Оборотень файтингует

(звонок агентства FAN Entertainment) — Гён Хо… — Добрый день, господин президент Сан Хён! Внимательно вас слушаю. — Здравствуй, Гён Хо. Гён Хо, ты слышал про группу "FreeStyle"? — … Ммм, прошу прощения, господин президент. Боюсь, что нет. — Плохо, Ген Хо, очень плохо. Первая корейская группа, попавшая в Billboard сразу на семьдесят седьмое место, а ты не знаешь… — Billboard?! Не может этого быть, господин президент! Вы говорите мне невероятные вещи! Чьё это агентство? — Я навёл справки, Ген Хо, никто про них ничего не знает. Но это не значит, что мой начальник отдела по поиску талантов тоже должен ничего не знать. Ты меня понимаешь? — О, простите меня господин президент! Простите! Виноват! — Удивительно, но, похоже, эти парни не имеют агентства, и попали в рейтинг самостоятельно. Найди мне их, Ген Хо! Найди мне этих везунчиков, и я подумаю о повышении твоей зарплаты! — О-оо, господин президент, вы так щедры! Я сейчас же приступаю к поискам! Считайте, они уже начались. — Помни, что ищешь их не только ты один. Наверное уже вся Корея приступила к розыску. К тому моменту, когда телевидение будет мечтать об интервью с ними, они должны быть членами дружной семьи FAN Entertainment. Найди их первым и привези ко мне. Тебе понятно? — Будет исполнено, господин президент! — Действуй, Ген Хо, действуй! "Серёга" (три дня спустя после отъезда Юн Ми. Группа "FreeStyle") — Не понимаю, почему нам никто не звонит? — удивляется Хи Бом, вертя в руках свой телефон, — почти два дня уже прошло. Я думал, что следующим утром тут будет очередь из агентств, а телефоны — молчат… Странно… — Это потому, что нас никто не видел, — отвечает ему Ын Хёк, — мы же нигде не указали свои контакты. И смонтированный клип только вчера в Сеть выложили. Кстати... Сколько там просмотров уже? 48 000 000? А деньги на карточки всем пришли? Но меня сейчас больше волнует то, что Юн Ми мне не звонит и трубку не берёт. Может, она кому-нибудь из вас звонила? ЫнХёк вопросительно смотрит на парней. Те переглядываются и отрицательно вертят головами в ответ. — Ёксоль! — взмахнув рукой, нецензурно высказывается по этому поводу лидер группы, — И адреса так никто и не знает?! — Она никому ему не говорила, — снова крутит головою Кван Ри. Ын Хёк произносит ещё одно крепкое корейское ругательство. — Хён, может, нам самим позвонить в какое-нибудь агентство? — предлагает Кван Ри, — В JYP, например, или… может в SM?! Ын Хёк отрицательно качает головой. — Даже хорошо, что нам никто не звонит, — говорит он, — Вы что, не понимаете, что если какое-нибудь агентство захочет заключить с нами контракт, то без Юн Ми мы будем… Как трусы без резинки будем! А вдруг она вообще не захочет, чтобы мы исполняли её песни?! Зачем мы агентству без нашего хита?! — Ай… (матерное выражение)… — взмахивает правой рукою Ын Хёк, — После стольких лет, я подумал, что у меня, наконец, получилось, а ты убил цветок моей мечты, когда он был готов вот-вот распуститься! А-аа, адово проклятье! — Хён, — примирительным тоном говорит Хи Бом, обращаясь к Ын Хёку, — ругаться бесполезно. Что сделано, то сделано. Давайте лучше её искать. Мы знаем, как её зовут, мы знаем, что она приехала недавно из Америки, и у неё есть пять золотых сертификатов по иностранным языкам. И ещё у нас есть номер её телефона. Неужели мы не сможем найти в Сеуле девушку, имея на руках такую информацию? — Да, — резко выдохнув, соглашается с ним Ын Хёк, перестав материться и проводя растопыренными пальцы правой руки по своей шевелюре, — я надеялся, что она сама позвонит… Давайте займёмся поисками. (в этот момент у Кван Ри звонит телефон. Парни разом поворачивают головы на звук. Кван Ри торопливо достаёт аппарат из кармана и, шлёпнув пальцем по его экрану, быстро подносит к уху) — Да… Добрый день… — начинает он общаться с позвонившим собеседником, потом делает "страшные глаза", раскрывает рот и, оскалившись, правым указательным пальцем начинает тыкать в сторону телефона, привлекая внимание присутствующих, которое и так всё обращено к нему. — FAN Entertainment! — торопливо шепчет он парням, отставив подальше край телефона с микрофоном от себя. Группа переглядывается. — Да… Это мы… Да, это наша композиция в Billboard… — возвращается к разговору Кван Ри, — Хорошо, господин менеджер Пак Ли Хон… Мне нужно посоветоваться с остальными… Да, господин Ли Хон, я обязательно перезвоню и сообщу… Обещаю, что пока я с вами не переговорю, мы никому ничего обещать не будем… Да, менеджер Ли Хон-сии… Благодарю вас. Обязательно. Всего доброго! — FAN Entertainment хотят обсудить с нами сотрудничество! — громким шёпотом сообщает всем Кван Ри, держа в руке отставленный от уха телефон и широко распахнув глаза, — Они хотят прислать за нами машину! Нас ждёт начальник отдела FAN Entertainment по поиску талантов господин Ким Ген Хо! Секундная пауза, народ переваривает в головах услышанное. — Ахха! — в восторге подкидывает вверх телефон Кван Ри, — Свершилось! Нам позвонили из супер-агентства и пригласили подписать контракт! Ахха! Ын Хёк громко выражает своё отношение к ситуации коротким нецензурным словом. Время действия: через день, вечер. Место действия: дом мамы Юн Ми, гостиная на втором этаже. Семья ужинает перед телевизором. Сидим, ужинаем под новости. Рассказывают про выдающийся успех корейской науки, случившийся на южнокорейском термоядерном реакторе KSTAR. Разогретый до 50 миллионов градусов Цельсия водород, что, по словам симпатичной дикторши на экране, что в три раза горячее температуры в ядре Солнца, удалось удержать в реакторе в течение целых 70 секунд. Научная общественность и политический истеблишмент ликует, рассказывая о прорыве и о том, что Корея впереди планеты всей. Ну, так-то да... Сегодня только вернулся с артуровской "практики". Лежу, отдыхаю. Как хорошо просто лежать дома, и просто смотреть фигню по телевизору! Это совсем не то, что четыре дня сумасшедшего забега по горам, долам, лесам и оврагам. С перестрелками и взрывами мин и снарядов... А уж вчерашний вечер... Брр! "Артур", "вслух" для "Серёги" Ничего не "брр!". Нормально работали... (про себя) Ну, да, это была эпичная сатания! Это даже до "Серёги" дошло. Но других вариантов просто не было. Вернее, были, но это всё не то было. С такими вариантами можно и из расположения никуда не двигать. А так же дрючиться на полигонах. Однохерственно было бы... Но меня это не устраивало. Я взялся учить. Учить тех, кто потом будет учить других. И вот тут есть тонкий момент: чтобы хорошо учить тому, что они знают и умеют, предъявлять требования к выполнению задач и заданий, они должны пройти через некий предел. Как проходила через него наша команда. Но мы делали это постепенно, в ходе разработки нашей системы. Тут такого не получается. Тихоокеанский регион в этом плане достаточно спокойное место. Нет, всякие войнушки и пострелушки тут есть, но участвовать в них моим курсантам всем скопом - это как на танке в детскую песочницу заезжать. Не дадут они того нужного перехода количества в качество. Есть ещё вариант с полноценным замесом, через который прошли мои "оборотни" в Ругии. Но... Как уже сказано, регион очень спокойный в этом плане. И чтобы был "полноценный замес", надо сотворить некую сатанию и дичь, чтобы его организовать. А дичь и сатания такие вещи, что их даже "Серёга" может понять и сказать: "Данунахуй!". Что уж говорить про профессиональных военных, тем более тех, кто в таких вещах разбирается не хуже меня и должен будет заниматься организацией этих "утренников". В-общем, шатко всё было. Начиналось всё достаточно пристойно. Ну, по армейским меркам. Мы с капитаном Бутом предложили трэшовый план, его рассмотрело начальство, оухело, наложило свои поправки, отправило обратно к нам, мы внесли встречные поправки и отфуболили план начальству... Короче, обычная бюрократическая волынка. Нервы треплет, но это было заложено изначально и предусмотрено нами обоими. Потом подъехали союзники. Генералы, полковники... Нас с ними познакомили. Точнее, меня. Капитан и так большую часть знал до этого. Я выступала в роли переводчика, лихо болтая и переводя с одного языка на другой. Всё было чинно и благородно. Начальство союзников убедилось в нашей вменяемости и отчалило, полное самых положительных впечатлений. А потом стали прибывать непосредственно те, кто и пойдёт с нами. Сборные команды спецподразделений стран-союзников. Со своими командирами, командующими этими подразделениями. Тут, тоже, поначалу всё было пристойно. Все здоровались, раскланивались, вспоминали какие-то общие прошлые дела и общение... Пока не дошло дело до делегации родной Кореи. Там на меня взирала морда лица того самого майора из подозрительной академии. Майор оказался главным инструктором, а сам командир группы должен был прибыть чуть позже. - Юн Ми-ян, ты же не хотела идти в армию? - подъебнул меня этот хитрожопый тип. - Я и сейчас не хочу, господин майор. Мои планы совершенно не изменились. - А как же вот это... - обводит он рукой рукой, намекая на военную базу. - Это подработка на лето, господин майор. Мне предложили подработать переводчиком на лето, и я согласилась. Они неплохо платят, а я не стала отказываться от таких денег за несложную работу... - и смотрю на него взглядом "ты дурак, что ли, не понимаешь простых вещей?". Вот только тут собрались одни профессионалы, которых глазками котика из Шрэка сразу не пробьёшь. - Переводчиком? - "удивляется" майор, - Но, Юн Ми-ян, мы же тебе предлагали такое и ты отказалась? - Господин майор, я тут работаю временно. Подработка на лето, если вы не поняли. Не дома ж мне сидеть, пока я готовлюсь стать айдолом? Вот. Подвернулась хорошая подработка, и я согласилась. А вы предлагали мне в армию пойти! На нас взирает командир японского спецназа господин Минамото. Тоже, в звании майора. - Юн Ми-ян совсем не хочет служить в армии, Минамото-сан. Она хочет стать айдолом, - поясняет "академик". - И я никак не могу уговорить её пойти служить, - разводит руками. - О! - восклицает Минамото, - А почему? - Делать там мне нечего, - любезно отвечаю на японском Минамото-сану. Поговорили, короче. И разошлись. Я пошла дальше тренировать курсантов, а два майора - встречать своих и заниматься их размещением. А часа через два, когда мы собрались проходить штурм-дорф, к нам запустили в качестве "противников" всех собравшихся, наконец-то, представителей союзников. Капитан по рации в известность поставил, оттянув своих "зелёных беретов", работающих с нами в партнёрстве до этого. Я пожал плечами, довёл новые вводные до курсантов и мы пошли. Ну, а что? Нам пофигу. Курсанты малость взбодрились от наличия новых противников, да и я толканул мини-спич на тему: "не посрамите, братцы". Ну, мы и пошли... Хорошо прошли. Хотя противники тоже показывали класс. Но... Вот тут и кроется мелкий нюанс различия подготовки "сегодняшнего дня" от подготовки "послезавтрашнего". Противники в большинстве случае просто не успевали реагировать. А "потом" у них уже не было. Нет, были, говорю же, и там классные спецы, которые доставили проблем моим курсантам. Одного мы потеряли "убитым" и ещё трое были "ранены", но... Мы прошли. А они - остались на штурм-дорфе "трупами". И всё это на приличных скоростях скоротечных схваток на самой короткой дистанции. Это не говоря про общую хорошую диверсионно-штурмовую подготовку, в которой мои курсанты не уступали бойцам союзников. И вот тут появился дядя Юн Сок. Когда нас по-новой представляли друг другу после прохождения штурм-дорфа. Японец немного офигел от нашего общения, но, видимо, "академик" ему на ухо тихо пояснил тонкости наших семейных отношений с дядей. Потому что глазка сделал такие: "О-о-о!". Ну, а дальше была совершенно дорамная сцена выяснения отношений между родственниками. Ещё и "Серёга" подключился, суффлируя самые дебильные и штампованные реплики и мимику из просмотренных им когда-то дорам. Не всё я озвучивал вслух, так как мне и своих способностей хватало нести самую дебильную чушь с умным, или, наивным видом. ... Да, дядя, врачи рекомендовали прогулки на свежем воздухе и небольшие физические нагрузки. И я следую их рекомендациям. Я же хорошая! Во-от... Я уже себя гораздо лучше чувствую, - и обвести взглядом и рукой вокруг. Смотрится феерично. От девушки, которая почти свежа и бодра после прохождения штурм-дорфа, разговаривающей с запыхавшимся и мокрым, как и все остальные командированные, дядей, убеждающей племянницу в плохом состоянии её здоровья. ...Как это обманула? Я же тебе вчера говорила про поездку с иностранцами на природу и посещение интересных мест? А-а, помнишь... А ты сам тогда тоже сказал, что у тебя намечается деловая поездка и тебя некоторое время в Сеуле не будет... "Зал" откровенно ржёт. Ну, да, я на них и работаю, давая маленькое представление. Каждый из них, в принципе, может легко представить попадание в подобную ситуацию. Специфика службы, так сказать, не предполагает откровений даже с родными о месте службы и тонкостях работы. Вот и заливают родным такую же байду, что заливал нам с мамой и онни дядя Юн Сок. ... Нет, господин майор. В армию я не хочу. У меня амнезия, а не окончательно "крыша" поехала, чтоб в армию служить идти. Я айдолом буду. Тут? Тут я перевожу. С ненаписанного на невыразимый. Да. Это подработка на лето такая... ...В школу, дядя? Чего я там забыла? Я айдолом буду. Ну, почему же неизвестно ничего? Я уже написала хит, который в Hot 100 Billboard попал сразу же. На 77-е место и идёт вверх... Пришлось показывать наш Bye Bye Bye через чей-то смартфон, а потом и его позиции в ротациях и мировом чарте. Ну, и клип тоже продемонстрировать. Не, ну, а что? Пиар нам не повредит. А я сейчас на него работаю. Восторги по поводу нашей песни, и то, что гениальные мы стоит тут с ними рядом запросто были искренни и бурны. Пришлось из рюкзака вытаскивать напечатанные плакаты с группой и заранее подписанные ими. Как и плакаты со своим изображением, на которые автографы ставились тут же каждому с личными пожеланиями. Мои курсанты получили это всё чуть ранее и теперь молятся на более приличным плакат со мной. ... Господин, майор, я буду айдолом. Там за это хорошие деньги платят. Вон, одних просмотров клипа уже 40 миллионов с лишним! Ещё около 70 миллионов скачиваний песни. И денюжки за роялти и ротации уже пришли, и ещё идут. ... Ну, что ты дядя? Нормально там платят. Семь миллионов долларов, с вычетом налогов, уже на счёт капнули. Хватит перезимовать зиму и подготовить новые хиты... ...Я и рассказ написала. Да. Его моя онни в своей передаче "Ужин с Сун Ок" прочитала. О чём рассказ? Дать почитать? Конечно-конечно... Раздаю распечатки "Маленького принца". Послушать рассказ? Та-ак... Где там канал Сун Ок с чтением Экзюпери... И ещё полчаса подобного маразма и идиотизма. Дядя попал. В патовую ситуацию в смысле. С одной стороны, вроде, надо на племянницу как-то "влиять". А с другой - а КАК? Все его аргументы смотрятся откровенно жалко. И он сам это понимает.Но и сразу остановиться не может. А мне оно только на руку. Я воспользовался случаем заявить при достаточно компетентных лицах о своём категорическом нежелании идти в армию, намерении стать айдолом и продемонстрировал свои успехи на пути достижения этой цели. Приобрёл первых поклонников моего творчества, которые имеют некоторое влияние на умы в своих странах. Да и связи, что ни говори, тоже имеют неплохие, для того чтобы "по-дружески" посоветовать мои хиты и творчество нужным людям. Вон, господин Минамото уже откровенно говорил о своих неплохих знакомствах в Sony Music и возможности организации гастролей и прочего в Японии. Немцы намекали на свои хорошие музыкальные студии. Клифф, капитан который, англичанин и австралиец - о своих неплохих связях в Universal Music и около-музыкальном бизнесе... Откуда такие связи у простых вояк, пусть и из спецподразделений? Ну, так они все и не совсем "простые". Всё же, все эти подразделения "стратегического", так сказать, уровня. Нацеленные на выполнение стратегических задач высшего командования. И подчиняются они все, через одного, максимум двух-трёх, начальников напрямую своим министрам обороны и главам стран кое-где. Естественно, что за годы службы и чисто "по работе" они вращаются в достаточно высоких кругах и общаются с не самыми последними людьми в своих странах. К которым относятся и влиятельные бизнесмены. Конечно, знакомства там зачастую не панибратские, но вполне достаточные, чтобы можно было обратиться практически по любому вопросу и проблеме. Пусть и не напрямую, например, но получить рекомендацию от, например, министра обороны, или, зам.гос.безопасности своей страны, выслушать и внимательно отнестись к просьбе некоего "господина майора" - достаточно легко. А человек рекомендованный целым министром - это не прохожий с улицы. Плюс, по работе-службе, приходится общаться с представителями компаний ВПК своих стран. А там, частенько, всё так переплетено с остальными фирмами и корпорациями страны... Как вон в Штатах тех же! Тот же "Боинг", например, вроде и на Пентагон работает, а с другой стороны - чисто гражданская компания, у которой смежников и поставщиков чуть ли не по всем возможным позициям товаров. Как гражданского, так и военного назначения. И вот разберись тут сразу в вопросе пойди! Приходится приглашать на консультацию предполагаемо подходящего представителя смежников, например. Ну, а там, развить знакомство-связи уже дело времени и навыков. На что никто из присутствующих не жалуется, что их мало. Конечно, этим не злоупотребляют, да и пользуются вот так нагло, не часто, не до этого этим ребятам. Но... Как уже сказано, связи и выходы на достаточно влиятельные и компетентные круги по, практически, любым вопросам и проблемам, у них есть. Я ничего определённого сразу не обещал на все эти лестные и заманчивые предложения. Не о чем пока говорить. Но усердно благодарил и выражал признательность на всякий случай, как говорится. Дяде тоже досталось восторгов и поздравлений с такой замечательной и талантливой племянницей. Что его вконец выбило из колеи и смутило. Потому что непонятно как реагировать в такой ситуации. Ругать нас? Не за что, как бы. А хвалить - непедагогично типа. Единственно, я попросил присутствующих не шибко афишировать наше знакомство. В смысле, подробности, где, как и при каких обстоятельствах мы познакомились. Всё же, я айдолом буду. Всемирно известным, да. А такие ненужные мелкие подробности, что айдол когда-то тренировала "зелёных беретов" публика может превратно понять. На что был уверен, что они - ни-ни! Никому и никогда! В-общем, хорошо посидели, как говорится. Знакомство и притирка прошли нормально. Контакт со всеми установлен нормальный, можно дальше работать по боевому слаживанию для выхода. Вот только "академик", майор который, потом тихонько отозвал меня в сторону, и уже без дураков, нормально, посоветовал, всё же закончить школу, хоть какую-нибудь и как-нибудь. Что у меня были нормальные документы об образовании. Это во-первых. Ну, а во-вторых, обговорил возможность моей подработки "переводчиком" уже для корейской армии. В лице подразделений NIS. На это отказывать было уже неприлично. Так что пришлось соглашаться. Правда, указав, что до результатов практического выхода это несколько преждевременный вопрос. И что на подготовку нужно месяца 4, минимум. И где их, и как брать - пока, тоже, непонятно. Если я буду учиться в школе - как я должна буду прогуливать чуть ли не половину учебного года? А если буду айдолом и выступать с концертами и гастролями - тоже, неясно, как время выкраивать... Есть, конечно, вариант "заочной" работы, когда я навещаю курсантов набегами, проверяю предыдущие "домашние задания" и даю новый материал и задания. Но это пока неопределённо всё... Майор выслушал мои доводы спокойно, согласился, что есть некоторые проблемы, и он тоже будет думать, как их лучше разрешить к нашей общей пользе. На том и разошлись. А с утра началась отработка подготовки к нашей авантюре... ... Добрались нормально через Казахстан. В этой операции руководил всем я. Капитан Бут шёл как "наблюдатель" от принимающей стороны. Ну, а остальные - вообще "туристы", для которым мы с курсантами проводим показательные выступления. Так что, всё командование лежало на мне. Перед выходом я объяснил своим "ученикам" цель всего затеваемого нафига. -...ваше обучение, фактически, закончено. Но! - прохаживался я перед строем, - Вы будете учить выполнять невозможное. И требовать выполнение невыполнимого от своих подчинённых. И вам нужно ЗНАТЬ лично, что это такое "невозможное" и "невыполнимое". Без этого - никак не получится сделать из вас хороших инструкторов и "зелёных беретов". Так вот, в этой операции я вам и покажу что это такое "невозможное". Чтобы вы прочувствовали его на себе. И смогли учить ему своих будущих учеников. И знали, что можно от них требовать... Конечно, мои речи тогда по большей части курсанты пропустили мимо ушей. Им уже не один раз подобное задвигали различные инструктора. Лишь капитан Бут и его заместитель, Ричард Кориер, внимали со всем прилежанием моим словам. Они одни знали настоящий план операции. Всем остальным были доведены, скажем так, неполные сведения. Иначе бы нас просто не пустили никуда. Даже полковник "всея зелёных беретов региона" был не в курсе. Капитан ему весь план не выкладывал. А то тот бы просто не дал санкции на подобное сумасшествие. Я же, своими сверхспособностями работал с астралом, чтобы обстоятельства сложились и удержались так, как МНЕ надо в этой операции. Нет, так-то, я ещё раньше всё просчитал и прикинул, используя свою связь с ноосферой, но вот когда дошло до исполнения, нужно было удержать сложившуюся ситуацию и карту действий в том состоянии, что гарантировало выполнение моего плана. Но и это удалось. Помех, в принципе, и не было. Так, несколько малозначащих факторов, которые напрямую повлиять и помешать не могли, но в таких вещах лучше перестраховаться. Что я и сделал. Ещё у наших, в смысле, у "зелёных беретов", технарей заказал изготовление некоторых прибамбасов. Так-то их и я сам мог изготовить, но мне нужно было несколько штук, это раз. А два, нужно было показать и научить этому курсантов. Что это такое я никому не говорил. Просто показал, что хрень клепается чуть ли не на коленке из подручных радиодеталюшек. Первой нашей целью был один из "перевоспитательных лагерей", в которых китайские власти проводят китаизацию уйгуров. Но лагерь нам подходил не первый же встретившийся из многочисленных подобных здесь, а находящийся в одном интересном месте. Вот его-то мы и разгромили, уничтожив охрану и освободив заключённых. Работа для таких профессионалов, которые шли со мной - плёвая. А! Нас шло почти 80 человек. Меньше никак не получалось взять. Иначе возникали сложности с утрясками на политическом уровне. Кого-то нужно было ущемлять на количество бойцов, или, вообще выкидывать из совместного выхода. На что, понятно, никто идти не хотел. Так что, в конце концов я просто плюнул на это, и махнул рукой. Восемьдесят человек, так восемьдесят. Херня, проведём, доведём, всё покажем... Под такое количество народу пришлось заказывать самолёт. Восемьдесят человек, в экипировке, плюс дополнительное снаряжение... Короче, нам подогнали военно-транспортный самолёт, вместо планировавшихся поначалу вертолётов. Но это так, несущественные мелочи. Так вот, лагерь мы разгромили на раз-два. Ну, не противники охрана лагеря восьмидесяти профессионалам диверсионной и контр-террористической деятельности! Пусть их и было почти два полка. Казармы накрыли из принесённых миномётов и ручных автоматических гранатомётов. А потом добили разбегающуюся охрану из М16, как в тире. Но лагерь не было нашей главной целью И я повёл группу дальше вглубь китайской территории. Выйдя на нужное место и забазировавшись мы начали готовиться к выполнению плана. Группе я пояснил, что изначально план несколько отличается от того, что доводили до них. Поэтому подробности им сейчас сообщаю я. Все малость поворчали, но приняли такое положение вещей. Потому что в своей деятельности не единожды сталкивались с такими выкрутасами, что "план изменился и надо делать так и так..." от высшего начальства. А надо было нам, не много, ни мало, разгромить дивизион баллистических ракет. С ядерным оружием, конечно же. Шахтного базирования. Во-он, он, за пригорочком виднеется... Когда все несколько опечалились такой перспективе, я обрадовал их тем, что у меня есть надёжный план и всё учтено! И достал пару сваянных ещё на базе прибамбасов. Которые для красоты ещё и синей изолентой обмотал в некоторых местах. Но это почему-то не обрадовал "туристов". Странные они... Шутки шутками, но воевать с двумя батальонами охраны и разведки ракетных войск Китая в мои планы не входило. Не, батальоны-то мы положим, но это время, за которое мы увязнем тут, а к ним подтянется подмога. И нас просто накроют артиллерией и вертолётами. Но это не наш метод! Поэтому я изготовил некие устройства. Фокус в том, что сделать их проще, чем объяснить теорию принципа их функционирования. Поэтому-то в неё я и не вдавался при изготовлении. Там даже профессор Битрая не до конца всё объяснить мог. А уж он в подобных штучках понимал куда больше кого-либо! В-общем, наши действия упрощаются до предела: надо доставить один из девайсов в зону пассивной охраны и полосы безопасности, утыканную различными датчиками. Дальше он сработает и нам останется только зайти прогулочным шагом в бункер и... ну, кому что нравится, на выбор: уничтожить пульт управления, стащить коды активации и запуска ракет, спиздить боеголовки, если кому в хозяйстве нужны, взорвать шахты и боеголовки ракет... Тут на меня стали откровенно как полного психа смотреть. Но я выставил ладошки вперёд, сказал: "Спокуха, братва! Всё учтено могучим ураганом!" и дал команду своим курсантам выдвигаться. Это наша работа и экзамен. Конечно, пришлось изрядно поползать и поизвращаться подбираясь к датчикам наблюдения, но это и в сравнение не идёт с прямым штурмом дивизиона. Да и лагерь с уйгурами не зря мы громили. Когда они стали разбегаться из разгромленного концлагеря, достаточно большая часть двинулась в направлении этой ракетной части. Что заставило охрану нервничать, глядя на показания приборов наблюдения. Потому что вся часть упрятана под землю. А на поверхности стоит пара сарайчиков. Ну, условно "сарайчиков", конечно. Просто никаких следов, что тут находится военная, да ещё и секретная стратегическая часть. И вот часть бывших заключённых прётся прямо через места выхода ракет через "чистое поле". А охране поднимать лишнюю тревогу не с руки. Проще пропустить этих несчастных, которыми там, дальше, займутся уже другие подразделения. Как раз и предназначенные для подобных дел. Короче, охрана доложила дальше по команде о беглых уйгурах и продолжила нервничать за пультами. На что я и делал расчёт. Иначе мы бы не подобрались вплотную к полосе безопасности, даже при всех наших навыках. Ну, или это заняло бы времени почти сутки, без гарантии результата. И вот мы уже на месте и я втыкаю в землю один из приборов. Который укреплён на небольшом специальном штыре. Предназначенном специально для втыкания в почву. А теперь жмём кнопку "Вкл" и ждём... Резко повеяло озоном. Значит девайс своё отработал. И теперь дивизион полностью обесточен и оставлен без средств связи. Но этого мало, персонал бункера сейчас тоже выведен из строя. Не все, понятно, но те, кто сидел за пультами и мониторами - точно. Как и те, кто имел при себе оружие. Их вырубило импульсом ударившим по нервной системе. Кто не умер от болевого шока, стал "овощем" полным, неспособным оказывать сопротивление. Все остальные тоже испытали пару-тройку неприятных мгновений, выведших их из боеспособного состояния. Теперь можно заходить и творить чё хошь. Что мы и собираемся проделать. Распределяю курсантов по группам, кто куда идёт и даю сигнал "туристам", чтобы тоже подтягивались. Прибор сработал просто отлично. Все выходы, крышки и двери разблокировались и остались в открытом состоянии. Так что, взрывать нам ничего не надо пока. - Что это было? - первый вопрос от капитана Бута - Это знание физики, сэр. - любезно поясняю я. - Прибор на определённой частоте соединил атмосферное электричество с земным ядром. Разряд в сотню миллиардов вольт прошёл по строго ограниченной территории и вырубил всё в поле своего действия. Ну, и ещё побочный эффект: заряд, почему-то, резко плохо действует на людей с оружием в поле своего действия. Выжигает их нервную систему, сэр. - Хм... - откашливается немец, Олаф Норсен, - но как же такой эффект... Это же, открытие мирового уровня... - Видите ли, герр Норсен, - начинаю пояснения я, продвигаясь вглубь бункера, - прибор имеет узкое действие. Он делает только то, что делает. Коммерческой пользы от этого - ноль. Если бы дивизион не был утыкан вокруг различными датчиками и системами - ничего бы не получилось. А так, они сами ограничили зону срабатывания моего прибора. Который после сработки просто расплавился в пыль. Как и куда применять такое в массовом производстве... - развожу руками, показывая, что никому не понятно и не нужно. - М-да... - соглашается герр Норсен и остальные, - Коммерческой ценности подобный эффект не несёт. Или совершенно неясно как её извлечь. Ну, а нам-то, вы можете показать свой прибор? - подмигивает он неожиданно. - Конечно, я для этого и заказывала у наших технарей на базе изготовление нескольких экземпляров. - достаю ещё два девайса и пускаю по рукам. - Как видите, собран буквально на коленке из доступных в любой, практически, миссии радиодеталей. То есть, я в первую очередь хотела показать, что группа может сделать подобный девайс самостоятельно и выполнить миссию, если так нужно... Детали стандартные, можно извлечь из стандартных радиостанций и другой техники, сделав прибор... "Туристы" внимательно изучают девайсы, крутят в руках, потом возвращают мне. Но вот взгляды у них на меня стали какие-то очень задумчивые. Типа, ну, нихуя себе, она на коленке приборчики ваяет! Чего ещё ей в голову придти может? Не разъебёт ли оно всю планету? Тем временем мы всё дальше продвигаемся по бункерам, добивая выживших китайцев и приближаясь к пункту управления. Курсанты зачищают казармы и посты охраны, двигаясь к шлюзам ракетных шахт, через которые проводится их обслуживание. Все "туристы" разбегаются по такому интересному месту, стремясь набрать себе как можно сувениров с этой экскурсии. Я же направляюсь навстречу курсантам. Нужно поработать с ракетами и ядерными зарядами. Капитан Бут, майор "академик" с дядей и Минамото-сан идут за мной. - Никому пульты от управления зарядом не нужен, нет? - спрашиваю я, откручивая этот блок от вскрытой ракеты. - Там и коды все сохранились... О! Блоки ядерных зарядов кому нужны? - поворачиваюсь к столпившимся внизу курсантам и некоторым "туристам". - Не нужны? Ну, и правильно! Чего эту тяжесть с собой таскать... Курочу ракеты и блоки зарядов я не просто так, мне нужно сделать кое-какую схемку в одной ракете и установить второй прибор. А остальные подготовить к выходу из шахт. Ну. вот, всё готово. Спускаюсь, вытираю руки и спрашиваю: - Ну, что, все всё себе набрали интересного? Отвечает англичанин: - Нет, мэм. Но, как я понимаю, у нас выходит время? - Всё правильно, сэр, - подтверждаю я. С момента потери связи с дивизионом прошло порядочно времени, чтобы китайцы уже объявили тревогу и выслали группы помощи. Так что... - оглядываю всех, в темпе сворачиваемся и уходим! Через двадцать минут сработает команда запуска ракет, которая выведет ракеты из шахтных стволов. Но ракеты никуда не полетят. Они самоликвидируются. Срабатыванием своих боеголовок. И нам лучше быть подальше от этого места... На меня смотрят, не в силах что-либо сказать, как на полностью отмороженную психопатку. И пытаются отодвинуться. - Но мисс Пак... - начинает японец, - если сработают боеголовки, да ещё и все, с трёх ракет, то мы просто не успеем уйти за радиус поражения ядерного взрыва... - Спокойно, Минамото-сан, - успокаиваю японца и остальных. - Я установила на одну из ракет другой прибор, из придуманных мною. Он преобразует радиацию и энергию ядерного взрыва в... Короче, есть такая разработка, застопорившаяся, как лазер с ядерной накачкой... - мне кивают в ответ, что в курсе такого, - так вот, тут будет не узкий луч какого-то "лазер", а целый "прожектор", который просто выжжет всю базу, истратив на это и радиацию и всё остальное, не дав им выйти за периметр безопасности базы... Да, это тоже прибор узкого некоммерческого действия. Там принцип и теория, так же гораздо сложнее, чем изготовление и применение самого одноразового прибора. Всё, время! Уходим! - завершаю я, глянув на часы и дождавшись сбора всей группы. И мы уходим. Сначала с позиций дивизиона, а потом дальше, вглубь Китая. Когда мы отбежали километров на семь, бабахнуло. За спиной поднялся ослепительно белый купол, постоял-постоял и... опал. Ни взрывной волны, ничего. Ну, как бы, так и должно было быть. Но это знал я. А вот остальные были в шоке. Вся картина мироздания у них рушилась прямо в этот момент. - Госпожа Пак, - обращается Минамото, тоже, майор, кстати, - хм... хм... А что там, сейчас? - делает головой жест в сторону оставленного разгромленного дивизиона. - Там? Там сейчас ничего, господин майор Минамото, - Бункера и все следы человеческой деятельности, со всем содержимым, просто выжгло. Что же касается поверхности... То там всё осталось как и было. Вот, кстати, как раз пришли кадры съёмки с оставленной камеры, - достаю свой планшет и демонстрирую коротенькую видеозапись. - Потом можно будет скачать себе и изучать сколько угодно, - торможу исследовательские порывы группы. - А сейчас, ходу! Нам ещё надо выйти отсюда. Сейчас нас будут очень усиленно искать... ... В том, что нас будут усиленно искать никто не сомневался. Так что мы побежали. Я уводил группу по заранее выбранному маршруту, который должен привести и нас, и китайцев в определённое место и положение. Ведь ради этого всё и затевалось. Но сначала мы сделали небольшой рывок вперёд, навстречу возможным преследователям. И заминировали одну дорогу, подорвав мост на другой. Вынуждая преследователей спешиться. А с воздуха искать нас не смогут. Местность и погода не позволят. Холмы, переходящие в горы и река, с которой поднимался туман... Не просто так поднимался, конечно. Мои манипуляции с самодельными девайсами и должны были такой побочный эффект кратковременного ухудшения погоды. Не зря же я выбрал именно этот дивизион! Был и более близкий к границе, но там рельеф местности не позволял достичь всех нужных целей. Поэтому и прошли мы вглубь Китая дальше. А сейчас делали петлю, якобы уходя на север. …Густой вязкий туман плотным слоем обволакивал землю и прятал в своих объятиях кустарники и низкорослые деревья. Молочно-белая завеса поднималась до верхушек сосен, укутывая их словно снегом. Воздух был буквально насыщен влагой. Она оседала на стволах автоматов, на носках ботинок, на плечах курток. Несмотря на теплый воздух, было довольно зябко. Поэтому стоял такой плотный туман, что видимость падала до нескольких метров. Разглядеть предметы мельче грузовика в пяти шагах стало тяжело. Вдобавок ко всему небо закрыли плотные темно-серые облака. Низкие, плотные, набитые водой под завязку, они то и дело извергали короткие и сильные дожди. Словом, погодка не баловала… Авиация практически не работала. …Полеты сквозь облака – занятие не самое веселое. Серая каша впереди, серая каша сзади, а также слева и справа. Ну и сверху. Только внизу, если напрячь глаза, можно различить зеленые островки травы. Или верхушки деревьев. Но и они скрыты за утренним туманом. Видимость… впрочем, какая тут видимость?.. Я поднял глаза кверху. Действительно, серая пелена облаков опустилась еще ниже, черные тучки шли прямо над головами. При такой погоде ни один нормальный пилот не взлетит. Так что все перемещения пешком. – Лады. Шлепаем сами. Ситуация должна была повториться как когда-то. Конечно, отличий достаточно, но они всё равно приводят к тому, что было когда-то в другом мире. Наблюдатели из арьергарда, оставленные у реки, доложили о приближении полутора полков китайцев. Те шли пешком, потеряв машины и тяжёлое вооружение в нашей ловушке. Вернее, не потеряв, а оставив. Потому что техника пройти через завалы не могла. Пришлось им покидать машины и бегом-бегом догонять нас. – Так. – Я опустил радиостанцию и дал приказ: – Бегом к холмам! Живо! Не успев запыхаться, группа взлетела на холмы – одно название, скорее взгорки, – и тут же начала готовить позиции. Руководил Джобс, распределяя сектора и расставляя пулеметы и миномёты. Я спрятал радиостанцию и глянул по сторонам. Китайцы полезут здесь. Как пить дать. По полю и через овраг. Там место хорошее, как раз выйдут нам в тыл по дну. Значит, надо перекрыть овраг. У меня всего рота – восемьдесят человек. Да я с капитаном и его заместителем. Около четырёх сотен гранат и десятка два РПГ. Три миномёта с одним боекомплектом. Да еще десятка три противопехотных мин. Маловато на девять сотен китайцев. Арьергард подоспел, когда участок поля перед позициями группы уже засеяли минами и растяжками. Не особо густо – берегли гранаты. Так, чтобы притормозить боевиков, подержать их на расстоянии. Мы с капитаном обошли позиции, прикинули план боя. В этот момент от переправы раздался сдвоенный взрыв. Деревянный мост взлетел на воздух. – Значит, они близко, – прокомментировал Клифф. – Брод там рядом, перейдут быстро. Еще минут двадцать – и все. – Да. Нельзя им давать подойти к оврагу. Иначе мы их не удержим. От деревьев до кустарника всего сто метров, они этот отрезок не должны пройти. Размышления прервал мрачный голос Уильямса: – Идут. Я вскинул бинокль. Миновав брод, китайцы выходили к полю… Вообще-то по всем военным канонам для успешного наступления атакующие должны иметь четырехкратный перевес в силах. Китайцы почти втрое перевыполнили условия, имея приблизительно десятикратный перевес. При таких пропорциях успех должен быть на стороне китайцев. Должен, но не обязан… Китайцы спешили. Сильно. Это было видно по скорости их перемещения. По флангам катили джипы – по пять с каждой стороны. Стволы пулеметов направлены по бокам. Позади еще несколько машин, на турелях гранатомёты и крупнокалиберные пулемёты. Несколько человек стоят в открытых кузовах, озирая местность в бинокли. Эдакая когорта, готовая ощериться огнем при малейшем подозрении на появление противника. Кроме оружия и боеприпасов, у них ничего не видно. Топают налегке. Окуляры бинокля проследовали слева направо, сканируя машины и пеший строй. Да, это они. "Ночные тигры", китайский спецназ, специализирующийся на противодиверсионном противодействии. Я на секунду отвел взгляд в сторону и скомандовал Тавру: – Давай. Тот кивнул и дал отмашку миномётчикам, стоящим позади нашей позиции. "Ночные тигры" шли гордо. Настороженно. Как стая волков, ожидая выстрела со всех сторон. И как волки, они были готовы напасть на любого, кто встанет у них на пути. Разведка китайцев – два десятка человек, бегущих впереди каре, – нас пока не видела. С задних машин в бинокли позиции группы тоже не разглядели. До холмов еще метров пятьсот. Я установил прицел на триста метров, попробовал поймать на мушку переднего китайца. Небольшая фигурка норовила соскочить с мушки, словно знала, что ей угрожает. Вой мин на миг отвлек внимание, глаза автоматически глянули вверх, хотя увидеть стальные конусы невозможно. Первый залп лег чуть в стороне от центра каре, задев с десяток боевиков и удачно разнеся один джип. Китайцы попадали на землю, машины вильнули в стороны, на миг воцарился бардак. Но тут же, повинуясь чьей-то команде, китайцы вскочили и побежали вперед. К холмам. Второй залп снес еще полтора десятка китайцев. В основном тех, кто бежал с левого фланга. Следующий залп уже ляжет в опасной близости от наших позиций. – Уильямс, давай отбой. – Понял. Выбросив похоронные мысли из головы, я скомандовал: – Как только они дойдут до мин – открываем огонь. "Ночные тигры" явно понимали в военных делах. Видимо, командир просчитал расположение наших позиций и отправил сотни две своих бойцов в обход к оврагу. Наши предположения сбылись. Теперь Джобсу надо остановить без малого две сотни одиннадцати пулеметов и пятнадцати автоматов. Благо удобный выход из оврага один и он довольно узок. Я глянул по сторонам, отмечая мрачные и сосредоточенные лица парней. Страха не было – сейчас не до эмоций. Страх загнан внутрь натренированными рефлексами и немалым опытом. Но ведь совсем уничтожить его нельзя. Так что нервы еще покажут себя, потом, после боя. Если будет кому переживать… Цепь китайцев добежала до мин и растяжек, чьи-то ноги наступили на черные коробочки и задели темно-зеленую леску. Пять взрывов опять бросили боевиков в траву. И в этот момент заработали автоматы. Парни били беглым одиночным огнем. Заухали ручные и подствольные гранатометы, вразнобой ударили РПГ. На фоне грохота редкие щелчки снайперских винтовок почти неразличимы. Три снайперские пары сейчас работают по машинам, выбивая пулеметчиков и командиров. "Тигры" сначала попадали на землю, потом стали расползаться по кочкам и кустарникам, паля из автоматов приблизительно в нашу сторону. С машин пробовали нащупать позиции пулеметами, но довольно быстро их огонь стих – снайперы не подвели. А затем опять некто главный поднял скомканный строй, кое-как развернул в слабое подобие цепей и бросил вперед. Не знаю, что говорил он подчинённым, но те вдруг рванули вперед со всей скоростью, поливая из стволов. Китайцы бежали по раскисшему полю, с размаху наступая на мины и срывая лески растяжек. Взрывы бросали на землю по нескольку человек сразу, но на этот раз они хода не замедлили. …Свист пуль над головой стал непрерывным и уже не так отвлекал и нервировал. Я внимательно наблюдал за левым флангом, где "Ночные тигры" уже подошли метров на сто-двести, прячась за крохотные насыпи и валуны. Стрельба с нашей стороны уплотнилась, выстрелы ручных гранатометов летели едва ли реже, чем автоматные пули. Но китайцы упорно перли вперед. Бой разгорался все с большей силой. Китайцы стреляли из всего, что могло стрелять. Несколько машин, уцелевших под огнем снайперов, встали за обочиной дороги, и пулеметчики лупили по нам длинными очередями. Около полутора сотен "тигров" уже преодолели импровизированное минное поле и, строча от живота, переваливали через длинную выбоину метрах в ста от нас. Вести прицельный огонь стало тяжело – нам не давали высунуться. А лупить наугад – тратить патроны. Поле было усеяно убитыми и ранеными китайцами. Наши миномёты продолжали собирать свою жатву. Из девяти сотен, шедших на нас, уцелело около половины. Но они перли и перли, не снижая скорости, не отрывая пальцев от спусковых крючков. И даже магазины меняли на ходу. Еще немного – и подойдут вплотную. Одно из правил боя – меняй позицию после двух-трех очередей. Дабы не пристрелялись по тебе и не сняли. По всем уставам боец должен подготовить помимо основной позиции еще запасную и ложную. Нам готовить их некогда, даже толковые окопы отрыть не успели. Поэтому бойцы просто давали две-три серии по три выстрела или выпускали по паре гранат и откатывались в сторону метра на два. Охватить взглядом всю группу я не мог, но вроде пока тяжело раненных и убитых не было. Вроде… При таком плотном огне хоть одна пуля да найдет цель. Со стороны оврага вдруг раздались несколько взрывов. Я направил бинокль в ту сторону и увидел, как с ближней стороны оврага прямо на позиции пулеметчиков выскакивают десятка четыре бойцов противника. Половина сразу легла под огнем, остальные успели перед падением бросить гранаты. Новая волна взрывов – и два пулемета замолчали... ...Я высунул голову из-за укрытия, глядя на поле, и в этот момент китайцы, до того лежавшие или ползшие к позициям, вдруг вскочили и рванули вперед на всей скорости. Что там произошло, я не разобрал, но чуть меньше пяти сотен боевиков с ревом и матом, строча из автоматов и пулеметов, преодолевали последние две сотни метров, отделявших их от цепочки бойцов. Воздух пронзили очереди, находя цели среди мчащейся толпы, рвались выстрелы и гранаты, но боевики даже не сдерживали шага. ... – Ну! – выдохнул я, чувствуя дрожь, пробежавшую по телу. – Поработаем! Внимание всем! Гранаты к бою! Сменить магазины! Приготовиться к штыковой! Мои слова, сказанные по радиостанции, разошлись по цепи. Бойцы группы поочередно вставляли в автоматы полные магазины, выкладывали перед собой по две гранаты. Те, у кого на автоматах не было подствольников, крепили штык-ножи. Я сам пристегнул штык к стволу. Вот сейчас и посмотрим, как я учил своих парней. И пошел ли им урок впрок… Штыковая… В начале двадцать первого века, когда понятие рукопашного боя в армии практически исчезло, когда функции человека берет на себя техника, а война вот-вот выйдет в космос, старый вид ближнего боя выглядит анахронизмом. Пережитком прошлого, эдаким раритетом, совершенно нефункциональным и громоздким. И все же штыковая не совсем умерла. Этот динозавр еще дышит, еще собирает кровавые жертвы… Китайские спецназовцы уже взлетели на взгорок, теряя на каждом шагу по пять-шесть человек. До позиций им осталось метров семьдесят. – Гра-анатами-и… бей! Шесть десятков ребристых овалов взлетели над землей и попадали под ноги бандитов. Рвануло. Наступательная граната имеет разлет осколков до двухсот метров, если кто и не добросил – невелика беда, все равно зацепит. Первые две волны китайцев снесло. Но остальные бежали. И их перекошенные лица и налитые кровью глаза были хорошо видны. – Еще р-раз!.. Бей! Теперь улетели эргэдэшки. Они послабее, но свою дань кровью возьмут сполна. Едва отзвучали взрывы, я проорал, надсаживая голос: – Пошли! И первым вылетел из-за укрытия. На земле остались десять человек – снайперы и пулеметчики. У них другая задача – с флангов бить по уцелевшим машинам и задним рядам. Рывок вышел слитным, единым. Пятьдесят человек выскочили на противника, разом ударив из автоматов. Шли давно отработанным строем, разбитые на тройки. Двое впереди – длинными очередями лупят перед собой, третий позади, не стреляет. Когда первая пара сойдется с противником вплотную, он будет прикрывать их огнем и штыком. Тактический прием, отработанный когда-то нами в командировках и выездах… Китайцы шли на нас, не обращая внимания ни на что. Они уже готовы были усеять дорогу трупами. Своими и чужими. Но когда мы вылетели на них, китайцы на какой-то момент дрогнули. Совсем не на много, но этого хватило, чтобы сойтись вплотную. И ударить в штыки. …Перекошенная рожа, налитые кровью, вылезшие из орбит глаза, пена на уголках губ, неровный ряд зубов, вздувшаяся в крике шея – всего в двух шагах. Китаец замахивается автоматом, как дубиной, и бьет прикладом. Одна рука съехала с цевья, и ладонь касается раскаленного ствола, но тот ничего не замечает. Хрясь! Плоский штык с хрустом входит в грудь, в область сердца. Рывок в сторону, чтобы вытащить клинок и расширить рану, разорвать сердечную мышцу, удар плечом в корпус противника и второй удар – прикладом по шее. "Ночной тигр" падает под ноги с тем же перекошенным лицом, только глаза еще больше вылезли из орбит. Второй налетает сбоку и сразу падает, прошитый очередью, – работа Гордона. Тот, как и положено, бежит чуть сзади и слева. Знает, что я бью с правой стороны, и не мешает. Рядом кто-то из моих встречает вражеский удар подставкой автомата, тут же бьет ногой в пах и добавляет стволом по шее. Отлетевший китаец летит в траву и вдогонку получает короткую очередь в спину. Двое китайских бойцов разом прыгают на меня, выкрикивая дикую смесь проклятий и ругательств. Один делает выпад прикладом, четко, как на тренировке. Второй прыгает вперед, нанося удар ногой. Уклон с подставкой, удар штыком в бок, тут же удар ногой, второй блок и режущий по шее. И новый блок – подоспел третий. Этот успел только ударить – Гордон сносит его мощным боковым. Лязг металла, крики и стоны, мат и ругань, отрывистые очереди, хруст костей и предсмертные крики – все слилось в единый непередаваемый гул, затмивший посторонние звуки. Все лишнее сейчас словно исчезло, растворилось в грохоте боя. Озверевшие "Ночные тигры" отступать не могли. Им терять нечего, и в плен не пойдут. Только вперед, сквозь строй врага. И не менее озверевшие бойцы, которым тоже не отступить, не уйти. Только вперед, на врага. Резать, колоть, бить, стрелять. Пока враг не подохнет, не упадет под ноги, залитый кровью. Ствол на ствол, удар на удар, оскал на оскал, смерть на смерть. Бешенство в глазах, звенящая пустота в голове, ненависть и ярость в душе. Две волны столкнулись посреди поля, давя друг друга, убивая направо и налево… Скрежет металла и дикий ор, мелькание лиц перед глазами и запах смерти вдруг всколыхнули во мне то чужое состояние, пришедшее когда-то в бою у Храма. Волна ярости мгновенно затопила мозг, и я почувствовал, как холодеет нутро и немеют губы. А потом все исчезло. Сила мгновенно заполнила тело… Подскочивший ко мне "тигр" от удара отлетел метра на три. Он умер еще в полете, от шока – каблук угодил в пах, и гениталии смяло в лепешку. Приклад описал короткую дугу и раскроил череп второму, нападавшему на кого-то из моих парней. А потом был третий, четвертый, пятый… Не знающее усталости тело работало само, оставив мозгу только подсчитывать шаги и поверженных врагов. Слаженные, согласованные действия группы заставили китайских спецназовцев снизить скорость, потом встать на месте, а затем и отступить. Мы перемалывали их, как мясорубка перемалывает свинину, усиливая натиск и выдавливая обратно. "Ночных тигров" было немногим больше трёх сотен – по три-четыре человека на каждого из нас. Разрозненный, рваный строй не мог ничего противопоставить отточенным действиям и профессиональной подготовке. Шаг за шагом мы теснили их назад. Я не потерял способность оценивать обстановку и видел, как редеют ряды противников, как они снова и снова налетают на нас и оставляют на земле новые тела с колотыми, резаными ранами, с простреленными спинами и головами, с размозженными внутренностями. Мы их передавливали. В какой-то момент китайцы побежали. Сперва неуверенно и нехотя, потом все быстрее. Это был не тактический ход и отрыв от противника. Это была паника. Страх, что преодолел голос рассудка и отчаяния. – Стоп! Всем – стой! Падаем! Огонь! С небольшой заминкой бойцы падали на землю, дрожащими руками вскидывали автоматы, успокаивая прерывистое дыхание, ловили на мушку бегущих вражеских бойцов и нажимали спусковые крючки. От нас уходило не больше трех десятков китайцев. Они успели проскочить неровную цепочку машин, где не уцелело ни одного человека – молодцы снайперы! – и вот-вот должны были скрыться за складками местности. Но не успели... ... Не надо думать, что "Ночные тигры" такие бестолковые противники и неумехи. Просто им не повезло. Я подловил их именно там и так, как планировал. В чистом поле, неготовыми к прямой атаке на позиции противника. У них не было иного выхода, как тупо в лоб рваться вперёд на сближение с нами. И всё это под огнём бойцов, не уступающих в подготовке. Они, наверное, в первый и последний раз в жизни, столкнулись с ситуацией, когда у них нет преимущества над противником. А пули не просто свистят в чистом поле, где из укрытий только кочки и комки земли, но и безошибочно, раз за разом, находят свои цели. И падают рядом с тобой твои сослуживцы. Или затихают, получив пулю и не успев сменить позицию. Шок. Третий за короткий бой. Первый был когда их колонну вышедшую на поиск диверсантов подловили на дороге и лишили транспорта. Второй - когда их подловили в чистом поле и накрыли из миномётов. И некуда спрятаться. И некуда сбежать. И залечь не поможет... Мины падают сверху. И мины рвутся под ногами. И выстрелы из гранатомётов сметают рядом бегущих раз за разом... А до противника - ещё пятьсот метров. И их надо бежать... При всей их подготовке, "Ночные тигры" не были готовы, что их будут расстреливать как беззащитные мишени в тире. Да, выучка, вроде, позволила, преодолеть этот шок и начать избавляться от него, заменяя шок на ярость и ненависть... Но тут они добежали до позиций диверсантов, и те, вместо бегства, поднялись во встречную атаку. И встретили набегающих бойцов китайского спецназа во всеоружии, а не паникой и бегством. Жёсткой контр-атакой готовых к бою бойцов. Не уступающих в своей подготовке "Ночным тиграм". И, более того, даже превосходящей их! Костяк из четырнадцати бойцов перемалывал "тигров" в фарш, а остальные шли за ними, раздвигая порядки китайского спецназа, отрезая от действий в группе, и слитно работая вдвоём-втроём против одного "тигра"... А потом, ещё раз... И ещё... Неумолимо и неотвратимо. И китайские нервы не выдержали этого безумия... ...Потом был быстрый досмотр и контроль, группами досмотра из курсантов и "туристов" и сбор трофеев. У меня затупился штык, при добивании и контроле, пришлось заимствовать у побеждённых и продолжить контрольное добивание. Попутно проводился короткий бриффинг по итогам боя и оценке противника. В итоге все согласились, что у "Ночных тигров" были хорошие шансы справиться с поимкой диверсантов... если бы они не напоролись на нас. Догнали на они поразительно быстро, и это пешком! При том, что мы имели фору часа в два и уходили в хорошем темпе из района диверсий. Да и потом лишь случайность помешала им развернуться в поисковые группы и цепи... Я всё это слушал продолжая колоть трупы штыком. А потом сказал, что раз экзамен курсанты выдержали хорошо, то хватит маяться фигнёй в Китае, и пора отсюда уезжать. Тем более, что нас ждут машины "Ночных тигров". За которыми мы сейчас и вернёмся по дороге. Потому что лучше хорошо ехать, чем плохо идти... На меня после этого ТА-А-АК посмотрели все, как будто я полный отморозок какой-то, хе-хе-хе! Ну, вообще-то, да, я такой и есть. Но я удачно маскируюсь под простую корейскую школьницу! Лишь капитан Клифф Бут понимающе покивал мне. Он-то, был в курсе плана изначально. Правда, не совсем представлял его "в деталях", но я и сам не до конца представлял, так что тут нормально всё. Зато остальные смачно ругались, когда выяснили, что это всё было ЗАДУМАНО мной с самого начала... ...Я даже слышал, пока шли к оставленным китайскими "спецами" машинам, как приятель дяди, майор-"академик" тихонько говорил ему, что это, наверное, даже хорошо, что Юн Ми не хочет в армии служить... А Олаф и Минамото ему поддакивали. Дальше всё было гораздо проще. Забрали оставленные машины, перебив немногочисленную охрану, я показал, как надо разобрать завал, чтобы машины могли пройти дальше, и который не зная секрета, можно было ковырять ещё неделю, мы погрузились в четыре грузовика и поехали обратно, к границе с Казахстаном, откуда нас забрал тот же военно-транспортный самолёт, что и доставил сюда. "Серёга" сидел тихо и охреневал, пока мы развлекались. Прилетели в Сеул на базу, помылись-переоделись, потом провели совещание, на котором признали итоги "практики" и совместных учений превосходными, о чём и составили рапорт и докладную записку. Курсантам остался ещё месяц моего курса. Но там уже такой жесткач, от которого в шоке даже повидавшие виды бойцы спецподразделений, не нужен. Шутка ли, восемьдесят человек против девятисот! И не какой-то неорганизованной толпы, а равных, по факту, противников. Не участвовали они в таком, при всём богатстве служебного опыта! Впечатление мы произвели сильное. При разборе итогов выхода, все сошлись на том, что будь мы одни, без "туристов", и тогда бы "тиграм" ничего не светило. Просто загоняли бы их, уничтожая их поисковые группы и ушли. То есть, наша выучка позволяет противостоять отлично подготовленному противнику, а не просто голожопым повстанцам. Потом различные командиры спецназов своих стран подходили потихоньку по одному ко мне и намекали на желаемость тоже подучиться у меня. В смысле, чтобы я поработал и с их подчинёнными. "Академик" и дядя делали страшные глаза и тактично напоминали, что Юн Ми девочка хорошая, и ей надо школу бы закончить. А ещё она айдолом хочет стать. И, вообще, она кореянка, а тут в самой Корее ещё конь не валялся... Потом кто-то вспомнил, что такие вещи, вообще-то, желательно через своё начальство согласовать для начала. Ну, то есть, нельзя просто пригласить Юн Ми приехать погостить где-нибудь на загородной базе SAS или ГСВ-9... Начальство, как бы, в курсе должно быть. Ну, чтоб хотя бы деньги как-то выплачивать, например... В-общем, решили с этим вопросом не гнать, и, возможно, согласовать какую-нибудь общую по НАТО конференцию с курсами повышения квалификации. Ну, а потом я поехал домой и отдал "руль" "Серёге". "Серёга" Мама и Сун Ок все в телевизоре, гордятся, но мне до этой круглой железяки, что показывают в репортаже, как-то безразлично. У нас, в России, и покруче есть. О! Тем более, что говорят, что реактор разработан при участии российских специалистов. Больше чем KSTAR меня сейчас занимает симпатичная ведущая, которая мило улыбаясь, рассказывает стране о случившимся за день. — А теперь о новостях культуры, — так же мило улыбаясь, говорит дикторша с экрана телевизора, продолжая продвигаться к концу передачи. Про новости науки рассказали, дальше, как обычно — новости культуры и спорт. Мама и Сун Ок довольно переглядываются, как бы говоря друг другу — Во какой у нас в стране реактор есть! Патриотки… Бли-иин, как дети малые… Мне бы их заботы… — Эта неделя запомнится не только людям, следящим за развитием корейской науки, — говорит между тем дикторша, — но и, несомненно, всем поклонникам корейской эстрады. В историю Халлю вписана новая яркая страница. Корейская группа впервые добилась выдающегося результата на мировой музыкальной арене, попав в рейтинг Billboard. Рейтинг Ноt 100 является списком лучших ста песен, имеющих наибольшую популярность на территории Америки и Европы. Ещё ни одному корейскому исполнителю до этого не удавалось попасть в этот список. Группа "FreeStyle" сломала существовавшую традицию, попав сразу на семьдесят седьмое место в чарте. Но на этом группа не остановилась. По результатам последнего подсчёта мест, композиция группы "FreeStyle" — "Bye Bye Bye" потеряла двадцать позиций к началу и теперь занимает пятьдесят седьмое место, входя в список самых популярных песен в мире! Фига-се! — с отвисшей челюстью думаю я, пялясь в телек и слушая знакомую мелодию, раздающуюся из его динамиков, — Вот это поворот! Пятьдесят седьмое место в мировом чарте! Вот это попадание! — Как стало известно средствам массовой, группа "FreeStyle" только что подписала контракт с компанией FAN Entertainment. Теперь продвижением творчества талантливых корейских исполнителей… (картинка на телевизоре меняется, и я вижу фото четырёх знакомых физиономий рядом с каким-то скалящимся корейцем старшего возраста) — … займётся лично президент компании FAN Entertainment — господин Ли Сан Хён, тоже, несомненно талантливый предприниматель, зажёгший немало ярких звёзд на небосводе к-поп… Пфф! Они уже контракт подмахнули! А я? Почему мне никто не сказал? Не спросили? Что за…? — Юна, смотри! — поворачивается ко мне онни и, указывая рукой на телевизор, — Мы попали в мировой чарт! — Ха! — презрительно отзываюсь на это я, обиженный тем, что меня бросили в кювете хайвея ведущего в светлое завтра, как пустую банку из-под пива. Да эти танцоры вооще охренели! Мы же договаривались, что будем сами, без всяких агентств! — Юн Ми, нехорошо так, — нравоучительно произносит Сун Ок, услышав мою интонацию и осуждающе смотря на меня, — если люди добились успеха, то нужно радоваться за них, а не завидовать. Завидовать не хорошо. Нужно смотреть на успешных людей как на пример того, что если много работать, так же как они, то тоже можно добиться успеха в своей мечте… Наклонив голову к правому плечу, смотрю на сестру глубоким, философским взглядом. Если бы не знал, что ты ничего не понимаешь, подумал бы, — издеваешься… — Может, ты сама хотела первой попасть мировой рейтинг? — делает "гениальную" догадку Сун Ок, — но, ничего уже тут не поделаешь, первые — они. Нужно было спешить. Мда-а, как говорится, кто не успел, тот опоздал. Интересно, что скажет онни, когда узнает правду? И как мне потом ей и всем, объяснится, почему я не хочу работать с этой супер-группой? Что-то опять нужно будет врать… Чёрт, я просто тону во вранье! А как же карма? И ведь может быть ситуация, когда Хён Ши скажет что-то не то. Не по моей версии. И что тогда делать? Эх, грехи мои тяжкие… Может, никому ничего не объяснять? Сказать просто — не хочу, мол, и всё! Вести себя как капризная девчонка. В жизни — полно таких особ и все почему-то с ними носятся, вместо того, что бы сразу послать далеко и надолго… Правда, чтобы выделываться, нужно кем-то быть… А я как раз автор мирового хита! Вот. Всё отлично и совпало. Наверняка сейчас агентство выйдет на меня, начнёт склонять к сотрудничеству. Самое время "покапризулить". Можно будет и от участия в группе отказаться, и из агентства попробовать побольше выжать плюшек всяких. Решено! Непременно так и сделаю! — … господин Ли СанХён пообещал поклонникам собравшимся у здания FAN Entertainment, что они смогут увидеть выступление и клип своих кумиров в самое ближайшее время… Картинка на телевизоре сменяется. Камера показывает внушительную толпу девочек примерно школьного возраста толпящихся у какой-то решётчатой ограды. Камера снимает откуда-то сверху. Фига се! Поклонниц у них уже сколько! Чёт как-то быстро. Только ведь вроде бы контракт подписали? И такая толпа? Непонятно. Прямо как иллюстрация к хохме — "вдруг, откуда не возьмись, ниоткуда не взялось!". Но если уж вспоминать о хохмах, то к этой ситуации лучше подойдут слегка изменённые слова Семён Семёныча Горбункова — "На их месте должен был быть я"! Не, ну гады блин, натуральные! Сами славу, значит, стригут, а обо мне даже и не вспоминают! Ладно, никуда вы не денетесь. Мне бы вот дожить до месячных, чтобы быть спокойным, тогда-то мы и разберёмся, ху из ху… — У тебя телефон звонит, — говорит Сун Ок. Да, тоже слышу жужжание вибровызова моего телефончика. Я ведь на телефоне звук отрубил, чтобы не докучали всякие посторонние, не до того. Оставил только вибрацию, чтобы не пропустить звонок от мамы или онни. Все незнакомые номера — лесом! Беру телефон, смотрю кто. Снова — незнакомый номер. Хм, отвечать, не отвечать? Может, кто из "танцоров"? А может, звонок из агентства? Наверняка парни все мои контакты, что у них были, ему слили. Вот оттуда и названивают. Танцоров у них много, а успешных композиторов, как я понимаю, нету. Или, мало… Причём исчезающе. Хмм… Ладно, отвечу. Всё равно когда-то придётся разговаривать, точки над и, расставить. Быстрее сядешь, быстрее выйдешь… (чуть позже. Юн Ми разговаривает с кем-то по телефону. Мама и СунОк с удивлением на лицах заинтересованно прислушиваются, пытаясь понять по услышанным фразам, о чём идёт речь) … — Да, господин Ким Ген Хо, это моя песня… — И эти две тоже… — Я почти не умею ни петь и танцевать… — Вашим мембером? М-мм, даже не знаю, Ким Ген Хо-сии. Мне нужно готовиться к школе. Моя семья хочет, чтобы я была — как все. Училась. Вы же знаете, Ген Хо-сии, как это важно иметь надёжное образование в наше непростое время!.. — Трени? У вас? А у вас хорошие условия для занятий?… — Мне нужно будет посмотреть… — Нет, со старшими говорить пока не нужно. Может, мы друг другу не понравимся, Ген Хо-сии? Зачем их попусту беспокоить?… — Завтра? Ну-у, не знаю… У меня на завтра были кое-какие планы… — Я вам перезвоню. Это же номер вашего сотового телефона, господин Ген Хо-сии? Я обязательно перезвоню. Да, Ген Хо-сии, все бумаги, подтверждающие моё авторство произведений, у меня есть. Заверенные нотариусом, всё как положено. Я вам привезу ксерокопии. До свидания, Ген Хо-сии! Юн Ми убирает свой телефончик от уха и, глянув на экран, нажимает кнопку отбоя. — Кто это был, дочка? — наклонившись вперёд и вытягивая шею, чтобы заглянуть Юн Ми в лицо, спрашивает. — Из FAN Entertainment звонили, — с делано-равнодушным выражением на лице отвечает Юн Ми, кладя телефон рядом с собою на пол и протягивая руку к чайнику с цветочным отваром, — предлагают приехать, обсудить сотрудничество… Секундная пауза. Мама и онни осмысливают информацию. Юна же, пока наливает себе ещё одну чашечку. — FAN Entertainment? — удивлённо переспрашивает мама, — Это про которую сейчас по телевизору говорили? — А, — кивает Юн Ми, — они. Тут приходит черёд удивляться Сун Ок. — Зачем тебе им звонить? — собрав лоб в морщины, не понимает она. — Хотят, что бы я у них работала, — объясняет, ничего толком не объясняя, Юн Ми, совсем по театральному повышая напряжение у публики, перед тем как ошеломить. — Как — хотят? — продолжает не понимать Сун Ок, — Ты что, не сказав нам, тайком ходила на прослушивание? Они хотят тебя взять трейни? — Нет, качает головой Юн Ми, — я не ходила на прослушивание. — Тогда — почему?! Или ты выдумываешь? Шутка такая? — Онни, всё просто, — хладнокровно произносит Юн Ми, поднося к своим губам чайную чашку, — я написала песню. — Песню? — Да, — кивает Юн Ми, — "Bye Bye Bye". Семьдесят седьмое, а теперь пядьдесят седьмое место в Billboard. Вот агентства и засуетились. Как я понимаю, в Корее больше нет никого, чьи песни попадают в мировые чарты… Ошеломительнейшая пауза. — … кроме меня, — заканчивает Юн Ми незаконченное предложение и со стуком ставит чашку на столик. — Но… но… но… — никак не может собраться с мыслями и найти нужных слов Сун Ок, — но как же это у тебя могло получиться?! — Удачно всё сложилось, — пожимает плечами Юн Ми, — лёгкое везение на фоне тяжёлого таланта. — А почему ты тогда не с ними? — спрашивает Сун Ок и, имея в виду группу "FreeStyle", — почему они подписали контракт с агентством, а ты — нет? — Я решила сменить концепцию, — напустив на себя умный вид, объясняет Юн Ми, — решила выступать одна, сольно. — А деньги? — интересуется мама, — Тебе за песню заплатят? — А куда они денутся? — отвечает Юн МИ, — Все ноты, диск с композицией и тексты опечатаны нотариусом и находятся на хранении в нотариальном депозитарии за пятнадцать долларов в год. Это гораздо дешевле, чем регистрировать права в копирайт-офисе. Хотя я и там всё зарегистрировала по всем правилам. Я всё узнала и сделала. Если хотите, могу показать копии бумаг. — Покажи! — прямо-таки подпрыгивает на месте Сун Ок. — Сейчас принесу, — говорит Юн Ми, поднимаясь на ноги.