Nitrogen

Скорость ловит его, сдувая попутным ветром назад, чтобы смельчак не стал соперничать с ним. В ушах веет гул, словно кто-то слепо барабанит палками по ржавому металлу. Двигатель тарахтит, мотоцикл вибрирует, набирая скорость больше и больше. Хочется прикрыть глаза, чтобы не бояться и не дать боязливым эмоциями взять верх над собой, а с другой стороны хочется любоваться открывшемся перед собой картиной бродячего художника. Проплывают несколько машин, просвечивая пустую дорогу фарами, и исчезают где-то вдалеке, будто провалились в яму. Быстрым движением проплывает по земле круглосуточная красная заправка с неоновой вывеской, где работник скучающе смотрит какую-то передачу на телевизоре около кассы, подперев щеки на ладони; перед ним лежат пустая коробка от лапши быстрого приготовления. Картины движутся по дороге, будто это вовсе не она, – природа, застывшаяся на земле, а мотоцикл, мчащаяся по пустой автостраде. Независимо от того, сколько у него было подруг, Ураган до безумия влюблён в свой мотоцикл и свободу, которую он ощущает, когда выходит с ним ночью на гоночную трассу. Вот эта любовь и привязанность к этой же любви. К свободе. Любовь к тому, как глубоко дышишь, чувствуешь, как воздух наполняется изнутри. К тому, как мчишься вперед на полной скорости, разрывая тяжелые цепи на своих конечностях и по всему телу. То, как держишься. То, как смотришь перед собой и никогда не оглядываешься назад. К тому, что вы можете слиться со скоростью и знать, что за тобой не гонятся. Даже если бы гонялись, скорость может быть сильнее. Ураган дрифтом тормозит у старта «Кобры», размахивающей финишный флаг. Опять те же уродливые лица. Участники соревнований стоят на трассе, небрежно прислонившись спинами к своим мотоциклам и провожая его ликующим взглядом. Как будто им не терпится увидеть жалкое падение Урагана с самого высокого холма, на который взбирается мотогонщик, как будто они уже представляют, как он проигрывает Лидеру «Кобры». Последнему идиоту на земле ясно, что все они знают, что он сегодня участвует в Роял рейс. Зрителей сегодня значительно больше, чем обычно здесь собираются. Видимо, многие хотят лицезреть «Королевскую гонку». Такой момент можно назвать «Золотым кейсом» в играх, который открывается только после определённого ограничения по времени. Поэтому зрители жаждут долгожданного зрелища. К тому же, это первая «легендарная» мотогонка Урагана с Лидером. Из-за этого он немного волнуется. Вероятность к проигрышу очень высока. — Ух ты, кого я вижу? Юрген собственной персоной. Голос всё же притворный. Фальшивый. — Бросивший вызов самому ДжиКею. Ураган хочет исправить собеседника, что это не он добровольно бросил вызов, потому что у него нет полномочий, а кое-кто специально спланировал ситуацию и подвернул жребий так, чтобы в напарники гоночной трассы к ДжиКею попался именно он сам, но у него нет желания исправлять его. Хотя Доми этого всё равно не поймет. — Волнуешься? – с весельем интересуется он и играет бровями, один раз приподнимая и опуская их. Доми сегодня без экипировки. Видимо он не участвует в гонке. Сегодня никто не увидит, как ДалбДэ будут соперничать не друг с другом, а со зрителями, как это бывает в обычном порядке. Ураган решает и дальше игнорировать его, чтобы его не донимали, и смотрит на горящие факелы, но не на людей. Однако Доми, не выдержав такого обращения, сам подходит ближе, останавливается возле Урагана и поворачивается к нему всем телом. Ураган краем глаза видит, как Доми выглядит очень довольным. Непонятно точно, по какой причине он так доволен жизнью, но Ураган не собирается в этом копаться. — Не прилично, когда задают вопрос, а не отвечаешь, бро. — Заткнись и исчезни. — Ого, – посвистывает Доми, изображая изумление, хотя сам выглядит ни чуть не тронутым. — Я тебе тут удачи пришел желать, а ты меня посылаешь. — Засунь её куда подальше. Не нужно мне ничего от тебя, – мотогонщика раздражает вся эта театральность Доми. Ведь участник «Красных» не такой уж, каким он себя показывает остальным: игривым, саркастичным и странным поведением. Ураган сознательно принял бы его за маньяка, страдающего раздвоением личности и антисоциальным расстройством, если бы не знал его настоящего. Если Феликс самый быстрый среди мотогонщиков, то Ураган очень внимательный по отношению к своим соперникам. Ещё один факт. Который снова идет в сравнении с Феликсом. Доми выглядит как последний человек, которому можно доверять. Как будто ему никто и не верит. За исключением Драго, конечно. Поэтому почти никто не заметил, как они, Доми и Драго, будучи соперниками друг с другом, являются приятелями, если не друзьями, которые по неизвестным причинам заключили между собой контракт. Легкомыслие Доми на самом деле выглядит как отвод нежелательных людей от самого себя. Ему это очень выгодно. Он верит только в себя, вот почему он кажется таким безнадёжным. Притягивает нужных людей, которые ему полезны. Он говорит доверительным и легким голосом, смотрит прямо в глаза, дарит своим взглядом неуверенность и определенную уязвимость. Ураган дал ему псевдоним – манипулятор. Такой же, словно с раздвоением личности и антисоциальным расстройством. Хитрый, ловкий, умелый. И сейчас тоже он не хочет верит Доми. — Эх, Юрген-Юрген, – медленно мотает головой Доми, в фальшивом разочарованным вздохом, сводит брови к переносице и обидно поджимает губы. — Тем не менее, – он коротко замолкает, и Урагану на секунду кажется, что Доми отклеивает с лица свою привычную раздражительную личность и смотрит своим обычным взглядом, истинным, но это кажется, всего на секунду. — Знай, что сегодня я на твоей стороне. Всю картину портит его сухой, безразличный голос. Всё такой же фальшивый. Ураган спустился на стартовую линию, чтобы занять свою очередь, и стоял возле своего мотоцикла, склонившись на седло спиной и скрестив руки на груди, когда к нему прицепился ещё один клещ. С такой же довольной улыбкой и хитрыми глазами. С победным намерением донимать Урагана лишь своим присутствием. Когда-нибудь, уж точно когда-нибудь, Ураган победит его на гонке, и Феликсу придётся навсегда закрыть свой рот. Этот момент когда-нибудь случится. Ведь главное победа, а не участие. Победа над соперником, над собой, скоростью, неудачам, преследующий по пятам. Победа над неуверенностью. Всегда, всегда нужно побежать. Каждая секунда в этой жизни соревнование над собой, нельзя допускать, чтобы кто-то чужой влился в твою дорогу, чтобы кто-то одержал победу и забрал твою заслугу, а ты оправдывался из-за своей глупости, что главное это участие. Нельзя никому доверять, кроме себя. Особенно Феликсу. Он явно что-то задумал. Пока он с позором не проиграет, он никогда не оставит Урагана в покое. — Мне так не терпится увидеть тебя наравне с ДжиКеем, – весело верещит Феликс, бесцеремонно прислонившись рукой на топовый бак мотоцикла. — У-у, Харлей Дэвидсон, обожаю твой байк. Считаю дни, когда же он будет моим, – он восхищённо скользит свободной ладонью по баку, где было написано модель. Урагану хочется прищемить его руки крышкой, а пальцы вырвать каким-нибудь плоскогубцем. Оторвавшись от любования железным напарником, Феликс поднимает голову. Он выглядит не совсем довольным, как это было минуту назад. Он явно оскорблен чужим игнорированием своей безупречной личности. — Будешь дальше играть в молчанку? Я думал, ты давно привык уже. «Я тоже так думал про тебя», – думает Ураган. — Знаешь, пока ты будешь сражаться со своей гордостью, я уже буду впереди, – продолжает свою реплику Феликс, после чего наклоняется ближе к Урагану и манит его пальцем, указывая куда-то на холм с факелами, где Ураган был несколько минут назад с Доми. — Смотри, – говорит Феликс. Ураган щурится и замечает болтающегося Доми, который всё еще там. Рядом с ним стоит появившийся из ниоткуда Драго. Тот выглядит усталым и недовольным, как будто проснулся прямо на дороге из-за того, что его насильно вывели на «Кобру», заставили стоять на месте и смотреть шоу. Ураган ни чуть не удивлён. И даже бровью не повёл. Идиоты Дэ снова что-то придумали. — Я им тоже предложил нашу игру, они с радостью согласились. «Чёртовы предатели», – думает Ураган. — Но твоя стратегия мне интересна. Если сегодня провалишься... – продолжает Феликс и делает интригующую короткую фразу. — Твой «Шторм» мой. У нас спор. Спор... Как же он бесит. Почему все ставят Урагана перед выбором? Почему такая манипуляция со стороны людей его преследует? «Выбирай или это, или то». — У нас спор не на это, – пытается он как-то выкрутиться и закрыть эту тему как можно скорее. Грехи и так на шее висят, не хотелось бы, чтобы они ещё давили. — А на что? – Феликс насмешливо приподнимает бровь, после чего кивает подбородком за спину Урагана. — На него что ли? Ураган непонимающе хмурится, уставившись на соперника, ослабляет хватку руки на груди и, не отрывая взгляда от ухмыляющегося Феликса, которого явно забавляет вся эта картина перед ним, разворачивается назад. Вся эмоция с лица стирается, когда он видит неподалёку два знакомых лица. Асси, атакующий своим презрительным взглядом в сторону двух мотогонщиков, толкает своего лучшего друга за спину, а тот не отрывает взгляд от Ураган. И смотрит так... очень странно. Как будто удивлённый тем, что пришел сюда, а тут Ураган перед носом. Правильный мальчик, думающий о учёбе, пришел сюда на «Кобру». На автостраду, где проводятся нелегальные мотогонки. Место, разыскиваемое местной полицией, с подозрительной бандой подростков с подозрительными таблетками в карманах и алкоголем в крови. А Ураган помнит, что высадил его совсем не здесь, несколько часами ранее. И он очень надеется, что они не услышали их разговор. Кто его сюда притащил? Его друг? Зачем? Им здесь не место. Это место не для них. Феликс презрительно фырчит, но в голосе его, тем не менее, слышится некая скука. — Он давно вне спора. Он мне не интересен. Расслабься. Тогда на вечеринке лишь хотел повеселиться, думал, ты струсишь связать себя с тем мальчишкой. А ты... был не против. Слушай. У меня идея. Только не это. Как только в его дурную голову падает дурацкая идея, это ни чем хорошим не заканчивается. — Если тебе все же хочется так сильно оставить его в споре, то поставь его на ставку. А что? – коротко выдыхает Феликс, заметив, как лицо Урагана напряжённо вытягивается. И даже замечает, как его кулак сжат до такой степени, что костяшки пальцев побелели и напряженно дрожат. Челюсти тоже сжимаются. Феликс прекрасно понимает, что Ураган готов ударить ему в лицо. — В чем проблема? Боишься? – Фикс довольно играет бровями и, как будто ему пришла догадка, он с подозрением щурится, догодливо щелкнув пальцами. — Не уж-то втюхался, м? М? – не дождавшись ответа от игнорируюшего его Ураган, он победно продолжает. — Ладно, значит... я меняю правила на сегодня. Выигрыш, – наклонившись немного вперёд и интригующе шепчет, — либо он, либо твой байк. Опять этот выбор. Несколько дней назад Феликс поставил его перед выбором: либо байк и репутация, либо человек и его чувства. Теперь снова он. Либо человек и его чувства, либо байк и репутация. И не ясно, что и кто из них важен именно сейчас. Ураган мог ударить самодовольного, страдающего какой-то ерунды Феликса, чтобы он не управлял над ним, но не успевает: Феликс удирает ноги быстрее, чем Ураган успевает соображать. Тем не менее, ему предстоит не проигрывать сегодня, чтобы не потерять определённого человека, который вовсе не должен был здесь присутствовать ни в какой параллельной вселенной, и своего байка – единственный, что у него есть. Шанс только пятьдесят на пятьдесят. Если только не на ноль целых девяносто девять сотых. Процентов. Шум неожиданным штормом наваливается в уши. Взбудораженные зрители начинают громко кричать, зовя кого-то по имени. Ураган напрягает уши, чтобы расслышать. — Джи Кей! Джи Кей! – хором говорят зрители. Со стороны «хвоста Кобры» на сумасшедшей скорости приближаются несколько байкеров, с громким ревом двигателей и дымом из подзорных труб, оставляя за собой пыль и вздымая комья земли и мелкие камушки. Массивные колеса их мотоциклов оставляли на дороге светящийся вектор, неоново-желтый след. Только у одного мотогонщика, который мчится впереди и посередине банды, растягивается неоново-бирюзовый след и исчезает через несколько секунд, как следы самолёта на небе. Лидер тормозит дрифтом, рисуя следом за собой неоном большой светящийся бирюзовый круг. Окутанные клубами пыли и выхлопных газов, остальные мотоциклы с жёлтыми векторами с визгом тормозят за лидером. ДжиКей околачивается ногой о землю, но следить с байка не спешит. Он снимает мотоциклетный шлем, сдвигает его в сторону, вскидывает голову и проводит рукой по волосам. Он со вздохом криво улыбается, глядя на своих товарищей. Они, в свою очередь, слезают со своих мотоциклов и сразу же начинают болтать. Среди них сразу же выделяется Варпач, который громко смеётся над шуткой Коффи, выгибается и бьет себя по бёдрам. Видимо, шутка очень смешная. ДжиКей неожиданно обращает внимание на Урагана. — Так это ты. Синий дьявол. Наслышан о тебе, – хрипит он. — Лидер «Белых» обменял свой купон на миллион на тебя. Удачи в гонке, – с этими словами он пару раз сжимает рукоятки, давит на газ, рвется вперед. Прямо на стартовую линию. Оставляя удивлённого Урагана за собой. Так он не ошибся. Феликс действительно поставил его на свое место. Обменял его, как выразился сам ДжиКей: «купон на миллион», вместо себя, чтобы не проиграть Лидеру «Королевских гонок». Сделал так, чтобы вместо него проиграл Ураган.