Отгремевший Гром из иных миров

Переведя дух после увиденного, путники двинулись дальше. Достав из сумки все необходимое: кисти и краски, Авендаль принялся рисовать следующую картину прямо на льду. Много ярких красок было в ней, они растекались небольшими кляксами, разводами, придавая пейзажу некую сказочность. Мазок за мазком. И вот — легкий свет начал исходить от нее! Авендаль тут же отпрыгнул за край картины и сложил все свои принадлежности обратно, в сумку. Затянув поясок на ней потуже, юноша взял за руку свою подругу: «Прыгаем. Только, на всякий случай, вдохни поглубже, и задержи дыхание. Кто знает, куда нас занесет». Оттолкнулись! Прыжок! Мир вечной мерзлоты остался позади! Влетев в новое «окно», друзья тут же шмякнулись на землю с высоты своего роста. К счастью и на этот раз падение что-то смягчило: трава. Невысокая, но мягкая как пух. Или это была не трава вовсе? Нежно-розовая с таким же приятным фиолетовым: вся она была как цветы хлопка, только немного нечеткая, слегка размытая, как и те кляксы на льду. Таким же был и весь мир, будто ребенок рисовал его акварелью. Все вокруг плыло и переливалось: и трава, и невысокие деревья и… а что было еще, сложно разобрать. Несколько нечеткими были контуры. И от зрелища такого уже очень скоро начала кружиться голова. Стараясь огибать парящие в полуметре над землей цветы, Майя сделала несколько шагов в сторону, и внезапно наткнулась на невидимую стену. — Тут что-то есть, — девочка прощупала невидимую преграду. Отойдя на то же расстояние, но в противоположную сторону, Авендаль обнаружил, там то же самое. — Это край холста, — заключил он. — Этот мир ограничивается той картиной… Выходит, этот мир я и создал. — Значит, дальше там ничего? — Несколько шагов вперед, и снова будет тупик, — предположил Унамар и, пройдя несколько метров, подтвердил свое предположение. — Так и есть. Но, это значит лишь то, что здесь совершенно безопасно. — Мы останемся здесь? — Да, — Авендаль присел, снова достал свои краски и небольшой холст. Подойдя, Майя присела рядом. — Мы переночуем здесь, а завтра снова пройдем через новую «дверь». — Что рисуешь? — поинтересовалась девочка. — Краски. Их ведь у меня количество очень ограниченное. Но, если я нарисую их остатками того, что осталось, то восполню запасы. Этими красками я потом нарисую все остальное. И «дверь», и одеяло с подушками, и даже еду. — Вот как ты не умирал с голоду, — улыбнулась Мэй. — Есть что-то из других миров довольно рискованно. Однажды я имел неосторожность. — Отравился? — Да… — вздохнул «эльф», продолжая вырисовывать на холсте, одну за другой, баночки с краской. Положив голову на плечо юноше, Майя почти сразу провалилась в сон. В этом тепле и блаженной тишине так хотелось провалиться в сон после тяжелого дня. Тяжелеющие веки не давали ни шанса противиться этой сладкой дреме.