— Ты не хочешь обсудить все это? - прошептал блондин девушке прямо в губы, и она глянула в его глаза. Что-то в них было таким до ужаса чужим, потерянным.
— Что именно?
— То, что ты была беременна.
По мозгам словно ударил разряд тока. Она тут же отпрянула и обняла себя за плечи, словно это может как-то защитить от внезапной боли.
— Это было давно. Смысл сейчас мусолить? - буркнула она.
— Тебе не кажется, что я должен был это знать?
— Знаешь. И что дальше? Какое это имеет значение?
— Не... - он замялся, — я не знаю, ясно? Я бы хотел быть в курсе. Хотел бы знать, что ты чувствуешь, чем я могу тебе помочь.
— Чувствую непомерную боль и сожаление. А помочь ты ничем не можешь. Я была малолеткой, моих родителей убили, а меня запекли в психушку. Если бы ребёнок выжил, ему все равно пришлось бы худо. Я бы ненавидела его, потому что его отец ты. Он бы страдал от того, что его мать больная на голову. Хорошо, что его нет, но мне все равно жаль.
— Если бы я знал, то тут же забрал тебя оттуда.
— Другой причины забрать меня не было? - выплюнула русая, но, поморщившись, отвернулась. Опять вырывалась слёзы. С каких пор она стала такой слабой?
Рук коснулись ладони, и она всем весом навалилась на грудь парня. Может, он и был хорошей опорой, но все же причинял слишком много вреда.
Вся её маленькая жизнь кружилась вокруг него. Все, что стало с ней, - плод его трудов. Все её травмы, вся её судьба, все её гребанные поступки были лишь последствием его поступков.
— Я бы так хотел загладить перед тобой вину, - словно в забытьи прохрипел он, уперевшись подбородком в её макушку, — но я такая мразь, что не могу предпринять ни одной даже самой маленькой попытки.
— Просто не растаптывай меня ещё сильне. Я почти совсем сломалась. Я уже даже не я, понимаешь?
— Понимаю, - его хриплый голос становился все слабее, отдаваясь в ушах скрипом, — прости, - уже почти беззвучно пробормотал он и глубоко вдохнул.
Биение его сердца стало ещё медленнее, чем обычно. Она поймала себя на мысли, что слишком часто считает его пульс, и потому прислушалась к своему. Но её маленькое сердечко словно совсем перестало стучать, и она едва не задохнулась, пока руки Алекса не опустились на её рёбра. Стук резко ускорился, по лицу расплылась глупая усталая улыбка.
— Ты бы хотела, чтобы после этого дела все закончилось? Попробовать начать нормальную, спокойную жизнь где-то далеко отсюда? - вдруг снова заговорил он, и ей пришлось запрокинуть голову, чтобы убедиться, что он всерьёз.
— Ты серьезно готов пойти на это?
— Я заебался. Нет, мне нравится, как я живу. Но у меня нет сил даже думать о том, что будет с нами, если это не прекратится. И я честно не знаю, что будет, когда мы разгребем дерьмо моей матери.
— Ты выяснил, в чем дело?
— Меня повели за нос, и теперь я, кажется, очень подставил зад. Я узнал все цели, и, как оказалось, меня они все тоже знают. Друзья отца. Хотят встретиться. Их плана я не знаю, но приглашения на нашу свадьбу уже у них. Видимо, придётся избавляться от них прямо во время праздника.
— Мы по-правде поженимся, или это бутафория? - она, наконец, отцепилась и прошлась из стороны в сторону, стараясь избавиться от тревоги.
— Ты разве не хочешь за меня замуж? - Саша наклонил голову вбок, и она невольно хохотнула.
— Хочу красивое платье.
***
Тренировки становились все изнурительнее. Битые пять часов девушка колотила большую грушу. Руки под перчатками ныли, а криво обрезанные волосы промокли насквозь и вечно липли к лицу.
Все это время Алекс сидел поодаль и внимательно за ней следил, ни на минуту не отвлекаясь. Сил почти не осталось, но, почему-то, злобы было больше, поэтому сдаваться она не собиралась.
Перед глазами пролетали самые разные лица, некоторые из которых она даже не помнила.
Среди них был странный татуированный шатен. В ушах прозвенел хриплый смех. Мелькнули голубые глаза и две родинки на щеке.
— Дима, - неожиданно для самой себя вслух произнесла она и тут же остановилась.
Блондин мгновенно вскочил и рванул к ней:
— Что ты сказала? - схватив её за плечи, фыркнул он.
— Кто такой Дима?
Он молчал, потому она вгляделась в его вдруг помутневшие глаза. Он отпустил её, сглотнул ком в горле и отвёл взгляд куда-то ей за спину.
— Хуевый друг. Наделал много дерьма. А потом моя мамаша его грохнула. А ты, - он словно очнулся, — ты его вспомнила?
— Очень мутно. Что-то крутится на языке..
***
— Разве я не отплатил защитой этой твоей девочки? Я из-за неё по локоть в месиве из крови и дерьма.
— Блять, ты закроешь рот?! Какого хуя сейчас пиздеть?! Ты, блять...
Она не сдержалась, и толкнула Алекса, вынуждая его замолчать.
— В смысле защитой?!
Но вместо ответа повисла кромешная тишина.
Непонимание нарастало. Она смотрела на двух парней и не представляла, кому из них доверять. Оба много врали, оба подставлялись и делали плохо другим.
Она смотрела на них и думала: «что будет, если я узнаю все о себе и своём прошлом?». Пожалуй, стало бы только хуже. Но жить в неведении - вот что по-настоящему ужасно. Ты существуешь, что-то делаешь, думаешь, что знаешь все. А потом оказывается, что твоя жизнь даже не принадлежит тебе.
А они молчали, испепеляя друг друга взглядами, пока один все же не заговорил:
— Давай, Сашенька, расскажи ей всю правду.
***
— Калибр - пиздабол, - буркнула девушка и плюхнулась на мат, — так ты сказал. Но он не врал. Он правда следил за мной и защищал.
— Да, только проебался. И за это поплатились все.
— Придурок с ножом, - она прикрыла глаза и по инерции потянулась к шее - холодный металл словно снова коснулся нежной кожи, и она покрылась мурашками.
— Физическая нагрузка неплохо так влияет на твою амнезию. Позанимаешься ещё или пойдём домой?
— Я хочу пострелять.
Алекс кивнул и, вытянув из-за пояса джинс пистолет, протянул его ей.
— Я ждал, что ты попросишь.
Она с улыбкой оглядела ствол и в порыве радости даже чмокнула его. Рукоять в ладони словно придавала новых сил, и она уверено поспешила в сторону стрельбища.
Но застыла посреди дорожки, ещё издалека заметив силуэт у самых мишеней.
— Рома стреляет?
