***
Медленно открыв свои заплаканные глаза, первое, что увидел Вальт, так это свою комнату, окутанную во мраке ночи. Ничего не было видно из-за темноты и пелены слёз, которая никак не хотела проходить. - Вальт? Посмотрев в сторону, от куда доносился голос, даже через слёзы и покров тьмы в помещении, Аой смог увидеть белоснежные волосы, которые были освещены небольшим лучом света от луны, а после, когда Вальт успокоился и солёная влага прекратила литься из глаз цвета молочного шоколада, он увидел обеспокоенные красные очи самого дорого человека. Шу. - Шу... - Вальт, что случилось, почему ты.., - неуспев договорить предложение, как Куренай оказался в крепких объятиях синеволосого. Удивлённый таким поворотом событий, Шу постарался переварить и понять что только что произошло. Но не прошло и секунды, как Аой снова начал плакать. Тихонько, только всхлипывал, но в ночной тишине всё было прекрасно слышно. Сон. Это был просто страшный сон. В голове Аоя снова и снова пролетала мысль, что это был просто ужасный сон, кошмар, который никогда не произойдёт в реальности. Но вспоминая его по кадрово, синеволосый никак не мог унять новый поток слёз. Просто не получалось это сделать. Поэтому, он просто прекратил глупые попытки и решил выпустить таким образом все накопившиеся эмоции. Постаравшись взять себя в руки, альбинос аккуратно, чтобы не спугнуть, в ответ обнял Вальта. От такого жеста ничего не произошло со стороны кареглазого, тот только сильнее к нему прижался (куда уже сильнее?) и начал немного подрагивать от холода. Всё-таки на улице было далеко не лето, а окно было приоткрыто на ночь на проветривание. В этот момент, со стороны, Вальт выглядел, как маленький, брошенный на произвол судьбы уличный котёнок: разбитый жизней, трясущийся от холода, мечтающий о хозяине, друге, который будет заботиться о нём и окружать любовью и радостью. В таком виде Аой был редко, но даже у такого солнечного человека, как он, бывают отвратительные дни, эмоции от которых хотелось поскорее избавиться и больше их не ощущать. И слёзы лучший способ из всех имеющихся. И именно такого Вальта Шу больше всего не любил видеть. В этот момент, его темная сторона резко впала в бешенство. Оно рычала, пыталась выйти из той "клетки", которая называется "подсознание" и с каждой секундой бушевала все сильнее и сильнее, тем самым принося Куренаю огромную головную боль. Но альбинос уже привык к такому резкому изменению в его второй личности, хоть и бывает такое крайне редко. Угомонив свою темноту через ментальную связь, боли больше не было, от чего сразу полегчало и теперь, он мог придумать, что делать с плачущим Вальтом. И тут, ему пришла немного необычная идея, которая могла сработать. Пересилев свое смущение, Куренай устроился поудобнее на мягкой кровати синеволосого и обнял его покрепче, одновременно с этим он поглаживал спину "друга" и шептал ему на ухо успокоительные слова. Немного удивившись от таких действий, Вальт немного поёрзал, чтобы самому найти более удобную позу, а после расслабился под всеми этими приятными действами. В таком положении они пролежали несколько десятков минут. Хоть сначала им было до ужаса неловко находиться так близко друг к другу, но после они немного привыкли и их лица уже не были такими красными от смущения, но их щёки ещё имели розоватый цвет, хотя в темноте это было плохо видно. Всхлипы и прерывистое дыхание со стороны Вальта наконец стихли, чего Куренай сначала не заметил, увлекаясь поглаживанием Аоя. Хоть ему и не хотелось покидать любимого человека, Шу понимал, что если так и продолжиться, то он не сможет остановить себя и свои действия. И подросток уверен, что из-за них Аой может не так всё понять и тогда их отношеням придет конец. А этого Шу не мог допустить. Однако планам альбиноса пришел конец. Почувствовав, как источник тепла стал отпускать его, Вальт только сильнее прижался к Куренаю, обнимая его как обезьянка, а носиком уткнулся в грудь красноглазого. Немного удивленный Шу следующие несколько минут смотрел на кареглазого, борясь внутри себя между тем, чтобы аккуратно встать и уйти, либо остаться. И выбор был решен. Куренай накрыл их обоих одеялом, после чего стал тихонько поглаживать мальчика по спине, рассматривая такое милое лицо Аоя. - Ох, Вальт, что же ты со мной делаешь? - глаза Куреная стали насыщенно алыми и зрачки приняли форму сердечек. - Теперь ты от меня никуда не уйдешь. Я никому не позволю даже пальцем тебя тронуть. Смету всех, кто посмеет нам мешать. С этого момента, ты мой и только мой, - на губах альбиноса появилась хищная улыбка, не предвищающая ничего хорошо.Часть 4
5 июля 2022 г. в 14:06
Тихо. Очень тихо
Озираясь по сторонам, Вальт никак не мог понять, где он находился. Это место было странным. Повсюду кромешная темнота, хоть глаз выколи, даже собственных рук не видно, что уже говорить про окружающую среду. А также тишина. Эта не та, которая приносила спокойствие и умиротворение, помогая собраться с мыслями. Наоборот. Она вызывала неприятное ощущение в груди, настороженность и липкий страх, предсказывающий, что возможно, что-то произойдёт.
Решив сделать первый шаг, Вальт понял, что он не мог двигаться. Просто напросто обе ноги не хотели шевелиться, будто они приклеились. Тоже самое было с другими частями тела. Руками, туловищем, даже головой Аой не мог двинуть.
Не на шутку испугавшись, Вальт предпринял ряд очередных попыток подвигать хотя бы пальцами рук. И спустя некоторое время, у него действительно получилось. Пальцы, а затем и все остальные части тела вышло из окоченения, что не могло не радовать паренька. Да и картинка стала более чёткой. И когда он уже привык к темноте, Вальт понял, что находится в том самом страшном переулке, где было убито несколько учеников из его школы. Мальчика сразу пробило током. Слушая свой инстинкт самосохранения, Вальт уже хотел убежать, или сделать хоть что-то, но не находится здесь.
Но как только он задвигался, Вальт услышал краем уха, что что-то упало на землю с характерным звуком удара.
Быстро обернувшись, Аой сначала не понял, что это было. Оглядываясь по сторонам, Вальт заметил странный размытый объект, лежащий в несколько десятков шагов от него.
Пересилив свой страх и нарастающую панику, синеволосый начал медленно подходить. И с каждым шагом он лучше видел детали странного объекта. Точнее человека. И все они были каким-то образом знакомы Аою. Знакомая одежда, которую носил только один человек из его окружения, из которой выделялся чёрный плащ. Знакомая на правой руке красная перчатка для блейдинга. А также белоснежные длинноватые волосы, которые кареглазый любил рассматривать, когда выдавалась такая возможность.
Тут до Вальта резко дошло, кем мог быть "незнакомец". В один момент, он резко побежал к лежащему. Буквально за несколько секунд Аой подбежал к человеку и, сев на колени, аккуратно положил его к себе, приобняв за плечи.
Перед его глазами, которые показывали ужас от увиденного и чистейший шок, предстал весь в различных ранах Шу Куренай. Всё его лицо, да и тело было покрыто страшными ранами и порезами разной глубины и размеров, а также большое количество синяков и гематом. Его кожа, которая от рождения и так была бледной, стала полностью белой, как лист бумаги. Его тело было уже холодным, никакого, даже крохотного намёка на дыхание, как и на пульс не было. На своих руках, Вальт держал труп своего лучшего друга детства.
Да друга вообще? Для него, Шу был больше, чем просто друг. Для Аоя, Куренай был как спасательный круг. Постоянно поддерживал и подставлял плечо тогда, когда это было необходимо. Выручал в сложных ситуациях, которые сам синеволосый бы не выдержал. Везде был и всегда помогал.
И сейчас, держа труп самого дорого человека, кареглазый не верил своим глазам.
Аой начал трясти Куреная, надеясь, что это просто какая-то глупая шутка или прикол, что вот сейчас альбинос откроет глаза и будет смеяться над его реакцией и выражением лица. Но нет, сколько бы кареглазый не тряс красноглазого, сколько бы раз он не произносил имя того. Он не очнулся. И возможно уже никогда не откроет свои невероятно красивые глаза цвета чистейшей крови.
Осознав это, из шоколадного цвета глаз полелись ручём слёзы, дрожищие руки сильнее прижали тело Куреная, заключая в сильные объятия. Тело Аоя начало мелко дрожать, из глаз повалил ещё больший поток слёз, а из рта вырвался крик отчаяния.
Непонятно, сколько так сидел Вальт. Он уже не мог кричать, так как голос сел. Так что, осипшим и дрожащим, от слёз, голосом, он тихо шептал:
- Ш-шу, пожалуйста, н-не надо, н-не оставляй мен-ня, прош-шу. Я-я не х-хочу остат-ться о-один на од-дин со с-своими чув-вствами. Я так х-хотел тебе сказ-зать, - наклонившись к губам красноглазого, Аой тихо, с заиканием в голосе произнёс, - Я л-люблю т-тебя.
И сделал то, что хотел сделать уже давно, но никак не осмеливался. Он накрыл, такие на вид, чудесные губы альбиноса, стараясь запомнить всё во время этого процесса: небольшие трещинки на губах, их приятный вкус чего-то, что было сложно описать.
Когда кислород в лёгких уже заканчивался, Вальт с огромным нежеланием отстранился, продолжая обнимать Шу также сильно. Даже осознав всё, Аой не хотел верить в то, что происходит. Больно. В груди стало так больно, что хотелось сметать всё на своём пути.
Но тут, Аой услышал, непонятно откуда, доносившийся тихий голос. Но с каждой секундой он становился чуть громче и уже можно было разобрать, что он говорит.
- *Вальт, Вальт, Вальт*.
Тут, всё вокруг снова почернело.