Близкие друзья

Начало сентября задавалось вполне себе нормальным. Ну, то есть, по сравнению с прошлым годом, всё было даже тихо. Учитель начинал рассказывать о чём-то отстраненном, о будущих темах в семестре. В навалившейся солнечности за окном думать хотелось меньше всего, хоть и приходилось — он в одиннадцатом классе, а не дома в уютной темноте. Вставать рано трудно; летом особо просыпаться по утрам не было надобности, разве что когда он подрабатывал в продуктовом, чтобы иметь маломальски карманные, которые мог тратить на всякую ерунду. Это было отвратительно, пусть выбора у него не было. Мама работала всё также посменно, брала много сверхурочных, чтобы вытягивать их маленькую семью. Они не бедствовали, но и лишние траты были редкостью. Может, именно поэтому Айеро пошел подрабатывать — просить деньги было довольно неприятно и изнуряюще. Видеть глаза матери в такие моменты уж подавно. Правда, надолго его всё равно не хватило, но это уже и не важно. Парень стряхнул чёлку на глаза, поправляя очки на переносице. Чёлка помогала скрыться от солнечных лучей и недовольных началом года окружающих подростков. Никто не хотел учиться, иногда Фрэнк чувствовал себя нелепым выскочкой, делающим всю грёбанную домашнюю работу. Он просто выполнял свои школьные обязанности, которых от него требовали учителя, не больше — однако и это не мешало футболистам злобно поглядывать на парня, кутающегося в чёрные худи. Адекватно оценивая, Фрэнк не считал свою внешность вызывающей или кричащей — что удивительно, исходя из музыкальных вкусов и обклеенной плакатами и наклейками Black Flag. Айеро был маленького роста, склонный к полноте, обычный подросток, не имеющий в своей внешности ничего сверхвыдающегося. Очки он носил исправно, как и назначил доктор: сказывалось слишком частое чтение в темноте. Фрэнк в принципе очень любил читать, чем и поплатился в средней школе. На самом деле, в старшей школе поддерживать нейтралитет довольно странно и затруднительно для не слишком общительного Фрэнка: дома ты делал домашние задания, читал книги взахлёб, слушал отнюдь не самую популярную музыку, а в школе курил за забором в окружении придурков, чтобы эти же самые придурки не затравили при любом удобном случае. Наверное, только это его держало от того, чтобы быть побитым ебучими спортсменами. Выживать в одиннадцатом классе было легче, чем в самом начале старшей школы — сейчас он знал правила и спокойно играл по ним обычного непримечательного подростка, чем окружающие были довольны. Звонок прозвенел в коридоре, отчего мистер Доннован поспешил с объяснением темы эссе. Парень сгрёб учебники и тетради в сумку, желая как можно быстрее выйти из класса. Говорить с кем-то не хотелось; хотелось плюхнуться в кафетерии за стол, засунуть наушники в уши и уйти с головой в свой мир. Так работало всегда, это как золотое правило: трогать человека, сидящего в наушниках — показатель собственного невежества. В старшей школе уж точно. Наверное, мама иногда задумывалась о том, почему Фрэнк немного нелюдим, ну, самую малость. Самую малость затворник, предпочитающий до утра смотреть фильмы летом, а не общаться с ровесниками на улице, пропадая где-то в парке или типа того. Иногда мама смотрела на него слегка взволнованно, однако спрашивать про друзей не решалась. Он просто уходил наверх в свою комнату, включал музыку, играл на гитаре. Разве он не идеальный ребенок? Имел хорошую успеваемость, много читал и в целом был вполне воспитанным молодым человеком. В шестнадцать — хотя можно уже сказать почти семнадцать — за все годы юношества не иметь девушку немного странно, как полагали взрослые. А может и нет, Фрэнку было уж точно невдомёк, что и как там считали взрослые. Он просто плыл по течению, предпочитая темноту за плотно задёрнутыми шторами, укрывающими Айеро от солнца. Кто знал, может глубоко внутри него просто сидели вампирские корни? Прямо наряду с итальянскими. Когда он был помладше, в какой-то момент даже лелеял эту мысль, с надеждой рассматривая свои клыки, ожидая, когда же те прорастут. Однако, кроме любви к темному времени суток и странной, никому не известной симпатией к кровоподтекам, от вампиров ему ничего не досталось. В коридоре было чертовски шумно, даже наушники не подавляли голоса снующих подростков. Они перебивали музыку, не давали полностью погрузиться в мысли. Иногда его случайно толкали плечом — иногда неслучайно, Айеро не особо разбирался в таких нюансах человеческого общения, просто замыкался еще больше, накидывая капюшон на голову. Сейчас же хотелось не столько есть, сколько уединиться или спрятаться в тени. Его одноклассник, Майки Уэй, рванул быстрее него куда-то вперёд. Что ж, если сегодня он останется без компании, будет тоже не так уж плохо. В отличие от большинства ровесников, Фрэнк научился выживать в одиночестве: частые смены мамы, ранний развод родителей и вынужденная потребность развлекать себя привела к тому, что в шестнадцать лет ему особо компания не нужна была. Хотя глубоко внутри парень понимал, отчего порой кидал странные взгляды на группы подростков в школе, хохочущие во весь голос. Ему хотелось быть своим. И хотя вампиры были склонны к одиночеству, Фрэнк всё ещё оставался человеком. Возможно, именно поэтому порой что-то тянуло в груди, однако он всё равно бы не решился подойти и заговорить с кем-то внезапно. Кто он такой и зачем ему кого-то беспокоить? Нет, разговоры — это определённо не его конёк, особенно с людьми, которые не знали его до этого. Разговоры за забором тоже не считались, ничего такого не было в простой просьбе прикурить сигарету во время большого перерыва. Это вынужденная повседневная просьба, а не диалог — так компанию ему не найти. Вот Айеро и оставалось наслаждаться одиночеством, приглушая внутреннее желание побыть своим в чьей-то компании. Главное не выделяться, если не хочешь получить в нос. Высокая макушка Майки вдруг замерла у доски с объявлениями. Неужто решил записаться в театральный кружок? Было бы уморительно видеть одноклассника в качестве актера, но попроси он прийти на выступление, Фрэнк бы наверняка пришел. Лишаться последнего человека, который был не против провести время вместе, было бы кощунством. Или стойте, разве это не его брат рядом с ним? Подойдя ближе, парень заметил, что одноклассник говорил с Джерардом, что-то обсуждая бурно, судя по реакции второго. Или же это его обычная манера общения? Фрэнк опёрся на стену, скрываясь за потоком подростков и какой-то девчонки, открывающей свой чёртов шкафчик прямо перед его носом. Ну, спасибо уж. А почему он вообще прятался вместо того, чтобы пройти мимо и не особо париться по этому поводу? Фрэнк не исключал, что возможно — нет, правда, только лишь возможно! — ему немного нравился брат Майки, появляющийся рядом с ним после уроков, подвозящий его до дома. Фрэнка же никто никогда не подвозил до дома, впрочем, никогда у него не было и брата с машиной. Джерард всегда был каким-то загадочным и безумным, имеющим эту атмосферу недосыпа и творческого беспорядка на голове. Казалось, он никогда не расчесывался до конца, его чёрные пряди спадали на лоб, но это выглядело красиво и немного авангардно. Как-то Майки говорил, что Джерард здорово рисовал, а ещё придумывал свои идеи для комиксов. Ничем особо не увлекающегося Фрэнка это почему-то очень впечатлило. А сейчас Уэй стоял в компании брата, что-то приклеивая на доску, продолжая обсуждение. Любопытно, что же там за объявление? Даже прищурившись, Фрэнк бы не разглядел и буквы из яркой листовки. Наверняка Джерард сам занимался её оформлением. Будущий выпускник стоял немного сгорбившись, но это не мешало Айеро оглядеть его сверху вниз, остановив свой взгляд на обтянутой узкими черными джинсами заднице, и тут же покраснеть. Блядь, почему именно сейчас, когда вокруг куча народа? Почему он иногда такой гормонально неустойчивый? Хотя ладно, с другой стороны, всегда можно было сказать себе, что всему виной джинсы. Определенно они, а не очевидная симпатия Фрэнка к старшему брату одноклассника. Джерард поспешно направился в сторону кафетерия, Майки же остался около доски объявления. Всё ещё смущённый собственным порывом, Айеро подошёл рассмотреть объявление поближе.  — Оу, Фрэнки, — немного заторможенно ответил Уэй, — заинтересовало объявление? Мой брат собирает группу… Вот, ищут гитариста. «Ищем супер-дупер гитариста в группу!» — гласила надпись на листовке, приклеенной Джерардом. Внизу был записан адрес и время: пять часов вечера, в пятницу. Что входило в понятие супер-дупер — слишком обширно, чтобы понять. Майки, кажется, наблюдал за его реакцией. Фрэнк определенно был заинтересован, пока румянец сходил с его щёк. Он мог бы, конечно, продолжать и дальше жить за плотными шторами, разглядывая свои клыки в зеркале, мог бы пересматривать старые ужастики в одиночку, мог бы продолжать играть на гитаре в своей комнате. А мог бы попробовать быть супер-дупер гитаристом в группе Джерарда Уэя. На самом деле, у Фрэнка тоже раньше была своя группа, правда, тогда ему было лет одиннадцать, а не шестнадцать. Или же четырнадцать? Мама любезно предоставила подвал, чтобы они могли играть свою бунтарскую тинейджерскую музыку, и Фрэнк был ей очень благодарен за это. Музыка в целом очень много значила для него, напоминала о семье, жизни и порой мыслях о призвании. Группа распалась, а желание Айеро играть на гитаре не исчезло.  — Звучит круто, — сказал он, улыбаясь уголком губ. Наверное, Айеро выглядел сейчас как полный придурок, у которого от предвкушения горели глаза.  — Ты вроде на гитаре умеешь играть? — вновь спросил Майкс, поправляя очки на переносице. Фрэнк отзеркалил его движение, но от разглядывая листовки не оторвался.  — Ну, что-то вроде, — неловко ответил он, пряча взгляд за оправой, всё же поворачиваясь к однокласснику. — А что?  — Я там басист, — смущенно ответил Уэй, улыбаясь. Фрэнк удивлённо вскинул брови.  — Не знал, что ты умеешь играть на басу.  — А я и не умею. Они оба усмехнулись, немного разбавляя обстановку. Майки взглянул на часы, висящие над доской объявлений, и заторопился.  — Я могу сказать Джи, что ты захотел попробовать, — улыбнулся парень, — ну или типа того, знаешь.  — Было бы круто, хотя у меня только акустическая гитара. Ничего?  — Не парься, у нас всё есть. Могу там встретить, если хочешь. Айеро остался немного удивлен, но ничего не сказал по этому поводу. Майки лишь поспешил, попрощавшись с ним, оставляя со своим пятничным предвкушением наедине.

***

Середина сентября всё ещё душила, но уже не жарой, а волнением; три дня пролетели так быстро. Если бы Фрэнк не мучался от выбора, что же ему сыграть перед участниками группы, то наверняка все было бы не так тревожно. Нет, не сказать, что он был переполнен неуверенностью — Фрэнк знал, что не сильно расстроится, если выберут не его. Где-то наполовину расстроится разве что, потому что в голове уже сам собой жил план о том, как много он сможет изменить в своей жизни, если просто понравится Джерарду и его друзьям. Ну, то есть, не то, чтоб он очень старался понравиться — он не делал ничего со своими волосами, не одевался как-то замудрённо и даже не имел запасного плана, если ему ответят отказом. Фрэнк просто хотел испытать удачу, насколько ему могло повезти. На нём была тёплая толстовка и укрывающий от шума улицы капюшон. Это успокаивало нервы, словно помимо очков на нём был ещё один защитный барьер, отделяющий людей вокруг и Айеро. Большой палец стряхнул пепел с сигареты, чехол от гитары хлопал по спине при ходьбе. Сигареты нравились Фрэнку не потому, что он выглядел с ними круто, а из-за привкуса табака. Наверное, это немного странно, хотя мама нервно умалчивала, чувствуя запах курева от вещей сына. Ладно, может быть, он не совсем идеальный ребёнок, раз хоть чем-то мать оставалась недовольной. Майки стоял на перекрестке, тоже кутаясь в худи и выглядывающую из-под неё рубашку. Айеро перешел дорогу, тут же приветствуя одноклассника.  — Ты взял гитару? — спросил Майки, когда они направлялись в сторону чьего-то дома. Ну да, а где ещё могла репетировать школьная группа?  — Да, решил перестраховаться, — усмехнулся Фрэнки, выкидывая сигарету, сделал последнюю затяжку. Больше они по дороге не говорили. Подходя к дому, Фрэнк почувствовал, как тошнота подступила к горлу, наполняя живот волнением и переживаниями вперемешку с навязчивыми вопросами. Спазм от рвотного рефлекса достал до нёба. Майки же наоборот расслабился, завидя своего брата в компании с каким-то другим старшеклассником. Блядь, Джерард вновь был в этих узких джинсах!  — Хей, — Джерард помахал рукой, когда они подошли ближе к гаражу. Что-то бухнуло в пятки, ему улыбнулись. — Ты вроде Фрэнк, верно?  — Д-да, привет, — волнение подступало всё ближе, захватывая руки мандражом. Щёки начинали краснеть. — Джерард? О, боже, как будто ты не знал, кого ты обманываешь!  — Он самый, — усмехнулись ему в ответ. — Это Майки, его ты уже знаешь. Это Рэй, наш гитарист — он кивнул в сторону высокого парня с объёмной прической. Он выглядел серьезнее, нежели улыбчивый Уэй. — Там дрыхнет Боб, он барабанщик.  — Понятно, — какого чёрта Фрэнк вообще начинал переходить на бормотание? Разве не он был вполне спокоен, когда шёл сюда? Взгляд постоянно скользил от прекрасной улыбки Уэя к его обтянутыми джинсой ногам. — А ты?  — Я на вокале. Действительно, где же ему ещё быть.  — Что будешь играть? — спросил Рэй, выглядывая из-за спины Джерарда, возвращая парня на землю. Так, наверное, даже лучше. Среди огромного количества исполнителей, Фрэнк не знал, что выбрать. Что бы подошло под их мотив? Что бы, в принципе, их впечатлило? Чёрт, он ведь даже не знал, что за музыка у ребят! Это всё было слишком сумбурно: идти черт знает куда, так ещё и не зная, что сыграть на прослушивании! Конечно, у него было очень много вариантов, однако Айеро в них так потерялся и всё совершенно выпало из головы. Нужно сыграть что-то нейтральное, но впечатляющее.  — Думаю, что-нибудь из Pixies, — улыбнулся неловко Фрэнк, снимая чехол с плеч, складывая туда свои очки. Кажется, его заждалась электрогитара, уже подключенная к усилителю. Это было посерьёзней его акустической, наверное, не стоило с таким рвением перекидывать ремень через плечо. Уже поздно отнекиваться. Фрэнк мог взять один из своих медиаторов, подаренных отцом вместе с гитарой, но решил взять предложенный. Попробовав раз провести по струнам, парень очень удивился — он впервые держал электрогитару, не считая пару раз, что давал ему пробовать отец. Ну, и может тех разов, когда он играл в группе пару лет назад, перед тем, как они окончательно распались. Ну, или ещё парочки раз, но сейчас-то всё по-другому. На что он вообще надеялся, взяв свою акустическую гитару? Сейчас от него требовалась полная самоотдача, упасть лицом в грязь перед Джерардом хотелось меньше всего. Айеро взял первые аккорды, играя сначала не совсем уверенно, пару раз не попадая даже, но в целом держался неплохо. До того момента, как ушёл в себя. Есть один очень важный аспект, который он не учел — игра на гитаре всегда для него была чем-то особенным, парень уплывал в своем эмоциональном потоке, совсем переставая себя контролировать. Оно получалось само: пальцы ловко перескакивали с аккорда на аккорд, музыка получалась особенной, живой. Ожившей. Фрэнк становился какой-то ходячей энергетической бомбой, взрывающей и поджигающей даже воздух рядом с собой. Это всё ещё было не идеально, звучало надрывно, однако именно игра на гитаре помогала ему выкарабкиваться из завалов мыслей и надуманных проблем. Всё исчезало вокруг, стоило уйти в прострацию, отдаваясь музыке. Возможно, не все ребята в прежней группе тогда понимали его в этом смысле, отчего спустя несколько попыток возобновить свою музыкальную жизнь ничего не получалось. Не было людей, понимающих его самоотдачу. «Нет самоотдачи — значит, все напрасно», — так считал Фрэнк. А считали ли так ребята? Айеро открыл глаза, не заметив, как вообще закрыл их. Руки слегка подрагивали, он вроде как забыл о песне, совсем удаляясь в свой мир.  — Эм… Как оно? — всё, что смог выдавить из себя Фрэнк, тяжело дыша. Оно вышло само, правда.  — Это было… — начал было Рей.  — …просто охуенно! — воскликнул Джерард, глядя на Айеро как-то иначе. Глаза Уэя блестели.  — Правда? — он не мог поверить, что кому-то настолько понравилось. — Я вроде промазал много где.  — Фрэнки, это было просто, блядь, потрясно! — настаивал на своём Джерард. Уменьшительно-ласкательные, видимо, в семье Уэев были нормой, потому что кроме Майки и его брата, никто так его не звал, даже бабушка и мама. К тому же из уст Джерарда это звучало по-особенному. Он не разочаровал его, отчего чувствовал всю ту же волнительную тошноту, но в этот раз она была приятной. И, несмотря на то, что органы его пищеварительной системы перемешали в миксере, Фрэнк был горд за себя.  — Скажу так, — Рэй поджал губы, — по сравнению с теми двумя придурками, что пришли до тебя, ты действительно неплохо играешь. Чувствовать себя замеченным было невероятно. Наверное, давно ничего подобного не случалось, ну, когда кто-то замечал его способности. Мама давно не хвалила за оценки, отец знал, на что он был способен, а от окружающих ему это было не нужно. Сейчас же дело обстояло иначе — сейчас его, кажется, брали в группу. Даже Боб смотрел на него заинтересовано, пускай и ничего не говорил.  — Ничего не планируй на эти выходные, Фрэнки, — Джерард вновь назвал его так! — Будет репетиция.  — А… эм, окей, — Айеро поспешно начал снимать с себя электрогитару, аккуратно передавая ее Рэю. Тот тут же скептично прищурился, хотя ощущения, что его разглядывали под микроскопом, больше не было. Наверное, он не очень был рад ему.  — Нам с тобой предстоит много работы, — сказал гитарист, однако после этого вся серьёзность ушла, столило ему увидеть, как Фрэнк довольно улыбнулся. — Тебе лучше подготовиться, если хочешь с нами остаться.  — Ой, да брось, не запугивай его, — фыркнул Джерард. — С такой отдачей, как у него, нам будет проще простого выступить.  — Выступить? Когда? — Фрэнк тут же почувствовал себя не в свое тарелке. Он только вроде как вступил в группу, а уже выступать?  — В ноябре. Не переживай, куколка, времени ещё много. Времени ещё много для репетиций, верно. Может, к ноябрю он перестанет так краснеть, когда с ним начинали флиртовать. Ладно, может и к узким джинсам Уэя тоже привыкнет.