Ханахаки

С каждым днём ей становилось хуже. С каждым днём цветы прорастали всё глубже и глубже. С каждым днём она задыхалась. С каждым днём

Она приближалась к смерти…

Прекрасная погода радовала жителей Москвы вот уже несколько недель. Наступила осень, но тепло не хотело уходить, вытесняя холодный фронт. Яркое солнце и ни одного облачка. Природа давало ещё несколько мгновений, чтобы люди смогли насладиться воспоминаниями прошедшего лета, перед наступавшем холодом и очередными осенними ливнями. Горячая вода приятно обжигала кожу, давая почувствовать себя хоть капельку живой. Цветы, что заполонили всё тело уже не так раздражают и докучают, а может даже и наоборот — придают какой-то необычности. — Маша, ты ванной? — поток размышлений прервал стук в дверь и знакомый мужской голос, доносящиеся из неё. Опять беспокоится. Вот зануда. — Да, всё нормально, — тихий, слабый голос. По нему и не поймёшь, что говорит та самая Мария Владимировна Третьякова. Как же ей не хватает тех поэтических вечеров, различных программ на радио и интервью. Она так и не исполнила свою роль в спектакле, что озадачило всех актёров. Все начали докапываться до неё, а в ответ — игнорирование. Когда в последний раз она хоть с кем-то нормально общалась (не считая своего верного друга), выходила на вечера, да и вообще проводила время с близкими людьми? Плевать на всех, только…

Не на неё

Она приходит к ней во снах, даря счастливые моменты и воспоминания. Пронзает своими голубыми глазами, показывая всю свою любовь к её Машеньке; целуя каждый сантиметр нежной кожи, оставляя красные следы. Собственница. После таких снов, Мария просыпается вся в слезах, и не понять: это слёзы радости или грусти, из-за того, что это лишь игры подсознания. Как же ей хочется, чтобы всё это было на яву, чтобы любимая женщина касалась её тёплыми ладонями и согревала, ведь Маша такая мерзлячка. Выбравшись из ванной, она прикрыла полотенцем своё голое тело и направилась в комнату, чтобы одеться. Покрыв тело шелковым халатом, она слышит как дверь в комнату резко открывается и влетает Андрей. — Маша-а, ты не поверишь! — Чёрт, ты со всем?! Тебя не учили стучаться? — она завязывает халат и поворачивается к нему лицом. — А если бы я тут голая стояла? — Ой, да брось, что я там не видел, — мужчина садится на стул рядом с туалетным столиком. — Короче, меня пригласили на одну очень прекрасную выставку. Там будут все шишки общества. И… Я тут думаю, пойти или нет… Мария лишь закатила глаза и легла на кровать, укрывшись одеялом. — Я поняла к чему ты клонишь. Ты же знаешь, что я тебя не держу, поэтому, конечно, ты можешь пойти. Я даже буду рада, ведь ты сидишь целыми днями со мной. У тебя должна быть своя жизнь. Иди, я как раз хотела побыть одна. — Я просто боюсь, что, когда приду то… — Мы же это уже обсуждали, давай не будет снова. Пока, — она отвернулась на другой бок и закрыла глаза, надеясь снова увидеть её. Мужчина встал и подойдя к кровати, оставил не весомый поцелуй на макушке блондинистой головы. — Если станет хуже, то позвони, ладно?  — не дождавшись ответа, он покинул комнату. Вечером погода знатно ухудшилась: ливень, гром с молнией, порывистый ветер, достигающий критических отметок. Женская голова показалась из дверного проёма, обхватывая его кровавой ладонью. Ступая по комнате, оставляя за собой дорожку красной жидкости. Окно резко распахнулось, впуская поток холодного воздуха от которого занавески поднялись вверх, чуть не срываясь с гардины. Неприятные ощущения распространились по всему телу, она чувствовала как эти чёртовы цветы прорываются сквозь кожу, оставляя кровавые прорезы. Резкая боль, заставляет приоткрыть рот, из которого в тот же момент полилась кровь. Цветы начали заполнять ротовую полость, от чего дышать становилось всё сложнее. От всего этого она упала на пол. Худенькая ручка потянулась к тумбочке, на котором лежал телефон. Пытаясь до него дотянуться, Мария задевает его и он с грохотом падает, чуть ли не задевая лицо. Множество попыток разблокировать его. Только бы успеть. Заходит в галерею и… Она. «Я умру рядом с тобой, Лаура»

***

Полтора часа назад

— Лаура Альбертовна, какая встреча, — мужчина средних лет протянул ей руку для рукопожатия. — Андрей, давно не виделись, — она сделала тоже самое в ответ. — Не часто вас увидишь на таких мероприятиях. — Выдалось свободное время. «Чёрт, ну и где Маша?» — Андрей, вы же близко общаетесь с Марией Владимировной, случайно, не знаете почему она не пришла? — мужчина нахмурил брови. Атмосфера сразу стала напряжённой. — Прошу прощения, но я не имею понятия. — Ладно… Не хотите выпить? — она подозвала парня с подносом и взяла оттуда два бокала с шампанским. — Не откажусь, — взяв один бокал, он отпил содержимое. Распив ещё несколько бокалов, они потеряли счёт выпитого алкоголя. И, если Лукина осталась более-менее трезвой, то Андрей был очень пьян. Этого она и добивалась: споить и допросить. — Андрюша, давай присядем, — она схватила его за предплечье и повела к диванчику. — Лаура… Тут, т-та-а-кой хороший алкоголь, — приходилось делать паузы, чтобы всё походило на нормальную речь. — Да, да, хороший. Слушай, а что с Машей? — Какой Машей, — он изогнул бровь в непонимание. — Третьякова, Андрюш. Ты же ведь всё знаешь, ведь так? Поделись со мной, прошу… — пронзающий взгляд голубых глаз устремился прямо в глаза собеседника. — Я… Не могу сказать… Хотя, знаешь, я устал! Да! Устал! — Тише, — она прикрыла ладонью его рот. Он что-то промычал и замолк. — Рассказывай дальше, по делу и живее, — прошипев, Лаура убрала руку и чуть приблизилась, чтобы уловить каждое слово. Он, не много подумав, продолжил: — Хан… Ханадаки у неё, — выдать правильное название болезни в таком состояние крайне сложно, но Лукина и так всё поняла, вцепившись в его ногу она повысила голос: — В кого она влюблена, живо! — В тебя, дура, — он ткнул пальцем в её грудь и отстранился. Лаура не теряя ни минуты драгоценного времени, выбежала из здания и поймав какое-то проезжающие такси, села в него. — Чем быстрее доедешь, тем больше я тебе заплачу. Машина взвизгнула и помчалась по вечерней Москве. Хорошо, что ветер стал послабее, иначе их точно бы куда-нибудь занесло. Отдав ему пятитысячную купюру, она выбежала из машины и под проливным дождём побежала к дому. «Только бы она была жива» Единственная мысль, которая крутилась в её голове на протяжение всего времени. Увидев кровавые следы, её сердце пропустило удар. Лукина, пропуская ступеньки, взлетела по лестнице. Заветная дверь и… Её Машенька лежит на полу в луже крови, тело покрыто разными цветами, а грудная клетка ели поднимается. «Дышит» Брюнетка подбегает и падает на колени перед телом своего заместителя. — Маша! Маша! Очнись, — она бьёт ладонью по её лицу, чтобы привести в чувства. — Маленькая, прошу, открой глаза. Лишь тихое мычание, а после него глаза ели открываются, а уголки губ поднимаются вверх, показывая измученную улыбку. — Я умерла… Ла… Ура… — Машенька, нет. Я рядом, слышишь, я люблю тебя, люблю! — она обхватывает тело блондинки и притягивает в объятия. — Люблю. Прошу, живи, — покрывает открытые участки лица поцелуями. — И я… Тебя… — сил не хвататет и она снова проваливается в дремоту. Последнее, что она помнит: это голубые глаза, смотрящие на неё с любовью.

***

Два месяца спустя

По коридору разносится стук каблуков. Белое пальто развивается от потока воздуха. Женщина стучит несколько раз в деревянную дверь и не получая ответа, заходит внутрь. — Ты опять заработалась, — женщина подходит к письменному столу и надевает маску серьезности. — Машенька, дорогая, а ты опять стучалась? Я же говорила проходить летящий походной, — Лаура улыбнулась и оторвавшись от бумаг, посмотрела на нарушителя работы. — Ну не сердись, — она похлопала по коленкам. Мария сразу же скинула своё пальто и уселась поудобнее. — Я не сержусь, а беспокоюсь, — блондинка ткнула указательным пальцем в нос Лукиной. — Как ты себя чувствуешь? — решила перевести тему директор. Отодвинув платок на шее Машеньки, начала рассматривать маленькие шрамики после удаления стебельков. — Не смотри, — женщина начала отодвигаться, но брюнетка сжав ещё сильнее талию возлюбленной, притянула к себе. Уткнувшись носом в шею, она вдохнула и начала покрывать её поцелуями. Заметив шрамики, Лаура высунула язык, облизывая их. Щёки младшей залились румянцем, а из рта вырвался ели слышимый стон. — Л-лаура… — договорить ей не дала рука, которая оказалась на худеньком бедре, чуть сжав его. Она пошла вверх, поднимая край платья, пробираясь к горящему месту. — Н-не здесь… — громкий выдох сорвался с губ, как только длинные пальцы дотронулись до неё, гладя мокрое место через трусики. — Мария Владимировна, вы прекрасны, — брюнетка, покончив с шеей, вцепилась в губы требовательным поцелуем, сплетая языки и исследую всю полость рта. — Только скажи и я сразу же остановлюсь, — пальцы отодвинули мешающую ткань и проникли внутрь, начав медленные движения. С каждым толчком стоны и вздохи становились всё громче, а на последнем моменте старшая заткнула ту поцелуем, иначе им пришлось бы придумывать глупые оправдания и извинятся перед сотрудниками. — Ты не выносима, — часто вздымающаяся грудь и покрасневшее лицо, забавляли Лукину ещё больше. — Нет, просто я тебя люблю, — старшая положила свои ладони, перед этим вытерев их влажной салфеткой, на лицо возлюбленной и притянув, соприкоснулась лбами. Мария обхватила шею старшей и произнесла: — Я тебя тоже, очень сильно, не оставляй меня, хорошо? — к глазам подступили слёзы. — Эй, ты чего, кто тебя сказал, что я тебя оставлю, м? Никогда, слышишь? Я тебя больше никуда не отпущу, однажды, я совершила ошибку, и больше этого не повторится. Моя маленькая девочка. Лаура поцеловала её в лоб, а на лице младшей засияла улыбка.

Вместе до конца…

Только теперь уже

С любимым человеком