Музыкальная гостиная

      — Гермиона?       — М-м? — девочка шла, уткнувшись взглядом в толстенную книгу по кельтским Рунам и даже не подняла головы.       — Ты уходишь в отставку? Больше не будешь старостой без значка?       Грейнджер оторвалась от чтения и посмотрела на Фреда. Тот, глядя на ее непонимающее выражение лица, лукаво ухмыльнулся и пояснил:       — Вчера Вы, мисс Правила-Превыше-Всего, появились в своей спальне гораздо позже отбоя. Это невероятное явление! Оно занимает место в первой десятке невозможных вещей.       — Дружба с тобой плохо на меня влияет.       — Я польщен!       Гермиона кивнула, пробормотав «кто бы сомневался» и вернулась к прерванному занятию. Но спустя буквально полминуты она неожиданно серьезным тоном ответила:       — На самом деле, я действительно перестала придавать запретам такое значение, как раньше. Это просто кажется мне не особо важным.       — Ну, признай, тебе ведь еще и нравится нарушать правила.       — Может… Но совсем немного!       Довольный Уизли улыбался, как Чеширский кот.       — А помнишь себя на первом курсе? Как ты всех воспитывала? Ты следовала каждому слову учителей, будто они — сам Мерлин.       — Да, но позже я поняла, что они всего лишь люди. Их нельзя назвать непогрешимыми, они ошибаются, срываются, ведут себя недостойно. К тому же, принимать на веру чьи-то слова слишком недальновидно и даже опасно. Надо думать и своей головой.       В этот момент друзья как раз вошли в Большой зал. Им стало не до разговоров — есть хотелось ужасно. Когда Гермиона намазывала тост маслом, со своего стула поднялся Дамблдор. Вокруг моментально воцарилась тишина. Директор добродушно улыбнулся студентам и, даже не прибегая к помощи магии, начал объявление:       — Дорогие учащиеся Хогвартса и наши уважаемые гости! Я хочу напомнить вам, что вскоре состоится третье, заключительное, испытание Турнира Трех Волшебников. Оно начнется на следующей неделе, в субботу, в два часа дня, на квиддичном поле. Надеюсь, вы придете поддержать чемпионов. Кроме того, спешу сообщить, что сразу после окончания соревнования и объявления победителя состоится Бал в честь закрытия мероприятия. Спасибо за внимание. Не буду вас задерживать.       С этими словами Дамблдор уселся за преподавательский стол. Тишина лопнула, как мыльный пузырь — все заговорили одновременно. Гермиона не осталась в стороне.       Предположения про задание сыпались отовсюду. Кто-то пророчил, что там наверняка будет тролль, другие утверждали, что это будет дуэль, третьи считали, что должно быть задание на смекалку и находчивость. Поэтому, когда прозвенел колокол, оповещающий о начале занятий, все подорвались с мест. Опоздавших было много, ребята толкались, стараясь поскорее пробраться к выходу. Как ни странно, Грейнджер и старший из близнецов оказались среди них. Вылетев в коридор, Гермиона махнула другу рукой и бросилась к кабинету Рун. Фред должен был бежать в подземелья на Зельеварение.       — Гермиона! Гермиона! Постой!       Она остановилась, подтягивая на плечо сумку. Мальчик бежал за ней.       — Фред, мы опаздываем! Снейп тебя съест! Что случилось?       Он чуть замялся, а потом, мило улыбнувшись, спросил:       — Я хотел предложить тебе пойти со мной на бал. Ты хочешь?       — Что? — это вырвалось само, гриффиндорка даже подумать не успела.       — Я… Ты пойдешь со мной на бал? Если тебе надо подумать, можешь не отвечать сейчас.       — Нет, что ты, конечно не надо. Я пойду с тобой на бал, Фред.       Главный шутник школы засиял и обнял подругу.       — Ура! Спасибо!       Разорвав объятия он неожиданно поцеловал Гермиону в щеку. Легко и быстро, едва дотронувшись. Посмотрел пару секунд ей в глаза и, тихо сказав, что Летучая Мышь и впрямь убьет его за опоздание, помчался вниз по лестнице.       А девочка замерла в коридоре, глядя ему вслед. Она медленно поднесла руку к лицу и дотронулась до того места, которого коснулись губы ее друга. Внутри что-то расцветало, нагревалось и плавилось. Думать было очень трудно. Полностью утопая в ощущениях, Грейнджер поспешила на урок. Профессор ничего не сказала про опоздание. В течение урока она кидала на девочку нечитаемые взгляды, но не спрашивала по предмету.       Весь день Гермиона не могла сосредоточиться. Все ее мысли вертелись вокруг рыжего друга. Ведь он ее поцеловал. Это слово вихрем кружилось в голове, раз за разом нагоняя мурашки. Когда кто-то смотрел на непривычно тихую отличницу, которая ответила всего на треть заданных вопросов, а не не почти все, как обычно, она краснела и отворачивалась. Ей казалось, что все написано у нее на лицо. Будто, лишь глянув на нее, можно прочитать все ее мысли.       Спустя часа полтора гриффиндорка стала задумываться — а что теперь? Да, Фред ее поцеловал. Но что он имел в виду? Что это значило? Они все также друзья? Или нет? Как теперь с ним говорить? По-хорошему, надо спросить самого Уизли, но не будет ли это неуместно? Да и что именно она хочет знать?       Такие мысли сводили с ума, но девочка все равно чувствовала себя окрыленной. Ей казалось, что теперь она может все, стоит лишь захотеть.

***

      — Ну?       — Что?       Когда Гермиона пришла в спальню, на нее с одинаковыми выражениями лица уставились Лаванда и Парвати. Грейнджер сначала подумала, что как-то странно выглядит, но зеркало доказало ей, что все в порядке. Соседки по комнате продолжали смотреть. В итоге, Патил сдалась первой.       — Кто это?       — Кто что?       От нее будто чего-то ждали, но девочка искренне не понимала, чего. Подружки переглянулись, и Лаванда с хитрой улыбкой начала:       — Ты пропустила большую часть вопросов и записывала не каждое слово Макгонагалл, а только тезисы, которые были на доске.       — Да, и? Я мало спала, вернулась вчера поздно. Просто устала.       — Вот именно! Ты всегда приходишь до отбоя, ложишься вовремя и встаешь раньше всех, — это была уже Парвати.       — Ты нас за дурочек-то не держи, — Браун улыбалась так, будто нашла сокровище, о котором мечтала всю жизнь, да еще и выхватила его из-под носа у конкурентов.       — Мы же не слепые, — подтвердила ее подруга.       Видя, что Гермиона все еще смотрит на них так, словно не представляет себе, о чем идет речь, сплетницы вновь переглянулись. Патил обманчиво мягким и заботливым голосом произнесла:       — Гермиона, ну ты же прямо светишься вся. Мы ведь все понимаем. Сами знаем, как это бывает. Ты по уши в него влюбилась, солнышко, видно ведь невооруженным взглядом.       У отличницы округлились глаза. Она в ужасе глянула на девочек, но те расценили это по-своему. Лаванда прижала руки к лицу и трагичным шепотом произнесла:       — Это кто-то из Слизерина, да? Его родители никогда не позволят вам быть вместе. Это так печально!       — Он старшекурсник? — подхватила Парвати.       Гермиона отмерла и пересохшим от волнения голосом возразила:       — Нет, нет! Вы что? Он… Он с Гриффинндора!       — Вы уже целовались? — с интересом прищурилась Браун.       Щеки у Грейнджер запылали.       — Значит, да, — констатировала Лаванда. — Он хорошо целуется? Тебе понравилось?       Тут дверь распахнулась, и на пороге показалась Джинни Уизли.       — Ой, привет, девочки! Я тут книгу брала у Моники, я на тумбочку ее положу. Передайте ей, хорошо?       Он оставила потрепанный томик, где сказала, и направилась к выходу. Гермиона решила, что это ее шанс.       — Джинни, подожди! Я хочу с тобой поговорить! — с этими словами она кинулась к рыжеволосой.       Любимицы профессора Трелони выглядели крайне разочарованными. А отличница подумала, что никогда в жизни не была так рада видеть младшую Уизли. Вместе гриффиндорки вышли из спальни и спустились в общую гостиную. Как только дверь за ними закрылась, Гермиона выдохнула с облегчением. Но тут же напоролась на пристальный взгляд Джинни. Вспомнив, чем закончился их последний разговор, девочка напряглась.       — Что ты хотела? — поинтересовалась неожиданная спасительница.       — Эм… Во-первых, прости меня, пожалуйста, за прошлый раз, я была… — Джинни махнула рукой, пробормотала «забыли», и Грейнджер, кивнув, с радостью перешла на другую тему. — На самом деле, я просто сбежала от от Лаванды и Парвати.       Тут Джинни улыбнулась.       — Они у любого всю информацию вытянут, даже не прибегая к пыткам.       Гермиона улыбнулась в ответ и вдруг выпалила:       — Фред меня на бал пригласил, — и тут же, чтобы сгладить неловкое и поспешное высказывание, добавила: — А ты пойдешь?       — Да.       Гриффиндорки помолчали, не зная, о чем говорить. Затем Джинни сказала:       — Я в субботу пойду в Хогсмид за платьем. Хочешь со мной?       Гермиона с радостью согласилась.