***
Атака на базу Портовой мафии и Агентства была спланирована за несколько часов, но сразу пошла не по плану. Фукучи видел, как Элеанор не смогла прикончить сильнейшего эспера в этой комнате первым ударом, что могло сильно сказаться на рисунке всего нападения. Менять что-либо уже было поздно, поэтому лидер ищеек лишь понадеялся, что Дзено сможет спасти эту дуру от Дазая, и в одном рывке обрушил свой меч на босса Портовой мафии. Он стоял спиной к Фукучи и не успел бы среагировать. Вдруг раздался стеклянный звон, и мужчина с удивлением посмотрел на непонятно откуда взявшуюся девочку, в руках которой были части гигантского шприца, разбитого катаной. Под стократно усиленным оружием она, в окружении осколков, упала на колени, однако атака была уже сбита, и Фукучи пришлось отпрыгнуть, чтобы смертоносный скальпель не прошелся ему по горлу. На мгновение отвлекшись, он оценил положение и с досадой подметил, что у Суэхиро дела идут не лучше. Молодой ищейка использовал свою способность на полную, но постоянно меняющийся клинок все равно упирался в катану директора Агентства. Фукучи знал, что раньше этот мужчина носил имя Серебряный волк и имел определенную репутацию в теневом мире, но не думал, что его мастерство будет превосходить силу ищейки. В любом случае, даже уходя от всех выпадов и иногда контратакуя, Фукудзава медленно, но сдавал позиции, так что момент, когда он допустит ошибку, близился. Фукучи не успел проследить за бросившимся в сторону его подчиненных обладателя Расемона: девочка перешла в атаку. Ее удары не отличались сложностью и не составляли единой связки, однако благодаря своему умению зависать в воздухе, она наносила их из совершенно непредсказуемых направлений, так что лидеру ищеек пришлось сконцентрироваться на противнике. Босс Портовой мафии не принимал участие в схватке, так что Фукучи посчитал его безопасным и перестал тратить свое внимание на лишнюю единицу. Девочка была быстра и ловка, что позволяла ей уходить от усиленных атак. Потеряв свое оружие, она создала еще один шприц, но на этот раз не спешила принимать на него клинок. Однако за свою карьеру Фукучи не в первый раз встречался с быстрым противником. В один момент он изменил свой стиль, перестав использовать способность, и на очередном финте, вместо того чтобы отшагнуть, чтобы погасить инерцию, тут же направил катану в обратную сторону. Глаза девочки лишь успели расшириться от удивления перед тем, как она исчезла, разрубленная пополам. Внезапно почувствовав опасность, Фукучи резко развернулся и отбил летящие в его лицо скальпели. Прогремел выстрел. Из-за резкого рывка лидер ищеек сменил свое положение, отчего пуля босса Портовой мафии его не задела. Одним движением лидер ищеек разрубил пистолет, но затем на секунду обернулся, прокручивая в голове неприятную догадку. В десяти метров от него стоял Суэхиро, зажимая кровоточащее огнестрельное ранение. Неожиданная атака сбила его рисунок боя, и уже он отступал, неуклюже отбиваясь от Фукудзавы. Посмотрев дальше, лидер ищеек увидел уже мертвую Элеанор и отступающего от Дазая Дзено. Преодолев мгновенно затихший приступ бешенства, Фукучи дал знак отступать. Атака была провалена.***
Перебирая инструменты околомедицинского значения, Гоголь покосился на своего друга, что уже с полчаса неотрывно стоял на одном месте и смотрел на одностороннее окно. По ту сторону находился закованный в наручники Анго, который не обращал внимание ни на дверь, ни на зеркало. Его лицо было совершенно спокойным. Их первый разговор не заладился, а после нескольких угроз, называемых предупреждениями, глава Особого отдела ушел в молчанку. Федор ранее говорил, что ничего не получится, но Николай все равно питал некую надежду, что на похищении все и закончится. Йокогама ему до смерти надоела, они и так потеряли около месяца из-за глупого попадания в тюрьму, и еще большей задержки тонкая душевная организация Гоголя могла и не выдержать. — Что ты делаешь? Николай даже вздрогнул от внезапно раздавшегося голоса. Он с радостной улыбкой обернулся к другу, но наткнулся на ледяной взгляд, таящий в себе глубоко скрытую ненависть. Такая реакция была нечасто, но после долгих размышлений, приведших к неудовлетворительному выводу, у Федора иногда срывало маску, обнажая тщательно игнорируемую боль. Сам факт того, что его друг предпочел задать вопрос, когда как наедине привык говорить прямо, указывал на то, что мысли главы Крыс мертвого дома были далеки от этой комнаты. Взяв в руки скальпель, Гоголь направил его в сторону окна, почти касаясь щеки Федора. — Думаю, какой инструмент больше подойдет нашему гостю. Скальпель как-то банально, да и разрезы у него излишне ровные. Было бы у нас чуть больше времени, я бы предложил ржавый инструмент, но увы — ждать более просто невыносимо. Может щипцы? Мы сможем поправить ему улыбку, чтобы все оставшееся время, выделенное ему богом, он питался пюрешками. Ланцет говорят занятная вещичка. — Ты сам этим займешься? — прервал его Федор, отводя рукой скальпель от своего горла. — Как я могу? Я слишком добрый и мягкосердечный для такого жестокого обращения с животными. Вот если попросить меня о свободе, тогда я с радостью помогу нуждающимся, но издевательства — это не мое. Тем более не могу же я отбирать удовольствие у те… — Гоголь запнулся на полуслове, внезапно почувствовав смертельную опасность. За мгновение в его голове пронеслись воспоминания о жестокости и беспощадности членов Жандарма и о ненависти Федора к отдельным представителям этой организации. Его друг иногда слишком эмоционально реагирует на сравнение с Ломоносовым, так что Николаю пришлось на ходу менять изначальную реплику — …мпераментных людей. У тебя же есть на голову отшибленный, думаю, он вполне подойдет. Он подойдет к этому делу со всей своей бездушностью. Ах, точно, ты его отправил далеко-далеко. За тридевять земель, мимо острова Буяна, да… не помню, как дальше поговаривал наш общий знакомый. Кто же теперь тебе будет носить чаечек? Придется сидеть и грустить, пустить пару слезинок и захлебнуться в собственном горе о невыпитом напитке. Но потом ярость поднимется в тебе, и ты возродишься из пепла, наконец осознав прелесть пакетиков… Николай продолжал распаляться, пустившись в древние сказания, внимательно следя за реакцией друга. Он достаточно давно заметил, что Федор успокаивается под его болтовню. Как-то он даже признался, что непрерывный поток информации помогает правильно распределить ресурсы мозга, так что он часто выступал в роли слушателя. — Иван занимается делами Крыс мертвого дома ввиду моего длительного отсутствия, — уже не следя за ходом мысли Николая, пояснил Федор. — Сакагучи Анго является подготовленным правительственным агентом, так что он способен выдержать любые пытки. Нужную информацию можно достать лишь напрямую из его головы. — Ну ладно, первое я и так знал, — пожал плечами Гоголь. — Твоя уверенность во втором… у тебя же уже были гости из Особого отдела? Тогда я не придал этому особого внимания. Впредь буду аккуратнее. Значит, сейчас мы идем за Сашенькой? О, она как принцесса, нуждающаяся в беде, а ты прекрасный принц на белом коне. Хотя, стоп, мне такая аналогия не нравится. Должно же быть что-то нормальное. — Николай на пару секунд замолчал в раздумьях, а потом заглянул в глаза Федору, ища подсказку, но тут же снова сбился. — Ты не выглядишь особо довольным. Разве ты это не планировал? В конце концов, ты сам сказал Саше, что если представится возможность, то она должна перейти в Агентство, но ни в коем случае не в мафию? — То, что все развивается наиболее вероятным путем, не значит, что мне нравится этот способ. — Хах? — улыбнулся Гоголь, но от дальнейших комментариев отказался. Совсем скоро он снова сможет увидеть Сашу, и в тайне он надеялся, что в этот раз ему не придется оставлять девочку с мутными личностями. Как-то незаметно Блок проникла в его сердце, но Николай слишком поздно понял, что взвалил на собственные плечи еще одного подростка. Посмотрев на спину впереди шагающего Федора, Гоголь подумал, что мальчишка, которого он встретил под мостом, почти вырос, но предпочел оставить сие мысли при себе.***
Дазай отбросил трофейную катану в сторону лоскутков от его плаща и направился в медблок за бинтами. Адреналин в крови стал успокаиваться, и теперь он в полной мере ощущал боль от многочисленных ран на ладонях. Краем глаза он видел, как Фукудзава пошел о чем-то говорить с Люси, наверняка, хваля ее за быстроту реакции — лицо мафиози чуть не скривилось от собственного предположения. Сразу после глупости он презирал слабость, а если единственные заслуги человека составляют намерение помешать демону Федору, а затем показать свою полную неспособность что-либо сделать на поле битвы, то он заслуживает жизни даже меньше, чем Дазай. У стенки сидела Гин, задумчиво перебирая волосы лежащего у нее на коленях Рюноске. Раньше Осаму испытывал подобие гордости, смотря на плоды своего труда, но сегодня впервые понял, что верный пес Акутагава вырос слишком импульсивным. От него большей пользы можно было бы добиться используй Дазай его не только, как инструмент. Вот только второго себя Осаму бы не потерпел. Неожиданно мафиози посетила мысль, что будь у Мори второй шанс, вполне вероятно, что босс Портовой мафии выбрал бы совершенно другую модель поведения со своим подчиненным. Войдя в помещение, сквозь пропитанное запахом спирта, Дазай сразу направился к шкафчику с бинтами, напрочь игнорируя одну из коек. Там Огай зашивал глубокую рану Накахары. В зубах Чуи был зажат кожаный ремень, на металлических прутьях ложи виднелись выдавленные следы от утонченных пальцев, сквозь тихое шипение можно было разобрать отборный мат — мафиози отказался от наркоза. Осаму подавил внезапное желание подойти ближе и пошутить про кляп и вместо этого покинул медблок. Он сел недалеко от двери и приступил к собственной перевязке. Ни один мускул на его лице не дрогнул, когда перекись водорода запенилась на его ладонях. Привычно и ловко он стал заматывать руки бинтами, помогая себе где надо зубами. Дазай никогда не ждал помощи от других, и этот раз, тем более, не стал исключением. Даже после тяжелой и выматывающей битвы, после которой сложно определить точного победителя, Осаму предпочел одиночество. Закончив свое дело и окончательно превратив себя в мумию, Дазай устало прислонился к стене с простым намерением чуть подремать. Скоро должна была вернуться группа, отправленная за Огури, так что потом возможности отдохнуть не представится. Сквозь полуприкрытые веки наблюдая, как Фукудзава и закончивший операцию Мори утаскивают труп той женщины в сторону, Осаму внезапно вспомнил, что Рампо хотел ему что-то передать. Вполне возможно, что Эдогава догадался о нападении ищеек до их непосредственного появления, но, вновь подавив свои собственные желания, Дазай поднялся и направился к Люси. Великий детектив до сих пор сидел в комнате Энн, скорее всего следуя приказу директора Агентства. До Люси оставалось полдесятка шагов, когда Дазай услышал щелчок двери. Мысленно никогда не забывая контролировать все помещение, Осаму точно знал, что из присутствующих никто бы не смог оказаться на том конце подвала. Он резко повернулся и разглядел три фигуры, одну из которых он точно видел в тюрьме. — Не выходи из комнаты, — раздался сдвоенный голос. — Уходи в способность, — резко бросил Дазай Люси, зло смотря на нарушителей его отдыха. — Не… не могу, — растерянно проговорила девочка. Ее глаза расширились от страха, — что-то не пускает меня. Будто комната закрыта от меня. Осаму на мгновение замер. Снять способность с Люси означало подвергнуть опасности Рампо и Александру. Дазай не чувствовал способность на полу, так что предположил, что противник может изменять конфигурацию дара, как это было с Рандо. Мафиози вновь повернулся к троице русских, чтобы лучше контролировать их действия. Только сейчас он заметил, что их лица были скрыты масками — теперь стало понятно, как они все это время защищались от способности Александры. Краем глаза Дазай видел, как из медблока вышел Мори с цепляющимся за стенки Чуей и как аккуратно поднялась Гин, оставив так и не пришедшего в себя Рюноске на полу. Фукудзава уже не в первый за сегодня раз обнажил свой клинок. — Чти три закона, — спокойно произнес один из нападавших, и кисть Огая дрогнула, отчего скальпели пролетели мимо Азимого, даже не задев его волос. Дазай поднял катану Дзено и, взмахнув ей пару раз для проверки, обогнал своего босса, слегка толкнув того плечом. Посмотрев в глаза главному среди противников, Осаму почувствовал, что стоящий перед ним мужчина улыбнулся. Резко обернувшись, мафиози увидел, как кроваво-красные символы покрыли тело Накахары. Послышался нечеловеческий рык, и хрупкая фигура сорвалась с места. Дазай успел лишь отшатнуться, чтобы не быть размазанным о противоположную стену. Осаму видел, как Ломоносов, стоявший на траектории движения, повторил его маневр, но в последний момент вместо того, чтобы просто пропустить Чую мимо себя, схватил того за ногу. Не было никаких вспышек или особых спецэффектов — просто непонятные символы, вязью покрывавшие тело Накахары, исчезли мгновенно. Потерявшее силу способности тело рухнуло на бетонный пол. — Минус один, — весело прокомментировал происходящее Бродский. В его руках появился пистолет, — смотри, Айзек, там полудохлый валяется. Как думаешь с такого расстояние поставлю хэдшот? Время словно замедлилось для Дазая. Он видел, как русский поднимает оружие и направляет его в сторону бессознательного Рюноске. Видел, как Гин делает шаг в сторону, чтобы закрыть брата собой. Грохот выстрела больно ударил по барабанным перепонкам, и младшая Акутагава вздрогнула от попадания свинца в свое тело. Она успела приложить руку к груди, что мгновенно окрасилась кровью, и упала, отключившись. Внезапно мимо Осаму промчался Фукудзава, намеривавший одним ударом пронзить сердце Ломоносова. «Чти три закона» — три коротких слова, и директор Агентства замирает, не в силах противостоять чужой способности. — Забери оружие у юноши, — так же спокойно приказал Азимов, — и не дай ему себя коснуться. Дазай лишь покрепче перехватил свою катану, намереваясь обойти Серебряного волка и добраться до своих истинных врагов.***
Бродский выстрелил, целясь прямо в голову, но в последний момент парня закрыла уже сражавшаяся с ним ранее девчонка и схватила пулю сама. Иосиф недовольно шикнул и намеревался закончить начатое, как почувствовал на себе холодный взгляд напарника. — Хватит тратить патроны попусту, — как обычно с легким презрением проговорил Азимов, — ты же не забыл цель нашей миссии? — Нет, конечно, — отмахнулся от него Бродский, с легким интересом смотря, как директор Агентства направляется к своим союзникам. — Тогда приступай. Иосиф закатил глаза, но, вспомнив, что рядом находится начальство в лице Ломоносова, оставил свои возмущения при себе. Больше не медля, он направился к забившейся в угол красноволосой девочке. По информации, купленной ранее у Крыс мертвого дома, она обладала пространственным карманом, а значит в этой пустой комнате только там и могла находиться Александра. Бродский даже улыбнулся от одной мысли, что Сашенька скоро вернется туда, куда ей и полагается. На середине пути мужчина чуть не сбился с шага, почувствовав, что кто-то ломится снаружи, но лишь показал знак Ломоносову и больше не отвлекался. — Мне нужна Саша, — присел на корточки он. — Я… я не знаю кто это, — вздернула нос девчонка. — У вас будут проблемы, если вы решите мне навредить. Я гражданин другой страны. — Разберусь, — лаконично ответил Бродский и выстрелил в упор. Брызнувшая кровь запачкала его рубашку и маску, но на волосы не попала, чему Иосиф был безмерно рад. Из ниоткуда появились двое. Александра даже не успела понять своего положения, как Бродский одним ударом ребром ладони вырубил ее. Посмотрев на дернувшегося от него парня, который, впрочем, споткнулся об руку девочки и упал, мужчина с сожалением вздохнул и достал из-за пояса книжку в тонком переплете. — Это тебе просили передать. Больше не отвлекаясь на посторонних, Иосиф взял Александру на руки и направился к своим. Слева от него до сих пор слышался звон оружия, и Бродский все же покосился в ту сторону. Мужчина встретился глазами с Дазаем и заметил его тонкую улыбку. Вдруг Осаму подбросил свое оружие вверх и прыгнул в сторону слишком близко подошедшего к нему Иосифу. Фукудзава, чьим приказом было обезоружить противника, замер на месте и не препятствовал, вопреки ожиданиям Бродского, маневру Дазая. В последний момент мужчина дернулся в сторону, но мафиози все же успел коснуться его. Кусок потолка рухнул, и в комнату ворвался уходивший ранее отряд. — Уходим, — мгновенно сориентировался Ломоносов, рядом с ним появился еще один Золотой демон. — Чти три закона, — вновь подал голос Азимов, направляя свою способность на оригинального Золотого демона, — дай нам уйти. Бродский, крепко прижимая к себе Александру, выскочил из подвала вслед за коллегами. Новоприбывшие мафиози и члены Агентства смогли бы их просто убить.***
Гоголь, стоящий на крыше рядом со своим другом, свернул подзорную трубу и цокнул языком. Он до последнего надеялся, что кто-нибудь там все-таки прирежет если и не всех присутствующих членов Жандарма, так хотя бы Бродского, но его желаниям не суждено было сбыться. Николай прекрасно видел, что соотечественники Достоевского живыми и здоровыми не только сели в автомобиль, так еще и Александру с собой прихватили. — Что будем делать, Федя? Сашу утащил злобный Горыныч. — Ничего с этим не поделаешь, — равнодушно пожал плечами его друг. — Значит, настала пора навестить дорогого дядюшку.