меломания

      тэхен любит концерты, любит это ощущение переполняющего ее адреналина, смешанного с кайфом. любит орать, носится по сцене, смотреть на кричащую толпу, что пожирает ее взглядом обожания и качает головой в такт. она тащится, что от громкости закладывает уши и некоторое время все слышится будто через слой воды, словно ее кинули в море и она погружается глубже и глубже. ей нравится даже этот душный спертый воздух в тесном клубе, где пахнет только алкоголем, наркотой, да потом. все скажут, что мерзко все это, и нет никакого очарования в дергании пьяных тел под аккорды гитары и вымученный ор вокалиста в дешёвый микрофон, но они просто не видели обратную сторону. когда стоишь на сцене, под тобой разгоряченная толпа, кричащая вместе с тобой так сильно, что саму себя не слышишь; и в очередной раз тэ не аккуратно проводит по струнам гитары, они режут пальцы, но заметит она эти царапины, только когда будет сидеть в гримерке, а сейчас драйв, сумасшествие и рейв.       отрешенность от всего мира — это чувство тэхен не променяет ни на что на свете. в этот самый момент для тебя пространство сужается до одного этого несчастного клуба. кажется, открой входную дверь, а там пустота, черная бездна, ступи в нее и провалишься в текстуры, а дальше только бесконечное падение в никуда.       и сегодня она ожидала именно этого.              намджун подготавливал оборудование, настраивал и подключал всю аппаратуру, пока остальные готовились к очередному выступлению. несмотря на то, что они были не так уж популярны, концертов у них было довольно много. только успеешь вздохнуть спокойно, как джина тут же прибегает с новым предложением. она вообще девушка бойкая, вечно что-то делает. то пропихнет их на разогрев к какому-нибудь более популярному артисту, то выбьет соло-концерт в каком-нибудь задрипанном клубе (но хоть что-то). некоторые предполагают, что она так преуспевает в этом за счет своего сладкого личика, да может и сама, так скажем, девушка рабочего характера., но тэхен уверена, что джина такого себе не позволяет, да и кому угодно мозги вправит, если ей на такое намекнут. жалко только, что натуралка…       тэхен в этом плане очень не повезло. сложно нынче найти девушку. чисто мужской коллектив (исключая джину) угнетает, хоть и состоит наполовину из геев, которые, конечно, умело шифруются, но тэ не слепая и не тупая, она все видит и знает, но это не ее ума дело. не хотят афишировать — не надо, тем более реакция у других на это может быть любой, поэтому ей самой так спокойнее. джина только по мужикам и если тэ и пыталась делать поползновения в ее сторону, то быстро успокоилась, потому что этого тяжелого взгляда намджуна не выдержит никто, лишние проблемы тоже не нужны. и первое время она надеялась найти кого-то среди фанаток. но девушки тащились только по парням, а по тэхен тащились только мужики. непруха какая-то…       масло в огонь подливал факт наличия каких-никаких отношений у всей команды, кроме самой тэхен. повернешься направо, там юнги с хосоком лелеятся, думают, что незаметно, но от них этой аурой влюбленности за километр веет. повернёшься налево, намджун с джиной болтают, девушка глазками стреляет и улыбается настолько миленько, что аж блевать тянет. попытаешься отсеять эти мысли, как придет на телефон очередное сообщение, а это какой-то парень с прошлого концерта зовет тебя погулять. затирает про то, как ему понравилось их выступление и особенно ее вокал. тэ дежурным движением пальца кидает приглашение в корзину и тяжело вздыхает. вот она какая, жизнь одинокая.       — я покурить, — все лишь качают головой «мы тебя услышали» и продолжили увлекаться друг другом.       «дожила, даже за сигаретой никто не составит компанию,» — цыкает языком тэ, выходя на задний двор клуба. она не то, чтобы обижается, просто все мы не любим одиночество, верно же? а особенно оно начинает угнетать, когда вокруг тебя, одинокой орлицы, только и делают, что воркуют парочки.       одиночество довольно сложная вещь. ее последние отношения закончились год назад. о, эти давние времена, когда тэ еще встречалась и любила. чимин была ее одногрупницей. настолько милых и прекрасных девушек она больше никогда не встречала, даже джина не смогла ее переплюнуть. кажется, все падали от красоты пак, а та лишь пользовалась этим. чимин не нужно было утруждаться, чтобы захватить чье-то сердце. одно слово, жест, надутые пухленькие губки и парни буквально на коленях ползали. тэ исключением не была, потому что только слепой не посмотрит вслед этому ангелу, спустившемуся прямо с небес. только вот остальные девушки смотрели с напускным холодом в глазах или с завистью, а тэ с неприкрытым обожанием. чимин нравилось ее внимание.       только вот ничего более. она упивалась таким редким явлением, как женская любовь. но в жизни все успевает надоесть и в какой-то момент, после сладких поцелуев, нежностей и вожделеющего взгляда, тэ получила лишь извиняющееся «это был лишь опыт для меня, ты же понимаешь?». а тэ не понимает. столько счастливых минут, проведенных вместе, что они для чимин? только опыт, который затеряется в течении жизни, и ничего более. а сама тэхен? она лишь очередной фанат, как и остальные парни, что вьются вокруг пак. она для неё ничто.       они разошлись без скандалов или ссор. тэ настолько опустошилась из-за одной небрежно брошенной в оправдание фразой, что даже губами еле шевелила. в голове роились мысли, что все это закончилось не хеппи эндом с радугой и смертью в один день, как она ожидала, а лишь страданиями и мечущимся в голове мыслями «что же было не так? разве она меня не любила?».       «не любила,» — ответ отыскивается довольно скоро и давит, давит на грудную клетку, заставляя задыхаться собственным бессилием.       тэхен уже двадцать и это самое время для бурных чувств, эмоций, поиска себя и своего человека., но она лишь курит, играет на гитаре, кайфует на сцене, прожигает лучшие годы в вечных сожалениях о прошлом и упреках самой себя в никчемности. ещё отшивает мужиков, как же без этого. а одиночество медленно пожирает, оставляя дырки, разрастаясь внутри словно плесень и заражая всё новые участки. одиночество словно чума, с ужасными симптомами в виде слез, постоянной апатии и тоски, которые усугубляются с каждым днем. жалко, что таблетки от этой херни нет.       — закурить не найдется?       тэхен поворачивает голову в сторону, смотря на девушку, ниже неё на пол головы. на ней колготки в сетку, футболка с ac/dc, еле доходящая до середины округлых (достаточно, но не слишком) бедер, и тэ надеется, что под ней есть шорты. еще и выглядит максимум лет на шестнадцать, молоко на губах не обсохло, а она ночью шастает по переулкам и сигареты стреляет. тэ не осуждает, так как сама помнит себя в этом возрасте, было даже еще хуже. курила пачками, пила ящиками и трезвела только когда уже не было сил дотянуться до бутылки. это сейчас запал пропал и отходняки лютые начались, но те времена никогда не забываются.       ким делает очередную затяжку и медленно выдыхает дым, проходясь оценивающим взглядом по девочке. та стойко выдерживает это, и глядит пристально своими карими широко распахнутыми глазками. тэ молча вынимает сигарету, протягивает. девушка зажимает ее губами и вопросительно наклоняет голову, сложив руки на груди. ким достает из заднего кармана зажигалку, и помогает прикурить.       они стоят молча, думая каждая о своем и ветер, залетающий в переулок рассеивает табачный дым, задирает без того короткую чужую футболку, заставляет волосы обеих развиваться по ветру. желтый блонд и темный русый красиво контрастируют друг с другом. ким замечает частые любопытные взгляды украдкой, и ей несомненно льстит, что ее рассматривают, пытаются налюбоваться. она прекрасно знает о своей красоте.       — это черный вход в клуб? — наконец спрашивает девушка, пытаясь заглянуть в чужие глаза.       — а тебе зачем? — сухо спрашивает тэ.       — сегодня тут выступает одна группа, и я хочу посмотреть, но охранник на входе такой мудила, — слегка сводит брови и ее губы смешно сжимаются.       — малолеток пускать запрещено, — девушка на обидное прозвище хмурится, но не возмущается. — по-любому на гитариста запала, вот теперь хочешь его номерок взять, я права? — незнакомка смотрит слегка растерянно.       — не-а, — отрицательно машет головой и на губах появляется яркая улыбка с очаровательными зубками, слегка выпирающими вперед, как у кролика. — ты бы видела их солистку, — мечтательно начинает та. — она прекрасна… правда я ее не видела толком, но зато ее голос, и фигура… она такая… я буквально влюбилась! — незнакомка слегка закусывает нижнюю губу, и при этом смотрит вверх, на участок неба, что пробивается сквозь высокие крыши панельных домов.       тэ мнется на месте, пытаясь скрыть расцветающую на губах улыбку. этот детский восторг так очарователен, так наивен и прост, что аж за щёчки потискать хочется. прелесть.       — хотя, не думаю, что ты поймешь… — она тяжело вздыхает и выкидывает окурок.       — о нет, я тебя прекрасно понимаю, — заговорила тэ, насмешливо смотря на мелкую, — влюбилась значит? — ким наклоняет голову на бок и смотрит искоса, как бы не веря сказанному недавно.       — ну… это было сказано в порыве, однако да, я хотела бы увидеть ее еще раз, — говорит тихо, стесняясь своего недавнего откровения, аж щечки покраснели.       — считай это подарком от чистого сердца, во имя любви, — тэ открывает тяжелую железную дверь с красной надписью «только для персонала» и кивком зовет девушку за собой.       та сначала стоит с раскрытым ртом, а потом быстро забирается по ступенькам, и заходит следом. на лице сияет искренняя переполняющая радость. руки мелко трясутся и она осматривается нервно, не веря, что все получилось настолько просто. ким провожает ее до двери выходящей в зал, благо все сидят по гримеркам, а организаторы возятся за сценой, и останавливается.       — только стой около сцены и не уходи вглубь зала. если тебя заметят, то выставят за порог, — ким приоткрывает дверь, проверяя периметр на наличие вышибал, но на нее резко прыгают со спины. девушка виснет на ней словно коала и пищит, не в силах выразить свои эмоции иначе. ким подхватывает ее под ноги, дабы та не упала и пытается повернуть голову. но увидеть счастливое лицо не удается, как бы она не вертелась.       — я так рада, так рада, так рада, — тараторит она в чужое плечо, — не знаю как тебя отблагодарить, — наконец спрыгивает на пол, — меня кстати это… чонгук зовут, а тебя? — младшая качается вперед-назад, и выглядит до нельзя взволнованной.       — тэхен.       — будем знакомы, — она хотела продолжить, но из-за поворота раздался крик, а после послышались шаги.       — тэхен-а! — орала джина — ты где, мать твою за ногу?!       ким быстро подтолкнула чонгук к двери, а сама пошла навстречу к старшей.       — вот ты где, — цыкнула девушка, ставя руки в боки и строя недовольную мину, — ушла курить, пропала куда-то, еще и телефон не взяла, а у нас концерт уже через пятнадцать минут. я ищу, бегаю, вот оно мне надо? а ты чего, в зале была? опять бармена на бесплатный алкоголь разводишь? сколько раз я просила не делать так!       к этим длинным триадам тэ уже привыкла и нисколько не боялась их. наоборот, каждый раз улыбка не покидала губ, когда она глядела на возмущающуюся подругу. ведь несмотря на все упреки, в каждом ее слове сквозила невероятная любовь и забота, а смешно нахмуренные брови вызывали умиление, и никак не обиду или злобу.       они стоят за сценой. из зала доносятся крики и громкие голоса, призывающие начинать скорее, и почему-то осознание того, что среди этой толпы, там, около самой сцены, стоит эта девушка в еле скрывающей округлые бедра футболке, заставляет волноваться больше обычного. тэ нервно кусает губы, даже распевается, подготавливая голос и все смотрят на нее косо, потому что обычно тэ таким не занимается, а тут сама, без напоминаний и бубнежа намджуна. «снег пойдет, не иначе,» — думает джина и подходит, чтобы поправить грим. слегка припудривает лицо, убирая лишний блекс, расчесывает запутавшиеся волосы, подкрашивает глаза. хотя потом все это придет в еще больший беспорядок, но пару песен продержаться должно. потом приносит сменную одежду.       аутфит у солистки вызывающий. черный лифчик, подчеркивающий небольшую, но все же имеющуюся грудь, поверх бежевая старая рубашка нараспашку, открывающая слегка загорелое тело, красивую талию; шорты с низкой посадкой, выгодно демонстрирующие тонкие, длинные ноги. на шее широкий чокер и небольшая миленькая цепочка с мишкой, которая разбавляет дерзкий образ. и конечно, по всем канонам, массивные, кожаные берцы чуть выше середины икр. она сексуальна, красива и уверена в этом.       сцена встречает ярким светом, бьющим в лицо, одобрительными криками толпы, так привычно раздающимися со всех сторон. она, кажется, никогда не сможет забыть этого всепоглощающего ощущения людского обожания. ничего прекраснее чужого внимания тэ не знала и зависела от него на все сто процентов. можно было прожить без сигарет, без воды или отопления в однокомнатной квартирке на пятом этаже, но без восхваляющих ее криков, вожделеющих взглядов и, хоть и столь надоедающих, любовных эсэмэсок — нет. что может быть лучше, чем осознание того, что все, без исключения, в этом помещении, смотрят только на тебя.       она видит ее. чон стоит у самого края, как и наказала сделать старшая, смотрит удивленно, отчего и без того большие глаза смешно выпучиваются, а между приоткрытыми губами показываются мило торчащие зубки. младшая выбивается из толпы, контрастирует, словно звезда сияет на черном небе. и тэ не может ни смотреть на ее по детски округлое лицо с еще не сошедшими щечками. «ким тэхен, ты идиотка, педофилка, и вообще…» — закончить свою мысль вокалистка не смогла, так как парни, все это время болтавшие с публикой, наконец объявили первую песню. тяжелая, скорее от нажима, а не от веса, рука юнги легла на плечо, возвращая в реальность.       — ну что, начнем?! — орет ким в микрофон и толпа шумит в ответ — тогда поехали!

The Pretty Reckless — Hit Me Like A Man

      начинающаяся с ярких гитарных аккордов песня была одной из самых любимых у тэ. лирику к ней она придумала сама и, несомненно, гордилась этим. столько эмоций и боли было вложено в каждое слово. первые серьезные отношения послужили отличным вдохновением для текста, хотя обычно она не занималась чем-то подобным, и сначала думала, что никому из группы написанное не понравится, но джун с самого начала подхватил идею и помог довести дело до конца.

I am strong, but love is evil

There's a version of perversion

That is only for the lucky people

Take your time and do with me what you will

I won't mind

You know I'm ill

      тэ пела эту песню скорее не от своего лица, а от лица своей бывшей любви, и с каждым новым выступлением боль отходила. последние строчки приносили особое удовольствием и привкусом свободы. свободы личной и романтической. тэ пытается найти способ отпустить былое, простить подростковые выходки, принять собственную былую глупость и излишнюю слепоту. всё было понятно изначально, однако, она сама заставила себя поверить в счастливый финал, которого никто не обещал. и, наверное, хорошо, что чимин закончила все это, тэ просто не хватило бы сил сделать этого.

Love is strong, but I am evil

You are wrong about me

Take your time

I'll play with me until

You can hear the children scream

Like they're stuck inside a dream like you

      ким надрывается, именно сегодня эта песня вызывает столько эмоций, наконец отличных от меланхоличного состояния, преследующего тэ последний месяц. она видит лишь свет софитов, расплывчатые лица людей и восхищенную детскую (подростковую) моську, прямо под сценой, чьи глаза смотрят неотрывно и пристально.

Hit me like a man, love me like a woman

Found the Devil deep inside, can't you see I'm what I wanted

Some will give you hell, some will give you heaven

So hit me like a man, love me like a woman

      последние аккорды и зал взрывается криками и аплодисментами. публика сегодня очень крутая или просто тэ невероятно эмоциональна. кто ее знает? следующие несколько песен пролетают быстро, в течение которых она почти неотрывно смотрит на чонгук. та не отводит взгляд, подпевает одними губами. концерт длится долго, но не нудно, а наоборот, не хочется чтобы кончался. но вот тэхен в который раз говорит заученную подводку к последней композиции и понимает, что совсем скоро, она уйдет с этой сцены и нужно до конца насладиться этим моментом.

The Pretty Reckless — Factory Girl

      тэхен захлестывает ностальгия. это была одна из самых первых песен, написанных ими, каждая строчка напоминает о сумасшедшей молодости, пошлости и страсти, что играла и, наверное, играет до сих пор, просто не так сильно. первый секс, алкоголь, тусовки, драки и так далее, все это было будто вчера., а потом стало не так интересно. приоритеты поменялись. всё когда-то успевает надоесть своей однообразностью. а ее подростковые посиделки не так уж сильно отличались друг от друга.

I am a factory girl, won't you pardon me?

See I can make my whole world in a backseat

Lost point, want a joint,

Show me how to treat a John

Someone save me, save me from what I'm on

      мелодия и ритм заставляют голову качать в такт так сильно, что шея потом по любому будет неприятно ныть, ну, а пока, тэ чувствует лишь адреналин и страсть.

Wait a minute girl,

Can you show me to the party?

      тэ цепляется взглядом за чон, которая отрывается не меньше других под сценой и усмехается иронично. еще никогда слова песни так идеально не описывали всю ситуацию. судьба. не иначе. ким на самом деле помешана на всей этой мистической херне, в гороскопы верит, к гадалкам ходила, на кофейной гуще гадала, карты таро даже дома лежат на нижней полке под стопкой старых вещей.

Please let me in through the backdoor

Just let me in through the backdoor, baby

      горло уже похрипывает, а голос иногда фальшивит. «и насрать!» — думает ким, не останавливаясь, ведь чужие крики хорошо прикрывают все ее ошибки. перед кем ей тут красоваться, в этом задрипанном, забытом богом клубе, где толкают дешевую наркоту и малолетних шлюх? только если перед чон… тэ еще никогда так не старалась. несомненно одно из лучших ее выступлений. заключительные аккорды, зал взрывается аплодисментами и криками.       все спускаются за сцену. джина подбегает к ним, кидает каждому полотенце и влажные салфетки. потные и мокрые от невыносимой духоты, но счастливые и довольные собой и своими друзьями. все постарались на славу и каждый знал, что его труд оценили по достоинству. намджун дарил свою одобряющую улыбку, отчего они улыбались тоже. если намджун не ругается — значит все и правду прошло на пять с плюсом. тэ снимает намокшую рубашку, не стесняясь мужской компании. они столько друг друга знают и видели ее любой, даже, наверное, голой, поэтому нет никакого смысла волноваться об этом. вытирает взмокшую спину и шею, стирает влажными салфетками подпортившийся макияж и переодевается в обычную одежду. уставшая и помятая, разморенная долгим бегом по сцене и ором в микрофон она выходит из шумной от болтовни парней гримерки. почему-то вместо такого привычного удовлетворения после проделанной работы, накатывает беспокойство.       это вязкое чувство скапливается в легких, мешает спокойно дышать и мыслить. тэ прислоняется к холодной стене, разум немного остывает, как и тело. в голове роится множество мыслей, одну из них хочется поймать и остановить, обдумать получше, но не получается. усталость накатывает внезапно. ким чувствует, как ее берут под руки и ведут куда-то. хочется возразить, но рядом слышатся знакомые голоса и она успокаивается, наконец засыпая.