Trouble

Старый дом Юнги - это лишь прикрытие, чтоб запутать одноклассников и всех, кто знает его в лицо. На самом деле квартира, в которой раньше жил Мин, уже давно пустует, но она всё также записана на его отца, поэтому, иногда, он тут ночует, или встречается с Паком по особо секретным делам. Но зачастую, Чимин подъезжает к парадной и перехватывает Юна, а потом везёт к себе. Так и сегодня, подъехав к подъезду, Пак ждёт своего мальчика, постукивая пальцем по рулю. Он успевает пару раз поправить свои волосы, посмотреться в зеркало, намазать губы гигиеничкой с персиком, прежде чем, дверь с другой стороны, наконец, откроется, и в неё влетит Юнги. Чимин сканирует взглядом юношу, закусывает губу, довольно ухмыляясь, и наклоняется к губам напротив, которые Мин уже подставил в ожидании приветствия. — тебе чертовски идёт форма, котёнок, — шепчет в розоватые губы Пак, а затем накрывает их своими и мягко сминает каждую, положив руку на бедро младшего. Юнги тут же обнимает за шею своего мужчину, выронив на пол пакеты с едой, и целует в ответ также нежно, что есть для них редкость, сжимая пальцами не сильно шею, и толкается кончиком языка между пухлыми губами и, получив одобрение в виде приоткрытых губ Пака, проникает внутрь, прижимая старшего к себе. Юнги любит губы Чимина, они какие-то не реальные, слишком идеальные, в меру пухлые и всегда манящего, красноватого оттенка, очень целовательные и притягивают взгляды. Мин их любит покусывать, но не оставлять ранки, нельзя портить такую красоту. Он целует каждую губу по очереди, обсасывает и оттягивает, а потом облизывает, пока Чимин шарит руками под его рубашкой, заставляя тихонько постанывать. Юнги любит, когда его кожи касаются пальцы Чимина, они всегда тёплые и умеют доставлять удовольствие. Пак не видел Юнги аж целый день, и хочет большего, не скрывая, а наоборот. Тянет за талию младшего ближе, хочет, чтоб тот сел на его колени, но ему не удаётся осуществить своё желание, и даже продолжить просто целоваться. — куда он пропал? — может уже домой зашёл? — а почему мы этого не увидели? Юнги с пошлым чмоком отстраняется от лица Чимина, и с ужасом округляет глаза, прислушиваясь, он знает, чьи эти это голоса за дверью, и это очень не хорошие люди, которые могут всё испортить. Со стороны Чимина окно было открыто на половину и как Мин заметил это только сейчас. — блять, любимый, окно, — а сам упал к пакету с продуктами, накрывая голову сумкой, чтоб не заметили. Пак быстро повернул голову и очень вовремя нажал на кнопку, потому что в этот момент разворачивается к нему лицом Сокхун, который, к счастью, под метр девяноста, и голову редко опускает. — какого хуя оно было вообще открыто? Юнги вернулся на своё место, держась за сердце. — испугался? — обосрался. Чимин звонко рассмеялся, и потрепал макушку младшего. — ну подумаешь, заметили бы нас, я б парням сказал их утопить, делов то. — ты совсем ебнулся, папаня? Какое утопить? Он сын конгрессмена, у другого — киберполицай, а мать детектив. — а, ой. Ну нихуя у вас класс, может перевести в другую школу? — за два месяца до окончания? Ну уж нет. Там у меня репутация как никак. — ля какой, репутация, — Чимин потискал за щеку тонсена и перевёл взгляд вперёд. — что этот клоун делает? — Пак выгнул бровь и указал пальцем на лобовое стекло. Прямо на них смотрел Сокхун. Юнги посмотрел на одноклассника с неким ужасом и икнул. — попались… — расслабь булки, котэ, он нас не увидит, даже если очки наденет. Тут же затемненные стекла, лучшего качества, — поднял палец вверх. — поехали отсюда, он итак мне снится будет сегодня. Какой страшный и ебанутый… Юнги всё прижимал пакет к себе и часто моргал ресницами, в надежде, что Сокхун сам отойдёт, но он рассматривал машину со всех сторон. Чимин ждал минуту, две, три, пять, а потом как засигналил, что сам подпрыгнул и теперь смеялся Юнги. Сокхун, услышав сигнал, отпрянул назад и поднял руки вверх в знак примирения. — кстати, это он к тебе доебывается постоянно? — угу. — детка, я хочу его переехать, или хотя бы втащить. — не нужно, милый, потом переедут нас, а мы ещё не поженились. — аргумент. Юнги для Чимина ещё и как катализатор. Каждый раз, когда Пак собирается начать драку, тут как тут встревает Мин и успокаивает, а потом даёт идеи, как можно решить проблему без кулаков. Рассудительность, ещё один пунктик, за который Чимин любит своего мальчика. На самом деле список огромен и всего не перечислить, но по ходу дела, Пак находит в нем что-то новое каждый день, принимает это и любит. Чимин завёл мотор. Машина сдала назад, круто развернулась и выехала со двора. Оба вздохнули с неким облегчением. — тебя это тоже поставило в тупик, Минхек? — что именно? — ты тупой или притворяешься? Почему Все окна затемненные и номеров нет. — а…это. — а что, ты заметил что-то другое? — ага, машина похожа на ту, что вчера батя показывал. Её вроде угнали со склада. — опана, видишь, не зря начали эту хуету. Авось ещё и премию получим. Минхек усмехнулся, он решил промолчать о том, что заметил, как Юнги сел в эту самую машину. У него планы не совпадают с планами Сокхуна, и знать ему об этом не обязательно. Юнги с Чимином вваливаются в свой маленький пентхаус на окраине города, срывая друг с друга одежду на ходу. — только пуговицы не отрывай, любимый, а то потом пришивать кумарит. — как скажешь, сладкий. Чимин прижал к стене Юнги, положив под голову свою ладонь, чтоб тот не ударился, жадно присасываясь к губам, и вставил колено между ног младшего. Мин плавится под Чимином каждый Божий раз, от него веет дэдди аурой и опасностью, он властный, хоть с виду не всегда легко это сказать, умный, пускай часто притворяется дурачком и острый на язык, причём в прямом и переносном смысле. Язык Чимина и правда длинный, Юнги любит, когда этот самый язык касается всех заветных мест, и умело доводит до пика. Подумав об этом, школьник томно выдохнул куда-то в шею старшему, пока он тщательно выцеловывал ямочку между ключицами. Они оба уже стояли голые, но прежде в душ, поэтому Пак подхватывает под бедра младшего, продолжая целовать и несёт в ванную. Он усаживает младшего на широкий бортик ванны, сделанной под заказ как раз для таких посиделок, и целует уже с другой стороны, пока Юнги возбуждается больше, хотя у того и так переходной возраст, и сперма бьёт чуть ли не сразу в мозг, стоит школьнику увидеть своего папика. Ванна потихоньку набирается горячей водой, но Чимин времени не теряет, опускается коленями на мягкий коврик и раздвигает ноги тонсена. — ты так ахуенно смотришься между моих ног, — Юнги сглатывает, его ждёт самый лучший минет от любимого Чимина, нужно подбодрить словами, и потешить самолюбие Пака. Чимин довольно улыбается и целует в пупок, а потом обводит его языком и спускается ниже, по гладкой дорожке, оставляет несколько поцелуев на внутренней части бёдер, засасывает бледную кожу и сжимает аппетитные бока, придвигая ближе к своему лицу Юнги. Мин вздрагивает раз за разом, он никогда не бывает громким, но его коротких стонов хватает для того, чтобы возбудить Чимина. — малыш, надеюсь ты продержишься подольше, — и взял в рот член Юнги. Мин инстинктивно поддался вперёд и схватился за пшеничные пряди своего мужчины, в чьём рту очень приятно находиться. Член Юнги вполне помещался в рот Пака, поэтому, расслабив горло, он тут же интенсивно начал двигать головой, доводя Мина до оргазма, а себя до асфексии. Когда Чимин чувствует, что уже вот - вот и помрёт, то выпускает пульсирующий орган и часто дышит. Юнги скулит, стоит ему увидеть покрасневшего Пака со слезами на глазах, внизу всё тянет, он хочет ещё, но ему хватит только смотреть, чтоб кончить. — ты такой…такой… Чимин не даёт договорить, вновь берёт в рот член, втягивает щёки и с пошлыми чмоками, отстраняется. — хочешь меня? — чуть хрипло спрашивает Пак, встаёт и теперь уже его собственный член находится прямо перед лицом младшего. Юнги сглатывает, облизывается и смотрит на стояк, наклоняется вперёд и слизывает капли белёсой жидкости. — да, папочка, очень хочу, — взял в руку ствол у основания и провёл по своим губам. Пак на секунду прикрыл глаза, а потом произнёс — ты чертовски хорошо смотришься подо мной. Юнги как зачарованный взял в рот головку и сосал только её, рукой надрачивая остальную часть органа. Ванна была уже почти полной, и Пак, взяв за подбородок Мина, отстранил его от своего паха. — детка, давай помоемся, а потом продолжим. Юнги послушно кивает головой и забирается в воду после Чимина, усаживается на его бёдрах, и они вновь целуются. Долго и мокро. Чимин греет Юнги со спины, поливая его водой, массирует плечи, чтоб тот окончательно размять и, конечно, сопровождается это всё поцелуями то в губы, то в шею, то чмокнет в ушко, то за ним. Юнги и правда расслабляется окончательно, он будто под действием наркотиков, но ничего подобного он не принимает, это всё Чимин и его способы выразить любовь. Когда они оба становятся более чище снаружи, Юнги остаётся в ванной ещё на некоторое время, чтоб очистить себя и изнутри. За это время Пак готовит закуски, выпивку и чистую постель. В доме нет домработниц, ради их же безопасности, и парни справляются с домашними делами сами. Мин выходит из ванной распаренный и покрасневший, такой уютный и обнимающий, а Чимин его встречает с улыбкой и притягивает к себе, страстно целует, стягивая с плеч банный халат и опускает ладони на мягкие ягодицы, сжимая их, поглаживая. Юнги привстаёт на носочки, он ниже мужчины на 10 сантиметров, поэтому приходится напрячься. Но ненадолго. Пак его укладывает на кровать, одну ногу подхватывает и устраивается между бёдрами парня, максимально близко. Мин обнимает за шею, поддаётся телом на встречу и стонет, что означает - пора двигаться дальше. Пак звереет моментально, трудно себя сдерживать, когда под тобой такой Юнги, он его разворачивает на живот, и звонкий шлепок тут же разносится эхом по комнате, а вместе с ним и скулеж парня. — подними свою чудесную попку, малыш, я так хочу войти в тебя, — Чимин зубами открывает квадратик с презервативом, и греет во второй руке смазку. Юнги приподнимает бедра, подушку себе под живот засовывает и ждёт, раздвинув половинки. Раскатав по члену резину, мужчина щедро льёт смазку на пальцы и начинает массировать розовую дырочку. — не сильно холодно? — н-нет… — ты ж только не кончи, как только войду, я хочу тебя отражать по полной программе, милый. — да, папочка, — Юнги дышит уже не ровно, вздрагивает, когда в него проникает палец Чимина и тут же стонет, когда чувствует, как что-то ещё холодное в него заходит. У Пака пальцы не самые длинные, но и короткими назвать нельзя. — к…кольцо-о-о Чимин высовывает довольно язык, и чмокает в половинку Юнги. — так же приятнее, да? — а если оно там и останется? — вряд ли, я просто снять не мог. Так что, сюрприз, — прокрутил палец внутри парня, целуя в место, где копчик. — я тебе блять…сейчас тако-о-ой…ах…продолжай. — так то я и не собирался останавливаться, малыш. Ноги Юнги разъезжаются в стороны, стоит Чимину ввести второй палец и согнуть их в проходе. — Господи, блять, помилуй. — эй, не Богохульствовать, — собрал в кучу обе ноги, сам их теперь удерживает на месте, и двигает пальцами быстрее. Юнги в зубах сжимает подушку, дёргается, когда Чимин языком снаружи ласкает и просит не мучить. Но Чимин любит слушать выражения Мина в такие моменты, поэтому и правда не останавливается, даже при том, что его член изнывает. В какой-то момент Юнги всё же кончает на простынь, дрожит и получает шлепки за то, что ослушался. Пак больше не может терпеть, наливает ещё немного смазки и заполняет Мина одним толчком, одновременно с ним застонав. — кто твой папик? — ты…ах…мой…мой…па-а-а-пик. — точно, именно так, — удерживает на месте за бёдра младшего, не позволяя ему передохнуть и вбивается быстрыми толчками. — твоя задница самая трахательная, Мин Юнги. Юнги ответить не может, а Чимин не требует, ему достаточно стонов и просьб «ещё пожалуйста» и одобрение парня на то, чтоб Пак его затрахал.