Все тот же холодный декабрь. Возможно с того момента прошла неделя или меньше. Сяо не знает — не засекал, ведь все это время он безуспешно старался поговорить с Итером. Да он и не знал в общем, что хотел сказать, о чем хотел поговорить. Ему просто хотелось самого факта разговора, да и извиниться он тоже был бы не прочь.
Но все не получалось и дело было даже не в том, что Итер избегал того. Белокурый в общем, перестал делать что-то подобное, но сам разговор не начинал, и его можно было прекрасно понять. И Сяо понимал, но подойти первому казалось просто невыполнимой задачей.
Сяо возвращался с универа в тот вечер. На улице нарастал небольшой снегопад, а ветер стремительно становился все сильнее и неприятнее, как и всю неделю. Парень посильнее натягивает шарф, чтобы не замерзнуть окончательно и ускоряет шаг.
Сегодня он с досадой обнаружил, что его автоматический карандаш окончательно ушел в мир иной, поэтому по пути стоило зайти купить новый, иначе страдания в рисовании мелких деталей ему обеспечены. Сяо заходит в первый канцелярский магазин и проходит глазами по всем стеллажам, ища нужный ему предмет. И, спустя минуты три, он нашелся. Правда Сяо взял еще пару вещей, помимо карандаша — уж очень сильно у него изменилось отношение к канцелярии после поступления в архитектурный. Теперь ему хотелось скупить все, ведь мало ли пригодится.
Сяо подходит к кассе, быстро оплачивая свой карандаш, новую клячку и еще какой-то блокнот, который ему и в помине не нужен, но выглядел он просто превосходно, поэтому-то его и взяли и совсем не важно, что в итоге его даже не откроют. Архитектор снова, как и всегда, находится в ужасе, понимая сколько отдал за совсем ничего. Он качает головой и выходит на улицу, планируя дойти до дома минут за десять, иначе он просто задубеет.
Но стоило пройти ему пару метров, как его взгляд зацепился за знакомую фигуру, идущего рядом с одним из магазинчиков неподалеку. То был Итер, выходящий из местного сувенирного.
Сяо бы мог просто проигнорировать его и уйти дальше, но стукнуло же ему что-то в голову, что сейчас самый подходящий момент завести разговор, который вот уже неделю все откладывается, да откладывается.
— Итер! — сравнительно громко кричит парень через улицу, чтобы его услышали. Длинноволосый заметно вздрагивает и поворачивается на звук, замечая Сяо, — подожди меня! — так же говорит он, быстрыми шагами приближаясь к парню, который явно немного напрягся.
— Привет, — тихо говорит Итер, направляясь в сторону дома.
— Как прошел день? — сразу начинает Сяо, хоть не особо часто проявлял инициативу в таких вопросах, — выглядишь уставшим.
— Да, много дел в центре сегодня было, — коротко отвечает он. Итер смотрит прямо и выглядит спокойно, но в какой-то мере особенно отчужденно, — а у тебя? — и этот вопрос звучал, кажется, не как обычно — искренне, будто ему и вправду интересно, а наигранно, чисто из вежливости. Но в общем, парень выглядел так, будто бы ему сильно хотелось что-то сказать, но он держал себя, стойко продолжая идти вперёд. И это стало будто спусковым крючком для архитектора.
Сяо остановился, схватив Итера за плечо, заставляя и его прекратить ходьбу. Белокурый вопросительно взглянул, на что Сяо лишь поглубже вздохнул:
— Извини, — кратко выдает он. В этом «извини» было собрано столько чувств, столько эмоций и столько искренности, но было ли это слышно? — извини, за тот вечер, — добавляет он уже тише, но все так же уверенно.
— Я не понимаю тебя, — искренне признается Итер, смотря четко на Сяо, — совершенно не понимаю.
— Я, на самом деле, тоже, — отвечает Сяо и старается взять инициативу разговора на себя, — все, что я тогда сказал, — он старается собрать все в кучу, пусть и получается скудно, — мои давние загоны, от которых ужасно сложно уйти… Даже сейчас, — и он говорит все, что думает, совершенно не боясь ошибиться, ведь казалось, что хуже уже не сделать, — но я так не думаю, не хочу думать, понимаешь…? — с надеждой спрашивает он, получая странный взгляд со стороны Итера.
— Не особо… — тянет он, стараясь уловить ту самую мысль, что витала вокруг них.
— Я боюсь, что ты можешь уйти от меня, найти замену или… — он останавливается, прыгая с одной мысли на другую, — мне казалось, что ты относишься так же ко всем, я…
Сяо замолкает и глядит на Итера. Тот смотрит, казалось бы, так же, как и пять минут назад, но что-то поменялось в этом взгляде, что-то до жути важное, но такое маленькое и совсем незаметное.
— А я ведь поверил, — отвечает он, и улыбается, впервые улыбается Сяо за эту неделю, — знаешь, все выглядело так, будто ты и вправду просто не хотел общаться со мной. Но все равно обидно, когда тебе говорят такое, ведь… — он замолкает на секунду, — ведь последнее время я особенно хотел стать для тебя кем-то…
Он не договаривает, на что Сяо сам заканчивает:
— Ты стал для меня этим «кем-то» уже очень давно.
— Тебе повезло, — смеется длинноволосый на что получает непонимающий взгляд, — я же как раз учусь на психолога, так что считай, что я бесплатно проработаю с тобой все твои глупые мысли.
— Звучит, как-
— А ты не думай, как это звучит, думай о том, что я имею в виду, — перебивает того Итер, — а в виду я имею совсем не то, что ты думаешь.
— Я не хочу прекращать общение, — говорит Сяо быстро.
— Я тоже, и знаешь, что это значит? — спрашивает Итер, — это значит, что мы его и не прекратим.
— Обещаешь? — глупо спрашивает Сяо, возможно, даже не понимая, что вопрос звучит очень странно и по-детски.
— Обещаю, — с улыбкой отвечает длинноволосый, — а теперь давай домой? Я замерз.
И Сяо только сейчас понял, что его руки и щеки ужасно болят из-за мороза.
И только дома он понял, насколько же сильно любит тепло:
— Не люблю зиму, — заключает парень, снимая с себя куртку и обувь.
— А мне нравится, — отвечает Итер, — что-то есть в зиме особенное… — загадочно выдает он, — может, чай?
Сяо улыбается, понимая, что ужасно соскучился по этому предложению, понимая, что без этого уже и не сможет жить. И не понимая, как он раньше жил без этого, как он раньше жил без Итера.
— Конечно, — соглашается парень и идет на кухню вслед за длинноволосым.
— Помнишь, я тебе тогда сказал, что Люмин хочет провести новый год всем вместе? — Сяо кивает, и Итер продолжает, включая чайник, — она все еще хочет, как ты все-таки смотришь на это?
— Почему бы и нет, — соглашается Сяо, он все еще сомневается в своих действиях, но ему уже в сто раз легче, — я думаю, будет весело.
— Ага, и-
Итер хочет сказать что-то еще, но останавливается на полуслове, когда поворачивает взгляд на Сяо. Сяо смотрит прямо в глаза, как никогда этого не делал. Будто осознает что-то, готовится к чему-то или сожалеет.
— Что-то случилось? — уточняет длинноволосый, но архитектор лишь качает головой.
Сяо тянет руку к лицу Итера и поправляет его волосы, на что тот немного вздрагивает. Сяо еще раз проводит по этим волосам, совсем не понимая, что он делает и зачем, но что-то внутри подсказывает, что в этот раз он не ошибается, что в этот раз он ничего не испортит:
— Ты выглядишь превосходно, — говорит Сяо, ведь и вправду думает так, всегда думал так. Итер ошеломленно смотрит на него, открыв рот в немом удивлении, а на светлом лице, кажется, проступает легкий румянец.
— Спасибо…? — неуверенно отвечает он, совсем не понимая, что следует делать в этот момент, — ты тоже?
Сяо улыбается и не понимает, почему не мог сделать все это раньше, почему нужно было так долго тянуть, так много загоняться и так сильно стараться все испортить. Ведь он чувствует это настолько давно.
— Если я скажу, что люблю тебя, — начинает Сяо и понимает, что возможно позже ему будет невыносимо стыдно вспоминать об этом, — что ты почувствуешь и ответишь мне?
Итер немного отшатывается к кухонной тумбе, облокачиваясь на нее. Он не падает, его просто шатает, ведь его застали максимально врасплох.
— «Если ты скажешь…?» — повторяет он сам себе, будто пытается осознать все эти слова, — «что любишь меня…?»
Сяо делает уверенный шаг ближе к Итеру. Настолько уверенный, насколько никогда не делал и говорит:
— Я люблю тебя. Возможно, я и бываю невыносим, бывает все порчу, но я все еще… — он выжидает пару секунд, — я все еще ужасно люблю тебя, — он переходит почти на шепот, но этот шепот звучит особенно громко сейчас.Он не знает, было ли это тем, что стоило делать сейчас, но…
Но Сяо еще никогда в своей жизни не чувствовал себя настолько невообразимо легко, будто он хотел сказать это всю свою жизнь именно ему, именно Итеру. Он даже не уверен, что ему ответят тем же, он не уверен совершенно ни в чем, кроме одной детали — это самое искреннее и правдивое, что он вообще когда-либо и кому-либо говорил.
Его живот скручивает в трубочку, а ком в горле не дает нормально говорить. Сяо чувствует будто вот-вот взорвется, а Итер все так же смотрит, нервно улыбаясь.
— Да, — наконец отвечает длинноволосый, а Сяо совершенно не может понять смысл этого легкого и короткого «да», — если бы ты сказал, что любишь меня, — начинает Итер, — я бы ответил, что тоже люблю тебя, ведь… Я тоже люблю тебя, — он улыбается, смотря на Сяо перед собой.
А сам Сяо, кажется, готов прямо здесь и умереть. От счастья, эмоций или чувств — он и сам не понимает, но его переполняет что-то невообразимо замечательное, что-то, что он никогда в своей жизни еще не испытывал.
— Тогда, — аккуратно говорит архитектор, — ты не будешь против, если я…
Он не договаривает и тянет руку к лицу Итера.
— Не буду, — отвечает белокурый, совершенно не сопротивляясь никаким действиям его соседа.
И он не был против, он никогда не был против всего, что делает и предлагает Сяо. И сейчас он совершенно не был против, ни когда архитектор медленно приблизился к его лицу, ни когда он соединил их губы в медленном, чувственном поцелуе.
Итер закрыл глаза, аккуратно кладя руки на плечи Сяо, начиная перебирать локоны жестких волос. И Сяо никогда не нравилось, что его трогают, особенно если дело касалось волос, но сейчас, он был готов отдать все, лишь бы Итер не отстранялся и не убирал свои руки.
Руки же Сяо блуждают по всему телу Итера. Гладят мягкие щеки, спускаются к лопаткам, переходят на талию. Он делает все предельно аккуратно, будто одно лишнее, неправильно движение и Итер рассыплется, как фарфоровая кукла в руках неумелого ребенка.
Никто не знает, сколько это продолжалось, но когда они наконец отстранились друг от друга, чайник стоял давно вскипяченный, да настолько, что казалось, будто он уже начал остывать. А снегопад на улице перестал сметать все на своем пути, открывая взор на бескрайние просторы темных улиц.
— Знаешь, — тихо начинает Итер, смотря на Сяо. Они все еще стоят, плотно прижавшись друг к другу, — после недельного затишья, это было особенно неожиданно.
— Прости, — еще раз извиняется Сяо и кладет свою голову на плечо Итера, обнимая его.
— Не извиняйся, — Итер обнимает парня за плечи и снова, просто закрывает глаза, — может все-таки попьем чай? Только вскипятим воду заново.
Сяо коротко смеется в плечо белокурого и соглашается.
Парни наконец отстраняются друг от друга, принимаясь наливать чай. В комнате висит легкая неловкая атмосфера, которая, к слову, быстро растворяется стоит начать разговор. А поговорить было о чем, ведь прошло больше недели с момента, как они вот так вот что-то обсуждали. И для кого-то это был мельчайший срок, будто так и нужно, но не для них. Не для тех, кто собирался так почти каждый день, в любое время суток и в любую погоду.
Да, Сяо был счастлив, в тот момент он был самым счастливым человеком на всей чертовой планете. Ведь он был с Итером.
***
— То есть, мы сейчас поедем в какой-то богом забытый дом за городом, чтобы отметить там новый год? — наигранно возмущается Сяо, на что Итер улыбается и жмет плечами.
— Люмин сказала, что там классный вид на город и будет хорошо видно все фейерверки. Ехать тут, конечно… Часа два-три… — Итер смешно хмурится, копаясь в картах в телефоне, — но нормально, в принципе, тут есть даже несколько путей.
— И во сколько нам нужно выезжать тогда? — интересуется Сяо, смотря на часы.
— Хм… Часов в шесть? Там же еще нужно будет помочь все подготовить.
На дворе тридцать первое декабря. Был ли рад Сяо, что сейчас они с Итером поедут отмечать новый год в какой-то арендованный дом с его сестрой и еще несколькими людьми? Частично. По крайней мере он знал, что там не будет чересчур шумно, а если и будет — он сможет спокойно уйти в другую комнату.
— Уже пять, а мы еще даже не умывались, — напоминает Сяо, поворачиваясь на Итера. Сейчас они оба лежат в кровати первого, совершенно не думая о том, чтобы вставать, ведь проснулись они всего часа полтора назад, — если мы сейчас не встанем…
-…То приедем туда к полночи, — заканчивает за Сяо Итер, досадно вздыхая, — значит поднимаемся, — за окном снова валил снег, — нужно будет заехать за вином, — вспоминает Итер, заходя в ванную вслед за Сяо.
Архитектор лениво кивает включая воду и споласкивая лицо.
— Там дорога через лес, надеюсь не заблудимся, — Итер тыкает Сяо вбок, — ай!
— Не надумывай, включим навигатор и все, — успокаивает его длинноволосый и тянется за щеткой.
На самом деле, этот месяц был особенно запоминающимся. И в корне отличался от всего времени до этого. Сяо с Итером и так были особенно близки, но после официального «заявления об отношениях», это стало чуть более ответственней и интимней. И Сяо до невозможности это нравилось.
Нравилось, что пожелание доброго утра происходило не в коридоре, а в кровати рядом, и что сопровождалась эта фраза легким и быстрым поцелуем. И Сяо не был тактильным от слова совсем, но Итер был. И дело даже не в этом, ведь Сяо ужасно нравилось, когда к нему прижимались, клали голову на плечо и крепко обнимали при встрече. Ему нравилось подходить сзади Итера и обхватывать его талию, расслабленно наблюдая за тем, как тот что-то делает на кухне, и ему нравилось, что все это мог делать только он. Конечно, ничего не было идеально, но стремиться к этому никто не запрещал.
— Все взяли? — заключает Итер, стоя уже у входа и завязывая шарф.
Сяо перебирает два больших рюкзака и кивает, открывая входную дверь. Удивительно, но они и вправду успели все сделать за час, ведь, когда они сели в машину, на часах виднелись четкие шесть часов и пять минут.
— Хорошо, — Итер открывает карту в телефоне, строя маршрут, — значит сначала заезжаем в магазин, затем сюда, а потом из города и в лес, — заключает он.
Сяо еще раз проговаривает как ехать, мысленно строя маршрут и выезжает на дорогу.
Все улицы сплошь да рядом украшены новогодними украшениями и вывесками, что случалось здесь каждый год. Казалось, будто едешь днем, настолько все вокруг светилось и мерцало. Но был в этом всем свой особенный шарм, от того никто и не жаловался.
Пока они ехали по городу — вели оживленную беседу. Казалось, будто никто не говорил ничего особенного, но вся эта ненужная информация будто сближала их, давая понять друг друга еще лучше, хотя казалось бы, куда больше.
Лишь, когда машина выехала за пределы города на трассу, а затем и в лес, все, о чем они думали — это дорога. Заехав в глубь деревьев, сеть перестала ловить окончательно, поэтому заблудиться было не очень приятной перспективой.
— В принципе, — заключает Итер, — тут не сложно. Ехать прямо и свернуть на паре тройке поворотов.
— Ага, там дорога разветвляется, нужно просто не уехать не туда, — подтверждает Сяо.
Сяо ехал не быстро, ведь дорога была заметена снегом, да и видно почти ничего не было, но в какой-то момент, нажимая на газ, он с ужасом осознал, что машина не едет совсем.
— Ты чего остановился? — напряженно спрашивает Итер, когда они просто встали на месте.
— Мне бы самому знать, — так же тревожно отвечает Сяо. Парень предпринял еще несколько попыток вернуть машину в ход, но в итоге досадно заключил, — заглохла. В чем причина — без понятия.
Итер взглянул на телефон, обнаружив, что было около восьми вечера.
— Итак, что мы имеем, — нервно выдает длинноволосый, — машина не едет, мы посреди леса, пешком не выйти. Связи у нас тоже нет.
Парни смотрят друг на друга с минуту, думая, что вообще можно сделать в этой ситуации.
— Ну слушай, рано или поздно здесь кто-нибудь, да проедет, — рассуждает Сяо, — хотя в новогоднюю ночь…
— Ну тогда наши через какое-то время должны сообразить, что нас долго нет, и мы не выходим на связь…
— В общем, — подводит итог Сяо, — остается только ждать, так? — Итер лишь досадно кивает.
Конечно, не этого ожидал Сяо от этого нового года, но что вообще можно было сделать? На самом деле, парни за часа два перепробовали просто кучу вещей. Выходили из машины, уходили от нее же, в поисках кого-то живого. Пытались дозвониться хоть до кого-то в разных местах: в разных частях машины, вокруг машины, в разных частях леса неподалеку. Казалось, будто ситуация была безвыходная, так что они начали считать и ставить ставки на то, как быстро их кто-нибудь найдет:
— Итак, предположим, что наши уже поняли, что нас долго нет, — начинает рассуждать Итер, — тогда им понадобиться около часа, если ехать в правильном направлении, а если нет, то… Еще хер знает, когда нас найдут.
— Вероятность того, что в одиннадцать вечера перед новым годом, кто-то поедет по богом забытому лесу, равна почти нулю, — подключается Сяо, — то есть рассчитывать можно только на удачу или на наших, которые уже сто лет в доме.
Итер смеется, припуская шарф — в машине все-таки довольно тепло:
— Только с нами могло такое случиться.
Сяо улыбается и понимает, что он и не волнуется вовсе. Он понимает, что рано или поздно они выберутся отсюда, а то, что до этого момента он будет наедине с Итером, придавало ему большей уверенности.
Архитектор тянет руку к лицу соседа и прислоняет ее к щеке. Он тянется к Итеру всем корпусом, затягивая того в непродолжительный поцелуй. Возможно это был не самым подходящим моментом, но кого это волнует? Сяо еще больше углубляет поцелуй, заставляя Итера приблизиться к нему. А белокурый довольно мычит, совершенно не сопротивляясь.
Можно было только гадать, как долго еще им ждать некого спасения, но время все стремительней и стремительней подбиралось к двенадцати. На улице, на удивление было достаточно тепло для зимы, ведь ни ветра, ни метели не наблюдалось, что было очень кстати.
Парни решили, что раз уж они и застряли здесь, незачем пропускать праздник. Конечно, они не открыли вино, что купили по дороге сюда, но посмотреть на приближающейся салют было неплохой идеей. Отсюда было видно лишь часть огромного города, что находился особенно далеко сейчас, но этого было более чем достаточно.
Десять минут, пять. Они отчитывают время по телефону, параллельно смеясь от всей абсурдности данной ситуации. И наконец, ровно двенадцать ночи.
Даже отсюда, вдалеке от города, можно было слышать, как множество огней разрывают ночное покрывало, но Сяо не смотрел на это. Он смотрел на Итера, что завороженно наблюдал за этой картиной вдали. В его ярких глазах отражалось все, что он видел и в какой-то момент, Сяо на самом деле понял. Понял, что насколько бы сильно не сверкали фейерверки или не горели огни, Итер всегда будет ярче этого всего. Итер был словно солнце, словно яркий-яркий луч утреннего солнца, врывающегося на кухню в какой-нибудь воскресный день. И Сяо готов отдать все, лишь бы один этот лучик светил всегда, светил все так же ярко и красочно, светил для всего этого невообразимо огромного мира.
И сейчас Сяо уже никогда не отпустит его. Не отпустит свое спасение, не отпустит самый главный луч в его жизни. Он не отпустит Итера, ведь всего чуть больше чем за полгода тот стал для него слишком значимым и слишком родным. Он стал для него всем миром, его личным солнцем.
Конец.
