Подчиняйся мне

      Стараясь не шуметь, покидаю комнату и отправляюсь на кухню, чтобы подкрепиться. В голове кружится вереница мыслей, они заставляют снова и снова прокручивать каждое слово Эдриана, взвешивая все за и против. Я прекрасно понимаю, что если откажусь, то не просто отвергну его, чего мне вообще не хотелось, но и не узнаю тайны резных дверей, которые находились в подвале Ньюманов. На мои плечи взвалился груз обязательств, и уверена, что секреты, хранящиеся за закрытыми замками, мне придутся по вкусу. Отчего-то я болезненно ощущаю тягу к тайнам Эдриана, будто в них кроется что-то важное.       — Поделишься?       Я оборачиваюсь, слыша голос своего главного союзника в этом доме, и улыбаюсь.       — Конечно, братишка, садись!       Мёрфи присаживается около меня, пока я наполняю его тарелку едой.       — Мёрфи, раз ты служишь Аиде, то зачем снова пошёл учиться в университет с Танатосом? — свой вопрос я сопровождаю искренней улыбкой, мне интересно узнать, какие знания хотел приобрести древний цербер.       — Для Танатоса ваш университет слишком… простоват, — хохочет парень, жадно поглощая сендвичи, — а мне захотелось отвлечься от мрачных дел в Царстве Аиды. К тому же, она была не против.       Я замираю, меня обескураживает ответ Мёрфи. Я чего-то не поняла из ответа Эдриана, когда он говорил обо мне и о том, что не упустил бы шанса познакомиться со мной, будь он ближе. Либо я ему не была интересна, либо в университете учился не он, а его брат. Тогда кто же Эдриан: Гипнос или Танатос?       — А оба брата могут учуять таких, как мы? Церберов? — лучше вопрос о том, кем на самом деле является Эдриан, я задам лично ему.       — Да, но не все, и ты об этом знаешь, — укоризненно тычет в меня пальцем парень, — я же говорил.       — А революционеров? — вновь уточняю.       — Нет, конечно. Доминант способен на это. Но не все боги такие. Так же, как и люди, — поясняет Мёрфи, а потом будто встрепенувшись, он впивается в меня строгими чёрными глазами, кажется, что всё его дружелюбие испарилось. — Последнее предупреждение, сестричка, — ледяным тоном предупреждает меня цербер, — все личные вопросы задавай непосредственно тому, о ком хочешь знать правду. Ну, — он смахивает с себя строгость и ухмыляется, — о Коре я с тобой посплетничаю.       Всё же я была права, когда изначально решила выяснить этот вопрос с Ньюманом.       — Ты не любишь её, не уважаешь. Терпишь, — решаю поддержать тему, интересную Мёрфи, и с удовольствием перемыть кости Коре. — Почему? Ты так предан Аиде, что готов терпеть Кору?       — Да, — коротко, без капли сомнения отвечает Мёрфи.       — Мёрфи, можно нескромный вопрос? — закусываю губу, ожидая одобрения парня.       — Да, Андреа, я люблю Аиду, — без стеснения и жеманства говорит парень, — и не выдумывай себе всякого, типа «она же старше тебя и бла-бла-бла», — кривляется он и сразу же удобнее устраивается на стуле, готовясь откровенно поговорить со мной, — до знакомства с Корой она выглядела как наша с тобой ровесница. Красивая, властная, решительная, юная, такая прекрасная и воинственная, — он будто проваливается в свои приятные воспоминания, ласково улыбаясь им. Он замолкает, больше ничего не говоря, улыбка меркнет на его лице, он становится бледным и печальным. — Сначала разочарование в собственном отце, потом в муже, — он ухмыльнулся и скривился, будто съел горсть красного, горького перца, — кто же одобрит отношения богини и её стражника. Боже упаси! — ядовито цедит Мёрфи и, что-то обдумав, продолжает, — пришлось послушаться папеньку и выйти замуж за равного себе. Но даже эта скотина, её муженёк Эреб, долго не мог сломить мою сильную девочку. Ведь это из-за него прокляли близнецов, из-за него, а не Аиды. А потом… — он на мгновение умолк, словно обдумывая, продолжать или нет, — из-за нападения на Эреба меня сослали в самые низы Подземного царства выполнить одно трудное задание. Аида похлопотала, чтобы меня не казнили. Но я выжил, вернулся. За это короткое время её предал родной отец, муж, брат. После всего этого её отношение к мужчинам поменялось. Она и от меня отстранилась, разочаровалась в «сильных мира сего». Когда я вернулся, она уже была другой.       — С ней уже была Кора?       — Да. Аида увлеклась ней, словно обезумев, грезила этой стервой.       Сердце сжалось, мне было больно представить, что чувствовал отвергнутый Мёрфи, как ему удалось сохранять самообладание и верность любимой женщине и знать, что она любит другого человека, касается Коры, засыпает с ней, заботится о ней.       — Знаешь, что больнее всего было переносить? — он подался мне навстречу и поджал губы: — Как эта сука — Кора, — вытягивает силы и годы жизни Аиды. Как она начинает стареть, подобно человеку. Почему отцу и Эребу она не простила боли, жестокости и предательства, а этой… прощает до сих пор?       «Потому что она прикидывается жертвой, умеет обратить на себя внимание и вызывать желание защитить, » — подумала я.       — Она прекрасно строит из себя жертву, — ухмыляется Мёрфи.       — Разве старость Аиды неизбежна?       — Всё улажено, сестричка, — гордо вскидывает подбородок парень и понижает голос до шёпота, — я украл ниточку жизни Коры, и если эта дрянь вытянет ещё хоть какую-то часть энергии Аиды или я увижу новую морщинку на её лице, я перережу эту чёртову нить!       Я смотрю на Мёрфи, испытывая смешанные чувства, я восхищаюсь им и боюсь его.       

***

      К счастью, Ньюман не заставляет себя долго ждать. Меньше, чем через час он приглашает меня к себе в кабинет.       — Привет, — здороваюсь с Эдрианом, присаживаясь на предложенное мне место напротив него, — я всё ещё согласна на сделку и не передумала! — решительно отвечаю, глядя ему в глаза. — Но ты можешь ответить на один вопрос? Это касается Коры.       — Хорошо, — словно ожидая от меня вопроса, с улыбкой отвечает Эдриан, удобнее размещаясь в кресле. — Я сам отказался от того, чтобы Кора стала моим проводником. — Он идёт на опережение, заранее зная, о чём и о ком я хочу спросить.       — Что у вас было с Корой? Вот мой вопрос, — радуюсь тому, что Эдриан ответил и у меня появился шанс задать ему другой вопрос.       Эдриан улыбается, кажется, сегодня он готов к откровению.       — Когда мы с братом были подростками, Кора, уже будучи обручённой с матерью, положила глаз на Танатоса, — Эдриан игнорирует моё застывшее в изумлении лицо и спокойно продолжает рассказ, не скрывая скептицизма в голосе. — Она раздобыла у какой-то ведьмы пророчество, что должна стать женой одного из «отражающих друг друга братьев», то есть близнецов. Но ни одного из нас Кора не интересовала, даже раздражала и вызывала неприязнь, — в его интонации сейчас я слышу враждебность, — одно время мы пытались отговорить Аиду от брака с ещё одной предательницей. Не хотелось причинять ей боль заявлением, что её драгоценная Кора флиртует с одним из сыновей. Неизвестно, поверила бы она нам? — черты лица Эдриана ожесточаются, я вижу, как на каждой мышце лица отражается злость, ему неприятно обо всём вспоминать. — Кора словно ослепила маму. Она не замечала очевидных вещей. Или не хотела верить в это.       Горький осадок встал поперёк горла от услышанного. Из разговоров Мёрфи и Эдриана, да из собственных наблюдений я понимаю, каким коварством обладает Кора. И теперь осознаю, что она не бросила попыток добиться Эдриана.       — Постой! — невольно хмурюсь от догадки, глядя на Ньюмана, теперь в моей голове сложился полный пазл. — Если она предлагала тебе стать проводником, значит, ты… Танатос?       — Я думал, ты уже догадалась? — усмехается Эдриан.       — Догадывалась, — всё ещё обескураженная полной картиной происходящего, я теперь смотрю на Эдриана по-другому, словно не знала его никогда. — Кто ещё знает об этом?       — Только Аида и Мёрфи. А Кору, как понимаю, никто не решился добавить в этот «порочный кружок», — с усмешкой произнёс.       — Откуда ты знал, что я подпишу с тобой контракт? Поэтому намекал на то, кто ты есть на самом деле?       — Точно не знал, предполагал. Надеюсь, после услышанного ты не передумала? — Эдриан кладёт ладони на стол, складывая тонкие пальцы в замок. Пронзительным взглядом, точно рентгеном, он всматривается в моё взволнованное лицо, пытаясь отыскать в них страх, но его там нет. Сейчас, как никогда, я вижу перед собой уверенного и сильного мужчину. Тёмная и властная энергия ощущается каждой клеточкой моей кожи, я чувствую, как она бьёт в нём ключом. И как я сразу не поняла, что он Танатос?       — Нет! Но твоя сила… как?       — Этого я пока не могу объяснить, — он разводит руками, не отрывая их от стола, — когда Гипнос умирал, то смог каким-то образом передать мне свою силу.       — Но почему скрываешь, что ты — Танатос? — недоумевающе произношу.       — На это есть причины.       — Надеюсь, ты расскажешь мне о них после подписания контракта? Или это так и останется тайной?        — Да, Андреа, расскажу.        Эдриан достаёт из стола документ и кладёт его передо мной. Помимо верхушки, в которой значились обязательные формальности, ниже было прописано его имя и условия, которые он гарантирует со своей стороны, ещё ниже прочерк, где должна внести своё имя я. И самый главный пункт: «хранение секрета дверей в подвале клуба «Underworld».       — Я узнаю о ваших тайнах, — смотрю уверенно ему в глаза.       — Да. Читай ниже, — он указал глазами на продолжение десятого пункта, — я наложу заклятие, которое будет сдерживать тебя, дабы случайно или намеренно не взболтнуть лишнего. Или если тебя будут пытать, — поджимает губы Эдриан, но продолжает сосредоточенно смотреть на меня. — Не хочу запугивать тебя, но ты должна знать все последствия такой сделки.       Я сглотнула ком в горле, волна колючих иголок прокатилась под кожей, заставляя на мгновение поёжится от неприятных картинок пыток. Воображение обрисовало их красочно, словно хороший художник, взяв за основу беспросветную тьму закоулок ада, оно разукрасило его в бурый цвет, оставив мазки, будто капельки крови на полотне. Прогоняя возникший морок, я взяла себя в руки и медленно выдохнула.       — Я всё понимаю, — твёрдо отвечаю я.       — Если следовать пунктам сделки, ничего плохого не случится, никто не посмеет причинить тебе боль или без разрешения даже коснуться тебя, — Эдриан указал на второй пункт своих обязательств. — Никто не посмеет тебя тронуть, Андреа.       — Это больше похоже на контракт, чем на сделку, — пытаюсь возразить Эдриану.       — Это не контракт, — усмехается он, — если хоть один из пунктов сделки будет нарушен, он самоуничтожится, превратится в пепел, и мы будем свободны друг от друга. Мёрфи поработает над твоей памятью, и ты будешь вольна найти другого хозяина или вернуться на Землю.       — И кто возьмёт после этого на работу предателя? — возмутилась я. Уж мне бы такой служащий и даром не нужен был бы.       Эдриан только улыбнулся:       — Падальщики бывают и среди божеств, Андреа. Но попасть к ним в руки — это худшее, что может с тобой произойти.       Я непроизвольно дрогнула и втянула воздух. Меня настораживали, даже пугали слова Эдриана. С другой стороны, будь я на его месте, никогда бы не простила предателя. Предавший однажды, предаст и дважды.       — Подумай ещё немного, Андреа, — советует мне Эдриан, — для меня это тоже серьёзный шаг.       — И для меня, Танатос, — получив одобрительную улыбку, я взяла ручку, написала своё имя в начале пунктов, которые обязуюсь выполнять, и ниже поставила свою подпись.