Love with apple flavor

Наступивший второй месяц осени выдался чрезвычайно дождливым. Однако он был богат не только дождями, но и событиями (если можно это и так назвать). Начало месяца будоражило: предстояла колоссальная работа. Тем утром Роберт сидел с сигарой, покуривая, листая классический роман и обдумывал. Его мысли перекидывались от сюжета романа и слишком дождливой погоды до Джинни, её магических способностях и несносного характера. - Я даже не знаю, что и сказать. – Милая, но немного напуганная Джина уставила на него свои большие карие глаза. – Я сразу поняла, что ты странный. Румпель, несмотря на всю серьёзность ситуации, с трудом сдерживал улыбку, ибо фраза, произнесённая Джиной, при всей неоднозначности, звучала несколько мило. Она обижена, что он напугал её, но обида несерьёзна, а привязанность к странному господину Голду намного сильнее. - Реджина, послушай… - Он сделал шаг навстречу, но она отошла назад. - Не подходи, околдуешь ещё. «Знала бы она, что это я уже давно околдован ею». - Хорошо, как ты хочешь… - Он сделал шаг назад, а Реджина, напротив, сделала шаг вперёд. – Ты, наверное, хочешь знать кем являешься? – Она непринуждённо пожала плечами. - Я знаю, кем являюсь. - Я не об этом. Точнее, не о том, о чём ты думаешь. – Реджина непонимающе-недовольно смотрела на нервничающего, подбирающего слова Голда. Её взгляд, как бы говорил «какую ещё глупость ты попытаешься мне внушить?» - Так просвети меня. - Ну, начнём с того, что ты… - Ведьма? – Его раздражало, с каким пренебрежением она произнесла это слово. - Ну, можно и, так сказать. Ты Vellereapat, или как некоторые сокращают, Веллера. – Реджина сдвинула брови, пытаясь понять, что он говорит, но у неё явно плохо выходило. – Веллеры – это своего рода существа, обладающие выходящими за рамки понимания большинства людей, силами. Ты никогда не замечала, что можешь, как бы это сказать… Воздействовать на людей? - О чём ты? – Злостно процедила она, напомнив этим свою мать. - О том, что ты можешь неосознанно, когда расстроена или раздражена, влиять на психическое и физическое состояние человека, который находится поблизости. – Порыв ветра развивал мокрые волосы, что вызвало недовольство Реджины. - Честно, я ничего не понимаю. В любом случае, я никогда не была связана с магией. И нет, я ничего такого не замечала. – Она отошла ещё дальше, и будто бы окончательно обессилив, села на мокрую траву, смотря куда-то вдаль, откидывая все мысли прочь. По крайней мере, Румпелю так казалось. Был бы у него сейчас лист бумаги и карандаш, Голд бы непременно нарисовал её. В который раз он убеждался, что она идеальна, подобна богине. Возможно, если бы жизнь повернулась иначе, Роберт сейчас был бы художником: изображал пейзажи, натюрморты. Хотя нет, он специализировался бы на портретах. Рисовал бы на заказ и просто для души. Изобразил бы свой цикл картин, как тот художник, чьи картины он лицезрел не так давно. И возможно, познакомился бы с Джиной, рисуя её портрет. Перед глазами предстала картина: Реджина, облачённая в традиционное роскошное платье, с ожерельем, висящим на шее, диадемой, украшающей голову, её великолепными локонами и строгим выражением лица, позировала, пока опытный художник водил по холсту, создавая этот неповторимый образ, за который ему дадут немаленькую сумму. Если, конечно, сделает всё хорошо. Он был бы готов рисовать её за бесплатно, даже готов был сам платить за возможность рисовать её. Её, Веллеру, принцессу, ангела с демоническими глазами, богиню, сошедшую с небес. - Это всё, что ты хотел сказать? – Как гром среди ясного неба, прозвучал её голос, разрушив нагнетающую тишину. - Да. Реджина, я… Я не хотел тебя напугать… - Ты не напугал. Я сразу поняла, что с тобой что-то нечисто. Несмотря на то, что я сижу в этом проклятом замке круглые сутки, я всё-таки умею немного разбираться в людях. – Уже со спокойной интонацией произнесла она, накручивая мокрый локон на палец. – Я правда думала, что ты хочешь вынудить у меня некую информацию про маму, но… - Она тяжело вздохнула. – Видимо я ошиблась. - Реджина, прости, просто… Я не знал, как тебе сообщить, что… - Что я ведьма? – Разочаровано спросила она, пока Румпельштильцхен всё ловил себя на мысли, как его раздражает, что Реджина не может запомнить элементарное: Веллеры не ведьмы, неужели так трудно это запомнить? - Не ведьма, Веллера. - А это что-то меняет? У меня отвращение к любой магии. – На мокрой земле валялся цветок, Джинни подобрала его и принялась играться. – Магия приносит только неприятности и боль. Эта фраза, сказанная с абсолютной серьёзностью, неприятно кольнула сердце Румпельштильцхена. Примерно точно такую же фразу сказал ему Нил много лет назад, во время их очередного спора о том, следует ли Румпельштильцхену меньше использовать магию. Он и подумать не мог, что у Джинни и его сына могут быть общие взгляды касаемо магии. Воспоминания о Бее потревожили только начавшую заживать рану, и Румпельштильцхен почувствовал, как горе, смешанное с гневом, вспыхивает с новой силой. «Хватит мямлить, неудачник. Неудивительно, что ты до сих пор не нашёл сына, учитывая, что ты умеешь только выходить из себя и ныть. Неудивительно, что она разочарована в тебе, ведь ты тряпка и трус. Да, трус. Трус, неспособный даже убедить девчонку, что её необычайная сил очень поможет ей в будущем. Стоит только развивать способности и тогда никто не причинит ей вреда». - Джина, твоя сила – это не та магия, о которой ты думаешь. Не в том проявлении. Это нечто большее. Могущественное. Твои силы можно использовать во благо. – Она молчала. Роберту надоело разговаривать, стоя на большом расстоянии друг от друга, поэтому он уверенным шагом подошёл к девочке. – Ты в любом случае не избавишься от этих сил, ибо ты уже родилась Веллерой. Но ты можешь контролировать их, иначе… - Он намеренно замолчал, дожидаясь её реакции. К счастью, ждать долго не пришлось. - Иначе что? – Роберт уловил явные нотки испуга. - Иначе они выйдут из под контроля. И случится что-нибудь не очень приятное. – Услышав последнюю реплику, Джина задумалась, будто бы прокручивая в голове все необъяснимые ситуации, которые происходили с ней. И, как Роберт и подозревал, уже скоро глаза выдали ужас понимания, который охватил её, когда до Джины наконец дошло, что во всех необъяснимых ситуациях косвенно виновата была она. То ли от холода, то ли от ужаса, её аккуратный подбородок затрясся, в глазах стали заметны слёзы, руки тряслись. - То есть это я во всём виновата? – Первая слезинка скатилась по белоснежной щеке. Видимо она вспомнила какую-то конкретную ситуацию. Роберт пододвинулся чуть ближе, когда Реджина, окончательно поддавшаяся эмоциям упала в его объятья и разрыдалась. Всё, как и предполагал Тёмный маг. Пока Румпельштильцхен тайно радовался тому, что, кажется, наконец заполучил толковую ученицу, готовую слушать его, чью силу он может использовать для своей выгоды, Роберт радовался тому, что имеет возможность касаться, обнимать свою богиню. Как уже было сказано, в любом виде красавица Джинни была совершенством: плачущая, улыбчивая, злая, весёлая, в гневе и в разочаровании - в любом состоянии она была идеалом. Он знал, что сейчас утешит её, погладит по спине, сожмёт в крепких объятьях. Затем скажет ей, то, что хочет услышать (пусть даже она ещё не до конца понимает, что именно), а затем они приступят к обучению. Нет, не так. В начале они отправятся на прогулку, где господин Голд будет наслаждаться свежим воздухом, красотой природы и обществом очаровательного ангела рядом с ним. Он будет наблюдать, как ветер ласкает её шелковистые волосы, как губы растягиваются в лёгкой улыбке после того, как господин Голд скажет что-нибудь смешное. Затем он, как истинный джентльмен нарвёт ей цветов и протянет самодельный букет в её тонкие белые ручки. Они будут гулять, разговаривать, а затем сольются в страстном поцелуе, и демон больше никогда не отпустит несчастного мученика. Нет, до этого ещё рано. Прогулки всё-таки не произошло (к большому сожалению), однако всё остальное сбылось так, как он предсказывал. Он успокоил маленькую Реджину и она поведала ему печальную историю - Мне вообще следовало задуматься, что со мной что-то не так. – Сказала она, доедая сладость, которую Роб купил ей на городском рынке. Он не собирался вести Реджину в город, но тишина действовала ей на нервы, нагнетала, скажем так, поэтому нервничающая Джинни попросила, чтобы он отвёл её в город. Роберт не смог ей перечить, в прочем, как и всегда. – Когда мне было десять я сильно расстроилась из-за… Уже не помню из-за чего. Рядом со мной была Дорис – служанка. Она убиралась в комнате, пока я сидела и кусала губы, чтобы не дать себе расплакаться. Дорис внезапно стало нехорошо: у неё сильно билось сердце, она хваталась за голову, плыло в глазах. Я так испугалась за неё, а ей стало только хуже. Её забрали в лазарет. Только когда я успокоилась, мне сообщили, что ей стало лучше. Но я и подумать не могла, что это из-за меня. - Ты ни в чём не виновата, помни это. – Роберт протянул руку, чтобы утешить её, но Реджина одёрнулась. - Нет, я виновата. Незнание не спасает от ответственности. – Реджина опустила глаза. – Купи мне коктейль. – Роберт молча повиновался. - Был ещё один случай. – Они прогуливались по рынку, пока Реджина попивала коктейль. – Мне было двенадцать, когда я разозлилась на свою кузину. Ей стало плохо, и она упала на другую кузину, в результате чего они вместе упали, и вторая кузина ушибла голову, а первая ногу. А когда мне было тринадцать меня оскорбил какой-то юный лорд. Мне было обидно, очень обидно. Ему тоже стало нехорошо, но лишь слегка. Затем в него врезалась моя служанка с подносом и испачкала его дорогое одеяние. К счастью матери не было дома, а отец разрешил не наказывать служанку. Он заслужил. – Девочка устала и присела на неподалёку стоящую лавку. – Я люблю этот рынок, но очень редко здесь бываю. В основном я хожу сюда с Лилит, один раз была с Дорис, упросив её взять меня с собой. - Лилит это кто? - Моя подруга. – Она отпила немного коктейля и поморщилась, заметив, что напитка осталось не так много. – Ты вряд ли её знаешь, она не из… благородных особ. - Я тоже не из благородных особ. – Джинни уставила на него удивлённые глаза. - Врёшь. – Она закинула одну ногу на другую, и Роб не мог не отметить красивую форму ног его богини. - Не вру. Я родился не в аристократической семье, но благодаря уму и труду поднялся. – Сказанные слова не впечатлили девочку. - Врёшь ты. И даже не краснеешь. Если ты и «поднялся из низов», то только каким-нибудь нечестным, мерзким способом. - Почему ты так в этом уверена? - Потому, что, как я уже говорила, я всё-таки немного разбираюсь в людях. - Хочешь ещё коктейля? - Хочу. – Роберт купил ей ещё один коктейль, и они продолжили прогулку. - Я научу тебя управлять твоей силой. – Реджина словно его не слушала, пила коктейль и смеялась с уличного представления. Роберт кинул этим клоунам денег и быстро увёл Реджину подальше от них. Всё-таки Роберт Голд не любил клоунов. - А у тебя был опыт? - Опыт чего? Обучения? - Нет, выполнения акробатических трюков. – Реджина скорчила гримасу. - Откуда ты научилась столько дерзить? - От благородных лордов и леди. – Она была такой… разной. Её настроение менялось, не успевал господин Голд и глазом моргнуть. С одной стороны, ему это даже нравилось, с другой… Ему не нравилось не знать, что ожидать от человека. Разве можно строить отношения любого рода с человеком, если не понимаешь, что он сейчас выкинет? Роберт надеялся, что эти перемены в характере не смогут ему помешать. Ему удалось убедить её, что занятия с ним научат её, как контролировать силу, потому она согласилась стать его ученицей. Их первое занятие прошло 2 октября. В начале он учил её тренировать эмоции. Этим они занимались вплоть до 16 октября. В начале она показывала успехи, но затем, подобно ребёнку, начинала капризничать и выражать недовольство. Поэтому периодически они начинали болтать, и маленькая Джинни задавала различные вопросы, ответы, на которые Голд тщательно обдумывал. В начале она спрашивала о магии, колдунах, затем перешла на его личность. - Как ты стал колдуном? – Она отдирала шкуру от фрукта. Так как в обычной жизни за неё это делали слуги, у принцессы получалось не очень. - Я заключил сделку, чтобы получить власть чтобы… Чтобы помочь родному селению. «Гляди, и не солгал даже». - Затем развивал свои способности, и вот. - Сделаю вид, что поверила. - Ты давно знаком с моей матерью? - Давненько. - Как познакомились. - Обучали друг друга магическим потенциалом. – Девочка приподняла брови, словно услышанное сильно удивило её. - Верю. – Вынесла она свой вердикт и принялась поедать апельсин. 10 октября они находились у реки. Крошка Джинни задрала своё белое платье, и как ни в чём не бывало, вошла в воду. - Ты с ума сошла?! – Голд бросился к воде. – Заболеть хочешь? – В ответ она лишь рассмеялась. - Разве можно заболеть? Вода разве холодная? Погляди. – Она аккуратно наклонилась и одной рукой брызнула в него воды. – К тому же, болеть даже весело. Отец тогда часто дома и матушка не пристаёт. - Неужели она так сильно тебя опекает? – Она усмехнулась, словно он не понял какого-то тонкого намёка. - Представь себе. – Подул ветер и Реджина начала дрожать. – Ладно, вылезаю, вылезаю. 16 октября Кора оставила ему некий конверт под дверь. Первая мысль была: откуда ей известно, где я живу? Однако затем до мистера Голда дошло: город-то полностью подчиняется жене принца, ведь самому принцу не до него, видимо. Вторая мысль возникла после прочтения. В конверте лежало приглашение на бал в честь дня рождения кузена принца Генри, который будет проводиться завтра. Роберт был удивлён: с чего это Кора зовёт его на празднование дня рождения какого-то её родственника? Румпельштильцхен чувствовал запах подвоха, но здравый смысл подсказывал, что отказываться не стоит. Учитывая, что Кора узнала, где он живёт, она может знать и о других его «делах». - Ну что ж, поиграю по её правилам. День рождения. Интересный праздник, хоть и немного бессмысленный, на его взгляд. Роберт надел парадный костюм, привёл в порядок причёску. Глядя в зеркало, он мог наблюдать вполне симпатичного мужчину, приблизительно являющегося на пару лет старше Коры. Конечно, он никогда не забывал, что являлся никем иным, как Румпельштильцхеном: его кожа была покрыта подобием чешуи, волосы всегда были в волнистом состоянии, и ему было почти 150 лет. Интересно, как бы отреагировала Реджина, увидев его истинное обличье? Испугалась бы? Испытала отвращение? Сбежала? Последний вариант то вряд ли, но первые два точно. - Куда вы направляетесь, мистер Голд? – Долли уже начинала раздражать его своим любопытством и толикой навязчивости. - Друг из высших кругов позвал на какое-то сборище толстосумов. Ничего особенного. – Роберт улыбнулся и направился в сторону выхода. - Стойте! – Долли подошла к нему и принялась поправлять костюм. – Вот, сейчас намного лучше, а то до этого выглядело слегка неряшливо. Всё-таки вы выходите в свет, надо выглядеть как можно лучше. – Она улыбнулась, и обычный, средне статистический гость мог бы счесть эту улыбку очаровательной, но Роберт Голд знал, что скрывается за этой улыбкой, и ему это отнюдь не нравилось. К тому же он уже давно узрел улыбку богини, а других ему было не надобно. - До свидания, Долли. – Роберт очаровательно улыбнулся и направился «в светское общество». Праздник выглядел, как обычный, ничем не примечательный бал. Кора красовалась в своём тёмно-фиолетовом платье, с жемчужным колье на шее и прочими побрякушками, среди которых Роберт усмотрел то самое странное кольцо, которое она никогда, насколько ему довилось видеть, не снимала. Рядом с Корой стоял её муж Гарольд… Или Генри, Роберт не помнил. Какие-то лорды, леди. Их дети, разодетые в дорогие костюмы, пышные причёски и окружённые толпой служанок выглядели нелепо и вычурно. Ни Роберт, ни Румпельштильцхен не любили эти лицемерные, как уже было сказано, вычурные вечера. Роберт ещё принимал для себя посиделки с людьми, такими, как постояльцы отеля и (с огромно й натяжкой!) такими, как Долли, но все эти лорды вызывали у него чувство скуки и немного отвращения. Стоит ли говорить, что Румпельштильцхену было неприятно любое, из перечисленных, общество? Он пытался наслаждаться яствами и напитками, но ничего не выходило. Не то чтобы блюда были ужасны, вовсе нет. Просто, как уже было сказано, его не привлекали подобные мероприятия. - Не нравится куропатка? – Кора, не заметно подойдя, нагло присела рядом с ним. «В отличие от тебя, она очень даже неплоха». - Нравится, не беспокойся. – Чтобы Кора отвязалась, он съел кусок птицы, хотя и понимал, что вряд ли она отвяжется. - У меня для тебя кое-что есть – Едва слышно, из-за громкой музыки, вперемешку с пением пьяных гостей, произнесла Кора. Румпельштильцхен дожевал куропатку и удивлённо спросил? - И что же? - Это сюрприз. – Она заговорщически улыбнулась. Эта улыбка не внушала Роберту ничего хорошего. - Ну что ж. Показывай. – Тёмный маг поднялся из-за стола и направился следом за хозяйкой вечера, пока её муж хохотал над шуткой своей сестры или кузины (Роберт сделал этот вывод из-за необычайной схожести Гарольда или Генри с женщиной, что стояла рядом с ним и что-то активно рассказывала). Пока они поднимались в покои Коры, на Румпельштильцхена накатили воспоминания. От совсем давних, когда они страстно целовались на этой лестнице пятнадцать лет назад, не задумываясь о том, что их могут заметить, до совсем недавних, когда он задерживал Кору пустой болтовнёй, чтобы Реджина встретилась с друзьями-крестьянами в свой день рождения. Стоило заметить, что лестница умудрилась стать более ветхой, что в принципе неудивительно, учитывая сколько времени прошло. Когда Кора заперла дверь, Роберт сразу почувствовал подвох, но промолчал. На крайний случай, он всегда сможет просто переместиться отсюда куда угодно. - Чтобы слуги не вошли. – Как бы прочитав его мысли, добавила она. - Мне всё равно, говори, что за «сюрприз». - Какой ты нетерпеливый, Румпель. – В голове Тёмного мага пронеслась мысль, что их разговоры всегда практически одинаковые. Фразу про то, что он «нетерпеливый» и «скучный» она говорила уже раз 5. И это обрадовало его: ведь тогда, он может знать, что от неё ожидать. Тем не менее, у него в голове крутилась мысль, что именно Кора хочет ему предложить. И Роберту это отнюдь не нравилось. Она отвернулась и что-то вытащила из шкатулки, после чего развернулась, и мягко говоря, удивила Румпельштильцхена. В её пальцах красовался тот самый боб, который Тёмный маг так давно жаждал. - Где ты… - Не только ты всегда возвращаешь должок. Я не отстаю. - По скорости отстала дорогуша, я возвращаю намного быстрее. – Роберт выхватил боб из рук бывшей любовницы. Тот самый. Тот самый долгожданный, такой желанный боб. Боб, который даст ему возможность вернуть сына. Тот боб, ради которого Тёмный маг и затеял всё это. Он должен сейчас хохотать, насмехаться над судьбой, скорее прощаться с Корой и исчезать из этого города – ведь боб, это единственная причина, почему он вообще приехал в этот проклятый город и единственная причина, почему он не уехал из него. Или не единственная? - Я… Я благодарен тебе. Действительно благодарен. – Немного подумав, он добавил. – Считай, что мы в расчёте. Кора усмехнулась. - Я итак это поняла. Что ж, было приятно с тобой сотрудничать. Я хоть наладила старые связи и была приятно удивлена количеству полезных знакомых, что у меня имеются. – Она подошла ближе. – А впрочем… - Кора обвила руки вокруг его шеи. – Почему бы нам не продолжить сотрудничество? – Она подняла на него глаза, пристально уставившись, пока руки медленно опускались ниже. «Так и знал, чертовка». Своими ухаживаниями, Кора напоминала Долли, и то, та по крайней мере, не была настолько навязчивой. Кто бы мог подумать, что существует человек, более навязчивый, чем Долли. Румпель аккуратно избавился от объятий недолюбовницы, но та лишь сильнее прижалась к нему. - Я тебе не нравлюсь? – Удивлённо спросила она. Удивление было скорее от того, что кто-то не поддался её чарам. Румпель был уверен, что у неё было много любовников после замужества, однако подвергать сомнениям тот факт, что Реджина является законнорождённой, он даже не думал: Кора не настолько глупа. Впрочем, на него её чары не действовали. - Дорогуша, я не возвращаюсь к тому, с чем решил покончить. Особенно, если уже прошло много лет. – К сожалению, Кора не собиралась оставлять его. Она наклонилась ближе к его уху, пока её длинные каштановые волосы касались костюма Роберта. - Поцелуй меня. – Она отошла от его уха, снова встретилась с ним взглядом, аккуратно провела пальцем, украшенным роскошным перстнем по щеке Румпельштильцхена. – Ну же, поцелуй меня, Румпель. Я… - С этими словами она принялась расстёгивать платье. – Очень соскучилась. Как бы не хотелось признавать, увы, я так и не встретила любовника, который мог меня удовлетворять так же хорошо, как и ты. – Платье спало на пол, и Роберт увидел во всей красе её фигуру: она пополнела с их последней встречи, грудь, (которую не было полностью видно из-за нижнего белья) кажется, обвисла. Он не мог точно признать, что, но ему что-то не нравилось. Не нравилось то, как изменилось её тело. Перед глазами предстал образ молодой девятнадцатилетней Коры. Худощавая из-за плохого питания, с полной грудью и полными губами, полная жизни, стремлений и целей. Она, с одной стороны, почти не изменилась, с другой же, напротив, стала абсолютно другим человеком: вся эта власть, надменность, которую излучал каждый её жест, говорила о том, кем она стала. И Румпельштильцхена привлекали такие люди в случае сотрудничества, но в сексуальном плане… Нет, она не привлекала его. И дело было не только в её характере и теле, которые потерпели изменения. Дело в том, что она не нравится ему. Ему не нравятся такие, как она. Его вообще не особо привлекали люди любого пола в сексуальном плане. Всю жизнь Румпельштильцхену было не до этого. И вот теперь он здесь, смотрит на медленно раздевающуюся Кору, готовясь ответить отказом на все её приставания и убраться отсюда прочь. Когда нижнее бельё тоже оказалось на полу, Кора подошла к нему, вновь притянув к себе и уверенно произнесла. - Если ты сейчас уйдёшь, знай, в этом городе тебе не будут рады. Я сделаю всё, чтобы ты и на милю не подошёл к моему городу. Забирай боб и уходи. «Она собирается выжить меня из города? Меня, Тёмного мага?! Вот, что делает богатство с людьми. Хотя… Следовало ли ждать от неё другой реакции? Это ещё всё прошло, можно сказать, спокойно. Другой реакции от неё ждать не следует, но что делать мне?» Время словно замерло. Румпельштильцхен пытался понять, как не разгневать Кору, чтобы она не препятствовала ему жить в этом городе. Правильно, никак. Кора не захочет даже чувствовать его дух в случае отказа, поэтому лично проследит, чтобы он больше не сунул нос в «её» город. Но тогда ему придётся расстаться с Реджиной… От одной только мысли о расставании с ней, его чёрное, почти сгнившее, сердце сжалось, не давая ему вздохнуть. Нет, он не мог её потерять. Только не сейчас, когда он рассказал ей про Веллер, когда он обучал её, когда у них возникла такая прочная связь. Роберт начинал кипеть от злости, но следовало признать, что у него был только один выход из данной ситуации. Он вздохнул, желая уничтожить свой гнев, лукаво ухмыльнулся и (видят высшие силы, с каким трудом далось ему это действие) прижал к себе Кору. - А я вижу ты сразу пошла в атаку. – Подобно джентльмену, он поцеловал её руку. - Ну ты бы ещё отпирался, я тебя знаю. Решила сразу показать, что ещё один отказ я не приму. – Она прошептала настолько тихо, что он едва расслышал. – Ну же, Румпель, действуй. Роберт закрыл глаза. Его воображение очень хорошо рисовало образ Реджины. Реджины, одетой в то самое зелёное платье, в котором она была, когда он рассказал ей про Веллер. Реджины, сидящей на мокрой траве, обнажив тонкие белые ноги, смотрящей на него с искреннем любопытством и очаровательной улыбкой. Затем воображение пошло ещё дальше, рисуя Джинни в одной пижаме, лежащую в своей большой кровати, то и дело бросающей взгляд на стоящего в дверях господина Голда. В её комнате стоял запах дождя и зелёной травы, её мокрые кудрявые волосы привлекали на себя всё внимание господина Голда. Он сел на кровать, аккуратно дотрагиваясь до мокрых волос, закладывая одну прядку за ухо. Выразительные карие глаза смотрели на него, а казалось словно смотрели в него. Смотрели прямо в душу, видя все мерзкие и довольно неплохие поступки Роберта Голда. Он наклонился немного ближе, радуясь тому, что у неё короткие волосы, и было легко добраться до шеи. Затем он дотронулся своими губами до белой шеи. Словно вампир, он желал вцепиться сильнее в её шею, но совсем не с целью выпить кровь. Нет, совсем с иной целью… По окончанию ночи, Кора была, по её словам, «на седьмом небе от счастья», ибо впервые за долгое время испытала удовольствие от соития. А Роберт был доволен, что справился со своей задачей, хоть и испытывал отвращение от осознания того, что он всё-таки сделал это. Ну, акт хотя бы оказался полезен, ведь теперь они с Корой снова любовники, а это значит, что его частое пребывание во дворце и его окрестностях не вызовет у неё вопросов. Другие его не интересовали, ибо в этом замке и городе всё зависело только от слова Коры. - Как хорошо, что я всегда хотела только одного ребёнка. В начале исполнение супружеского долга доставляло мне удовольствие, но со временем… Только разочаровывало. Поэтому даже есть плюс, что Генри никогда не станет королём: ему не нужен наследник. – Облачившись в халат, Кора подошла к столику, подняла стоящий на нём кувшин, налила себе вина и уставилась на Роберта, будто желала услышать похвалу от него. - Я и не заметил, насколько сильно по тебе соскучился. – Он смотрел на неё, пытаясь отметить сходство с Реджиной. Если сильно присмотреться, если попытаться представить Кору в возрасте Реджины… - Знаешь, у меня выпадает свободный день. А так как ты в этом, скажем так, образе совсем на себя не похож, я могу попросить тебя задержаться в городе. Знала бы Кора, как только что осчастливила его… - Да, как скажешь, дорогуша. Буду только рад. - Поедешь со мной на пикник. Генри уедет, а в своём новом обличье ты совсем не похож на самого себя. А значит подозрений не вызовешь. – Она соблазнительно (по крайней мере, обычный человек счёл бы это соблазнительным) отпила вино. - Там будет ещё кто-то? - Да. Лорды и леди. - Я думал это будет свидание. - Румпель, дорогой, следовало бы запомнить, что я всегда объединяю приятное с полезным. - А, что в посиделках с лордами полезного. - Пока – ничего, но я планирую вынудить из этого выгоду. И возможно, мне понадобиться твоя помощь. – Она отошла от стола и направилась к кровати. - Так ты меня используешь? - Конечно, использую, Румпель. – Она поднесла палец к его губам и прошептала. – Конечно использую. – Они слились в страстном поцелуе. После ещё одного «акта любви» они лежали в кровати. Муж Коры куда-то отъехал, и им никто не мешал. Кора уснула, а Роберт лежал, печалясь, что нет сигар. Вспомнив, что здесь он может телепортировать вещи, он перенёс к себе сигару и вышел на балкон, чтобы, насладившись свежим воздухом, покурить. Ветер покачивал ветки деревьев, на улице было темно и холодно, и господин Голд думал лишь о двух вещах. Первая: что он справился. Вторая: он не справился.