Bad jokes

      Полупрозрачный пар поднимался от ярко-красной пиалы с чёрными узорами по её низу и верху, доверху наполненной ароматным фруктовым чаем. Вэнь Чао, сидя на коленях, заинтересованно наблюдал за этим. Но из-за того, что в покоях горели всего три масляные лампы, которые находились у письменного стола и практически не светили на чайный сервиз, ему приходилось напрягать зрение, чтобы хоть что-то разглядеть. Вэнь Чао пару раз покачал пиалу в руках, отчего жидкость в ней чуть не выплеснулась на пол, а после поднёс фарфор к губам. Сделав небольшой глоток горячего чая, он расплылся в довольной полуулыбке и, не отрывая взгляда от содержимого пиалы, сказал:       — Вкусно. Мне нравится.       Юноша снова сделал глоток, после чего взял глиняный чайник, в котором находился сам чай, и ещё одну чистую пиалу. Налив в холодный фарфор напиток, он подал его прямо в руки мужчины, что сидел максимально близко, практически касаясь своим коленом колена Вэнь Чао, но до этих самых пор не издавший ни единого звука. Казалось, что тот даже дышит бесшумно.       — Выпей со мной. — с долей ехидных ноток в голосе произнёс он, подавая пиалу Вэнь Чжулю и всё-таки поднимая глаза на своего телохранителя.       Брови, едва-едва сведённые к переносице; обжигающий мороз в практически чёрных радужках глаз; мимическая морщинка над носом; острые скулы и подбородок — Вэнь Чао привык видеть Вэнь Чжулю именно таким, серьёзным и одновременно отрешённым, но в полумраке он казался ещё более… пугающим, что ли. И, бесспорно, красивым.       — Если ты того желаешь. — Вэнь Чжулю взял пиалу из рук юноши, слегка прикоснувшись кончиками своих пальцев к его тыльным сторонам ладоней.       Вэнь Чао готов поклясться — его сжатые губы чуть дрогнули именно тогда, когда их кожа, пусть легонько, соприкоснулась.       Мужчина дунул на чай, отчего по его поверхности прошлась лёгкая рябь, и разом выпил половину содержимого. Вэнь Чао отметил, что оттого, что чай был всё ещё горячим, щёки Вэнь Чжулю покрылись румянцем.       «Забавно.» — подумал он, отпивая остывшую жидкость из пиалы.       В покоях второго молодого господина Вэнь царила гробовая тишина. Хозяин покоев пил уже третью порцию чая, удивляясь тому, каким же вкусным тот получился. Вэнь Чжулю же в чае заинтересован не был, поэтому он просто молча сидел, наблюдая за каждым действием своего господина.       Так тихо. Аж слышно, как светлячки шумят крылышками у масляных ламп.       Тишина действует на нервы.       В ушах звенит. В висках колет.       Раздражает.       Обоим хотелось разрушить эту воцарившуюся атмосферу, словно в могиле с мертвецом лежишь. Но не позволяло достоинство. Да и сказать нечего — все темы днём обсудили. А те, что не обсудили, поднимать не время было.       Вэнь Чао, допивая очередную порцию, будто невзначай провёл ладонью по чёрной газовой накидке Вэнь Чжулю и любопытно смотрел на его реакцию. Тот в ответ смотрел на него. Чертяга, аж взгляд точь-в-точь повторил!       Юноша рассмеялся, звонко, по-детски. Ребёнок же ещё — чего греха таить? Только вот этот ребёнок по изощрённее многих взрослых будет. Наверное, этим он Вэнь Чжулю и приглянулся. Такой своенравный, самовлюблённый, зато хитрый да упёртый — любыми способами своего добьётся.       Вэнь Чао опрокинул голову на плечо телохранителя, а руки опустил ниже — к груди прижал. Да в том месте, где у Вэнь Чжулю сердце колотится. Ловко указательным пальцем другой ладони скинул газовую накидку на пол. Наивный. Думал, что Вэнь Чжулю так легко отреагирует. Но тот годами учился сдерживать эмоции и так просто сдаваться не планировал. Даже сердцебиение удалось ему в узде держать. Только вот в голове у мужчины — ураган чувств: от разумного желания оттолкнуть до животного желания.       Вэнь Чао тоже сдаваться не планировал, опуская руку всё ниже и ниже. Вот коснулся область живота, несильно надавил и снова рассмеялся. Но уже не по-детски, а приторно-сладко, словно глупая девка, заигрывающая с любым богатеньким мужчиной, дабы обеспечить себе жизнь на годы вперёд.       Вэнь Чжулю всё ещё не реагировал, будто насилуя юношу одним лишь взглядом.       И Вэнь Чао принял, как ему казалось, крайние меры — коснулся паха, даже сквозь плотную ткань обжигая нежную кожу своей ладонью. Чёртов искуситель! Ведь знает, что Вэнь Чжулю безумно хочет к нему притронуться, опрокинуть на деревянный пол да смять юношеские, наверняка очень мягкие губы своими губами. Но не может. Без разрешения Вэнь Чао — нельзя. Иначе, даже если его с позором не выгонят из Безночного Города, то он навсегда опустится в глазах господина; стянет прямо перед ним многогодовую маску холодности и непроницаемости.       Понимая это, Вэнь Чжулю всё равно резко схватил Вэнь Чао за плечи и с силой, но так, чтобы не сделать больно, уложил того на пол, прижимая своим весом. Глухой стук разлетелся по всем покоям и тут же стих. А на лице Вэнь Чао возникла дьявольская улыбка, будто не он сейчас лежит, прижатый лопатками к полу; точно семнадцатилетнего юношу подменили чёртом.       — Поиграл и хватит. — спокойно, строго, совершенно не меняясь в лице, сказал телохранитель.       — Я ещё не наигрался.       «Избалованное дитя!» — пронеслось в голове Вэнь Чжулю.       Крепкие мужские пальцы болезненно сжались на хрупких юношеских плечах. Вэнь Чао чувствовал, что на коже останутся следы, но виду не подавал. Лежал ровно, не смея шевельнуться, да часто-часто моргал, словно пытался соблазнить, искусить… Поганец, не торопился ничего делать, пока Вэнь Чжулю не сдастся. А тот, в свою очередь, молча нависал над ним, наблюдая за задорными бесенятами в кофейно-карих глазах.       В комнату резко влетел ветерок, потушив сразу две лампы. В покоях стало заметно темнее — одна лампа собой не могла осветить и четверти покоев.       Вэнь Чжулю, удивившись, слегка замешкался и ослабил хватку. Вэнь Чао воспользовался этим и, приложив всю силу, перевернул мужчину на спину. Теперь он сидел на его бёдрах, плотно прижав ноги к его телу. А ладони упёр в пол так, чтобы если Вэнь Чжулю захотел встать, то он с лёгкостью освободился бы. Но, издав лишь непроизвольное: «ах», Вэнь Чжулю продолжал лежать.       — Зачем ты это сделал? — практически в полном мраке казалось, что его брови вросли друг в друга.       — А мне нельзя?       Такой глупый и одновременно чертовски умный вопрос заставил Вэнь Чжулю задуматься. Действительно, почему ему нельзя? Он же младший сын самого Верховного заклинателя. Ему можно всё.       — Можно. Почему нет? — спустя полторы минуты молчания ответил телохранитель.       Вэнь Чао, казалось, этот ответ полностью удовлетворил, и он коротко рассмеялся. Сразу видно — понимает, что ему многое дозволено из-за отца да старшего брата, а своих заслуг-то кот наплакал. И совсем не стыдиться этого, сукин сын! Не смущает его и то, что мужчина, лежащий под ним с каменным лицом, старшего его на много-много лет.       — А так можно? — Вэнь Чао — подонок! — коснулся губами шеи Вэнь Чжулю, словно разгорячённое клеймо прижал.       Тот дёрнулся и поднял взгляд к потолку в умоляющем жесте.       — Можно. — голос его дрогнул, стал хриплым.       Юноша и не думал останавливаться.       — А вот так? — провёл языком по кадыку.       — И так. — сжав ладони в кулаки, ответил Вэнь Чжулю.       Вэнь Чао слизнул капельку пота, выступившую на коже мужчины из-за чрезмерного волнения. Или, наверное, из-за практически интимной близости со своим господином.       — И даже так?       — Да.       Вэнь Чао удивлённо вскинул брови и отстранился от шеи Вэнь Чжулю. Да, он ожидал от него хоть какой-нибудь реакции, но абсолютно не на эту надеялся. Главной задачей всей этой затеи являлось разрушение скуки и варварской тишины. Но Вэнь Чжулю продолжал быть максимально, насколько это было возможно в данной ситуации, спокойным. Но юноша был уверен, что ещё чуть-чуть, и тот оттолкнёт его, швырнёт в чайный сервиз, отчего парочка пиал вдребезги разобьётся. Вэнь Чао не будет на него сердиться, честно-честно! Поэтому сейчас он решил сделать последний рывок — начал ёрзать между ног мужчины.       — Вэнь Чао! — не удержался и выкрикнул.       — Что? Разве нельзя? — невинно хлопнув ресницами, спросил Вэнь Чао.       — Я — не одна из твоих шлюх, которая готова тебе зад вылизывать, чтоб ты трахнул меня и больше никогда в жизни не контактировал.       Вэнь Чжулю одним рывком поднял Вэнь Чао и, продолжая удерживать его на руках, поднялся. Глаза младшего горели любопытным огоньком: что же будет дальше? Он обвил ногами талию Вэнь Чжулю, а руками — его шею. Смотрел прямо в глаза, гордо улыбаясь.       То, что сделал Вэнь Чжулю дальше, Вэнь Чао никак не мог ожидать.       Телохранитель опрокинул его на кровать, а сам угрожающе навис сверху. Вэнь Чао, до этого воспринимавший это всё как весёлую шутку, рефлекторно стушевался и обхватил колени руками. Мелкий ещё. Страх держать в себе не научился.       — Отпусти. — всего одно слово, произнесённое не с обычным токсичным ядом в голосе, а по-настоящему сиплым от испуга тоном.       Словно котёнок, вымокший под дождём, сейчас он выглядел так жалко, что от этого вида у Вэнь Чжулю защемило где-то в груди. Он увидел, как по юношеской щеке стекает одинокая слезинка, и его будто током прошибло. Мужчина неуверенно поднёс руку к его лицу и стёр непрошенную слезу.       Юноша схватил его руку и почему-то поцеловал тыльную сторону со словами:       — Прости меня. Я больше так не буду, правда.       Всё же глупенький у Вэнь Чжулю господин. Не повезло ему такого полюбить. Но только это маленькое исчадие Ада вызывало у него желание заботиться и лелеять, словно он — драгоценный камень в единственном экземпляре.