ПРОДАТЬ ДУШУ ДЬЯВОЛУ

Не знаю, как так быстро пролетело время и я увидела ночь перед глазами… Всё казалось таким растраченным и ужасающим вокруг, словно у тебя нет шанса произвести второе впечатление. До того момента, как мои глаза сомкнулись, вокруг был серый туман с обид, слез и внутренних дискуссий. Мне казалось, что на мне не было лица, когда водитель Егора заводил меня в эту квартиру, я даже особо не предавала значение вопросам о том, нужно ли мне что-то ещё. Потому что знала, что этого не достать. Телефон у меня не забрали, хоть и казалось, что мне разрешили его на один звонок. Но этого не случилось. И когда я зашла в свою комнату, слабость накрыла меня с головой и я просто повалилась в кровать в том, в чём была, успев только снять туфли, совершенно не думая ни о чем больше, как не о родных. Я ещё долго смотрела на смартфон и решалась сново набрать маму, всё рассказать, как есть или соврать опять, в голове был коллапс решений, и ни одно меня не устраивало. Просто представила, что они думают обо мне, как ругался Папа, как брат закрывал уши, а Мама, не смотря на свой сильный и не подавляющий характер, тихо плакала в ванной, потому что никогда нам не показывала свою слабость. Мне так хотелось сейчас к ней прижаться и представить, что больше нет ничего, что может нас отдалить. Именно поэтому я сделала этот шаг и сново набрала знакомый номер, но в ответ услышала только короткие гудки. Мне не рады. Чёрт. Такое смешанное состояние сразу: хочется набрать Макса, заорать ему в трубку, назвать самыми плохими фразами, которых нет в современной литературе и… ничего не хочется, просто лежать и чувствовать себя амёбой. Да, давай сново себя обвини, искоренял мой организм все слова о том, как я себя загнала в этот тупик. А может это не тупик вовсе, может здесь мне открыли глаза на всё своё существование? Может это спасение? Через боль, слёзы, подавление воли и запертые двери, невозможность жить в цивилизованном мире, как я этого хочу. Мысли съедали меня весь день, и добрались до вечера. Кажется, что я не спала, а просто смотрела в одну точку и будоражила себя ответами-вопросами, не доходя до истины. Панорамный вид загорался огнями мегаполиса и ещё больше меня бесил, но у меня не было сил встать и закрыть эти чёрные, как ночь шторы. Меня мучала изжога и временами сухость во рту, но я была настолько беспомощна, что не знала, как дотянуться до бутылки с водой. Я была слаба морально. И совершено не понимала, что меня может спасти. Пока не раздался громкий щелчок двери, я прислушалась, услышав, как в квартиру вошёл Егор. Именно он так безудержно всем гремел, когда снимал кроссовки и верхнюю одежду. Я даже на миг отключилась от самобичевания и прислушалась к каждому шагу в свою сторону. Но кто мог знать, был ли этот шаг ко мне? Или он будет заниматься своими делами? Возможно вчерашняя слабость с его нежностью это просто однодневная акция и сейчас она завершена. Мне было не по себе, и я просто укрылась и свернулась калачиком, не понимая, как буду сейчас играть по его правилам. Оковы строк в голове перебил еле слышный скрип двери в мою комнату, я уже знала, что он хочет меня увидеть и даже услышать, но не знала как собрать себя, словно пазл. Егор вошёл без явных признаков диалога, он ступал уверено по паркету и уже через пару секунд я чувствовала его за спиной, но ещё больше сомкнула глаза, сделав вид, что сплю. Да. Сейчас я хотела его обманывать. Иначе не хотела делиться плохим восприятием к миру и впускать его в свои проблемы, которые мало кого волнуют. Секунда и я почувствовала его рядом с собой, сильная рука накрыла мою талию сквозь одеяло, а вторая умостилась впереди, шелестнув чем-то не понятным перед моим носом. Я хотела только открыть глаза, как вкусный аромат прошёлся по всем моим рецепторам и заставил увидеть нечто перед глазами. — Это тебе. — произнёс брюнет, так же прижимаясь. Передо мной красовались пионы. Они были такие огромные и такие яркие, что невозможно было оторвать взгляд. Большой букет пионовидных роз просто разрисовывал красками тёмную комнату, где свет был только от панорамы города. — Мне? — Да. — Спасибо. — хватаюсь за букет руками и внюхиваюсь в запах настоящей весны. — Где ты их нашёл сейчас? В такое время года? — Я могу найти всё. Даже не сомневайся. — Блин такие красивые. — Мне сказали, что ты расстроилась от разговора с мамой. — прошёлся пучками пальцев по моему запястью брюнет, где красовался его подаренный браслет. Касания настолько делали атмосферу тёплой, что я смогла повернутся к нему лицом, видя как он сразу же обернул взгляд ко мне. — Спасибо, что дал позвонить. Мне больше не нужен телефон. — Слишком много благодарностей за сегодня, тебе не кажется? — Возможно. Но они все по делу. — Можешь оставить его себе, и звонить семье, когда тебе захочется. — крепко сжал мою руку брюнет. — Думаю уже не стоит. — Почему? — серьезно посмотрел на меня Булаткин. — Родители всё узнали. — Всё это то, что ты у меня? — И это тоже, и что на деньги повелась, и что на вебкаме работала. — Хм. Ты сама рассказала? Задаёт вопрос брюнет, будто бы понимает мой ответ. — Нет. — оборачиваю взгляд в другую сторону, пытаясь не говорить об этом. — А кто? — сразу же касаются моего подбородка сильные пальцы и подвигают в сторону к себе. Мы соприкасаемся взглядами, его такой решительный, увереный и храбрый, а мой: одинокий, слабый и распущенный. Не знаю, как наши силуэты так ярко соединяют друг друга, но у меня проходит ток по венам и мурашки сразу же обволакивают все руки от его касаний. — Макс. — не понимаю как я быстро так сдалась, но молчать больше не было сил. И возможно на подсознательном уровне я знала, что Егор не оставит это просто так. И я этого и хотела. Впервые хотела, чтобы он был наказан. Егор сразу же улыбнулся, то ли от мысли о своих замыслах, то ли от моей глупости на счёт бывшего. Его пучки пальцев нежно гладили мою шею, подбородок, щеку, что захотелось закрыть глаза и представить, что всего этого нет. Но я не знала, как это можно представить. — Мне казалось, что человек должен учиться на своих ошибках. Но видимо не все так делают. — Ты обо мне? — Нет, детка. Не о тебе. — решительно убрал руки с моего лица брюнет. — Поставь цветы в вазу, она на верху этого шкафа, а я скоро буду. — моментально поднялся голубоглазый. — Подожди. в вазу? — Да. Вон видишь наверху белая? — Куда ты? — резко нахожу в себе силы и поднимаюсь следом, прямо на коленях ползу к нему и прикасаюсь руками к жилетке. — Я же сказал, что по делам. — Не нужно, пожалуйста… — понимаю, что эти дела зовут «наказание моего бывшего». — Нужно, Сабин, нужно. — легко коснулся моей руки Егор, и сжал костяшки. Я впервые услышала, как он называет меня полным именем, не просто Саб, как в нашей игре, не кратно Саб, а именно так, как называли меня в детстве. От этого словосочетания почувствовалось такое терпкое тепло по рукам, что я никак не хотела его отпускать. — Егор… — Я не надолго. Приподнимаюсь на носочки, цепляясь за его шею и обволакиваю нежно ладонями, смотря так опрометчиво, вглубь всех океанов. Впервые за сегодня мне хочется взять себя в руки и быть кошечкой: нежной, заботливой и ручной. И я использую эту возможность, чтобы затуманить ему разум чем-то прекрасным и по-истине диким: женской энергией. Которая льётся прямо вот от сюда, с груди, там где жарко и хорошо, где глубоко и эксцентрично, нежно и ранимо, тепло и местами холодно, великодушно и отстранимо. Я всем своим взглядом передаю такие флюиды, что не могу остановиться быть для него всем центром желаний. — Что случилось? — смотрит он на меня уже более мягко. — Поцелуй меня. — кусаю губу. И он целует. Да. Чёрт возьми. Он целует так, что у меня ноги трясутся и все проблемы уходят с поле зрения. Я чувствую эти рванные укусы, эту похоть, эту мокроту во рту от языка, и вместе с ним проваливаюсь на кровать, задавая ритм этой бессонной ночи. Нет. Я не хочу, чтобы он сейчас уезжал и делал, что то слишком страшное. Нет. Я хочу, чтобы он меня любил, даже если не умеет. Мы валяемся между простынями в диком ансамбле свежих чувств, он трогает меня сквозь платье, дотрагиваясь к бёдрам, целуя шею и прижимаясь к груди. Я пытаюсь ударяться об него губами и целовать всё так же дико и уверено, позволяя вести все мои странности за собой. Егор моментально помогает меня избавиться от платья, и я остаюсь перед ним в одних трусиках. Всё. Он уже в игре. Идти назад уже поздно. Хватаюсь за его жилет и помогаю снять весь не нужный гардероб. Брюнет касается ремня на штанах и сразу же смотрит на меня, затем на ремень, затем на мои губы и целует с дикостью, и перейти к другим делам не может. Будто бы он в тумане этой горькой прелюдии. Я целую его умеренно и чувственно, он меня безответно, будто бы знает, что дальше нет пути моим нежностям. Но я то уже согласна на всех его дьяволов, я то уже приучена к его настроению. Поцелуи становятся более агрессивными, жесткими, моя губа горит от его укусов. Сразу же ощущаю, как штаны летят к черту, а сильная рука припечатывает мои трусики, снимая их вниз, так неумело и дико, вроде бы они остаются на одном месте. Егор с конвульсией своего напора ногой помогает откинуть белье вниз с кровати, и я просто чувствую, как мы горим, касаясь друг друга без лишней одежды. Его язык проводит по моему пупку, покусывая дистанцию спасения, поднимаясь выше и целуя грудь, будто бы ему нравится меня целовать. Я чувствую как он сжимает свой член в руке, и приводит его в боевую готовность, что то мычит в ответ и кусает сосок до моей хрипоты. Да. Это приятное ощущение его идеальных зубов по моей нежной коже. Никогда так не было приятно, как от боли. Мышцы рта немеют и я запрокидываю руки за голову, ощущая, как он нависает с каждым разом всё сильнее, пока не касается моей шеи. Сильные руки вмиг разводят ножки, как мосты в Питере. И я забываю обо всем на свете, как только он проникает в меня. Такое потрясающее чувство наполненности сразу тает на губах. — Аххх… — мой самый желанный стон. — Да, битч. Да. Прижимается он ко мне сильнее и зажимает двумя руками мою голову, плотно обнимая так, что я вся его, вся. Егор двигает бёдрами уверенно, собирая каждый мой стон, создавая дикое трение между складочек и внутри меня, что становится слишком жарко. Чувствую, как я теку, прямо с каждым толчком, простынь под мной становится мокрой и скользкой. — Уффф! — пронзает его меч в огне. — Да, пожалуйста. — сжимаю ножками его бёдра и тону в эйфории этой близости. Брюнет просто громче сжимает меня под собой, касаясь щекой своей щеки, затем дико облизывает её прямо кончиком языка. — Аххх…. Его бёдра просто врываются в меня со всей дикости, движения становятся жёстче, а мои ноги ватными, вроде бы я сейчас утону от всех ощущений вместе взятых. Ещё секунда и он кусает меня за губу, оттягивает и позволяет мне мычать. Он так глубоко во мне, что я сжимаюсь с каждым разом сильнее, не давая ему ускорится, создавая спокойное трение во мне. От этих ощущений кружит голову и выводит наизнанку всё то, что хочется скрывать, даже от самой себя. Его член пульсирует, всё больше и больше проходит в моё лоно и трахает меня, как бушующий зверь. Пытаюсь целовать его шею, облизывать подбородок и проходить к губам, учусь его успокаивать и вести эту игру нежно, хотя бы немного нежнее. И он ведётся, впервые ведётся на меня. Совсем не ускоряется, а входит с каждым разом обосновано тише, замедляясь на основании и при этом пытаясь хотя бы как-то немного быть жёстким, кусая мою мочку уха, сдерживая себя на дикостях и переходя на тактильности. Его руки блуждают по моему телу так вкусно, что я скриплю от эхо стонов. Кажется, что он вот-вот взорвется, но нет, он продолжает исследовать моё тело и входит с небывалой тактичностью. — Как же хорошо, малышка. — касается моей груди Булаткин и терпко закусывает её, оставляя засос. — Ааахххххх! — Тебе тоже? — притрагивается пальцем к моим губам голубоглазый и сразу прижимает его, чтобы плавно войти. — Ах, да… — передаю все сигналы глазами. — Откуда ты такая сочная? — его глаза дерзки и хладнокровны. Нежно посасываю фаланг, показывая ему, как мне нравится приносить ему удовольствие. Егор легко поднимается и хватает меня за бёдра, затем переводит сильные ладони к ножкам и поднимает их вверх, не выходя с меня. Секунда и мои ноги на его плечах, а его достоинство жарче пронзает мою pussy. Но эти действия не такие дикие и местами грубые, как были раньше. Они терпеливые, уверенные и с отдачей. Я закрываю глаза и просто пронзаюсь его стволом на полную мощность. Это равновесие между нами и нить едины. Хочется всё больше чувствовать его и сжимать внутри. От дикой паузы между толчками мне хочется просто кончить. Но я не спешу обогнать его, я хочу почувствовать этот жаркий диссонанс. Егор голоден, он хочет меня каждым пальчиком на руке, каждым движением в мою сторону и самым стойким членом. Просто до одури хочет, и держит агрессию на поводу. Не знаю почему сейчас ему не хочется взять меня силой и оттрахать до боли внизу живота в позе догги-стайл, но я просто тащусь от его умеренности. Мне казалось прошла вечность, но за плечами было так много его кинутых в возбуждении фраз. — Ах сука! Да! Сюда! Входил всё сильнее голубоглазый, пытаясь поймать наше наслаждение за хвост. Я чувствовала внизу живота дикое напряжение и волнение, узел развязывался с каждой секундой и не давал права мне молчать. — Ахххххх! Ммммхххх…. Пожалуйста… — теряюсь в словах и получаю свободу наслаждения. Чувствуя, как его ствол становится всё больше и объемней во мне, просто закипает от возбуждения. Огромная пульсация во мне просто сдрагивает в коленках, и Егор бурно кончает вместе со мной на одной волне, выходя с pussy и разливая жидкость прямо на лобок и большие губки. Я слышу его стон и открываю глаза навстречу этому рычанию. Вижу его возбуждение, которое просто не угасает, большой член, который изливается прямо на меня, и то как он грубо дышит, передавая своё влияние. Изливаясь до остатка, Егор дерзко проводит пальцами по моей киске и насобирав остатки спермы, сразу же касается моего ротика. Измазывая пухлые губы в своём семи, желая, чтобы я облизала их. Чувствую невероятное тепло и смотрю прямо ему в глаза, пока он наблюдает исключительно за моими движениями. Нежно облизываю губу, ощущая вязкую жидкость на языке. Его слова в секунду пронизывают мой слух и я просто таю, как мороженое при сорока градусной жаре. — Я впервые сегодня кончил, занимаясь любовью, а не жёстким сексом. Считаю до трёх и улыбаюсь. В открытую. Без лишних слов и движений, чувствую, как он падает рядом и обнимает меня за грудь. — Мы, кажется, забыли поставить цветы в вазу. — смеюсь. — Да похер на цветы. Кажется я смогла впервые управлять им.