***
День первого задания неумолимо приближался. Поход в Хогсмид был назначен на предпоследнюю субботу ноября, и трое гриффиндорцев с нетерпением ждали встречи с Сириусом. В назначенный день Гарри решил пойти в мантии-невидимке, чтобы избежать ненужного внимания. Гермиона была недовольна этим решением друга и попыталась убедить его в том, что прятаться от проблем нелепо. Однако Рон поддержал Гарри, и Гермионе оставалось только хмуро молчать. Она не стала настаивать только потому, что сочувствовала Поттеру. Уж слишком много внимания свалилось на него в последнее время. Она сама тоже была бы не против хоть на время спрятаться от всех этих сплетен, а ведь о ней написали только один раз. Эта прогулка по Хогсмиду была самой напряженной из всех. Они пытались насладиться выходным, заглянули в несколько магазинов и обсуждали всякие отвлеченные вещи. Но каждый постоянно осматривался вокруг в поисках либо шумной толпы, обступившей Блэка, либо громадного черного пса. Гермиона весь день чувствовала бурлящий под кожей азарт и не совсем понимала, кому из них принадлежало это чувство. Только в «Сладком королевстве» друзья смогли немного расслабиться, рассматривая сладости и поддерживая разговор с другими знакомыми студентами. Гарри приходилось молчать и держаться подальше от людей, чтобы те случайно на него не наткнулись. Гермионе едва удалось сдержать язвительные комментарии, пока они с Роном делали покупки. Когда они покинули магазин, Грейнджер предложила Поттеру снять мантию-невидимку хотя бы на время. Но как будто назло ей из «Трех метел» вышла Скитер в сопровождении своего фотографа. Журналистка, вероятно, остановилась в деревне, потому что приехала посмотреть первый тур. У Гермионы внутри все похолодело от этой мысли, и она поспешила ее отогнать. Друзья посторонились, и Рон с Гермионой не сговариваясь прикрыли отступившего к стене Поттера, чтобы Скитер случайно не задела их невидимого друга. Только когда Скитер прошла мимо, не обратив на них никакого внимания, а затем скрылась из виду, четверокурсники позволили себе облегченно выдохнуть. Они в очередной раз осмотрелись вокруг в поисках Блэка, но так и не заметили его, после чего Рон предложил зайти в «Три метлы», аргументируя это тем, что он замерз, и Сириус наверняка с легкостью догадается, где их можно будет найти. У Гермионы было подозрение, что Сириус не слишком хорошо относится к любым многолюдным местам, но она тоже немного продрогла и высказала свое согласие. Гарри не стал возражать. Трактир как всегда был наполнен посетителями, большую часть которых составляли ученики Хогвартса. Рон вызвался заказать Сливочное пиво, а Гермиона в компании невидимого Гарри направилась к пустому столику в самом углу. Вскоре к ним подошел Рон, раскрасневшийся от собственного косноязычия при общении с мадам Розмертой. Гермиона не отрицала, что хозяйка «Трех метел» была довольно симпатичной и привлекательной женщиной, но поведение Рона все равно казалось ей слишком нелепым. Разобрав принесенные Уизли напитки они какое-то время молча потягивали Сливочное пиво. Гермиона обвела взглядом зал, отмечая знакомые лица, но не придавая этому особого значения. Она заметила лохматую голову Хагрида, возвышающегося над всеми остальными посетителями, и собиралась обратить на лесничего внимание друзей. Но ее отвлекли открывшаяся дверь и два новых посетителя, перешагнувших порог. Первым оказался профессор Люпин. Он что-то негромко рассказывал, держась вполоборота к своему слушателю. Рядом с профессором ожидаемо был Сириус в своей привычной куртке и в перчатках. Он рассеянно слушал друга, иногда кивая на его слова, но взгляд Блэка изучающе скользил по помещению. Сириус без особых усилий отыскал их столик, но был вынужден уделить внимание остальным присутствующим, которые мгновенно узнали его и начали выкрикивать свои приветствия. Люпин закатил глаза и направился к стойке. — Аластор! — ответив на половину приветствий, на весь зал выкрикнул Сириус и направился к столу, за которым сидел Хагрид. Рон и Гермиона приподнялись на своих местах, как и многие другие студенты, и увидели, что за одним столом с Хагридом сидел профессор Грюм. Сириус склонился рядом с ним, рассказывая о чем-то, и оживленно жестикулировал руками. Все в его позе, жестах и мимике кричало о мальчишеском задоре. Но Гермиона не могла почувствовать даже слабого отголоска того, что ее соулмейт демонстрировал публике. Она ощущала только разгорающийся все ярче азарт, наполняющий все внутри противоречивой смесью хладнокровия и нетерпения. Ей казалось, что Сириус преследовал какую-то добычу и не собирался чему-либо мешать своей охоте. — О, не переживай, Аластор, я сыграю твоего личного дегустатора как в старые добрые времена, — слишком громко объявил Сириус, дружелюбно похлопав Грюма по плечу. Гермиона не была уверена наверняка, но профессор, вероятно, напрягся то ли от этого беспечного предложения, то ли от внезапного прикосновения. — Нельзя прийти в «Три метлы» и не выпить медовухи нашей дорогой Розмерты, — категорично заявил Сириус, уже двинувшись в сторону барной стойки, у которой за ним с некоторой растерянностью наблюдал Люпин. Видимо, друг Блэка тоже не совсем понимал, что творит этот человек. — Он что, флиртует с мадам Розмертой? — пристально следя за Сириусом, как-то недоверчиво спросил Рон. Хозяйка заведения с кокетливой улыбкой отвечала на слова Блэка, и это выглядело более искренне, чем ее обращение к студентам. — Как, черт возьми, он это делает? — покачал головой Уизли, пока Гарри что-то невнятно ворчал рядом с Грейнджер. — Он просто разговаривает, Рон, — поджав губы, сердито буркнула Гермиона и опустилась обратно на свой стул, полностью сосредоточившись на напитке. Рон фыркнул что-то о девчонках, продолжая вытягивать шею и следить за Блэком, который получил от мадам Розмерты бутылку с тремя стаканами и направился обратно к Хагриду и Грюму. Люпин взял свой бокал со Сливочным пивом и последовал за другом, натянуто улыбнувшись хозяйке трактира. Следующие минут пятнадцать Рон, опустившийся обратно на стул, и Гермиона слушали шепот Поттера, который продолжал следить за столом взрослых и рассказывал обо всем происходящем друзьям. Он собирался вообще подойти поближе, чтобы слышать разговор, но Гермионе удалось его отговорить хотя бы от этого. Ей, конечно, тоже хотелось знать, что происходит, но в переполненном зале было слишком легко оступиться или случайно на кого-то наткнуться, привлечь ненужное внимание. Поэтому друзьям оставалось лишь ждать и делиться своими предположениями. Гермионе снова пришлось напомнить, что ее связь с Сириусом не давала ей знаний о причинах его поступков, потому что Гарри и Рон сразу засыпали ее вопросами. Спустя четверть часа Грюм тяжело поднялся со своего места, обменялся с Блэком еще несколькими репликами и двинулся в сторону выхода. Хагрид остался еще ненадолго, посмеялся над чем-то и громко попрощался с Люпином и Блэком, после чего тоже покинул трактир. Сириус и Люпин посидели за столом еще немного, обсуждая что-то, после чего Блэк опять направился к барной стойке, а Люпин поднялся со своего места и двинулся к столу, занимаемому следящими за ними четверокурсниками. Стул, передвинутый Гарри, немного скрипнул, и Гермиона поняла, что друг наконец-то расслабился и сел. Когда Люпин подошел к их столу и придвинул еще один стул, заняв место рядом с Уизли, Рон взволнованно заерзал и без приветствий и долгих вступлений выпалил: — Как Сириусу удалось заставить Грюма выпить что-то не из своей фляги? — И я рад вас видеть или не видеть, — усмехнувшись уголком губ, невозмутимо отозвался Люпин и кинул взгляд в сторону невидимого Гарри. Неуверенность в предположении того, что Поттер действительно был скрыт под мантией-невидимкой, была заметна только в прищуренном взгляде профессора. — И отвечая на твой вопрос, Рон, могу с уверенностью сказать только одно: настойчивости Сириуса иногда слишком сложно сопротивляться даже легендарным мракоборцам, — кинув задумчивый взгляд в сторону входной двери, с легкой полуулыбкой прибавил Люпин. — Эй, перестаньте обсуждать меня без меня! Я хочу все это слышать, — с наигранным недовольством крикнул им Сириус, уже приближаясь к их столу. За Блэком по воздуху плыл поднос с еще пятью бокалами Сливочного пива и какими-то тарелками. Люпин негромко фыркнул, пробормотав что-то себе под нос. Сириус продолжал петлять между столами, перекидывался незначительными фразами со знакомыми учениками и немного задержался у стола, за которым сидели Фред, Джордж и Ли Джордан. Вскоре Сириус добрался до их столика, подозрительно посмотрел в сторону невидимого Поттера и, фыркнув, утащил для себя свободный стул от ближайшего стола. Сириус устроился недалеко от Гарри и первым делом забрал себе с приземлившегося на стол подноса тарелку со стейком. Вторая тарелка была наполнена бутербродами, и Гермиона взяла один себе, не дожидаясь предложений или объяснений. — О чем ты разговаривал с Грюмом? — нетерпеливо спросил Гарри, пока все остальные разбирали бутерброды и бокалы. — Хотел услышать его историю о нападении в начале осени, — прожевав кусок мяса, просто ответил Сириус. Гермиона выразила свое сомнение негромким хмыканьем. Охотничье настроение Сириуса и что-то сковывающе-ледяное, поселившееся в его чувствах после разговора, не слишком сочетались с этим простым ответом. — А теперь дай мне поесть. Я не помню, когда ел в последний раз, и кажется, пить на голодный желудок было не слишком разумно, — прерывая дальнейшие расспросы, буркнул Блэк и полностью сосредоточился на своей еде. — Мерлинова борода, в последнее время я слышу от тебя слишком много умных вещей, — покосившись на друга, с некоторой долей ехидства заметил Люпин. Сириус ухмыльнулся и показал другу средний палец. Люпин закатил глаза на такое поведение, но явно был несколько успокоен подтверждением того, что это действительно Блэк. — Итак, — с поразительной быстротой расправившись со своим мясом, вновь заговорил Сириус и все тут же приготовились услышать что-то интересное. — Какого черта ты прячешься под мантией, детеныш? — с искренним непониманием спросил Блэк. Рон издал разочарованный звук, в то время как Гермиона не упустила возможности поделиться собственным мнением о том, как глупо поступил Гарри. Поттер попытался защититься, напомнил о Скитер и о своем общем нежелании быть знаменитым. — Не все справляются с популярностью так же легко, как ты, Бродяга, — предпринял попытку защитить Поттера Люпин, когда Гарри прервал свой яростный шепот. — Я тоже предпочел бы спрятаться, — покосившись в сторону остального зала, нервно передернул плечами профессор. Гермиона отчасти могла его понять. Но так же понимала и Сириуса, который, судя по всему, привык к вниманию с самого детства и вряд ли знал о том, как живут обычные люди. — Может, я тоже хотел бы скрыться от всех этих… людей, — бросив неодобрительный взгляд в сторону друга, к неожиданности всех слушающих произнес Сириус. — Но если я это сделаю, все эти сплетники выиграют, окажутся сильнее меня и придумают еще больше мерзких историй. Поэтому я лучше продолжу игнорировать постоянное внимание к своей персоне и буду делать то, что считаю нужным, как бы это ни повлияло на мою репутацию. Но не позволю победить себя, не доставлю кому-либо такого удовольствия, — гордо расправив плечи, самоуверенно заявил Сириус. — Не все умеют так хорошо притворяться, — мягко улыбнулась Гермиона и не отвела взгляда от внимательных серых глаз. Губы Сириуса дрогнули в виноватой улыбке, и он нервно сжал пальцы на левой руке, прежде чем встряхнуться и вернуться к контролю над собой. Люпин с некоторым подозрением переводил взгляд с Грейнджер на своего друга, обдумывая что-то свое. — И все-таки зачем ты расспрашивал Грюма о нападении? — поспешил вернуться к более важной теме Гарри. Рон чуть подался вперед и припомнил, что его отец помог Грозному Глазу выпутаться из той истории с заколдованными мусорными баками. — В Министерстве никто не верит в то, что на Аластора действительно напали. Все считают его сумасшедшим, которому везде мерещится заговор темных магов, — нахмурившись, Сириус тяжелым тоном сообщил уже известный подросткам факт. — Много эти бездари понимают! Большая часть нынешних мракоборцев никогда не сталкивалась с Волан-де-Мортом и Пожирателями Смерти. Аластор, конечно, параноик, но у него есть для этого причины, — раздраженный человеческой глупостью, прибавил Блэк. — И пока не ясно, кто из вас двоих больший параноик, — устало вздохнув, едва слышно буркнул Люпин. Сириус, конечно, не мог его не услышать, но в ответ лишь ярко и крайне фальшиво улыбнулся, вдруг предложив им всем прогуляться. Не дожидаясь вопросов или согласия, Блэк тут же подскочил на ноги и двинулся к мадам Розмерте, вытащив из кармана горсть монет. Люпин допил свой второй бокал Сливочного пива, криво улыбнулся четверокурсникам и тоже поднялся на ноги. Переглянувшись, друзья последовали примеру профессора и даже не стали обсуждать очередную странность в поведении Блэка. Гермиона была убеждена в том, что Сириус собирался рассказать что-то важное, но его недоверие к людям и подозрительность не могли позволить Сириусу обсуждать действительно серьезные вещи в таком многолюдном месте. И это натолкнуло Гермиону на другой вывод: два таких параноика, как Грюм и Блэк на самом деле не стали бы говорить о значимых вещах при стольких свидетелях. Когда они все наконец-то выбрались на улицу, Сириус повел их в ведомом лишь ему и, видимо, Люпину направлении. Гермиона поплотнее укуталась в мантию, Рон рядом с ней сердито ругался на холодные порывы ветра. Они оказались на окраине Хогсмида, где людей вообще не было видно, и Гарри наконец-то почувствовал себя в достаточной безопасности, чтобы снять мантию-невидимку. Сириус все еще продолжал целеустремленно идти вперед и иногда вопросительно оглядывался на Люпина, словно проверяя, в том ли направлении он двигался. Вскоре они дошли до самого обычного деревянного стола с двумя длинным скамейкам по бокам от него. Сириус с довольным видом ускорил шаг и принялся осматривать свою находку, как будто мог найти в ней что-то мистическое. Люпин с печальной полуулыбкой пояснил, что именно здесь когда-то состоялось первое свидание Джеймса и Лили, а позже двойное свидание будущих Поттеров и Сириуса с Марлин МакКиннон. — Двойные свидания отвратительны! — прервав свой осмотр, непреклонно объявил Сириус. — До сих пор не понимаю, как я согласился на это, — передернув плечами, пробормотал себе под нос Блэк и плюхнулся на одну из скамеек. Гарри заворожено продолжал смотреть на стол, словно тот был чем-то необъяснимо уникальным. Для него, вероятно, так и было, как и для Сириуса. Гермиона и Рон не стали мешать другу и нерешительно подошли ближе. Люпин рассеянно провел длинными пальцами по столешнице, пребывая далеко в собственных мыслях. Гермиона с некоторым удивлением поняла, что Сириус реагировал наименее эмоционально из всех присутствующих. В нем был тот самый отголосок безмерной горечи утраты, но это было настолько слабо, так легко заглушалось до сих пор бурлящим под кожей азартом, что Гермиона не могла не начать нервничать. — Что ты выяснил? — заняв место напротив Блэка, настороженно спросила Грейнджер. Этот вопрос наконец-то заставил всех остальных вспомнить о насущных проблемах и отказаться от мыслей о прошлом. Поттер попытался незаметно сморгнуть навернувшиеся на глаза слезы, и он с Роном устроились на одной скамейке с подругой. Люпин опустился рядом с Блэком и, положив руки на стол, переплел пальцы, после чего выжидающе уставился на друга. Сириус задумчиво побарабанил по столу, посмотрел по сторонам, точно надеясь увидеть рядом с собой подходящие слова, и полностью сосредоточился на нетерпеливых подростках. — Я пришел к выводу, — сглотнув, негромко заговорил Блэк, — что Волан-де-Морту нет смысла желать Гарри смерти во время Турнира Трех Волшебников. — И это действительно было самое неожиданное заявление, которое можно было бы услышать от этого человека. Гарри растерянно открыл рот, шокированный и лишенный каких-либо слов. Рон привычно вздрогнул при имени темного мага, затем осознал смысл предложения и бестолково почесал затылок. Даже Люпин выглядел в некоторой степени пораженным внезапными словами. Сириус выжидающе смотрел на них всех и не пытался ничего объяснить, либо считая это слишком очевидным, либо предлагая им всем самим обдумать новую гипотезу. Гермиона приступила к анализированию своих знаний о Том-Кого-Нельзя-Называть. — А теперь ты не мог бы поделиться цепочкой своих размышлений? — выждав минуту молчания, спокойно предложил Люпин. — Сами-Знаете-Кто предпочел бы убить Гарри лично, — выдохнула Гермиона в тот момент, когда Блэк собрался ответить своему другу. Все тут же перевели взгляды на нее, и Грейнджер поторопилась пояснить свою догадку: — Он сталкивался с Гарри трижды и трижды терпел поражение. Победа над Гарри теперь личное дело для Сами-Знаете-Кого, ведь от этого зависит его репутация и уважение его последователей. — Но у Волан-де-Морта нет тела, — нахмурившись, напомнил Гарри. — Два предыдущих раза он пытался убить меня через посредников: Квирелл и василиск. Почему бы ему не использовать Турнир с той же целью? — выдвинул вполне логичное замечание Гарри. — Василиск? — нервно сглотнув, с явным потрясением переспросил Люпин. Но Сириус нетерпеливо буркнул что-то про Тайную комнату, оставив друга с еще большим количеством неозвученных вопросов. Гермиона смогла только неловко улыбнуться профессору, не считая этот момент подходящим для подробной истории о василиске. — Тем не менее, Волан-де-Морт всегда присутствовал во время этих попыток, — подавшись вперед, указал на очевидное Сириус. Гарри открыл было рот, но тут же закрыл, не имея возражений на это. — Но кто тогда вынудил Гарри стать участником Турнира? — недоумевал Рон. — Верный слуга Волан-де-Морта, в личности которого я не до конца уверен, — закатив глаза, ответил Сириус таким тоном, словно это должны были знать даже маглы. Гермиона оглянулась на остальных и поняла, что они выглядят так же сконфуженно, как и она. — Цепочка размышлений, Бродяга, — потерев переносицу, все тем же спокойным тоном напомнил Люпин. — Волан-де-Морт покинул Албанию, когда узнал о Турнире, — тяжело вздохнув, приступил к объяснениям Сириус. — Это на самом деле не имеет смысла, если он хочет, чтобы Гарри умер во время этого Турнира. Он мог бы послать Хвоста за вторым помощником, который ответственен за участие Гарри в Турнире. Рисковать своим передвижением лишний раз только для личной встречи с верным Пожирателем Смерти немного слишком. У Волан-де-Морта наверняка есть план. И мне кажется, что для исполнения этого плана ему нужно, чтобы Гарри пережил все задания и был тем, кто получит Кубок Турнира Трех Волшебников… — Волан-де-Морт хочет, чтобы я стал победителем? — с нескрываемым скепсисом переспросил Гарри, пока все остальные изумленно обрабатывали услышанное. Блэк скривил губы, едва удерживая себя на месте. Всеобщая растерянность его заметно раздражала и вместе с тем удивляла. Гермиона нервно потерла ладони, пытаясь усмирить в себе чужое неконтролируемое желание сорваться с места и куда-то убежать, словно именно это могло дать все ответы. И вдруг у нее в голове все встало на свои места. Тому-Кого-Нельзя-Называть нужно было всего лишь переместить Гарри к себе. — Портал! — выдохнула Гермиона, пораженно глядя на своего соулмейта. Сириус ободряюще улыбнулся и посмотрел на остальных в поисках того же понимания. — Это действительно звучит разумно, — переводя взгляд с Гермионы на Сириуса, согласился Люпин с некоторым удивлением в адрес собственных слов. Гарри и Рон все еще немного отставали и непонимающе переглядывались, пока Люпин не сжалился над ними и не пояснил: — Победителем Турнира всегда становится тот, кто во время третьего задания первым прикоснется к Кубку Турнира. Все, что нужно, это сделать Кубок порталом и помочь Гарри первому прикоснуться к нему. И тогда этот портал перенесет Гарри прямиком к Волан-де-Морту. Порталы имеют свои ограничения, а потому отправить Гарри из Хогвартса в другую страну более затруднительно, чем в какую-либо часть Великобритании. И если обдумать все это, то теория Сириуса действительно имеет смысл. — Но к чему столько сложностей с участием Гарри в Турнире? — потерев кончик носа, с прежней растерянностью спросил Рон. — Разве не проще было бы сделать порталом любую вещь Гарри? Это и быстрее и с большей вероятностью окажется в руках Гарри, чем Кубок. Разве нет? — пояснил свою мысль Уизли с некоторым смущением от сосредоточенного на нем внимания. — Прекрасный образец логических размышлений, совенок, — широко улыбнувшись, похвалил Сириус, чем смутил Рона еще больше. — Ответ прост: Турнир Трех Волшебников смертельно опасен. Портал доставит Гарри к Волнан-де-Морту, тот его убьет, а его тело с помощью того же Кубка-портала вернется обратно. Все решат, что это был несчастный случай во время Турнира, потому что волшебники нынче трусливы и с радостью поверят в несчастный случай, а не в то, что самый опасный темный маг столетия имеет к этому какое-то отношение. — На последних словах Сириус презрительно усмехнулся, и теперь Грейнджер была абсолютно согласна с его предвзятым мнением о магах. — Но у нас нет ни одного доказательства в пользу этой теории, — нахмурившись, с некоторой неохотой отметила Гермиона. — Как бы логично все это ни звучало, мы не можем быть уверены наверняка, — взглянув на Блэка, рассудительно прибавила она. — Мы не пытаемся ничего доказать. Во всяком случае не сейчас, — чуть поморщившись, тут же отозвался Сириус. — Это одно из жизнеспособных предположений, которое нам нужно иметь в виду, решая всю эту головоломку. — Сириус криво ухмыльнулся, умалчивая что-то, чем он не считал важным делиться. — Я знал, что разговор с Грюмом был плохой идеей, — обреченно простонал Люпин, уткнувшись лбом в свои руки. Гермиона внимательно посмотрела на профессора и с удивлением поняла, что ему вовсе не нужно было чувствовать состояние Блэка, чтобы знать о наличии скрываемой информации. — Так значит, ты за эти две недели больше ничего не выяснил? — с явным сомнением спросил Гарри, глядя на крестного с некоторым удивлением. — Да, как насчет Крауча? Ты узнал, какое он имеет отношение ко всему происходящему? — поддержал друга Рон, вновь взволнованно заерзав на месте. — Я был немного занят другими вещами, — кашлянув, пробормотал Сириус и с преувеличенным интересом уставился на деревянную поверхность стола. Люпин тяжело вздохнул и взглянул на друга с некоторым подозрением в чем-то. Гермиона вспомнила о драконах и всерьез задумалась о том, чем занимался ее соулмейт. — Но я скоро точно получу ответ. Добби нашел Винки, и теперь она обитает в Хайдинг-Хаузе, — послав Грейнджер лукавую ухмылку, внезапно прибавил Блэк. — Ты теперь подбираешь всех свободных домовиков? — насмешливо поинтересовался Рон и с весельем взглянул на подругу, ошибочно полагая, что это имеет какое-то отношение к ней. Гермиона ответила ему раздраженным фырканьем, не считая нужным исправлять мнение Уизли. Но она точно знала, что действия Блэка не имели никакого отношения к ее кампании в поддержку домовиков. — Поступок Сириуса заслуживает уважения, а не твоих глупых комментариев, — поджав губы, сердито заметила Грейнджер. — В отличии от остальных волшебников, живущих с ограниченными представлениями о мире, Сириус не боится делать то, что считает верным, — хмуро глядя на друзей, твердо прибавила Гермиона. Гарри и Рон все еще не выглядели особо впечатленными и лишь невнятно пробурчали что-то себе под нос. — У меня такое ощущение, что я что-то упускаю, — выпрямившись, сказал Люпин в большей степени себе, чем кому-то из присутствующих. Он вопросительно оглянулся на друга, и Блэк любезно объяснил позицию Гермионы в отношении домовых эльфов. Профессор медленно кивнул, несколько секунд поочередно смотрел то на Сириуса, то на Гермиону, пока не пришел к какому-то выводу. — Мисс Грейнджер, у меня только один вопрос: это Сириус заразил вас своими стремлениями шокировать общественность? — остановив взгляд на четверокурснице, слишком серьезным тоном спросил Люпин. Однако смешинки во взгляде профессора заставляли Гермиону теряться в понимании того, насколько значительно профессор воспринимал ее желание помочь домовикам. — Ах, Лунатик, как ты мог так оскорбить мисс Грейнджер! — хлопнув ладонью по столу, чересчур драматично воскликнул Сириус и сразу вернул себе все внимание. — Тебе, дружище, следовало бы поучиться у Гермионы тому, как бороться за то, во что веришь, даже когда лучшие друзья отказываются поддержать эти начинания, — вздернув подбородок, с какой-то мрачной насмешкой сообщил Блэк разом встревожив Люпина, смутив Гермиону и устыдив Рона и Гарри. — Не понимаю, почему меня вообще это удивляет, — вновь переводя взгляд с Гермионы на Сириуса и обратно, покачал головой Люпин. У Грейнджер было смутное ощущение, что профессор видел намного больше, чем говорил Блэк. Даже больше, чем могла понимать Гермиона, потому что он знал своего друга слишком долго. И она совсем немного завидовала тем знаниям, которыми обладал Люпин, потому что ей очень сильно хотелось понять: на самом ли деле Сириус поддерживал ее борьбу за права домовых эльфов, или просто радовался очередному доказательству более бунтарского характера Гермионы. — Думаю, нам уже пора возвращаться в Хогвартс, — прерывая возникшую тишину, неловко заметила Гермиона и поспешно отвела глаза от Люпина. Этот человек наверняка знал, какие чувства испытывают к его другу большинство девушек. Не мог не знать, ведь Сириуса не раз пытались напоить любовным зельем. Люпин с наибольшей вероятностью мог увидеть то, что Гермиона так старалась скрыть от самой себя. Она не хотела его жалости или понимания, или нравоучений о том, как неразумно было влюбляться в кого-то, кто был старше нее на два десятка лет. Неохотно Гарри и Рон согласились со словами подруги, заметив, что вокруг начали сгущаться вечерние тени. Они всей компанией поднялись и медленно двинулись обратно в деревню. Гарри и Сириус задержались чуть дольше, пытаясь уловить призрачные воспоминания о тех людях, которые до них сидели за этим столом. Гермиона сглотнула всколыхнувшуюся в ее соулмейте тоску, Люпин поглубже засунул руки в карманы мантии и отказался обернуться назад, двигаясь по безлюдной улице Хогсмида. Рон был самым бодрым и собранным из них всех, но он никого не торопил, проявляя удивительную для него терпеливость. Когда они отошли от столика на приличное расстояние, Сириус весело поделился историей о том, как он в собачьем облике вмешался в то первое свидании Лили и Джеймса. Люпин присоединился к другу и поведал о своих безуспешных попытках предотвратить эту катастрофу. И оба мужчины ни разу не позволили себе поддаться грустным мыслям, продолжая обмениваться ехидными замечаниями и отвечая на вопросы трех подростков. Гермиона чувствовала горький привкус одолевающих Блэка воспоминаний и с изумлением осознала: Сириус постепенно учился жить с потерей. Гермиона на самом деле не представляла, как можно не восхищаться силой воли этого человека. Только после того, как они оказались на дороге, ведущей обратно в школу, Гарри вспомнил о том, что не надел мантию-невидимку. Сириус посчитал этот момент озарения достаточно веселым, чтобы рассмеяться громко и заразительно, из-за чего остальные студенты оглядывались на их компанию и шли дальше с яркими улыбками. Люпин и Гарри смотрели на искренне смеющегося Блэка с одинаковой смесью благоговения, облегчения и веселья на лицах. Гермиона не знала точно, но полагала, что выражение ее лица мало чем отличалось. Хорошее настроение Сириуса было настолько невероятным и воодушевляло окружающих, что никто из подростков не удостоил вниманием слизеринцев, оказавшихся недалеко от их веселой компании. Однако Блэк сразу заметил Малфоя и его верных спутников, извинился и вдруг направился прямо к этой троице. Гриффиндорцы проводили его растерянными взглядами и посмотрели на не менее озадаченного Люпина. — Быть мне Мерлином, если я понимаю, что творится в его голове, — пожав плечами, прямо заявил Люпин и задумчиво нахмурился, наблюдая за Блэком. Сириус цепко схватил Малфоя за плечо и отвел в сторону от Крэбба и Гойла, которые смотрели на этот внезапный маневр с открытыми ртами и абсолютно глупыми лицами. Малфой нервно озирался по сторонам, но не предпринимал попытки вырваться, вынужденный слушать то, что Сириус шептал ему на ухо с каким-то таинственным видом заговорщика. Судя по тому, как лицо Малфоя становилось все более серым, а движения все менее яркими, слова Сириуса не содержали ничего хорошего. Гермиона относилась с подозрением к очень странному, какому-то темному чувству удовлетворения, разливающемуся в груди. Когда Сириус остановился и замолчал, вопросительно склонив голову к плечу, Малфой резко отшатнулся от него и принялся что-то быстро отвечать. На лице Блэка появилась жесткая ухмылка, и он приглашающе махнул рукой в сторону Гермионы, Гарри, Рона и Люпина, тоже остановившихся и с интересом наблюдающих за сбежавшим от них спутником. Малфой торопливо закивал и чуть ли не бегом кинулся в их сторону, заставив четырех наблюдателей растеряться еще больше. — Грейнджер! — остановившись перед Гермионой, выдохнул Малфой и нервно сглотнул. — Чего тебе надо? — тут же воинственно шагнул вперед Рон, сжимая кулаки. — Отвали, Уизли! Я разве к тебе обращался? — злобно глянул в сторону Рона Малфой. Затем он окинул разозленного Поттера подозрительным взглядом и вновь повернулся к совершенно ничего не понимающей Гермионе. — Грейнджер! — повторил Малфой, оглянулся на замершего в нескольких шагах от них Блэка и начал заново: — Мисс Грейнджер, я приношу свои извинения! — Это предложение заставило трех гриффиндорцев переосмыслить свои представления о реальности. Пока Гермиона пребывала в шоковом состоянии от внезапного и необъяснимого поступка, Малфой продолжал: — Прошу простить меня за все оскорбления, которые я имел дерзость произнести в ваш адрес. Прошу извинить меня так же за любые… физические действия, которые могли навредить вашему здоровью. С моей стороны это была непростительная грубость, и вы имеете полное право злиться… — Неплохая попытка, Малфой, — оборвала его дальнейшие пафосные высказывания Гермиона и покосилась в сторону своего соулмейта. Сириус выглядел скучающим и совершенно равнодушным, будто не имел к этим внезапным извинениям никакого отношения. — Возможно, после еще пары извинений у тебя даже получится изобразить искренность. Но я никогда не приму твоих извинений, потому что ты предлагаешь их по неправильным причинам. Страх или что там еще вселил в тебя разговор с Сириусом не заставит тебя понять, что именно ты делаешь неправильно, не привьет тебе собственного мнения и сохранит те же мысли, которые тебе вложили в голову окружающие. Ты по-прежнему так же слеп и глуп, как большинство волшебников. — Гермиона на самом деле не совсем понимала, почему решила сказать все это и тем более именно Малфою. Он все равно не прозрел бы, даже если бы истина обрушила на его голову целый дом. Но простить этого человека только потому, что его напугал Сириус, Гермиона точно не могла. — Не прощать ваше право, мисс Грейнджер, — с абсолютно невыразительным лицом заявил Малфой. — Все, что я хотел еще прибавить, это обещание впредь никогда не позволять себе оскорблений или каких-либо намеков по поводу вашего происхождения. Благодарю, что выслушали! — Малфой все так же невыразительно кивнул ей, бросил яростный взгляд в сторону совершенно ошеломленных Гарри и Рона и едва не выпрыгнул из собственной шкуры, когда рука Блэка оказалась на его плечах. — Ты попытался, ящерка. Я это ценю, — с довольной улыбкой сообщил слизеринцу Сириус и заставил его повернуться к себе лицом. — Ты ведь знаешь, что моей лучшей подругой когда-то была маглорожденная ведьма? — глядя в глаза нервничающему подростку, услужливо напомнил Блэк, и Малфой поспешно кивнул. — Значит, ты понимаешь, что я буду крайне тобой разочарован, если ты будешь оскорблять других маглорожденных волшебников. Или просто тех, кто отличается от тебя. Ты ведь не хочешь разочаровывать своего дядюшку, Драко? — ласковым и дружелюбным тоном говорил Сириус, в то время как его глаза холодно смотрели на Малфоя. Гермионе, как и во время того давнего обмена колкостями между Блэком и Снейпом, было самую малость не по себе от такого Сириуса, но это все еще завораживало. — Я не разочарую, сэр, — сглотнув, сипло выдавил Малфой. Сириус одарил его яркой улыбкой и вытащил из кармана знакомый мешочек, протянув Малфою несколько конфет с предложением поделиться с друзьями. — Э-э… Спасибо, сэр! — пискнул Малфой, взяв конфеты, и со всех ног побежал за своими верными спутниками. — Он дрессирует Малфоя! — прошептал Рон, пока Сириус кричал вслед слизеринцу, чтобы тот был осторожнее. Трое друзей переглянулись и, не выдержав, рассмеялись от всей нелепости и странности этой ситуации. Сириус взглянул в их сторону и заговорщицки прижал палец к губам, предложив и им по конфете. — А как же твой договор с Люциусом Малфоем? — вдруг спросил Гарри, когда они все двинулись дальше по дороге. Люпин пробормотал себе под нос, что-то про те самые договоры, которые приносят пользу только Блэкам. — Общение с Драко нигде не упоминается, так что я ничего не нарушаю, — озорно подмигнув, весело отозвался Сириус и пихнул Люпина в бок, самодовольно ухмыльнувшись. Рон и Гермиона с некоторым непониманием уточнили, о каком договоре говорил Гарри. Поттер возбужденно раскрыл друзьям тайну того, как Сириусу удалось спасти жизнь Клювокрыла. Гермиона была вынуждена признать, что ей самой следовало догадаться об этом, когда Сириус упомянул о таланте своего отца в составлении контрактов. — Ты великолепен! — восхищенно сообщил Рон, на что Сириус только задорно рассмеялся и вручил ему еще одну конфету к радости Гарри и Гермионы. Рон показал им язык. Остаток пути до замка они перебрасывались безобидными шутками и никак не могли перестать улыбаться и смеяться. Рон хохотал так громко, содрогаясь всем телом, что ему приходилось останавливаться, чтобы отдышаться и собраться с силами. Гарри как будто совершенно позабыл о всех своих проблемах, о приближающемся дне первого тура. Люпин тоже выглядел умиротворенно и не упускал возможности бросить в адрес Блэка что-нибудь ехидное. Сириус отвечал другу своими саркастичными замечаниями и время от времени втягивал в это веселье тех, кто проходил мимо. Гермиона отчего-то не могла избавиться от мысли, что заражать людей веселым настроением было самым любимым занятием Сириуса, от которого он действительно чувствовал себя полностью довольным и искренне радостным. В замке Сириус сразу же направился в Большой зал, сообщив, что подождет их за столом. Гермиона, Рон и Гарри почти побежали в сторону гриффиндорской башни, когда перед ними вдруг появился Хагрид и с жутко загадочным видом подозвал к себе трех друзей. Лесничий попросил Гарри прийти к нему в эту ночь и захватить мантию-невидимку и направился в зал, оставив подростков теряться в догадках. Поведение Хагрида и прогулка до гриффиндорской башни и обратно в Большой зал немного отрезвили друзей и заставили вспомнить о ждущих впереди испытаниях. Однако надолго сохранить мрачный настрой им не позволил Сириус. Блэк действительно ждал их в Большом зале за столом Гриффиндора. Но пока трое четверокурсников отсутствовали остальные ученики нашли способ завладеть вниманием нежданного гостя. Сириус больше разговаривал с Фредом, Джорджем и Ли Джорданом, но остальные гриффиндорцы облепили его со всех сторон. Между некоторыми девчонками и вовсе развернулась чуть ли не настоящая битва за место поближе к Блэку. Виновник возникших волнений как будто не замечал всеобщего желания оказаться поближе к нему. Он только ярко улыбался и охотно болтал, каким-то образом умудряясь отвечать всем. Гарри позабавлено фыркнул, глянув на крестного, и трем четверокурсникам оставалось лишь занять свободные места. Никто из них уже не забывал ни о просьбе Хагрида, ни о приближающемся вторнике. Однако наблюдение за борьбой студентов за внимание Блэка было невероятно занимательным и отвлекающим зрелищем. Гермионе это казалось ничуть не хуже комедийных ситкомов, которые обожал ее отец. Как ни странно, ее даже не особо беспокоили всякие девчонки, которые заигрывали с Сириусом и использовали все свои лучшие трюки для соблазнения. Сириус отвечал им насмешливой улыбкой и в нем не было ничего, кроме полнейшего равнодушия. Гермиона старалась подавить в себе злобное удовольствие и предпочитала сосредоточиться на игривом веселье, которое расплескивал вокруг себя ее соулмейт. Вскоре Блэк заявил о необходимости вернуться к своим делам, и со всех сторон послышались несогласные стоны и просьбы задержаться еще немного. Сириус только негромко рассмеялся и все равно поднялся со своего места. Он подошел к трем четверокурсникам и, приобняв Гермиону за плечи, склонился над столом, предложил им завтра заглянуть к Люпину и потребовал от Джинни, сидящей рядом с Грейнджер, и от Гермионы поцелуй на удачу. Гермиона переглянулась с младшей Уизли, и они понимающе улыбнулись друг другу. Джинни дернула за ворот куртки Блэка, заставляя мужчину наклониться еще ниже, и девочки синхронно поцеловали его в щеки, что заставило Сириуса громко рассмеяться. — О, благодарю, юные леди! Я просто счастливчик! — отвесив им шутливый полупоклон, воскликнул Сириус, подмигнул Гарри и Рону и пружинистым шагом двинулся в сторону дверей. Многие девушки кричали ему вслед, предлагая свои поцелуи, но Сириус лишь помахал всему залу рукой и скрылся в холле. — Как он, черт возьми, это делает? — оглядываясь вокруг, воскликнул Рон. — Посмотрите, даже эта Флер не отводит от него глаз, — указал он, обернувшись в сторону стола Когтеврана. Чемпионка Шармбатона действительно смотрела вслед Сириусу с каким-то сложным выражением лица, и это показалось Гермионе намного более тревожным, чем внимание остальных представительниц женского пола. — Просто Сириус очень харизматичен, — насмешливо пояснила Джинни и предоставила своему брату самому разобраться в понимании этой фразы. Гермиона не смогла не фыркнуть, невольно вспомнив слова самого Сириуса и свое мнение о том, что каждому хочется кусочек звезды. Она определенно была права, однако тогда даже не представляла, насколько сильно людей тянет к ее соулмейту. После ухода Блэка в Большом зале стало заметно тише, хотя оживленные беседы не прекращались. Гермиона, Гарри и Рон доели свой ужин и направились в общую гостиную, где заняли места подальше от остальных возбужденных подростков и попытались отвлечься от ожидания встречи с Хагридом. Когда подошло назначенное время, Гарри вновь использовал мантию-невидимку и покинул гостиную. Гермиона и Рон не сговариваясь остались внизу и пытались скоротать время за игрой в шахматы. Но Гермиона и в лучшие дни играла паршиво, а беспокойство за друга не давало ей нужной концентрации. Зато Рон, как и во время той давней живой игры в конце первого курса, был спокоен и безжалостен к врагу. Если бы он учился и усваивал заклинания с такой же целеустремленностью, то вполне мог бы стать лучшим учеником на их курсе. Гермиона на самом деле не понимала, почему ее мальчишки — не глупые и довольно талантливые люди, — использовали свои возможности так ограничено. Гарри вернулся ближе к середине ночи бледный и даже отчасти испуганный и сообщил о том, что ждало участников в первом туре: драконы. Для каждого участника было по одному дракону-наседке, и даже Чарли, участвовавший в перевозе драконов, не знал, какова главная цель первого задания. Гарри так же описал увиденную им Венгерскую Хвосторогу, и Рон не упустил возможности заявить, что драконы этой породы считались самыми опасными. Зная странную удачу Гарри, логичная часть Гермионы бесстрастно предположила, что Поттеру достанется именно этот дракон. Если, конечно, организаторы не решили использовать драконов одной породы, чтобы хоть немного уравновесить шансы всех участников. После быстрого воскресного завтрака трое друзей решительно отправились в библиотеку и собрали как можно больше книг о драконах. Они обсуждали все заклинания, которые встречались, отбрасывали их в сторону и предлагали еще более абсурдные идеи. Когда в библиотеке появился Крам и бросил в их сторону мрачный взгляд, Гермиона превратила все свои волнения и переживания в злость и предложила уйти. На этот раз даже Рон не стал возражать, одарив болгарца подозрительным взглядом. Только после обеда Гермиона вспомнила о просьбе Сириуса зайти к Люпину. Гарри тут же ухватился за это и высказал надежду на то, что профессор может дать им хоть какую-то полезную подсказку. Люпин встретил их мягкой улыбкой и предложил выпить чаю. Профессор был совершенно спокоен, собран и невозмутим. Его кабинет был наполнен умиротворением, и это помогло немного расслабиться даже взвинченному до предела Гарри. После нескольких глотков чая Поттер немного собрался с мыслями и рассказал профессору о драконах, умолчав о том, как ему стало все известно. Люпин понимающе кивнул и, не перебивая, выслушал все тревоги трех подростков и их жалобы на то, что они не смогли найти ничего полезного. А затем профессор вытащил из ящика своего стола две книги и передвинул их к Гарри, сообщив, что это оставил для них Сириус. Подростки склонились над первой книгой, которую раскрыл Поттер и с изумлением обнаружили, что это был справочник о драконах и их слабостях. Первая глава была посвящена описанию общих уязвимых мест всех драконов, а дальше были подробно расписаны особенности всех десяти чистокровных пород. В книге было четыре закладки, одна из которых была заложена на странице о Венгерской Хвостороге. — Теперь его прогулка по заповеднику имеет больше смысла, — забрав книгу себе, негромко пробормотала Гермиона. Ей следовало понять это еще вчера, когда Гарри только сообщил о драконах. Конечно, Сириус не собирался просто стоять в стороне и вместе с остальными гадать, с чем столкнуться чемпионы. Он пошел и выяснил все, что имело и не имело значения, собрал как можно больше информации о драконах и заставлял их заниматься тем же, рекомендуя книги о магических существах. — Сириус знал о драконах? — шокировано спросил Гарри, подняв взгляд на профессора, который сверлил Гермиону задумчивым взглядом. — Но почему он ничего не сказал вчера? — Он хотел дать вам возможность отвлечься и немного расслабиться, — дернув плечом, просто ответил Люпин и наконец-то отвел глаза от Грейнджер. — Сириус считает, что тревога лишь все усложняет. Если что-то плохое неизбежно, то нужно как следует повеселиться перед тем, как столкнешься с этой неизбежностью, — постукивая пальцами по стенкам своей кружки, вздохнул Люпин. Гермиона точно знала, что его мысли были далеки от драконов. — Теперь у нас немного больше шансов, Гарри, — подтолкнув друга в плечо, заметил Рон. — Кто предупрежден, тот вооружен и все такое, верно? — выдавил улыбку Уизли, и это почему-то заставило Гарри помрачнеть. — Но ведь это не совсем честно, — сжимая в руках вторую оставленную Сириусом книгу, внезапно сказал Гарри. Рон, Гермиона и профессор Люпин озадаченно на него посмотрели. — Сириус помогает мне, а остальным участникам приходится полагаться только на себя. Уверен, они не отказались бы спросить совета у своих родителей или других знакомых, если бы могли, — объяснил Гарри, со всей своей горячностью пытаясь бороться за справедливость даже в этой ситуации. — Во-первых, Гарри, остальные чемпионы намного старше тебя и знают гораздо больше, — наклонившись вперед, мягко напомнил Люпин. — Во-вторых, у них есть свои помощники. Ты же не думаешь, что мадам Максим и Каркаров просто позволят своим чемпионам самим во всем разбираться? А мистер Диггори вполне может обратиться за советом к профессору Стебль. Сириус ведь не собирается сражаться с драконом вместо тебя… Я надеюсь, что он не станет этого делать! И что он не сунется к драконам после первого тура. Думаю, мне нужно найти ошейник и поводок, — пробормотал Люпин, всерьез задумавшись о том, что может или не может сделать Сириус. Гарри и Рон не смогли сдержать нервных смешков. Они ушли от Люпина только перед ужином более спокойные и с проблесками надежды. Весь оставшийся вечер они изучали книгу о слабостях драконов. Затем Гермиона решила заглянуть во вторую книгу, и нашла в ней записку, сообщающую о том, что это был личный дневник какого-то португальца, который изучал домовых эльфов. Записи в дневнике были сделаны на португальском, и хотя у Сириуса был перевод, он посчитал это слишком скучным и бросил Гермионе вызов: перевести текст самой. Как бы сильно Грейнджер ни была заинтригована чем-то новым, она отложила этот дневник в сторону и предпочла пока сфокусироваться на помощи другу. Рон однако не смог не прокомментировать еще один поступок Сириуса. Но Гермиона так и не поняла, забавлялся Уизли или же был поражен тем, что Блэк воспринял деятельность Грейнджер настолько серьезно. Гермиона не могла сдержать прилива тепла к своему соулмейту, потому что даже если Сириуса всего лишь развлекала ситуация с домовиками, он принимал мнение Гермионы. Одного этого было достаточно, чтобы даже более черствый человек проникнулся к Блэку симпатией. В понедельник Гарри едва притронулся к своему завтраку и рассеянно кивал на попытки Рона его отвлечь. Даже с книгой, в которой было все о слабостях драконов, предстоящее задание не становилось проще. Гарри нужно было потренировать несколько заклинаний, не говоря уже о том, чтобы найти удачный способ применить их во время встречи с драконом. Когда Поттер отстал от друзей и сказал, что придет на травологию позже, Рон и Гермиона обменялись тревожными взглядами, но не стали ничего говорить. Гарри пропустил пол-урока и вернулся более воодушевленным, подошел к Гермионе и заявил, что ему нужна ее помощь. Как будто Гермиона занималась чем-то противоположным. У Поттера был план, не самый успешный или однозначно выигрышный, но это уже было лучше всего, что у них имелось на данный момент. И весь день Гермиона в компании Рона тренировала Гарри в использовании Манящих чар. Ближе к ночи Гарри наконец-то научился приманивать вещи, и даже нашел в себе силы пошутить о том, что в следующий раз, когда у него не будут получаться какие-то заклинания, нужно просто пригрозить ему драконом. Шансы на победу были заметно увеличены.***
По мнению Гермионы вторник наступил слишком рано. Студенты с энтузиазмом ожидали зрелища и возбужденно переговаривались, пока Гермиона в компании четырех Уизли шла в сторону Запретного леса. МакГонагалл уже увела Гарри к другим чемпионам, и первое испытание вот-вот должно было начаться. Гермиона, Рон, Джинни, Фред, Джордж и остальные четверокурсники Гриффиндора держались ближе друг к другу. Когда Бэгмен приступил к вступлению и объяснению предстоящего задания, появились Сириус и профессор Люпин. Студенты тут же задвигались, освобождая новоприбывшим зрителям места без лишних споров. Сириус опустился с другой стороны от Гермионы, одарил Рона и близнецов нервной улыбкой и сосредоточился на изучении загона. На этот раз на Сириусе был кожаный черный плащ, кто-то снова одолжил ему гриффиндорский галстук, который снова использовался вместо резинки, стягивая собранные в хвост черные кудри. Сириус был бледен и заметно нервничал не то из-за толпы, не то из-за Гарри. Гермиона переплела свои пальцы с его и решительно отказалась обдумывать этот жест, устремив взгляд вперед. Ничего не сказав на это, Сириус ободряюще погладил ее ладонь большим пальцем. Они продолжали крепко сжимать руки до самого конца первого тура. Первым с драконом встретился Диггори, за ним последовала Флер, после нее Крам, и Гарри оказался последним, словно в насмешку над самим мальчиком и над теми, кто о нем беспокоился. Когда Гарри появился в загоне, Сириус заметно напрягся. Гермиона была уверена в том, что Блэк готов сорваться с места и кинуться крестнику на помощь в любую секунду, и потому она лишь крепче сжала пальцы, впиваясь короткими ногтями в кожу перчаток Сириуса. Гарри приманил «Молнию», взлетел, и сразу стало ясно, что это вселило в Поттера больше уверенности в победе, чем что-либо еще. Даже Сириус позволил себе медленно выдохнуть, но он все еще продолжал сжимать в свободной руке волшебную палочку. Гарри заполучил яйцо быстрее всех остальных чемпионов и получил небольшую царапину. Воздух наполнился криками зрителей и восторженными овациями. Как только Гарри скрылся из виду, а группа драконологов кинулась успокаивать хвосторогу, Сириус двинулся прочь от возбужденной толпы и потащил Гермиону за собой. Рон и профессор Люпин не отставали от них. Только в больничной палатке Гермиона и Сириус расцепили руки. Гарри встретил их на пути к выходу из палатки. Весь взъерошенный, с ярко горящими глазами и все еще переполненный адреналином, Гарри кинулся к крестному и, несмотря на свежую рану на плече, заключил Блэка в крепкие объятия. Гермиону затопило облегчением, и все тревоги последних дней вырвались из нее тихими слезами, которые она дрожащими руками стирала с лица. Конечно, впереди маячили еще два испытания, но сейчас это казалось таким незначительным. Ее лучший друг все еще был жив, ее соулмейт пока держался в стороне от безрассудных глупостей. Сейчас все было хорошо, и только это имело значение. Ведь надежда на то, что они все вместе преодолеют остальные испытания была как-никогда прочной. *********** Примечания: Поговорим о драконах: 1. Про Гебридских Черных я уже писала раннее, но добавлю еще кое-что: заповедник для этих драконов расположен на Гебридских островах (отсюда и название породы). И волшебники клана МакФасти, проживающие на этих островах, по традиции присматривают за этими драконами. Предположим, что для этой цели волшебники скрыли от маглов целый остров (или больше?) 2. Гебридские острова - архипелаг в Атлантическом океане у западных берегов Шотландии. Входит в группу Британских островов 3. Уэльский Зеленый Обыкновенный дракон (он, кстати, выпал Флер Делакур) - один из наименее опасных, поскольку охотится на овец и активно избегает людей, если его не провоцировать. Обитает на территории Уэльса, гнездиться высоко в горах, где для них был создан заповедник 4. Известно десять чистокровных пород драконов, хотя иногда они скрещиваются между собой, давая в результате редкие гибриды Что касается гибрида Гебридского Черного и Уэльского Зеленого - об этом нигде не упоминается, но теоретически, такой гибрид можно считать противоречивым, поскольку Гебридский Черный отличается особо агрессивным характером, в то время как Уэльский Зеленый - наиболее спокоен 5. Ну и что касается волшебной палочки Сириуса: точные материалы нигде не упоминаются. Хотя поскольку на палочке Сириуса нарисованы ветви дуба, есть предположение, что для нее был использован действительно дуб Вот какую информацию я нашла об использовании древесины дубы для волшебных палочек: палочка, хорошая для хороших и плохих времен, она такой же верный друг, как и волшебник, который ее заслуживает. Палочки из английского дуба требуют от своих партнеров силы, смелости и преданности. Менее известна склонность владельцев дубовых палочек к мощной интуиции и зачастую к родству с магией природы, с животными и растениями, которые необходимы волшебникам как для магии, так и для удовольствия И раз уж речь зашла про палочки, немного о сердцевине: сердечная жила дракона в результате дает палочки наибольшей силы, способные на самые яркие заклинания. Палочки с сердцевиной из жилы дракона имеют тенденцию к более быстрому обучению. Хотя они могут изменить в верности своему первоначальному хозяину, в том случае, если были у него выиграны, но с нынешним владельцем они всегда имеют сильную связь. Палочки с драконовой сердцевиной, как правило, легче всего склоняются к Темным искусствам. Хотя палочка не будет тянуться к ним по собственной инициативе. К тому же, сердечная жила дракона является самой склонной из трех сердцевин к несчастным случаям, так как она несколько темпераментна В общем, автор убежден в том, что волшебная палочка Сириуса (по крайней мере в этой истории точно), может быть сделана из английского дуба с сердцевиной из сердечной жилы дракона (гибрида Гебридского Черного и Уэльского Зеленого)