***
Голова гудит и звенит. Ещё и руки затекли от верёвок, которые крепко держали руки Спрингтрапа. Стоп, верёвки?! Кролик с силой открыл глаза и увидел перед собой Марину, которая держала в одной руке железную палку, которой она ударила его, а в другой руке держала связанную Виолетту, которая стояла и ждала, когда его отец наконец проснётся. Кажется, это свершилось. — Что… Что здесь присходит? — спросил аниматроник хрипловатым голосом. — Марина. Отпусти мою дочь. — Отпустить? Ну уж нет! Я не хочу, чтобы она продолжала страдать из-за тебя! — Марина сильно дёрнула за верёвки, которыми она держала Виолетту и крольчиха сильно дёрнулась, чуть не упав. — В каком смысле «страдать»? — не понял аниматроник, продолжая удивляться всё больше и больше. — Погоди… Так ты и есть тот самый куратор?! — Ахахаха! А ты, оказывается, не такой уж и тупой, как я поняла, — сказала лисица с улыбкой, но тут же скрыла и подошла к краю крыши, притянув за собой при этом и Виолетту. — Давай, Виолла, лети на небеса, к своей мамочке и уйди куда подальше от своего дьявола-садиста. — Погоди. Так ты это на меня намекаешь?! — ещё сильнее удивился аниматроник, вскинув брови и уже не чувствовал сильную боль в своей голове. — Конечно! Я тысячу раз видела, как ты постоянно строго относишься к своей дочери и мне это надоело! Ясно?! Я её сейчас выкину или ты ищешь другой выход из этой ситуации? — Марина притянула крольчиху к краю крыши настолько сильно, что та чуть не оступилась и не упала. — Стой! Не надо! Прошу! — выкрикнул в отчаянии Спрингтрап, смирившись со своей судьбой. — Я знаю, что я плохой отец. Знаю. Я очень сильно в этом виноват, поэтому, прошу, Марин, выпусти меня и дай мне погибнуть. Марина, удивившись, а после, усмехнувшись, отпустила Виолетту и подошла к кролику, что сейчас смотрел печальными глазами на неё. — Что ж, не каждый может так сделать, но ты единственный отважный аниматроник, готовый сделать всё что угодно ради того, чтобы другие жили себе спокойно. Как мило. Зря я в тебе ошибалась. Отвязав руки с ногами Спрингтрапу, то он медленно подошёл к краю крыши, ступив ногой вперёд и нервно вздохнул. Бежать и спасать свою дочь — слишком поздно. Осталось единственное — лечь на дно не по своей воли. — Ну? И что мы встали? Твоя дочь ждёт твоей смерти! — сказала ласково лисица, крепко схватив подбородок крольчихи и подняла её глаза на аниматроника, которые были полны слёз. — Прощай, Виола. Я люблю тебя, — ответил в последний раз Спрингтрап прежде чем посмотреть вниз и спустить первую ногу, чтобы наконец упасть. — Папа, не надо! — выкрикнула неожиданно Виолетта. Это было шоком не только для Марины, но и для Спрингтрапа, который, собрав все свои силы, резко развернулся и накинулся на Марину, отчего та выронила палку и побежала куда подальше. Палка с громким звоном упала на плиточный пол, отчего стало больно ушам. Но не Спрингтрапу, который в два шага настиг Марину, что тем не менее поймал её…В отделе полиции
— Так что же это за история с тем самым синим котом, которого ты просила нарисовать у всех школьников и детей в том числе? И как вы таким образом со своим братом живёте? — начал расспрашивать Спрингтрап, сделав руки в замок. Марина какое-то время молчала, но вскоре продолжила свою тяжёлую историю: — Я со своим братом встретилась только через 10 лет. Я ему очень сильно помогла. Я смогла вылечить его. Только он до сих пор иногда заикается и никому кроме меня не верит. Чтобы понять, что такое смерть, нужно полюбить… — на этом лисица сделала паузу, продолжив с улыбкой. — И я люблю своего брата. — Мы с сетрой готовы на всё ради друг друга. Как говорил наш отец: «Чтобы познать любовь, придётся умереть», — ответил брат Марины, тот самый белый пёс, которого допрашивала Луиза. — А дети? Дети — зачем вы делали это? — спросил Спрингтрап, напрягаясь. — Мы их спасали, — ответила всё с той же хитрой улыбкой лисица. — Спасали? — удивился кролик, вскинув брови. — Да. От боли, от страданий, от зла. И зло существует только вместе с человеком. Если бы не было людей, не было бы и зла. Неужели вы этого не понимаете?..***
Прошло два года. Марину вместе с её братом засудили и уж надолго и теперь Спрингтрап живёт спокойно в городе вместе со своей говорящей дочерью Виолеттой. — Привет, пап! — радостно воскликнула крольчиха, спустившись с лестницы на кухню. — Приветик! Ну как у тебя со своим Фриском? — спросил кролик, наливая чай своей дочери. — Прекрасно. Он меня на свидание приглашает сегодня вечером, кстати. — Вот как? Это очень здорово! — Да, я тоже этому сильно обрадовалась. Кстати, а когда тётя Луиза вернётся? — Виолл. Я ведь тебе говорил не раз, что она не тётя Луиза, а мама. — Я знаю, пап, — со смешком в голосе признесла Виолетта. — Просто мне не привычно так её называть после всего случившегося. — Понимаю. Но давай не будем вспоминать прошлое и будем жить настоящей жизнью? — спросил Спрингтрап, отчего та радостно кивнула в знак согласия. — Хорошо. А завтра можем поехать в Харрикейн, если ты не против, конечно. — Пап, я бы с радостью, но… — крольчиха на время задумалась и её улыбка сползла с мордочки. — Но как же Фриск и тётя… Эм… Мама? Как же они будут без нас? Кролик внимательно услышал слова своей дочери и тут же, продолжая сверкать своей яркой улыбкой, ответил: — Мы можем их взять с собой! Наверняка они никогда в жизни куда-то так далеко не ездили. — Папа, ты лучший! — радостно воскликнула дочь, крепко обняв аниматроника за шею, который чуть не пролил горячий чай на себя. Так и закончилась эта история — Спрингтрап вернулся к своей семье и продолжил править своей пиццерией, которую с радостью отдал Фредди. Будто бы он верил, что кролик вернётся обратно.