Слушаюсь, хозяин.

Я ужасно скучаю по Мэй. Хочется быть рядом с ней и говорить всю ночь, но это уже невозможно, да и любовь Рийо я больше ни на что не променяю. Без меня он не может. Когда я вернулся домой, и увидел всю ту разруху, которая царила, я был счастлив. Рийо во мне нуждался, как ни в ком другом. Я не его раб – я его жизнь, судьба. Но все же Хидеки – мой хозяин, хоть он меняется на глазах, как истинный мужчина: сильнее, умнее, мудрее, проницательнее – все это про него, про моего художника. Я сидел в его ногах и терся об него, как котенок, а он творил. Он так прекрасен и вдохновлен. «Я люблю тебя», - шептал ему, а он дарил мне свою нежную чарующую улыбку и тихий смешок. Но мы были в ожидании. Скоро мой день, хозяин этого боится, хоть и не показывает. Ночью перед днем рождения Рийо занялся со мной нежным, страстным сексом. Он хотел меня умилостивить? Но так было приятно засыпать в его объятиях после яркого оргазма, а он, кажется, не мог так легко уснуть. Утро ждать себя не заставило. Я проснулся в хорошем расположении духа, был игрив. Что бы с тобой сделать, мой господин? Пожалуй, сначала надену на него наручники. Где они тут валяются? Взяв первые попавшиеся наручники, я надел аккуратно их на руки Хидеки, который сонно приоткрыл глаза и легко улыбнулся. До чего же он восхитителен! Он посмотрел на свои руки и вздохнул: - С Днем Рождения, Уэда Тэкуми. - Приготовишь мне завтрак? - прошептал я на ухо и прикусил его мочку, широко улыбаясь. Он поморщился и вздохнул, а после прохладно и устало ответил: - Если освободишь мои руки. - Нет, ты сделаешь это так, - прошипел я мягко, садясь на его бедра. Рийо тихо выругался и попросил меня встать с него. Когда я прижимаю его так, чувствую себя более уверено. Он встал на ноги, и я снова стал маленьким мальчиком, смотрящим на него снизу вверх. Его мальчиком, которого он может сломать как спичку. Я невольно прижался к его груди и прикрыл глаза. Мой хозяин, ты так прекрасен. Я поднял голову и посмотрел в его глаза, а он, легко улыбаясь, смотрел в мои. Я взял его за руку и провел на кухню, где дожидался завтрака. Я так люблю, когда он готовит. Люблю наблюдать за ним и есть то, что он приготовил с душою. Чем бы ни занимался мой художник, он во все вкладывает свою душу. Готовил он с легкостью и непринужденностью, с тем изяществом, только ему свойственным. - Удивлен, что у тебя так легко получается. Ты редко готовишь, - промурчал я, смотря на него любящим взглядом. - Ты взял наручники с длинной цепочкой, они едва ли мне мешают, - ответил он спокойно, не отрываясь от своего занятия. Черт! Идиот! Какой же я идиот! Я тут же покраснел, не находя, что ответить. Я показал себя, как полное ничтожество. Даже не могу наручники нормальные выбрать! Я ни на что не годен! Мне хотелось плакать от обиды, и я был жутко зол на себя. Но этих эмоций я ему не демонстрировал и ушел. Находя злосчастные короткие наручники и ошейник с поводком. - Руки, - потребовал я, когда вернулся на кухню. Рийо протянул руки, оставаясь невозмутимым, и немного опустил голову. - Прости, наверно, стоило тебе сразу сказать. Я только фыркнул в ответ, не надо меня жалеть или мне уступать. Я должен быть тебя достоин. Я сменил наручники на его руках. Приятно прикасаться к его рукам – это успокаивает и заставляет забыться, но мне нужно помнить, кто я сейчас. Я посмотрел на него уже более строго, сжимая в руках кожаный ошейник. - Хочешь его надеть на меня? – спросил Хидеки, не глядя на предмет, просто зная. - Если это потребуется, Рийо. Ты уже хочешь его примерить? – усмехнулся я. - По правде сказать, никогда не горел подобным желанием, - опустил голову, как жаль, что он скрыл свое лицо от меня, - но если ты того хочешь - я буду рад услужить тебе. Завтрак готов, - осторожно поставил тарелку на стол. Рийо наступал себе на горло, будучи таким покорным. Это радовало. Не могло не радовать. Мой милый нежный господин, но сейчас ты – мой. - На колени! – приказал я, удивляясь собственному властному голосу, даже немного усмехнулся. Но это все обман, иллюзия, игра. Истина лишь в том, что это я должен сидеть в его ногах, пока он творит. Хозяин был покорен. Он опустился на колени, представая во всем своем великолепии. Человек на коленях кажется таким незащищенным и жалким, я был таким на его месте, но он не был жалок, он оказался прекраснее любого. Его гордость остается нетронутой и не поколебленной. Он стоит на коленях, держа себя так, будто он преклонил колено перед Творцом, когда остальные лежали ниц лицами в грязи. Но здесь только я. И его великолепие принадлежит мне, ведь ему никто, кроме его верного раба, не нужен. Я счастлив. Мои пальцы прикоснулись к горячей коже, и вскоре его шею обняла полоска мягкой кожи. - Сегодня день наоборот, - прошептал я ему на ухо и слегка поцеловал, придержав за подбородок, а потом сел за стол и приступил к замечательному завтраку, приготовленным им со старанием. Моя рука легла на его волосы, поглаживая их: они грубее моих, но все равно самые мягкие. Мне так нравится его запах и все, что с ним связано. Холодные с виду и теплые по сути глаза мужчины пленили меня, но я старался так яро это не демонстрировать. Доев, я подал ему тарелку. Он встал и, взяв посуду, поцеловал мои пальцы. Хидеки начал мыть посуду, но я не мог спокойно сидеть на месте. Потянул его за руку, и Рийо обернулся, чудом не обронив тарелку, я потянулся к нему за поцелуем и он ответил, но неправильно. Он целовал властно и жестко. Это был поцелуй господина, поэтому пришлось его отдернуть. Потянул за ошейник, и мой раб встал на колени. Взял его за подбородок и смотрел в глаза, а улыбка играла на моем лице. Грубый поцелуй, не оставляющий ему никакого выбора, кроме как подчиниться. - Ложись на спину, - приказал я. Рийо напрягся, но приказу подчинился. Сказать, что я счастлив – ничего не сказать. Оказавшись на его бедрах, мое тело плавно изгибалось и терлось об его пах. Я возбуждал его, покусывая губу от своего возбуждения. Я смотрел в его карие глаза, где отражались мои – карие. Я расстегнул его брюки и кончиком языка прошелся по его плоти, вырывая вздох. Я встал и достал смазку, раздевшись сам, я сел на него, ощутив его естество внутри себя. Я еще раз взглянул на него и начал плавно двигаться на нем, а Рийо лишь мог касаться кончиками пальцев моего торса, я чувствовал, как его бедра поддавались ко мне навстречу. Было так хорошо, но я держал себя, пытался думать не об удовольствии, а просто его ощущать. Это помогло, и я смотрел на моего хозяина. Он еще вот-вот и… Я встал, не дав ему кончить. Почему я так сделал? А меня бесит, когда он кончает, наплевав на мой оргазм, а мне бы еще хотя бы минутку, но нет, Хидеки мог бы поднять меня на вершину наслаждения, но он почему-то не всегда это делает. Он был очень расстроен, ведь чувствовал сильное возбуждение и некий азарт, которого давно не испытывал, но он заслужил остаться без оргазма. - Пошли в твою любимую комнату, - улыбнулся я ему. Очень неловко поднялся, застегивая с трудом из-за наручников брюки, и прошел за мной на второй этаж в комнату моей боли. Я перебирал кнуты и плети, стараясь выбрать, но мысли расплывались, я еще не держал их в руках. - Что мне взять для начала? - Какой посчитаешь нужным. Ты знаешь каждый из них на себе, тебе не нужен мой совет. Я хмыкнул и взял самый тяжелый и жесткий из всех, тот, который ненавидел более всего. - Я могу выбрать другой, если ты попросишь меня об этом, - снисходительно сказал я. - Я тебя не спрашивал, - кратко ответил, опустив голову. - Я - это не ты. Так что скажешь, Хидеки Рийо? - Ты не сможешь ударить достаточно сильно, чтобы порвать кожу, но удар будет достаточно сильным, чтобы причинить боль. Пусть будет этот. Не смогу? Да, ты намного сильнее меня, но я не такой уж и хлюпик. Мне уже давно не шестнадцать лет. - Встань к стене. Посмотрим, что я смогу. Рийо подошел безропотно к стене, я встал лицом к ней. - Ты хоть раз чувствовал на себе удар кнута? – усмехаясь, спросил я, щелкнув кнутом по воздуху. - Никогда, ты знаешь, - отозвался мужчина и прикрыл глаза, стараясь не дрожать. Я сосредоточился и нанес первый удар, правда, он не был сильным и точным, а попал скорее по шее. Хозяин не проронил ни звука, сцепив зубы, стараясь выглядеть сильным. Я ударил Рийо, но первый удар попал, скорее, по голове. Все же нужно было принять его «уроки садизма». Когда плеть коснулась шеи, всё его тело содрогнулось, но я снова не услышал ни звука. Из-за этого я немного разозлился на себя. А потому ударил еще раз и сильнее, попав точно по спине. И в этот миг я ощутил, как воспоминания о моей боли поглотили всего меня. Со злостью я стал наносить удары, иногда промахиваясь, но кровавые полосы уже виднелись на его теле. - Скажи: «еще»! - Ещё, - негромко проговорил, прижимаясь грудью к стене, с трудом дыша. Я старался каждый удар сделать точнее и сильнее, он не обращал внимания на то, что устала рука. Я хотел услышать, как хозяин стонет от боли или просит остановиться. - Еще? - Ещё, - простонал Рийо, кусая губы. - Ударь меня, ты же этого хочешь, давай. - Ха-ха! Нет, Рийо. Перейдем к другому, - многозначительно произнёс я, подходя к нему и расстёгивая наручники.- Ты меня боишься? - Нет, не боюсь, - негромко произнес, облизывая пересохшие губы. - Это честно. Садись на стул. Он сел, но не переставал его испепелять взглядом, потому я завязал ему глаза черной лентой и закрепил руки и шею, чтобы Рийо не мог сопротивляться. Некоторое время я потратил на поиски того, что мне было нужно. Когда искомый предмет был найден, я улыбнулся, подходя к хозяину и целуя его шею, оставляя свою метку. - Как ты мне сказал, что я должен выдержать одно испытание ради моей любви к тебе. Ты понимаешь, о чем я? Кажется, он понял. - Сора, - негромко проговорил Хидеки, и голос его дрожал. - Что «Сора»? Скажи мне, что с радостью выдержишь это испытание. Так? - Так, - прошептал, надеясь, что Сора передумает. - Ты не кричал, когда я тебя бил, а ведь это больно, даже если на коже остались только царапины. Здесь ты тоже не будешь кричать? - Я не знаю. Даже представить не могу, надеюсь, что ты не станешь это делать. - Я тоже надеялся. Чувство превосходства заполнило всего меня, я, казалось, обезумел. - Знаешь, у тебя будут очень долго болеть руки и трястись. А ведь руки - это все для тебя? Я не трону правую. Я не слышу твоей благодарности. - Спасибо, - язвительно произнёс Рийо и дернулся в кресле, сжав кулаки. - Сора! Не. Смей. Этого. Делать! - А что тогда? Что будет, если я это сделаю? Ты думал, что все будет так просто? За один день ты переживешь то, что я пережил за три года. Игла прошлась по его кисти, слегка оцарапывая нежную кожу. - Чем ты тогда лучше меня? – спросил он, скрипя зубами от напряжения. - А я никогда и не считал себя лучше. Ты это заслужил! - Тэкуми, прошу тебя, делай что хочешь, только не трогай руки. Умоляю… - звучало это, как просьба. Редкий случай, когда хозяин о чём-то просит, но я не остановлюсь. - Я и так с тобой сделаю все, что пожелаю. Ты рисуешь только правой, левая тебе так не нужна. К тому же все пройдет со временем. Я не так аккуратен, как ты, поэтому могу слегка навредить тебе, но все заживет. Ты же меня любишь, так? Я вытерпел это, а ты не сможешь? Мой слабый и испуганный хозяин. Я проткнул иглой кожу между большим и указательным пальцем, так что выступила небольшая капля крови. Рийо вздрогнул и напрягся, прикусил губу, простонал, крепко жмурясь, понимая, что смысла нет. Все это так легко читалось на его лице. - Мне начать? - Делай, что пожелаешь, Уэда, - бросил он мне. Я прикоснулся к левой руке Рийо, а затем крепко ее сжал. Игла прошлась по указательному пальцу, а потом проникла под ноготь. Мои руки дрожали, что затрудняло процесс, но так даже лучше. Тебе больно? Я слышу, как ты кричишь. Это оглушает, даже твой сдерживаемый крик. Ты ведь не знал, что такое кричать от боли, заполняющей все твое существо. Ты кричишь – тебе ведь ничего другого не остается. Кричи так громко, чтобы я оглох. Кричи, мой господин, ощущая, как боль струится по всему телу. Я вынул иглу из его пальца и спросил: - Продолжать? - Нет, прошу, прекрати... - сквозь слёзы, умолял он. - Возможно, я начинаю понимать, почему это тебе так нравится. Ты жалок. Мне жаль тебя, но я не остановлюсь. Я вогнал иглу в следующий палец. Движение было быстрее и четче. Я слышал, как Рийо плачет, но это только забавляло. Его слезы моего прощения. Но я никогда бы не заглянул ему под повязку – боюсь его глаз. Я вынул иглу из второго пальца, а потом резко со злостью вогнал в третий. Оглушительный крик, и он упал в обморок, но ударами по лицу, я привел его в сознание, как он приводил меня. - Как тебе болевой шок? - Сора, остановись, - в бреду говорил Рийо, - прекрати это, прошу, умоляю. Ты говорил, ты… не садист. Сора… - Сегодня я садист. А ты только мой раб. У тебя нет права голоса, - проговорил я, а что-то затуманило мне разум, белая пелена. Почти не помню, что было потом. Его рука дрожала от боли, я вытащил иглу и несколько раз ударил по руке, показывая какой я садист. Показывая, что такое быть загнанным в угол ребенком, который может только плакать, скулить и кричать. Я снова загнал иглу под ноготь мизинца и рукоятью кнута ударил по игле, загоняя дальше. Его крик пропечатался в моем сознании. Только тогда я начал лучше понимать, что происходит: Рийо в обмороке, а ноготь мизинца был сломан, сам палец представлял собою кровавое месиво из мяса и обломков ногтя. Игла вошла так далеко в плоть, что достать бы я ее уже не смог. Я упал на колени и, закрывая лицо, плакал, рыдал. Только когда истерика прошла, я набрал номер Шина.