***
Санни проснулся от стука в дверь. Он ошалело заозирался, не понимая, что происходит. Он снова выпал из реальности? Как он попал к себе домой? И разве он не должен был переехать в город вчера? Снова стук. До Санни запоздало дошло, что жил он в доме один, и стучаться было некому. От ужаса, накатившего на него волной, побежали мурашки по коже. Санни вскочил и взял первое, что попалось под руку и что показалось достаточно тяжёлым для атаки, готовый защищаться. — Санни? Ты ещё спишь? — из-за двери раздался знакомый голос. Фактически, этот голос он бы не смог забыть никогда, но… — Я вхожу! Дверь медленно открылась, и Санни смог увидеть ту, кого он ожидал встретить меньше всего. Руки безвольно опустились, и он попятился. Подставка для книг выпала из ослабевших рук.***
— Санни?.. — Мари заспанными глазами посмотрела на него с удивлением, немного улыбнувшись. — Ты чего испугался, словно призрака увидел? Санни никогда не был человеком, чьи эмоции можно было бы легко прочитать по лицу, но сейчас… сейчас его лицо было перекошено от страха, и от ужаса в его глазах Мари самой стало страшно. Слабая улыбка сошла с её лица, и она оглянулась посмотреть, не был ли взгляд Санни направлен за её спину, однако боялся он именно её. И чёрт возьми, именно этот факт был гораздо страшнее, чем если бы позади неё стояла сотня монстров. Больше всего в жизни Мари любила своего брата, и от того, каким взглядом он смотрел на неё, по её спине пробежали мурашки и сердце отозвалось болью. Не понимая причины его состояния, девушка попыталась приблизиться к брату. Он покачнулся и упал, свернувшись в клубок, закрыв руками голову и зажмурив глаза. От подобного Мари застыла, не в силах поверить в происходящее. Что-то сжало её грудь, и она произнесла дрожащим голосом: — Что на тебя нашло?.. Неужели ты… настолько ненавидишь меня? После того странного, страшного сна, выбившего её из колеи, резко поменявшееся отношение брата добило её. Слёзы выступили на глазах Мари, и она желала одновременно броситься в извинениях к Санни и убежать из его комнаты прочь. Санни осторожно поднял голову. Мари с болью смотрела на него, и слёзы текли из её глаз. Не в силах вынести повисшую тишину, она развернулась, чтобы уйти. Первоначальный страх сверхъестественного мгновенно ушёл, оставив место лишь желанию быть с ней. Наплевав на всё, Санни вскочил с пола и обхватил сестру руками. — Не уходи, — севшим голосом сказал он. — Не оставляй меня снова… Я люблю тебя и ни за что не стал бы тебя ненавидеть. Растерянная внезапным изменением в поведении брата, Мари попыталась ослабить хватку Санни, но тот вцепился в неё, словно боялся, что стоит только отпустить — и она исчезнет. — Я не уйду, — осторожно прошептала она, попытавшись улыбнуться. Вышла слабая улыбка через слёзы, и, хотя Санни не мог увидеть её, он каким-то образом почувствовал теплоту её улыбки. — Обещаешь? — словно в трансе, спросил Санни. Столько раз он видел призрак сестры, столько раз она направляла его на верный путь, и каждый раз исчезала, оставляя лишь тоску в его душе. Но сейчас впервые за все те годы после её смерти, он смог коснуться её, обнять, почувствовать тепло её тела. И он готов был поверить в то, что она останется, он хотел в это верить. — Обещаю, — Мари не обязательно было знать, что происходит в голове у её младшего брата, чтобы поддержать его сейчас… всегда. И он поверил. Медленно отпустив сестру, он отошёл на полшага назад. Мари обернулась и, широко улыбнувшись, подойдя к нему вплотную, обняла брата. — Тебе приснился плохой сон? Мне тоже. Мы, должно быть, слегка перенервничали перед концертом, но ведь это в порядке вещей, так? Санни дёрнулся. Мари, почувствовав это, прервала объятие и вопросительно посмотрела на него. — Перед концертом?.. — ошеломлённо переспросил он, и в это же мгновение он словно очнулся ото сна. Верно, это всё был сон. На самом деле, вчера он репетировал свою партию для выступления, и ничего больше. Но было ли это на самом деле? Противоречивые чувства нахлынули на Санни, и он, попятившись, сел на кровать. Эта потеря, эти четыре года — были сном? Или он сейчас спит, представляя себе тот самый день? Что он пожелал в своём сне, если это был сон? Он попытался вспомнить, но последние его слова в этом странном сне словно стёрлись из его памяти, хотя он ясно представлял, какую важность они могли иметь. Но яркие ощущения от сегодняшнего сна становились всё более блеклыми, стоило пройти минуте-другой. Ощущение реальности приходило к Санни постепенно, и теперь он не сомневался, что сейчас он не спит, а этот яркий, болезненный и печально трагический сон был всего лишь выдумкой его подсознания, уставшего от ставших каждодневными репетиций. Санни почувствовал, как кто-то осторожно сжал его плечо. — Санни, всё в порядке? — Мари, сидевшая теперь на кровати рядом с ним, выглядела встревоженной. Она точно звала его уже не раз, но по-видимому, он был настолько погружён в свои размышления, что не заметил этого. — Я потерял тебя там. Я так рад, что это был всего лишь сон, — Санни посмотрел в глаза сестре и увидел там огонёк осознания, от которого ему стало не по себе. Но он быстро откинул тревожную мысль. — Это был всего лишь кошмар, — улыбнулась Мари, вставая с кровати и помогая встать брату. — Что ж, давай позавтракаем. Мы, конечно, освобождены от занятий сегодня, но и встали мы… довольно поздновато, так что у нас не так много времени. Санни кивнул, и они вышли из комнаты. В момент, когда Санни переступил порог своей комнаты, а Мари подошла к лестнице, Санни почувствовал резкую боль в правом глазу, и чудовищно страшное предчувствие охватило его. Он рванулся к Мари за секунду то того, как она, запнувшись без причины, почти полетела вниз. Однако мальчик успел схватить её за руку, изо всех сил потянув и упав спиной на площадку, выиграв немного импульса для того, чтобы успешно заставить Мари упасть рядом с собой. — Что за чертовщина здесь творится?! — нервы девушки сдали. Она задрожала, постепенно осознавая, что произошло и что могло произойти. Спустя секунд пять замешательства, она глубоко вдохнула и попыталась успокоиться. Оглянувшись, она увидела принявшего сидячее положение мальчика, лицо которого выражало страх, пожалуй, больший чем пять минут назад в комнате. Мари осторожно встала на колени и подползла к Санни. Его взгляд был направлен в сторону сестры, но расфокусирован, и он хрипло прошептал: — Оно происходит. То, что я видел во сне. Ты упала с этой лестницы, — его начало трясти, перестало хватать воздуха. — Я видел, как ты упала! Я ничего не мог поделать… Ты умерла! Там, во сне, а теперь здесь… — его ошалелый взгляд сфокусировался на безмолвной девушке. — Ты тоже видела этот сон! Слёзы полились из глаз мальчика. Мари, словно очнувшись от транса, крепко обняла Санни, пытаясь остановить его истерику. — Всё хорошо, Санни… это был всего лишь… — Ты видела это, Мари. Это не просто сон, — вхлипывая, перебил её Санни, уткнувшись лицом в плечо Мари и обхватив её в ответ. — Но ты спас меня, — слёзы выступили на глазах Мари. — Ты спас меня, я здесь, я с тобой!.. Мальчик лишь сильнее прижался к сестре. Через некоторое время, когда её брат немного успокоился, Мари слабо улыбнулась и прошептала: — Пора завтракать, Санни. Мальчик осторожно кивнул, и они встали перед лестницей, на секунду не решаясь совершить первый шаг. Санни мёртвой хваткой держал руку Мари, и она сделала первый шаг. — Видишь, это не так страшно, как казалось, — широко улыбнулась девушка. — Ну же, не стоит так сильно волноваться за меня. В конце концов, кто из нас старший ребёнок? Хотя с обеих сторон стояли поручни, Санни казалось, что, если он отпустит руку сестры, случится что-то непоправимое. Лестница казалась ему необыкновенно длинной, будто это спуск в очень глубокое метро, а каждый шаг — словно прыжок в никуда. Он крепко держал Мари за руку, пока они наконец не спустились на первый этаж.***
— Передай, пожалуйста, соль, — попросила Мари, на что Санни быстро протянул ей банку. Обычно завтрак в семье готовила Кейт — мать Санни и Мари, однако в этот день дети были освобождены от уроков и решили встать позже обычного. Их родители знали об этом и уже отправились на работу, оставив Мари за главную. Недолго думая, она решила приготовить тосты с яичницей, с чем Санни вызвался ей помогать, взяв на себя ответственность за приготовление тостов. — В этом сне… Я тебя столкнул? — тихий голос Санни, казалось, заглушил шум, стоявший в кухне. — Санни, — Мари вздохнула, — я не знаю, что более правдоподобно в нашей ситуации: просто ненормальная череда случайностей или знак свыше. Давай понадеемся, что это был просто сон? Санни понимал, что оба варианта звучали донельзя неправдоподобно: вплоть до мистики в одном случае, и происхождения экстремально маловероятных событий в другом. Однако он заключил также ещё одну вещь: — Если Бейзил придёт сегодня… — То это был не просто сон, — кивнула Мари, не удивляясь, что они оба пришли к одной мысли. Завтрак был наконец приготовлен, и дети сели за стол друг напротив друга. Повисла тишина. Каждый думал о своём, но оба знали, вокруг чего витали мысли каждого из них. Санни до сих пор в каком-то роде ощущал дереализацию, неспособный осознать до конца, что все эти четыре года кошмара были сном. В момент пробуждения он произнёс какие-то слова, которые, как ему представлялось, несли чрезвычайную важность, и без них он был не способен разгадать загадку той реальности, которая, несомненно, была как-то связана с его реальностью, в которой он существовал сейчас. Он должен был вспомнить свои слова. Мари же беспокоило то, как страдал Санни из её сна. Она отчётливо видела теперь, что слишком увлеклась. Этим утром они должны были провести генеральную репетицию, на которой Мари накричит на Санни. Он убежит, разломает скрипку, и… Это приведёт к непредвиденным последствиям для них обоих. — Извини, я сама предложила забыть про этот сон, но… — нерешительно начала Мари. — Это правда? Я действительно так сильно выматывала тебя на репетициях? Санни отвёл взгляд. Сердце Мари сжалось. — О, Санни… — произнесла она, встав и на ватных ногах зайдя за спину Санни, всё так же вперившего взгляд в стол. Мари мягко обняла его, вздохнув. — Я так виновата… Девушка села на стул рядом с братом, повернувшись к нему. — В музыке всё так. Бесконечные репетиции, учёба, учёба и ещё раз учёба. Я с самого детства занималась фортепиано, — она слабо улыбнулась. — Но это было моё желание. Я не должна была проецировать на тебя свои стремления. Прости меня. — Всё хорошо, — проговорил Санни. — Это я слишком слаб. — Это неправда, Санни. Ты очень способный. — Сколько времени у тебя ушло, чтобы выучить композиции на наш концерт? А мне и трёх месяцев не хватило… — Санни повернулся к сестре, но глаза его были всё ещё устремлены в пол. — Мои стремления… В них и дело. Я всего лишь хотел быть с тобой. Проводить больше времени, заниматься музыкой, потому что ты любишь ей заниматься. Но в конце концов, я действительно оказался всего лишь балластом, сдерживающим тебя от чего-то большего. Подобная тирада была очень нехарактерна для мальчика, но он наконец-то говорил то, что думал. Мари взяла его руку и поспешила ответить: — Санни, я очень рада, что ты занимаешься скрипкой. Настолько сильная поддержка со стороны близкого человека… Я счастлива, что у меня есть такой брат, — Мари широко улыбнулась. — Ни в коем случае не смей думать, что ты какой-то балласт. Ты мой партнёр, хорошо? А насчёт сравнения тебя и меня… Зачем ты сравниваешь нас? У меня фора в несколько лет обучения. То, что я быстрее тебя учу композиции, не говорит о тебе ничего. И напротив, то, что ты вообще способен сыграть эти сложные мелодии, говорит о том, что ты в своём роде гениален. Не Бах, конечно, но разве необходимо к этому стремиться? — От кого я это слышу?.. — хихикнул Санни, подняв глаза. — Ох, я знаю, что не с моим перфекционизмом говорить такие вещи, — засмеялась девушка. — И я действительно иногда забываюсь. То, как я выматывала тебя на репетициях… Я не хочу, чтобы из-за меня ты возненавидел музыку. Я больше не буду гонять тебя так сильно. Ты ведь простишь меня? — Я не могу не простить, — улыбнулся Санни и почувствовал себя счастливым. Мари широко улыбнулась и вскочила со стула. — Что ж, пойдём в музыкальную комнату? Хотя тебе стоит отдохнуть от музыки, я бы хотела сыграть что-нибудь в соло. Просто чтобы отвлечься… Санни не поверил своим ушам. — Мы не устроим генеральную репетицию? — А ты этого хочешь? — спросила Мари, улыбнувшись, увидев, как Санни отвёл взгляд. — Не хочу давить на тебя. Ошибки, которые мы можем сделать на выступлении сегодня… Эту цену я готова заплатить, чтобы не потерять тебя. «Снова», — закончила Мари про себя. — Спасибо, — ответил Санни. «Я не подведу тебя», — пообещал он сестре, впрочем, не сказав ни слова.***
Музыка фортепиано лилась из комнаты как весенний ручей. Чувствовался конец мая и скорый приход лета. Санни сидел, прислонившись к стене и обхватив колени руками, слушая великолепную игру сестры. Вдруг дверь музыкальной комнаты открылась, и в неё вошёл Бейзил. Санни посмотрел на него взглядом, полным обречённости. — И-извините, что я без стука… я просто не хотел помешать вашей репетиции, а дверь была открыта, так что… — пролепетал мальчик. Мари вздрогнула, остановившись, но быстро взяла себя в руки, повернувшись к Бейзилу. — Ох, не стоит переживать, — тепло улыбнулась она. — Но почему ты не в школе? Бейзил замялся. — Я сбежал с уроков, чтобы подбодрить вас. — Ты же понимаешь, что как взрослый человек я не могу одобрить такой поступок? — нахмурилась Мари. — П-прости… Мари рассмеялась. — Но как твоя подруга я очень рада, что ты пришёл! Бейзил с облегчением хихикнул, переводя взгляд с Мари на Санни. Санни кивнул словам сестры. — Но… Не выглядит, как будто вы репетируете, — предположил Бейзил. Санни замялся. — Я попросила Санни отдохнуть немного перед концертом. Всё же это его первое выступление на публике, и ему нужно собраться с духом, — тепло улыбнулась Мари. Она действительно верила в своего брата. Он не был уверен, впрочем, что сможет сыграть правильно, особенно без генеральной репетиции. В конце концов, он до сих пор не осознавал до конца, в каком состоянии находится его тело и его разум. С одной стороны, он был всё тем же Санни, что и вчера, только что было для него вчера? Был ли это последний день из его сна или день, когда он был измотан в край? Что ж, по крайней мере, он надеялся, что мышечная память сделает своё дело. И что-то подсказывало ему, что каким-то неведомым образом две линии памяти сольются в одну. — О, я понимаю! — горячо заверил Бейзил и сел рядом с Санни. — Я сфотографирую, как вы выступаете, Санни. Бейзил показал фотоаппарат, искренне улыбаясь. Не было и сомнения, что он захочет запечатлеть такой момент для пополнения их совместного альбома. Санни улыбнулся. — Спасибо. Они посидели ещё недолго. Мари играла, а мальчики слушали, наслаждаясь музыкой. Затем наступило время идти в школу, на концерт.