Healer

      По дороге Геррит кусает губы и дёргает плечами. С ним ещё никогда такого не случалось — сколько раз за последние пару дней он повторил эту фразу?! — и, как вести себя, он представить не может. Он даже не думает о мелочах вроде чья очередь готовить завтраки по понедельникам, а чья по вторникам — нет, он думает о том, что он должен чувствовать, живя вместе с другом, в которого влюблён. Он так и не может до сих пор понять отношение Криса к нему, как ни пытается: Крис вечно уходит от темы под тем или иным предлогом. Он только знает, что Крис действительно свободен и даже ни с кем не спит.       И от этого Герриту легче. — У тебя ломка, что ли? — насмешливо спрашивает Крис, перемещая руку с рычага коробки передач на его колено. — Какая ломка? — Геррит, стараясь не показать удивления, в упор разглядывает боковое окно. — Ты такой нервный сидишь, как будто курить хочешь.       А ведь действительно, со всем происходящим он не заметил, как перестал курить, хотя зависимости у него и так особой не было. Теперь, даже если и не забота о собственном здоровье, Крис ему всё равно не разрешил бы.       «Что за дурацкое слово! — одёргивает себя Геррит. — Должен я ещё разрешения у него спрашивать! Пошёл он к чёрту». — Я не курю. — У тебя открытая пачка из рюкзака торчала, — Крис смотрит на него так, будто раскрыл вселенскую тайну. — Ну, курил когда-то, теперь бросил. Что дальше? Нет у меня никакой ломки. Отстань.       Крис легко гладит бедро Геррита, затянутое в узкие джинсы. Тот кусает нижнюю губу и раздражённо выдыхает. — В чём дело? Просвети меня уже, — нетерпеливо просит Крис, убирая руку обратно на рычаг. Геррит молчит. — Я думал, мы всё выяснили. Ты согласился. Что не так?       Геррит вдруг понимает, что ведёт себя глупо и что это слишком по-детски с его стороны. Конечно, Крис ведёт себя не лучше, решая всё за него и при этом прячась от серьёзного разговора, но он же по-настоящему заботится о нём и переживает. Взять хотя бы потраченную только что сумму на целый гардероб. — Всё нормально, извини, — он выдавливает из себя вежливо-благодарную улыбку. — Я вижу, что ты злишься, — Крис поворачивает голову в его сторону. Геррит едва сдерживается, чтобы не съязвить в ответ. — Что я сделал не так? Или, может, наоборот не сделал чего-то?       Он видит, что Крис действительно выглядит обеспокоенным и решает, что язвить всё же не стоит. — Ты и так сделал больше, чем должен был. — Но этого было недостаточно? — предполагает Крис. — Или это было не то, что тебе было нужно?       «В самом деле, я тут стараюсь для тебя, а ты выделываешься ещё», — ехидничает мини-Крис в голове Геррита. Он старательно отмахивается от него, но в боковом зеркале видит, что все его эмоции слишком явно написаны на его лице, и закрывает глаза. — Давай оставим этот разговор, всё хорошо, — говорит он так ровно, как может, но, открыв глаза, видит, что они несутся в кювет на повороте. Его реакция позволяет вовремя дёрнуть руль на себя. — Ёб твою мать, за дорогой следи, Крис!       Тот резко снижает скорость и выравнивает автомобиль, тут же оглядываясь и проверяя, не создал ли он аварийной ситуации. Испуг на лице Криса сменяется неким выражением, отдалённо напоминающим вину. Геррит не может сказать, точно ли это вина, потому что раньше Крис, по крайней мере, при нём, её не испытывал. Он всегда и во всём был идеален. Это, очевидно, первый его прокол. — Прости. Отвлёкся. — Решил меня в могилу чуть раньше отправить, да? — не сдерживается Геррит. — Не то, чтобы я был против, но ты впервые прислушиваешься к моим желаниям.       Крис закатывает глаза. — Идиотская шутка. Ты же знаешь, что я тебя… — он замолкает на полуслове, точно подбирая нужное слово. — Что я тебя не убью.       Геррит бросает быстрый взгляд на Криса, пытаясь догадаться, что тот чуть не сказал, но попытки ни к чему не приводят. — Спасибо, — фыркает он и молчит до конца дороги.       Путь длится не больше семи минут, и машина снова останавливается у Геррита во дворе. Не в первый раз, но до сих пор ему это кажется непривычным. Настолько, что хочется лишний раз удостовериться, не спит ли он и не мечтает ли.       Крис, посоветовав не брать ничего лишнего, кроме документов, отправляет Геррита к себе. Сам он остаётся в машине, объяснив это тем, что Геррит всё равно не должен собираться слишком долго. Правда, Геррит настолько любит вкус каждого момента, что растягивает его подольше и не хочет торопиться. Вообще-то это происходит впервые в его жизни. Не то, чтобы он будет скучать по месту, где жил. Просто ему хочется подольше чувствовать торжественность момента.       Ведь он даже не уверен в том, как долго будет жить.       То, что Крис начал заботиться о нём и пообещал оплатить операцию, еще не значит, что всё пройдёт как запланировано. Может произойти всё что угодно. К примеру, операция не удастся, либо же останется пара раковых клеток, которые после резекции охватят ещё больше места и сожрут его лёгкие. Геррита эти мысли начали расстраивать теперь, когда появился Он и подарил надежду.       Он поднимается в свою квартиру, закрывает дверь и обходит её по периметру, раздумывая, что вообще взять. Голова пустая и соображать вообще не хочет. В ней только крутятся последние слова: «Документы. Возьми документы…». И Геррит роется по всем ящикам, собирая в папку каждую бумажку, которая попадает под руку. Папка оказывается довольно толстой, её приходится придерживать снизу, чтобы документы не посыпались, и Геррит кладёт её для удобства в картонный пакет.       С ним Геррит спускается на улицу.       Крис так и сидит в машине, откинув сиденье и прикрыв глаза. Когда Геррит открывает дверцу и садится, он возвращает спинку в вертикальное положение и заводит двигатель: — Только бумаги? — он с улыбкой провожает взглядом пакет, который Геррит бросает на заднее сидение. — Да, — отвечает Геррит, чуть наклонив голову, — как ты и сказал. Все, причём, может, даже лишние. Нужно будет пересмотреть попозже. — Этим и займёмся, — Крис одобрительно кивает и зачем-то проводит рукой по его плечу.       Это уже седьмое за день. Геррит считает каждое касание. Их невозможно пропустить, не заметить, потому что каждое заставляет его волноваться, вызывает тепло в груди и желание прижаться к Крису всем телом. С каждым прикосновением ему хочется этого всё больше. По лицу Криса невозможно определить, чего он хочет, но делает он это так, словно для него эти касания ничего не значат. Геррита это ужасно раздражает. Крис играет в какую-то непонятную ему игру. Или не играет? Тогда зачем он это делает?       «Долго это ещё будет длиться?» — хочется ему спросить, но он не решается. Смелый он только у себя в голове и только тогда, когда Криса нет рядом, а вблизи его снова одолевают сомнения и неуверенность.       В лёгких настолько резко сдавливает, что Геррит хватается за грудь и вскрикивает от неожиданности. Краем глаза он замечает, что Крис повторяет его движение, но тут же возвращает руку на руль. Геррит не придает этому особого значения — боль слишком сильная. — Очень больно?       Геррит пытается дышать ровнее, прижимая ладонь к груди. Говорить получается не сразу. Он кивает. — Нормально, скоро пройдёт. Такое бывает иногда, не переживай.       Крис смотрит на него искоса ещё некоторое время, пока стоит на светофоре. У Геррита до сих пор не получается думать.       Проехав около двух кварталов от перекрёстка, они заезжают в нужный переулок. Герриту действительно становится легче к тому моменту, но Крис всё равно поддерживает его, помогая выйти из машины. Они поднимаются в квартиру. Крис бросает пакет с документами в коридоре и помогает Герриту дойти до дивана в гостиной. — Ты как? Все еще плохо?       Геррит через силу улыбается и озвучивает первую пришедшую на ум мысль. — Ага. Но я знаю, что ты можешь сделать, чтобы мне стало легче. Ты же сказал, что сделаешь всё, что в твоих силах, да? — Крис согласно кивает, в готовности поднимая брови. — Сделай мне искусственное дыхание.       Крис на секунду зависает, а потом негромко смеется: — Да ну тебя. Я думал, ты что-то серьёзное имеешь в виду. — А то, что между нами происходит… несерьёзное? — неожиданно для себя самого говорит Геррит. И прикусывает язык.       Крис мрачнеет и отводит глаза в сторону. Потом переводит взгляд обратно на Геррита. — Ты о чём? — голос ровный. И это спокойствие почему-то выбешивает Геррита еще больше. — Прекрати делать из меня полного идиота, — резко выплёвывает он. Губы кривятся в усмешке.       Крис смотрит на него с удивлением. — В каком смысле? — переспрашивает он. — Геррит, я понимаю, что тебе сейчас нелегко. Диагноз этот, сильные боли, перепады настроения на нервной почве, но… что опять не так? — Слушай! Хватит обращаться со мной как с больным! Ты можешь просто поговорить со мной, а не избегать постоянно разговора о том, что произошло, как будто тебе совсем всё равно? Я даже не могу понять… — «взаимны ли мои чувства» договаривает он про себя. Вслух же говорит совсем другое, — Ничего на могу понять. — Ты опять про тот поцелуй? Ты же вроде сам сказал, что мы взрослые люди. Так в чём дело-то?       Для Геррита это звучит так, как будто целоваться и тискаться с другом в постели для Криса в порядке вещей. Он ожидал явно не такого ответа. Вообще, он сам не знает хорошенько, чего он ожидал. Но молчать теперь, раз уж он сам начал этот разговор, глупо. — Взрослые… — повторяет Геррит и морщится, — Да не в этом же дело! Для меня это все было… Чёрт! Я теперь постоянно об этом думаю. И я не знаю…       У Криса звонит телефон. Геррит сердито замолкает, но тот, бросив взгляд на экран, выключает звук, откладывает телефон и смотрит выжидающе. Геррит вздыхает и начинает нервно теребить низ футболки, глядя куда угодно, только не на Криса. — Понимаешь… мне, наверное, надо было сразу у тебя тогда спросить. Просто… Крис, слушай! — он поднимает глаза. — Если для тебя это ничего не значит — скажи мне об этом сейчас. Чтобы я не придумывал себе… — Придумывал что? — Крис приподнимает бровь. — Да не перебивай ты меня! — Геррит повышает голос. — Мне и так сложно! Но… мне нужно знать! Нужно… Я понимать хочу — если для тебя это всё так, ерунда — поцеловал и забыл…       Он замолкает на полуслове и в каком-то отчаянии смотрит на Криса. — Не ерунда, — тихо говорит Крис, — Но… Я сейчас не готов это обсуждать. Мне надо кое с чем разобраться. Дай мне немного времени. А ты пока постарайся сосредоточиться на работе и, что ещё важнее, на здоровье.       Геррит от неожиданности перестает дышать. — И это все, что ты мне можешь сказать?! Сосредоточиться на здоровье?! Ты думаешь, для меня это сейчас важно?! Издеваешься? Да я…       Он не успевает договорить, потому что Крис быстро делает шаг к нему, приседает перед ним на корточки, берет в ладони его лицо и нежно целует лоб. Поцелуй легкий, почти невесомый, но у Геррита от него внутри всё переворачивается и рассыпается на мелкие кусочки. — Я буду рядом, Геррит, — шёпотом убеждает Крис, — И не оставлю тебя ни за что на свете. Просто потерпи немного, если ты мне веришь. Я сделаю для тебя все возможное и невозможное. Единственное, чего я прошу — доверься мне.       Геррит замирает. И внутри у него всё замирает — мысли, чувства, дыхание… Даже сердце, как ему кажется, перестаёт биться. Ради этих слов, голоса, которым они сказаны, Геррит готов ждать бесконечно.       Когда Крис отходит от него и направляется к выходу из комнаты, Геррит думает о том, как же ему не хватало этого всего. И у него появляется робкая надежда, что, возможно, позже он получит даже больше того, о чём сейчас он даже мечтать не решается.