Наше лето

      Арсений сидел в комнате в полной тишине, погруженный в свои мысли и наслаждался последним днем одиночества и спокойствия. За окошком дул летний теплый ветерок, который залетал в комнату, колыша занавеску. На столе стояла настольная лампа и кружка с остывшим кофе. А в голове мелькали картинки прошлого лета.       Первый месяц был сущим адом. Хотя нет, скорее первая неделя, дальше началось привыкание. Встать в шесть утра, одеться, умыться, пробежаться глазами по плану дня, разбудить спиногрызов на утреннюю зарядку. Пока они занимаются, морально готовится к пятнадцати часовому аду из криков, споров, иногда даже драк. Дальше завтрак, развлекаловка мелких, обед, сонный час, ужин и снова развлекаловка карапузов. Хотя они и не карапузы, а семи- и восьмилетние шкеты, за которыми нужен глаз, да глаз. Один вот в первую же неделю забрался на тополь, а слезть не смог. И Арсению выпала честь лезть следом, чтобы снять этого недотепу. После этого он был удостоен чести выслушивать о себе много лестных слов.       Тогда Арсений еще не очень любил детей и детские лагеря. Но по воле случая, а точнее по воле двух бутылок виски, он вписался в эту авантюру, заключив договор с Волей. После этого он был обязан проработать в этом «детском саде» три долбанных месяца. Если бы он только знал, что попадет в такой просак, то просто забрал бы диплом и направился домой. Но Арсений не экстрасенс, да и к тому же грех не отметить окончание универа, Паша любит спорить, а виски заставляет совершать необдуманные поступки, о которых потом придется жалеть. Или нет?       Второй месяц определенно отличался от первого. Во-первых, Арсения перевели в другой отряд. Теперь он следил за одиннадцати- и двенадцатилетними обалдуями. С ними мороки было намного больше, но зато было весело. Особенно запомнился случай, когда на утреннюю зарядку вышло зеленое чудо. Смотреть без слез на это было невозможно. Все лицо и шея мальчугана были в зеленке. Да уж, а в мое время друг друга зубной пастой мазали — улыбнулся своим мыслям Арсений.       Тогда он получил хороших звездюлей от Пашки. А все потому, что тому позвонили родители этого Халка и кричали, что в лагере происходит беспредел, и их сыночку обижают, и они будут жаловаться, если администрация не предпримет меры. Меры предприняли, виновного нашли и наказали недельным запретом на дискач. После этого, приколы стали более банальными и безвредными, ведь дискотека — это «наше всё» для детей. Хотя почему для детей, даже он — Арсений — проникся этой тусой с десяти до одиннадцати. А еще проникся симпатией к пирожным, которые давали только по воскресеньям во время ужина. Так прошел еще один месяц: от тусы до тусы и от воскресенья до воскресенья. Все ради пирожных.       Третья смена изменила его мнение о детях и детских лагерях в том числе. Его определили к подросткам пятнадцати и шестнадцати лет. С ними было проще найти общий язык, они не орали как резанные, в сонный час не бегали и уж точно не копировали Халка или, не дай божЕ, Человека паука. Были, конечно, исключения в виде двух парней, которые сбегали до соседнего села, чтобы купить сигареты. Но Арсений быстро об этом узнал, сигареты забрал и выдавал по одной в день. Конечно, по правилам не положено, но он не их мамка, чтобы запрещать. А так хоть под его присмотром.       В общем, общий язык Арсений нашел со всеми, особенно помогли вечерние посиделки. Ну знаете, когда костер, гитара, песни, смех и разговоры ни о чем и обо всем сразу. В один из таких вечеров Арсений понял, что он счастлив. Он понял, что привязался к этому всему, прикипел, если можно так сказать. Понял, что будет скучать. Понял, что приедет еще. На следующее лето. Обязательно!       Часы показывали полночь, когда Арсений лег спать. На столе стояла теперь уже выключенная лампа, недопитый холодный кофе. Летний ветерок все также покачивал занавеску. Наступило первое июня 2019 года, а это значит, что в детском лагере начнется новая первая летняя смена.