Божество

      Бард подпирал подбородок рукой и глядел щенячьими глазками на бармена, протирающего стакан. Он ненароком забежал сюда, чтобы укрыться от моросящего дождя и не планировал выпивать, но бутылки, расположившиеся на деревянных полках за спиной Дилюка, выглядели уж слишком искушающе. —Мастер Дилю-ю-юк, — жалобно протянул он. — Ну пожа-а-алуйста. —Я не буду наливать тебе, пока ты не заплатишь, а то будет как в прошлый раз… — Рагнвиндр тяжело вздохнул, вспоминая, как ему пришлось самому оплатить те несчастные тридцать семь бокалов, что Венти опустошил во время вечеринки в честь Джинн. Он хоть и выглядел хрупким, но алкоголя в него вмещалось столько, сколько не выпьет ни один смертный. — Кстати, где твой хахаль? Не выдержал финансовой нагрузки и сбежал? —Вы ведь сами знаете, что действующий магистр уехала, а Кэйа заменяет её. Вот он и сидит целыми днями в штаб-квартире. Сходить навестить его что ли… И ничего он мне не хахаль! — добавил Венти после небольшой паузы. — Может скрасите моё одиночество прекрасным одуванчиковым вином? Он ехидно улыбнулся, глядя на пустой бокал в руках Дилюка. Эта пусть и лукавая улыбка, от которой так приятно щемит в сердце, заставила магната расщедриться и сделать исключение. —Нахлебник, — буркнул Рагнвиндр, подливая вина. — Можешь выпить немного за мой счёт. —Вы так добры, мастер Дилюк! — восхищённо произнёс Венти, опрокинув бокал залпом.       Редкие выходы на смену для Дилюка были праздником, ведь только в таверне он мог так близко подойти к своему объекту воздыхания и даже пообщаться с ним. Поначалу его раздражал разговорчивый бард, который отвлекал от работы своей неразборчивой пьяной болтовней, но вскоре Дилюк начал отвечать ему, проникаясь историями о Тейвате прошлого. Правда большинство из них были нелепыми выдумками, которые Венти сочинял прямо на ходу, чтобы повеселить вечно хмурого бармена.       Иногда Рагнвиндру везло лично созерцать выступление Венти в таверне. Взяв лиру в руки, бард взбирался на пустующий столик, перебирал пальцами туго натянутые на расписную деревяшку струны и пел. Звонкий, заливистый голос Венти завораживал Дилюка своей неописуемой красотой. Благодаря своему прекрасному пению он был местным любимцем и ценился куда больше, чем остальные барды, поэтому его горшочек быстро наполнялся морой, что целиком и полностью уходила на алкоголь. Сразу после выступлений Венти усаживался за стойку и, попивая вино, щебетал с барменом о всякой всячине, заставляя того еле заметно улыбаться от умиления. Но всё изменилось, когда Венти познакомился с Кэйей: он буквально перенимал на себя всё внимание юноши, не оставляя ничего Дилюку. Хорошо, что назойливого рыцаря, который постоянно распускал руки и нагло лапал барда прямо на глазах у бармена, сегодня не было. Рагнвиндр, конечно же, был этому рад и решил воспользоваться удобным случаем, попытавшись пригласить Венти на… Свидание? Прогулка по окрестностям города — довольно банальная затея, но это должно было помочь Дилюку сблизиться со своим идолом. Его, конечно, интересовало нечто большее чем простые прогулки, но пересилить себя он не мог. Половая связь с мужчиной казалась Дилюку чем-то запретным и отвратительным, не смотря на то, что при одной только мысли о барде в его голову тут же закрадывались грязные фантазии. Рагнвиндр часто представлял, как трахает Венти в обличии Архонта, чьи белоснежные крылья трепещут от его жгучих прикосновений, как впивается ногтями в его упитанные ляжки и грубо натягивает на свой член, как просовывает пальцы под белые обтягивающие одежды, что почти не прикрывают голое тело, и мастурбировал на это.       Пока Дилюк мялся и обдумывал как подступить к разговору, бард уже успел напиться и мирно сопел, положив голову на барную стойку. Рагнвиндр и не заметил, как позволил ему выпить несколько бутылок отборного мондштадского вина. Впечатавшись лицом в барную стойку, бард провалялся так пару часов. Венти пытался контролировать себя во время посиделок с Кэйей, но, сидя в таверне в одиночестве, он, как правило, пил до беспамятства. Алкоголь был для него отдушиной, позволяющий ненадолго забыть печальный опыт из прошлого, что не даёт ему покоя по сей день. С тех пор прошло больше двух с половиной тысяч лет, а Венти всё никак не может отпустить того мальчишку, чью внешность он носит. Смотря на себя в зеркало, он вспоминал того юного улыбчивого барда, мечта которого умерла вместе с ним. С того рокового дня Венти пообещал себе больше никогда не привязываться к смертным, ведь их недолгая жизнь для него — всего лишь мгновение, но скорбеть он будет тысячелетиями.       Дилюк с неожиданной для себя нежностью мягко погладил спящего Венти по плечу, пытаясь разбудить его. —Эй, просыпайся! Таверна закрывается, — произнёс бармен и слегка потряс его, приводя в чувство. Бард с трудом поднял голову, отлипая от деревянной поверхности, и оглянулся вокруг. Не считая рабочего персонала и парочки пьяных рыцарей, собирающихся покинуть заведение, здесь никого не было. Венти совсем не хотелось уходить, ведь этой холодной ночью ему снова пришлось бы спать прямо на улице, но ничего не поделаешь. Он попытался подняться, но зашатался на ватных ногах и выплеснул содержимое своего желудка прямо на сапоги Рагнвиндра, а затем рухнул на магната. Жилистые мужские руки уцепились за узкие плечи Архонта, не давая тому упасть. — Вот же… —Ох, простите, я не хотел, — сказал бард, выпрямившись и издав неловкий смешок. — Мондштадтский алкоголь просто великолен, а продукция Вашей винокурни особенно, поэтому я не сдержался и выпил слишком много. Кстати, может проведёте мне небольшую экскурсию по ней, а, Мастер Дилюк? Мне всё равно некуда идти. А насчёт обуви… Э-э-э… Я ведь могу как-то загладить свою вину, да? Он расплылся в кривой пьяной улыбке, пытаясь задобрить магната. Лавочки и голая земля у подножия огромного дуба казались Венти невероятно неудобными, ведь он так привык нежиться в мягкой постели Кэйи, не поднимаясь с неё до обеда. Чтобы иметь хоть какую-то крышу над головой, бард хотел попросить Альбериха съехаться, но считал это непозволительной для себя наглостью. В такой маленькой домике, что досталась рыцарю по службе, было тесно жить вдвоём, к тому же Кэйя и так тратил слишком много средств на Венти. —Прямо совсем-таки некуда? — переспросил Рагнвиндр, недоумевающе вскинув одну бровь и скрестив руки на груди. — У тебя что, дома своего нет? —Хе-хе, вообще-то его и вправду нет, — бард неловко почесал затылок. — Ну так что, приютите меня на одну ночь? Я уйду к утру, обещаю. —Так уж и быть. Пошли. — с лёгким раздражением произнёс Дилюк, закрывая бар. На самом деле он был невероятно рад такому неожиданному предложению со стороны Венти, но не показывал этого. Наконец-таки они смогут побыть наедине. — Насчёт обуви не беспокойся, почистить её не составить труда. А с этим… Беспорядком разберется Лили. Лили! —Вы что-то хотели? — из складского помещения вышла молодая девушка со шваброй в руке, похоже она здешняя уборщица. Она взглянула на пол и тяжело вздохнула.       Венти, конечно же, не был в состоянии самостоятельно дойти до винокурни, постоянно шатаясь и заваливаясь, поэтому шли они в обнимку. Прохладный вечерний ветерок игрался с листьями на ветках деревьев и обдувал лицо Рагнвиндра, в сюртук которого вцепился непутёвый пьяница-бард. Сжимая плотную ткань пальцами, он бросал мимолётные взгляды то на луну, что жемчужно-белым диском отражалась в небольших лужицах на земле, то на Дилюка. —Долго ещё идти? — изнывал Венти, трясясь от пробирающего холода и вплотную прижимаясь к магнату. Тонкий плащ накинутый на плечи совсем не защищал от пронизывающего насквозь ветра и еле накрапывающего дождя. У бедного барда не было денег на тёплую одежду, поэтому даже в такие промозглые дни как этот он был одет довольно легко. —Минут двадцать, — произнёс Дилюк, обратив внимание на дрожащего барда. — Ты замёрз? Я могу дать тебе свой сюртук, если хочешь. Рагнвиндр поспешно скинул его с своих плеч, кутая в него озябшего барда. —Спасибо. — взявшись за широкие лацканы сюртука, он завернулся в грубую ткань, что пропиталась запахом винтажного вина, светяшек и мужского одеколона. Неспешно плетясь подле Рагнвиндра и зарываясь носом в одежду, бард наслаждался этим чудесным дурманящим ароматом. Покривив губы, Дилюк едва слышно хмыкнул от умиления.       Винокурня «Рассвет» оказалась намного больше, чем Венти себе представлял. Дилюк взял с небольшого столика горящую на блюдце свечу, что любезно оставила у входа Аделинда. Так и не дождавшись возвращения господина, горничные потушили огни на люстрах и разошлись по своим комнатам, поэтому передвигаться по поместью пришлось со свечей в руках. Магнат подхватил под руку никакущего барда, который прислонился к стене, завёл его в комнату для гостей и помог снять верхнюю одежду. —Располагайся, — Рагнвиндр принялся искать что-то в шифоньере, поставив блюдце на прикроватный столик. Завидев огромную резную кровать из тёмного дерева в центре помещения, Венти устало плюхнулся на неё. Дилюк подошёл к ней и подал барду белую ночную сорочку, которая явно была ему не по размеру. — Негоже спать в уличном, переоденься. Бард нехотя поднялся, сел на край кровати, снял берет и принялся расплетать свои растрепавшиеся косы. Магнат увлечённо наблюдал за тем, как Венти стягивает белые, слегка просвечивающие чулки с золотистыми узорами, просовывая пальцы под тонкую ткань. Он нарочито медленно снимал их, словно дразня Дилюка. Наконец-таки он обнажил свои бледные изящные ноги и принялся расстегивать пуговицы на рубашке, слегка выпячив грудь. Но, ощутив на себе тяжелый взгляд, он вдруг остановился и презрительно посмотрел на магната, прикрываясь руками. Рагнвиндр всё же заметил, что грудь и шея барда были усеяными багряными метками любви, которые явно оставил Альберих. Такая картина вызывала у Дилюка чувство отвращения вперемешку с ненавистью и обидой. Рагнвиндр, конечно, догадывался, что Венти с Кэйей связывает нечто большее, чем приставания в таверне, но он до последнего верил, что это не так. Но с другой стороны, факт того, что эти двое имеют интимные отношения, дико возбуждал магната. Да, именно возбуждал. Он почему-то сразу представил, как и при каких обстоятельствах рыцарь мог оставить эти засосы на, казалось бы, непорочной коже Архонта. В голове Дилюка тут же всплыла картинка того, как Альберих безжалостно зацеловавывает плоскую, без ярко выраженных очертаний мускулатуры в силу юного возраста и худобы этой физической оболочки, но такую очаровательную грудь барда, обвивая его руками и крепко прижимая к себе. Затем он переключается на заметно выступающие розовые сосочки, кусая и тут же зализывая их. В ответ Венти ёрзает, трясь о ногу рыцаря своей промежностью, и зарывается тонкими пальцами в синих прядях. Дилюку очень хотелось быть на месте Кэйи, а может даже присоединиться к ним… — Почему Вы не уходите? Могли бы и отвернуться для приличия, я вообще-то пер… Переодев… Переодеваюсь! Во! — язык Венти изрядно заплетался, а сам Архонт наигранно надулся. —Извини, я ждал, пока ты закончишь, чтобы унести свечу. — произнёс Дилюк встав лицом к стене. Ему стало жутко неловко от того, что он в открытую пялился на барда всё это время, сам того не замечая. — Горничные оставили только одну, я не смогу дойти до своей комнаты в кромешной темноте. Венти долго пыхтел, пробуя самостоятельно развязать туго затянутый корсет, но руки его совсем не слушались. Спустя пару минут мучений бард всё-таки смог кое-как расслабить шнуровку и попытался снять элемент одежды, но ничего не вышло. Обычно Кэйа помогал ему завязывать корсет по утрам и развязывать вечером, при этом делая красивые бантики из атласной ленты. —Не могли бы Вы помочь мне? — спросил он Рагнвиндра, развернувшись в бок и продолжая смущенно прикрывать грудь. Тот сел позади барда и неуверенно положил руку на его талию, которую перетягивал корсет из коричневого кутила, идеально подчёркивая её и делая ещё тоньше. Он подцепил спутавшуюся ленточку пальцем и потянул на себя. —Тебе не жмёт? — спросил Дилюк, продолжая развязывать шнуровку. — Мне кажется ты слишком сильно его затягиваешь. —Главное, чтобы было красиво, а красота требует жертв, — ответил бард, посмеиваясь. — Я обожаю корсеты. Ну разве они не прекрасны? —Прекрасны… Безусловно прекрасны… — произнёс Рагнвиндр, продолжая мучаться с лентой, которую Венти только сильнее запутал. —Жаль, что этот корсет очень старый и обшарпанный. А новый я, к сожалению, не могу себе позволить. — удручённо вздохнул он. Ему было стыдно просить обновки у Кэйи, ведь тот и так баловал его дорогим алкоголем и закусками, хотя Альберих был готов купить ему что угодно по первой же просьбе. Дилюка тут же осенило. Он ведь может купить ему любой корсет, любой, какой Венти захочет. Хоть с рюшами, хоть с кружевом, хоть украшенный драгоценными камнями, хоть сделанный из дорогих заморских тканей. —Вот и всё, — сказал Дилюк, сняв корсет с барда. Его талия и без него тонкая, как тростинка, а осанка прямая и величавая, тогда зачем он его носит? — Я помогу тебе надеть его утром. —Благодарю.       Венти снял шорты и рубашку и напялил на себя белоснежную фланелевую сорочку. —Не слишком ли она велика для меня? — спросил он, покрутившись на месте и попытавшись осмотреть свой наряд. Белая ткань ночнушки спадала с худых бледных плеч, открывая вид на острые ключицы, и бард то и дело натягивал её обратно, а подол лишь наполовину прикрывал колени. — У Вас нет сорочки поменьше? О, Архонты, как же сексуально он выглядел! Магнату так и хотелось подойти ближе, задрать ночнушку и повалить юношу на кровать, но он не решался. Вместо этого он лишь отрицательно покачал головой и, взяв в руку блюдце, на котором уже образовался тонкий слой стёкшего воска, направился к выходу. —Доброй ночи. —Доброй ночи, Мастер Дилюк. — произнёс Венти, накрываясь одеялом. Рагнвиндр улыбнулся, слегка приподняв краешек губ, и поспешил удалиться.       Утро на винокурне никогда не бывает спокойным. Горничные суетились, драя полы и смахивая пыль с полок книжных шкафов, коих в поместье было много, Таннер собирал забродивший виноград с плантаций, а кухарки готовили завтрак для работников и господина, который сидел в главном зале и читал «Баллады оруженосца». —Негодяй! Вор! А ну стой! — возмущённо кричала кухарка вслед убегащему со сдобной булочкой в зубах Венти. Он частенько воровал яблоки из тележек, срывал виноград и таскал разные вкусности прямо со столиков, за которыми трапездничали работники. Дилюк старался закрывать глаза на возмущения горничных, оставшихся без обеда, но всё же иногда он ловил Венти с поличным и делал выговор. Но барда это никогда не останавливало, ведь он прекрасно знал, что Рагнвиндр выделяет его среди остальных. Если любого другого воришку ждала кара в виде ужасающего огненного феникса, то Венти мог отделаться лишь замечанием. И выпивка за его счёт… Неспроста всё это. —До свидания, Мастер Дилюк! — произнёс он, уже успев съесть булку, приоткрыл дверь и поспешно удалился. Тот всё-таки смог кое-как завязать шнуровку на корсете самостоятельно, воспользовавшись зеркалом. Как хорошо, что бард практически никогда не страдал от похмелья и уже на следующее утро был как огурчик, будь он простым смертным, он бы не вставал с кровати ближайшие три дня. Ещё бы! Ни один человек не сможет так быстро оклематься от такой маштабной пьянки… Если бы люди вообще могли выпивать в таких количествах. Магнат лишь ухмыльнулся и отпил немного виноградного сока с бокала, не отводя взгляд от страниц книги.