевес из дома сразу же, как последнему исполнился год и даже не явилась после этого в зал суда, сообщив по телефону, что ей "к черту не нужно это все, так что подписывайте там бумажки, я от него отказываюсь". Как позже объяснила Гарри сама Петунья, она действительно ненавидела своего мужа. Поначалу у них все было хорошо, но... в общем, Дадли был ребенком друга Вернона, которого зачали против воли самой женщины, ведь Вернон слишком хотел сына, но не мог его иметь, а его жена не хотела детей вообще. В целом, Гарри понимал, почему Петунья этого мира была такой, и теперь понимал, откуда она знала того психолога. С каждым посещением мистера Моргана, — а звали психолога именно так, — Гарри ощущал, как что-то внутри него начинает вставать на место. Медленно, очень медленно, но неотвратимо и ожидаемо этот человек менял его, копался в его разуме без всякой легилименциии, разбирал мозг по винтикам и осторожно, бережно собирал обратно, предварительно тщательно все рассмотрев и проверив. Гарри начинал ненавидеть психологию, и вместе с тем обожать. Петунья пыталась сделать так, чтобы Гарри все же завел себе друзей-ровесников. Гарри друзей-ровесников заводить не хотел, но разве же против огромного ледокола "Петунья" попрёшь? Сейчас Поттер, без особого энтузиазма пиная камешек перед собой, двигался куда-то вперёд без особой цели. Краем глаза он заметил, как прямо перед ним в паре метров парковалась чья-то машина с затонированными стёклами. До этого она то и дело мелькала в поле зрения мальчика где-то за углами или в пробках, но внимания на это он не обращал — мало ли, может, им по пути. Из машины быстро вышел крепкий на вид человек, и Гарри, поняв, что смотрит он совершенно точно на него, развернулся и побежал, ещё даже не осознав происходящего в полной мере. Бежал, правда, он недолго — звук выстрела из магловского оружия на пару секунд оглушил его, смешавшись с болью в ноге. Крови не было, и маг понял, что это был, скорее всего, травмат. Лодыжка стремительно наливалась кровью. Его оперативно подняли на руки и погрузили в машину, усадив посередине на заднее сиденье. Пока господин маньяк разливался соловьём о том, как сильно ему приглянулся Гарри и как он его выслеживал последнюю неделю, сам Гарри грустно думал о том, что маглы его ещё убить не пытались.