Nicky in via

Нахождение в школе меня угнетает. Бездумное время препровождение лишь усиливает моё нарастающее безумие. Каждый день я срываюсь на окружающих всё больше и больше. Мне нужна свобода. В один из таких дней меня вызвали на совет в школе. Они пытались узнать информацию, но я до сих пор не поддаюсь. Ребекка начинает всё больше сомневаться в моей потери памяти. А я всё больше злюсь. Большие надежды возлагаются на Вики, которая имеет связь с Мальбонте, ментальную и физическую, которая при каждой возможности старается выдать его. В очередной день на собрании мать начала с того, что им удалось найти ключи от небес, однако, Мальбонте успел их забрать, убив при этом демона Азазеля, который должен был быть следующим правителем в Аду, что не в коем разе не было не удобно ни ему, ни мне. Задумавшись, сидя на стуле в зале собраний, я пыталась понять, как мне сбежать отсюда. — Как все мы знаем, Мальбонте недавно напал на Цитадель. Армия последних потерпела очень огромные убытки. — Должен признать, этот ублюдок действительно силён в убеждении и в своих действиях, — Люцифер задумчиво проговорил данный факт. Я разговаривала с ним не так давно, пыталась переманить его на свою сторону. Мне пришлось рассказать ему, что произошло со мной в Аду. Он был в бешенстве лишь от того, что защита в Аду была крайне уязвимой, а не от того, что со мной сделали его сородичи. Он по этому поводу даже глазом не моргнул. Неудивительно, он ведь демон. Однако, если бы это произошло с Вики, Люцифер не посмотрел бы, что это его дом и испепелил дотла. — Но противостоять его армии стало гораздо сложнее. — Есть ещё один момент: ему помогает три советника. Их никто и никогда не видел в лицо, но это сильнейшие бессмертные, которые только могут быть. Демон, ангел и непризнанный. — Вики повернулась ко мне и пристально уставилась на меня. — Возможно, что демон там, с ним, про ангела удалось узнать одно, он был в плену у Цитадели, это одна из причин почему полукровка напал на них. Что насчёт Непризнанного…их там достаточно много, однако, я подозреваю лишь одного человека в этом. Она кивнула в сторону меня. Я, сидевшая до этого спокойно, осталась сидеть так же. Зачем мне выдавать себя так глупо, я просто потом уничтожу эту суку на поле боя и всё. — Мне, кажется, что ты ошибаешься Вики. Она слишком слаба и глупа, чтобы быть советником для него… — Говорят, что именно Непризнанный советник обладает щитовым ментальным барьером, который помогает защищать его от внешнего воздействия сил бессмертных. — Сколько бы она здесь не находилась, мы не видели проявления её силы, будто у нее ее и вовсе нет, — мать задумчиво повернула голову в мою сторону. — Она самая слабая из нашей семьи, в плане сил. Они сейчас серьёзно? Мать, ты родила нас двоих, и думаешь, что всё перешло Вики. Слепая простота. Как бы мне не выдать себя, не показать, что именно я этот советник и чтобы меня не отвели на плаху раньше времени. У меня помимо щита есть ещё одна сила. Бессмертные могут владеть в полной мере либо одной, либо несколькими силами. У меня их три: щит — основная, дополнение к этой силе - эмпатия , целительство и ментальный телекинез, которым я могу отбросить любого желающего, раздавить или просто переместить. — Прошу простить меня за вторжение в вашу дискуссию, но у меня есть доказательство того, что Ники Уокер обладает совершенно иной силой, чем вы предполагаете. — Дино снова вступился за меня. Мне кажется это странным, что ему от меня надо? — Да? Ну поведай же нам, что у неё за сила такая? — Целительство. Когда мы вернулись из Цитадели, у меня была огромная рана на руке, но она её исцелила всего лишь приложив руку. Поэтому она относительно быстро и восстановилась после пыток, из-за силы. — В этом есть смысл. — Тогда почему она осталась там, в лагере Мальбонте, когда мы смогли выбраться? — да чего ты ко мне пристала, тупая овца Вики. — Всё просто — я улетал один из последних. Он отпустил всех взамен на кого-то другого, он выбирал между мной и ей. Естественно, он выбрал её. Я бы тоже вместо мужика, выбрал красивую Непризнанную, которую можно сломать, подчинить себе. Смотреть приятно и издеваться тоже. — Почему ты защищаешь меня? — Вполне возможно. — На секунду Ребекка замерла в раздумьях. Она не глупа и считает меня потенциально опасной, но мой спектакль делает меня для них слегка уязвимой. Мать не верит Дино, но и не может точно понять врёт он или нет, не имея возможности проникнуть в его сознание. — Так как Ники не помнит расположение лагеря, нам нужно продолжать его поиски. Энди, подготовь крылолётчиков. — Извините, — я в своей жалобной манере жертвы, начинаю говорить, — Можно ли мне присоединиться к ним? — Нет. — Просто, директор, если я полечу с ними, возможно, осматривая территории, благодаря какому-либо отличительному знаку, я смогу узнать место. Моя память постепенно возвращается, вы это прекрасно знаете. — Тебе нет доверия, но ты права. Мальбонте может клюнуть на приманку, что с крылолетчиками летит его пленница. — Он не поведётся на какую-то там пленницу. Он достаточно сильно уже поиздевался надо мной, вряд ли я ему нужна. Но вам нужна информация, а триггером к воспоминаниям сможет послужить лишь то, что я скорее всего увижу что-то знакомое. — Ладно, лети. — Спасибо. — Я развернулась на пятках и спокойна пошла к двери. Вики очень эмоционально возмущалась тому, что меня допустили к полётам. — Почему вы все ей верите? Она же не пленница, а подстилка Мальбонте. — Даже если это и так, то увидев её он выдаст себя. — Не факт, он не дурак, чтобы ради какой то непризнанной обнаружить себя. — повторяет Люцифер. Я повернулась от двери в сторону Вики. Смотрела на неё так испепеляюще жутко, что Дино заметив это быстро вывел меня из зала. Он вёл меня за локоть в сторону своей комнаты. Я спокойно шла за ним. Не хочу выдавать себя. Зайдя в обитель ангела, не стала осматриваться, мне стало интересно зачем он меня сюда привёл. — Ты так и будешь притворяться, что ничего не помнишь? — А надо? — Передо мной нет. Я не выдам тебя. Не выдал же твои мотивы и причины почему ты осталась в лагере Мальбонте. Ники, это же не он тебя так пытал? — я молчу. — Я знаю, как он пытает, сам подвергался пыткам с его стороны. Он может делать всё что угодно, но изнасилование женщины — это не в его стиле. — Как хорошо ты его изучил. — Просто не сложно догадаться, что он попал под твои чары. Поверь, многие попались бы, если ты мужчина и у тебя есть глаза, то никто не сможет устоять перед твоим очарованием. Моё лицо не выражало ничего, я научилась прятать эмоции. — Ты сейчас похож на Змея Искусителя своими речами. Что ты от меня пытаешься узнать? Я ничего не скажу, даже под пытками. — Вот кто Ад почти сравнял с землёй. Вот кто его разрушил до основания. Это был полукровка. Это правитель-самозванец тебя пытал? — Допустим. — Он очень хотел насолить Мальбонте. Он был здесь и разговаривал с Ребеккой, ну как это была своего рода змеиная перепалка. Он сказал, что знает, кто фаворитка полукровки и сможет выбить из неё информацию. А потом ты оказалась здесь после пыток. Твоя мать догадывается, что ты его фаворитка, но не допускает того, что фаворитка может быть ещё и советником. Хотя это Ребекка, она может знать всё. — Ты откуда это всё знаешь? — Откуда надо. Ты специально напросилась полететь с крылолетчиками? — Допустим. — Ты свободолюбивая. Здесь твоя клетка, поэтому ты и рвешься на свободу. Не мне тебя уговаривать остаться. Но я знаю, что твоя свобода рядом с ним. Ты любишь его, Ники? — меня передёрнуло от этих слов. — Дино, не твоё дело с кем я сплю, дружу, а уж тем более кого люблю. У меня нет такого понятия как любовь, потому что она для меня закрыта. — Свободу рядом с кем-то можно почувствовать, если есть чувства. Почему я завёл этот разговор, потому что ты явно не безразлична полукровке. Он бы не стал уничтожать Ад из-за обычной пленницы или советницы. — Ближе к делу, купидон. — Ты его слабое место. Этим могут воспользоваться во время войны. В том числе и я. Твои родственники думают, что ты самая слабая из них, но это не так. Ты сильнее всех вместе взятых нас, бессмертных. Отец успел рассказать мне о том, что есть особая книга, но она находится в скрытом отделе библиотеки Ада. Туда может попасть только Люцифер или Сатана. — Я не стану искать эту книгу. Мне это не интересно. — А зря, потому что твоя мать начала её поиски. — Мне зачем вся эта информация? — Хочу, чтобы ты была осторожнее, за тобой рано или поздно начнётся охота… А мне бы этого ой как не хотелось. — Дино, мне не важно, кто и что ищет. Мне важно следовать цели. — Хорошо. Я тебя предупредил. — Тогда и я отплачу тебе тем же. Скоро начнётся бойня, очень серьёзная. Будь осторожен. Выживи. — Спасибо, Ники. Ты тоже. Я ушла к себе в комнату готовится к миссии. Мне выдали комбинезон, чтобы было удобно лететь. Вики и все остальные будут заняты совершенно другими делами, их не будет интересовать ход операции. Пройдя к базе крылолётчиков, я заметила, как косо все на меня смотрели. Мне было плевать на их взгляды, а тем более на мнение. Вас, дебилов, скоро уничтожат. Все эти дни гнев и сумасшествие накрывали душу Тьмой. Я встала рядом с остальными. — Эй, подстилка Мальбонте. Ты тоже с нами что ли? — кто-то из ангелов начал огрызаться на меня. Это был Астр, он постоянно подкалывал Вики, теперь взялся за меня. — Астр, прекрати. — Кто-то одёрнул его. — Если она действительно его фаворитка, то тебе не сдобровать. — А что мне сделает этот идиот? Она ему нужна только для ублажения, а не для силы. Вот Вики, та да, силы его забрала, а эта даже особым нормальным даром не обладает. — Я держусь из последних сил, чтобы не испепелить его мозги. Но я должна продолжать играть роль. — Что ты на это скажешь, Непризнанная? — Я не понимаю, о чем идет речь, — но понимаю, что лично убью тебя на войне, говна кусок. — Ты очень милая, когда строптива. Может по завершению миссии мы с тобой уединимся? Хочется отведать той, с кем спит Великий и Ужасный. — Я сдержала порыв своего гнева и сделала вид, будто не понимаю, что происходит. Но внутри головы представляю как вышибу ему мозги. Мы взлетели, и полёт был довольно долгий. Я осматривала окрестности, которые могли быть похожи на лагерь. Но я ведь действительно не знаю, где он находится. Скорее всего перед тем, как напасть на Цитадель, он переместил его снова. Но заметила то место, где, как я помню, было последнее пристанище, в которое я так и не вернулась. — Энди, здесь было последнее пристанище, которое я помню, — показываю ему клочок земли. — Скорее всего он перенес лагерь в другое место. Энди даёт команду, чтобы крылолетчики снижались. И громко говорит. — Исследуем это место. Может быть остались какие- то вещи или запасы, которые могли бы нам помочь обнаружить полукровку. — Мы снижаемся достаточно близко и я чувствую под ногами землю. Ноги слабо волочатся по земле, как и крылья. Очень устала, силы ещё не полностью вернулись. — Помнишь ли ты, Уокер, что и где располагалось? — спокойно спросил Непризнанный. — Не всё помню. Меня большую часть водили по лагерю с закрытыми глазами, раз я пленница. Но точно помню, где была тюрьма. — Я показала в сторону темниц. — Вряд ли там что-то сохранилось, обычно Мальбонте, если переносит куда-то лагерь, он подчищает всё в сухую. Не оставив и пёрышка. Мы пошли в ту сторону, куда я указала. Там действительно ничего не осталось. На меня накатила грусть. Куда же он переехал? Вряд ли я об этом узнаю, когда либо. — Что-то ещё помнишь? — Да, вот там была кухня, а здесь мини-бар. — Его покои? — Не знаю. Я всегда сидела в камере. Меня очень редко куда-либо выводили, им нужно было прикрытие в виде меня. Меня приводили к нему с закрытыми глазами и оставляли в его покоях. Все думали, что я развлекаю его, но это не так, он оставлял меня, а сам куда-то уходил. — Мы даже не спали ещё ни разу. Нормальный поцелуй-то был недавно, а для всех я шлюха. Ну и пусть. — Видимо, на разведку, раз ты была прикрытием. — Энди, здесь есть водопад, куда мне разрешалось ходить мыться. Мне бы хотелось пойти туда. — Я пойду с тобой. — Хорошо. — Увязался же. Хочу побыть одна. Мы шли к водопаду молча. Непризнанный осматривал всё вокруг, а я смотрела только вперёд. Услышав шум, я, сама того не замечая, улыбнулась. Это было моё любимое место, здесь я часто размышляла о своей никчемной жизни. Радостно бегу к воде и зачерпываю её в руки. Она пахнет сладко, как и всегда. Скучала по этому месту. Энди остался на нескольких метрах дальше от меня, он понял, что в этом месте я чувствовала себя хорошо и не хотел нарушать уединение. Сев прямо у кромки воды, я закрыла глаза. Ни гнева, ни ярости — ничего не осталось, будто это было священное место и меня оно исцеляло. Я услышала шум позади меня. Повернулась и увидела, как кто-то надел на Непризнанного мешок на голову. Не успев среагировать, я тоже оказалась в ловушке. Меня очень грубо толкнули вперёд. Я полетела лицом в землю, кровь хлынула из моего носа. Меня, видимо, вели рядом с Энди. — Уокер? — Я тут. — А ну заткнулись. Наденьте им кляпы. — Это либо был кто-то из скрывающихся беглых преступников, либо пешки из лагеря Малбонте. Очень бы хотелось, чтобы это был второй вариант. Мы шли долго. Насколько я поняла, нас не стали перетаскивать по воздуху, потому что крылья наши тоже связали. Вскоре я услышала гул голосов и каких-то движений. Отвратительные запахи и смех. Я замерла. К разбойникам кто-то вышел. Он грубо держал меня за руки. — Босс, мы взяли крылолетчиков недалеко от лагеря. Что-то разнюхивали. — Кто это? — сердце пропустило удар, голос был до жути знаком; я стиснула зубы, чтобы не выдать свою радость. Морт, это был он. Советник Мальбонте, один из нас. — Да девка какая-то с ними была. Жутко красивущая, вот мы её тоже решили прихватить, может быть господину будет полезна новая игрушка, а то на нём лица нет. Я знаю эту процедуру, когда осматривают пленников. Сама лично этим занималась. Сейчас Морт будет осматривать меня и увидит клеймо советника. И действительно, как я предугадала, он лично стал осматривать меня. Осмотрел карманы, а потом начал оглядывать руки. Он делал это хладнокровно и без толики какого-либо чувства радости, что он рад меня видеть. Меня нельзя выдавать крылолётчикам. Морт отдал приказ вести всех в камеры и меня в том числе. Меня вели грубо, но на полпути, сопровождающий будто сменился и повел более спокойно. Меня завели куда-то. Это походило на камеру, но здесь не пахнет сыростью. Мне сняли сначала мешок, а потом уже высунули кляп. Я молчала. Повязку с глаз мне не сняли, руки тоже не развязали. В помещении было тепло, это не камера, точно не она. Ко мне кто-то подошёл и чем-то коснулся моего лица. Тряпка или платок, мне вытирали кровь с лица. Всё было очень тихо и загадочно. Далее ещё больше затянули узел на руках, чтобы я не двигалась и не дёргалась. Почувствовала на шее ровно и горячее дыхание. Кто-то решил со мной сыграть. Если я не ошиблась и слышала голос Морта, то я в лагере Мальбонте. И если это не камера, то значит комната. Дыхание на шее заставляет меня вздрогнуть, но повиноваться движениям рук, что были на веревках. Меня притягивают ближе к себе и я прижимаюсь . Мою талию обхватывают сильные руки, и я начинаю дрожать то ли от страха, то ли от возбуждения. Вряд ли инкогнито собирается насиловать меня, хотя я уже не знаю чему верить. Горячие губы касаются выпирающей от напряжения жилки и я содрогаюсь. Напряжение растёт и я начинаю, отодвигаться. Меня прижимают ещё ближе. — Кто бы ты не был, хотя бы развяжи глаза или дай мне знать, кто ты. Мне страшно. — честно призналась я, и меня будто услышали. Жёсткие пальцы схватив меня за подбородок, развернули голову в сторону. Губы накрывают мои, я тревожно вздыхаю, но когда ощущаю запах знакомого тела и вкус губ, успокаиваюсь. Это не чужой. Я расслабляюсь. Одной рукой он держит меня за талию, а другой — гладит мою израненную пытками кожу. Ничего грубого он не делает. Инкогнито касается моей шеи, затем ключицы. Но каждое невесомое прикосновение, несёт в себе скрытую силу, подобную удару клейма. Мне трудно дышать, и я понимаю, что он об этом знает. Он хватает меня сзади его руки смыкаются на моих полных бёдрах, поглаживает их. Он притягивает меня к себе, его возбуждение чувствую всем свои телом. — Перестань играть со мной… — шепчу сквозь негу возбуждения. Он разрывает мой костюм так, что я остаюсь нагая . Его руки быстры, движения огрубели от силы нарастающей страсти и возбуждения. Он целует меня в шею. И шепчет на ухо: — Твое враньё выше всяких похвал, даже я бы поверил в него . — И тут я понимаю, что в безопасности, но при этом чувствую себя беззащитной и уязвимой. Он продолжает ласкать мою шею. — Я же говорил, что накажу тебя за непослушание. Он шлёпает меня по обеим ягодицам и я начинаю краснеть. Ещё больше поддаваясь этой пытке. Вот моё наказание за то, что я сбежала из школы, когда он сказал, что сам призовёт, когда нужно будет. Жар распространялся по коже везде, где Мальбонте касался меня. Он исследовал ладонями талию, полную грудь и изгибы спины. Страстно, с нажимом, держа баланс, чтобы сделать мне приятно и больно. Он отошёл ненадолго, а я застонала от того, что эта блаженная пытка кончилась. Но меня подхватили сильные руки и усадили на колени. — Я хочу видеть тебя. — Шепчу полная уверенности в том, что моё желание исполнится. — Нет. Это будет твоим наказанием, ты не будешь видеть меня. — Это не честно, ведь ты видишь меня. — Мне нравится наблюдать за тобой . Тут есть на что смотреть. — Когда полукровка начал целовать мои ключицы и плечи, когда запустил пальцы в волосы и чуть оттянул мою голову назад, я закусила губу. Уселась на его бёдра плотнее, так чтобы стало тесно, тепло, жарко, нам обоим. Агрессивный, опасный и вспыльчивый Мальбонте целовал меня так, что я не могла спокойно усидеть на месте. Я безумно его хотела, так давно его жаждала, что сейчас очень сложно было держаться. Мне так хотелось самой освободить его от оставшейся на нем одежды, но связанные руки не позволяли этого сделать. Поэтому сейчас я была в его власти целиком и полностью. Эта пытка продолжается слишком долго, я уже настолько возбуждена, что балансирую на грани. Он поднимает меня со своих бёдер и кладёт переворачивая спиной на кровать. Мои крылья оказались развязанными, поэтому я смогла легко устроится на холодных простынях. Я слышу, как он срывает с себя остатки одежды, жаль мне не видно его лицо,тело и глаза. Он специально так сделал, чтобы я мучилась. Маль целует меня, совершая языком сложные движения, что я теряюсь в ощущениях, где он этому научился, меня не волновало сейчас, полностью расслабленная и ошеломленная, чувствую его руку между своих ног. Его пальцы касаются вулкана , который вот вот взорвется , и я стону. Ещё шире расставляю ноги, давая ему понять, что пора действовать. Он потирает смазанные пальцы собственной слюной, находит нужную точку, прикосновение к которой заставляет меня резко втянуть воздух. Я выгибаю спину, запрокидываю голову, цепляясь за простыни подо мной пальцами. — Ты так и будешь молчать? Или уже что-нибудь скажешь, вижу же, что сдерживаешься. — Его хитрый хриплый голос, ещё больше возбудил меня. — Я…скучала. - это было сказано настолько честно, нежно и по-особенному отчаянно . — Какая послушная девочка, — он медленно целует меня. С такой страстью, словно хочет попробовать на вкус и поглотить каждую частичку моего тела. Он начинает снова руками добивать меня. Начинаю постанывать, от приближающегося удовольствия, — Нет, нет, рано ещё. Я хочу услышать, как непокорная Ники Уокер умоляет меня. — Ни за что. — Ты в этом уверенна? — он начинает проникать в меня пальцами, тут я уже не выдерживаю и начинаю очень громко стонать. — Стонешь ты достаточно громко, мне нравится. Мы должны доказать всем, что не зря тебя называют моей подстилкой. — Я …не …хочу…никому…доказывать… — Да? А что тогда ты хочешь? — Тебя, чертов ублюдок. — Он настолько сильно возбужден, что ещё сильнее прижимает меня к кровати. — Хочу давно. Как только стала твоей советницей, поняла, что не могу не думать о тебе. Моя фантазия слишком извращённая. — Вот оно что, вот почему ты постоянно взбешённая, как кошка. Просто ты меня хотела, всё это время. — Может ты перестанешь тешить своё самолюбие за счёт меня и уже возьмешь полностью, а то пну очень больно. — Ццц, не нужно так сильно ругаться, — он нависает надо мной, обхватывая мои бедра руками , придвигает ближе и своими коленями раздвигает мои ноги . Он полностью контролирует меня. Властвует надо мной безо всяких усилий. Я чувствую его возле себя. Резко вдыхаю, желая его, пытаюсь придвинуться к нему, но он не позволяет. — Я не слышу. — Пожалуйста… — я задаюсь, больше не могу так. Он входит в меня, медленно и глубоко, пока не заполняет целиком. Я вскрикиваю, а он зажимает мне рот рукой. Он не двигается. Он хочет услышать от меня не ругань и сквернословия , а мольбу и имя, его имя. — Мальбонте, я тебя очень прошу, не издевайся хотя бы ты. Мне и так досталось достаточно сильно из-за тебя. Его устроила моя просьба, он касается моей щеки и гладит пальцем по ней. — Не перестаю удивляться, насколько ты сильная Непризнанная. Не могу обещать, что не обижу тебя. Я могу сделать только больнее. — Мне достаточно знать, что ты рядом. — Он начинает двигаться медленно, его движения направленны на то, чтобы ещё больше разбудить жерло вулкана. Мучает не только меня, но и себя. Его движения резкие, как и его темная сторона, но с толикой нежности, как его светлая сторона. Я стону так громко, не сдерживая себя, чувствую, что ему это нравится, потому что он то сбавляет темп, то усиливает его. Он доводит меня до безумия, как и всегда, только здесь — это приятно. Я уже на краю, мне становится почти невыносимо это терпеть. Такого у меня не было ни с кем и никогда. Я полностью уязвима перед ним и открыта. Он этого и добивался, чтобы показала себя настоящей. Теперь он это знает и хочет меня такой, какая я есть. Он целует меня ещё более страстно, входя сильнее и быстрее, стремясь проникнуть как можно глубже, сделать меня своей. С каждым толчком я подхожу всё ближе к краю — по телу пробегает дрожь удовольствия, предвещая приближающейся наслаждение. Я чувствую, как тело дрожит от начинающегося всплеска оргазма, невыразимо яркого. — Я хочу услышать, что ты моя. Что больше никому не будешь принадлежать, кроме меня. — Я твоя, никогда не предам и буду верна. Ты нужен мне, всегда. — Ники, — имя сорвавшееся с его губ, такое редкое и воистину превосходное явление , что заставляет меня достичь кульминации. Я слышу собственные крики, они отскакивают от стен. Всё вокруг кажется уже не настолько важным: не враги, не войны и никто вообще. Никогда прежде я никого не подпускала настолько близко. Моя собственная война закончилась поражением, но я не жалею. Сжимаюсь вокруг него. Не знаю, что именно стало толчком к предстоящему фейерверку — мои крики или же слова, но он сильнее вцепляется в мои волосы, что даже больно. Он выдыхает в огне оргазма. Я слышу низкий стон. Он заполняет меня своей темнотой. Целует долго, требовательно . Снимает с меня повязку, развязывает верёвки. Я обхватываю его горячее тело, своими холодными руками и обнимаю, касаясь корней крыльев, шрамов, царапин и ран. Мы поворачиваемся на бок и я засыпаю на его груди. В его объятиях я чувствую себя свободно и безопасно. Теперь меня можно с точностью назвать его фавориткой, подстилкой, да кем угодно. Мне ,нахрен, плевать. Главное сейчас то, что мне нравится быть в его власти, принадлежать лишь ему. Быть свободной. Ведь моя свобода рядом с ним. Главное нам выжить в настоящей войне, иначе, все это было напрасно.