Наше лето

      Антон проснулся, когда машина заворачивала на стоянку лагеря. Заранее развернувшись, Шастун старший припарковался, не доезжая до шлагбаума.       Взяв свой телефон и рюкзак, парень вылез из автомобиля. До обеда оставалось еще полтора часа, за которые Антон успел бы в подробностях рассказать друзьям о встрече с отцом, только вот рассказывать ничего не хотелось. Накатила такая тоска, что появилось желание запереться где-нибудь в темной комнате, свернуться в клубочек и ни с кем не разговаривать.       Пока Антон думал, как отвертеться от друзей, позади хлопнула дверь и послышалось шуршание пакетов. — Антон, ты забыл бургеры, — с этими словами отец подошел к нему и расстегнул рюкзак, чтобы положить туда пакеты с едой и бутылку колы. — Спасибо — искренне поблагодарил Антон, ожидая, пока отец застегнет молнию. — До сих пор рисуешь? — неожиданно спросил мужчина, — у тебя в рюкзаке блокнот лежит — объяснил он быструю смену темы. — Ах, да, иногда бывает — кивнул парень, поправляя лямку, съехавшую с плеча. — Это здорово! Помню твои детские рисунки, уже тогда ты неплохо владел карандашом. Всегда восхищался этим, учитывая, что ты нигде не учился. Может, станешь художником? — улыбнулся мужчина.       Парень лишь неопределенно пожал плечами, наблюдая, как отец снова достает сигареты. На этот раз желание покурить было настолько сильным, что он не выдержал. — Пап…- тихо начал он, но весь запал разом испарился, поэтому повисло неловкое молчание. — Чего ты замолчал-то? Говори, раз начал — хохотнул мужчина, наблюдая сыном. — Да, нет, уже ничего — стушевался подросток. — Сигу что ль стрельнуть хотел? — в шутку спросил Шастун старший, но, заметив виноватое лицо Антона, сразу стал серьезным. — Ты куришь?       Антон кивнул, понимая, что нет смысла скрывать это, все равно рано или поздно все тайное становится явным, как бы банально это не звучало. — Это твоя жизнь конечно, но знай, что я это не одобряю — серьезно проговорил мужчина, доставая из брюк пачку сигарет и протягивая ее сыну. — Ты не будешь ругаться? — удивился Антон, вытаскивая сигарету и зажигалку из пачки и подкуривая. — А какой в этом смысл, Антон? Курить ты всё равно не бросишь, пока сам для себя не решишь, что пора завязать с этой дрянью. Да и я сам курю, так что мои аргументы о вреде курения будут смехотворны. Ты главное спиртным не увлекайся — печально закончил отец.       Какое-то время они молча курили, думая каждый о своем, пока не раздался мобильный звонок. Мужчина достал телефон и пару секунд всматривался в экран, закрывая тот рукой от солнца, чтобы понять, кто звонит. — Это по работе, мне пора выезжать — сказал он, переводя звонок в беззвучный режим. — Хорошо — парень первым протянул отцу руку, и тот с нескрываемой улыбкой ответил на рукопожатие. — Ты звони, в любое время, понял? — Конечно, удачной дороги.       Мужчина кивнул и сел в автомобиль. Юноша проводил взглядом машину отца, пока она не скрылась за поворотом, и, сделав последнюю затяжку, поспешил в лагерь.       Парень без препятствий добрался до своего корпуса, не повстречав никого на пути. Дойдя до комнаты, он дернул ручку и зашел в пустое помещение. Проверив ванную, шатен убедился, что в комнате никого. Решив не утруждать себя поисками друга, парень скинул кроссовки и прошел к столу, на который выложил всю еду из рюкзака. После этого он достал наушники, блокнот и карандаш и залез на постель. Выбрав довольно меланхоличный плейлист и врубив громкость на полную, парень устремил пустой взгляд на такие же пустые страницы скетчбука. Мысли роились в голове подобно пчелам, образы и воспоминания прошлого, смешивались с реалиями будущего, воцаряя хаос в душе подростка.       Сначала пришло непонимание, которое привело за собой множество вопросов, на большинство из которых парень не знал ответов. Например, когда его мать успела завести служебный роман? Мстила ли она таким образом отцу? Почему не развелась с ним раньше? Почему не рассказала все сыну? Когда ее родной сын перестал быть любимым и почему? На эти вопросы шатен точно не знал ответов, и сомневался, что когда-нибудь узнает.       После непонимания пришла злость, такая сильная, что сметала все на своем пути, будто ураган. Злость на родителей, которые обещали любить и поддерживать его во всем, быть рядом в трудные моменты. И каков итог? Они поставили его перед выбором! Возможно, вас ставит в затруднительное положение выбор мороженного: пломбир или шоколадное, а может быть клубничное или фисташковое? А может быть вам трудно выбрать между покупкой машины и дома? Думаете, самое сложное выбрать вуз, в котором хочешь учиться и профессию, которой ты готов посвятить всего себя? Вы глубоко заблуждаетесь. Самое трудное — из двух, одинаково любимых, людей, выбрать одного. И именно это его заставили сделать! Выбирать! Между отцом и матерью. Между близкими людьми, которых он искренне любит, несмотря на их поступки и слова, не смотря на недовольство в глазах отца, когда тот был пьян, не смотря на насилие с его стороны, не смотря на безразличие матери в эти моменты, отсутствии поддержки, он все равно их блядь любит!       Рука с зажатым в ней карандашом, занесенная над пустым листом блокнота, мелко задрожала, а после в пустой комнате раздался треск. Дыхание парня ускорялось с каждой секундой, его лицо покраснело, а по шее потекла маленькая капелька пота, которая потерялась под футболкой. Он сжал в трясущейся руке остатки карандаша, и спустя мгновение, громко рыкнув, запустил их в шкаф. Следом за карандашом отправился блокнот с рисунками и наушники. Парень подорвался с места так быстро, что в глазах на секунду потемнело, но ярость, бушевавшая в нем, отогнала эту темноту.       Антон подлетел к столу и, заприметив на нем кружку, моментально схватил ее и швырнул об пол. Звона стекла не послышалось, и это еще больше вывело парня. Подняв кружку, он с диким рыком, кинул ее уже об стену, и та, не выдержав, разлетелась на кусочки. Следом за кружкой со стола полетели ручки, еда в пакетах и бутылка колы. Граненый стакан, притащенный кем-то из столовой, парень зажал в руке, и ебнул им об стол со всей силы, не разжимая руки. Мелкие стекляшки разлетелись в стороны, падая на пол, а на стол быстро закапала кровь. В следующую секунду Антон уже стоял у стены, молотя ее как боксерскую грушу. С каждым новым ударом бежевая стена окрашивалась в алый цвет, а стекляшки, оставшиеся в ладони, после того, как парень разбил стакан, впивались в кожу все глубже и глубже, отчего кровь начала капать на пол. — Антон! Что ты делаешь? Стой! Остановись! Дима! — в комнату ворвалась Оксана. — Чего?! Блядь! — Позов поспешил к Антону, стараясь остановить его от нанесения увечий себе и стене. Он обхватил его сзади, пытаясь оттащить от стены, но парень брыкался, и Дима получил нехилый удар локтем в ребро. — Окс, позови Макара! — рявкнул он девушке, которая стояла у двери, не зная, что предпринять. — Шаст! Остановись! — он снова попытался захватить руки друга, и теперь получил локтем под дых. Поз согнулся пополам, стараясь восстановить дыхание.       В этот момент в комнату залетели Макар, Нурлан и Оксана. Парни быстро уняли сопротивляющегося Шастуна и посадили того на кровать, держа за плечи с обеих сторон. Димка, оправившись от удара, распрямился и обвел взглядом разрушенную комнату. — Окс, зайди и закрой дверь! — обратился он к подруге, после чего подошел к Антону и присел перед ним на колени. — Шаст, ты как? — он оглядел его с головы до ног. Видок был тот еще: лицо красное, челка прилипла ко лбу, футболка к груди, руки в крови, губы тоже, потому что парень закусывал их при каждом новом ударе об стену. — Мои родители разводятся — севшим голосом произнес он, — мать нашла нового чувака и у них будет ребенок, отец начал лечится от зависимости к бухлу, ведет себя как праведник, кается в грехах и просит остаться жить с ним после развода. — Тох… мне жаль… — тихо произнес Димка, глядя другу в глаза. Макар и Нурлан согласно закивали, сжимая плечи Антона в качестве поддержи. — Она даже не позвонила… Почему? Мы ведь… не чужие люди — парень всхлипнул, — я ведь… ее сын — он пустил голову.       Пришла боль, разрезающая внутренности словно нож. К горлу подкатил ком, и в комнате послышался очередной всхлип. Плечи парня поднимались и опускались, в такт его дыханию, и он сжимал и разжимал кулаки, с которых до сих пор капала кровь, стараясь сдержать подкатывающие эмоции.       Оксана жестами попросила парней освободить ей место, после чего села рядом с Антоном. — Тош, посмотри на меня — попросила девушка, дотрагиваясь до его плеча.       Парень поднял голову, заглядывая в глаза подруги, которые смотрели на него с такой искренней любовью, что хотелось смотреть в них вечно. — Тош, тебе сейчас больно и страшно, но это пройдет. У тебя есть мы, ты всегда можешь рассказать нам обо всем, что тебя беспокоит. Ведь друзья для того и нужны, чтоб делиться с ними радостью и грустью, счастьем и болью. И если тебе сейчас хочется плакать, то плачь. Не нужно сдерживать и стыдиться своих чувств, ведь они делают тебя человеком — закончила девушка и обняла парня, положив его голову себе на грудь.       Снова послышался всхлип, а затем еще один, и еще. Парень дал волю своим чувствам, и сейчас сотрясался всем телом, обнимая подругу, а из глаз катились слезы, которые капали на футболку девушки. Оксана крепче обняла шатена, и одной рукой стала гладить его по спине, шепча на ухо слова поддержи.       Макар, наблюдавший за этой сценой, как и Нурлан с Димой, был тронут словами Оксаны, от чего сам чуть не расклеился. Парни стояли, не зная, что делать дальше. Оглядев комнату, они приняли решение, что надо прибраться. Нурлан тихо вышел за веником и совком, а Дима с Макаром, остались собирать особенно большие осколки с пола. — Надо тряпку, вытереть кровь — заметил Димка, разглядывая пол. — На стене еще — кивком указал Макар на стену, на которой виднелись кровавые разводы.       Вернулся Нурлан вместе с Лёхой, который, обведя комнату взглядом, вопросительно выгнул брови, глядя на друзей, но заметив Оксану с Антоном, предпочел ничего не говорить. Без лишних вопросов парень присоединился к уборке комнаты.       Антон, сидя в объятиях подруги, постепенно стал приходить в себя. Слезы закончились, но тело иногда пробивало дрожью. Аккуратно отстранившись от девушки, парень огляделся, обнаружив, что осколки стекла уже убраны, а вещи, которые парень расшвырял в приступе ярости, уже лежат на своих местах. — Спасибо — тихо произнес он, обращаюсь сразу ко всем в комнате. — Да о чем речь, Тох! — улыбнулся Макар, заново заправляя его постель, на которой обнаружилось пару больших кусочков кружки. — Я тут вам еды принес, угощайтесь — указал он рукой на стол, и тихо охнул от прострелившей в ней боли. — Ебать! — воскликнул Илья, полностью развернувшись к шатену, — думаю, с хавчиком мы повременим, надо тебя в медпункт отвести. — Согласен, у тебя походу стекляшки в ранах, поэтому кровь и не останавливается, — поддержал друга Дима. — Ты упал на стекло? — с беспокойством в голосе спросила Оксана, беря руку Антона в свою и пристально ее разглядывая. — Нет, я разбил стакан, который кто-то из вас притащил. — Ну это мы поняли, как ты умудрился стекло в ладонь захерачить? — уточнил Нурлан. — Нет, ты не понял, я стакан разбил об стол… — … — И? — Стакан зажал в руке и херакнул им об стол — как детям разжевал парень. — Чего блядь?! — воскликнула Оксана, напугав парня, — ты ебанутый?! — Окси, не кричи так… Судя по состоянию комнаты, он был в ударе — улыбнулся Лёха, поднимая стул и задвигая его под стол. — Пиздец! — Согласен — пожал плечами Антон, наблюдая за каплями крови, которые, собравшись на ребре ладони, медленно падали на пол. — Так ладно, вставай, идем в медпункт! — скомандовала девушка, поднимаясь с кровати. — Сейчас обед, может после? — Ага, мечтай, хочешь, чтоб заражение пошло? — ругалась девушка, с прищуром глядя на парня. — Шаст, лучше сходи сейчас, а то заляпаешь еще и столовую — резонно заметил Макар. — Ладно — вздохнул парень и поплелся к выходу.       Кое-как натянув кроссовки, он вместе с подругой направился в мед-блок у второго корпуса, стараясь на ходу придумать правдоподобную отмазку, на случай если спросят, где он так поранился.       Без препятствий они дошли до пристройки рядом со вторым корпусом, и зашли в помещение. В нос тут же ударил запах медикаментов и спирта.       Оксана, взяв инициативу на себя, постучала в кабинет и открыла дверь. За столом сидел пожилой мужчина и перебирал бумажки, которые огромной стопкой лежали на углу стола. Отвлекшись от своего довольно скучного занятия, он поднял голову, оглядывая мнущихся в дверях подростков. — Заходите, раз пришли — улыбнулся мужчина, смешно дергая седыми усами.       Девушка, подхватив Антона за локоть, затащила его в кабинет и усадила на кушетку, встав рядом. — Производственная травма? — задал риторический вопрос мужчина, поднимаясь из-за стола и проходя к умывальнику. Вымыв руки с мылом и насухо вытерев их полотенцем, он нацепи перчатки и пододвинув ногой стул, присел напротив юноши. — Как же вы так? — уже серьезно спросил он, рассматривая травму Антона. Тот лишь неопределенно пожал плечами. — Просто я очень неуклюжий — соврал шатен, поморщившись от неприятной боли, когда доктор начал ощупывать ладонь. — Стекла мелкие — прокомментировал врач, вставая со стула и направляясь к шкафчику, в котором хранились инструменты и медикаменты, — процесс неприятный и болезненный, предупреждаю сразу. Если хотите, могу вколоть обезболивающее — он оглянулся на парня, ожидая его решения. — Да нет, спасибо док, я потерплю — заверил его Антон. — Ваше право — кивнул мужчина. Он достал все необходимые инструменты, пару пузырьков с прозрачной жидкостью, шприц и бинт, и вернулся на стул. — Ваша девушка может опоздать на обед, или вы хотите подождать? — спросил он, обращаясь к Оксане.       Девушка засмущалась, и Антон, воспользовавшись ее заминкой, уговорил подругу пойти на обед и притащить ему что-нибудь. Пообещав, что обязательно принесет что-нибудь вкусненькое, девушка покинула кабинет, аккуратно закрыв за собой дверь. — Милая девушка — улыбнулся мужчина, смазывая перчатки спиртом. — Это Оксана, но она моя подруга, ничего более — решил внести ясность Антон, наблюдая за махинациями врача. — Тогда у вас очень милая подруга, вам повезло! — Да — согласно кивнул парень, искренне улыбаясь. — А как же ваше имя сударь? — набирая прозрачный раствор шприцом, спросил мужчина. — Антон. — Я Валерий Николаевич, будем знакомы. Если захотите рассказать, как это произошло — он указал на руку Антона, с которой до сих пор капала кровь, пачкая белый кафель кабинета, — то я готов выслушать. Осуждать не буду. Ну что ж, приступим?       Дождавшись утвердительного кивка юноши, доктор обработал раны, поливая их раствором из шприца, и принялся вытаскивать стекла пинцетом, складывая их в поднос с дезинфицирующей жидкостью, которая с каждым новым стеклышком, окрашивалась в ярко красный цвет.       Поначалу операция причиняла лишь легкий дискомфорт, но когда Валерий Николаевич начал вытаскивать стекляшки, которые находились глубже в ладони, Антон пожалел, что отказался от обезболивающего.       Закусив губу, парень старался не думать о боли в руке, загружая мозг разглядыванием кабинета врача. Однако помещение ничем особым не выделялось, поэтому отвлечься парню не удалось. — Обычно разговор помогает отвлечься, — как бы невзначай намекнул мужчина, доставая очередной кусочек стекла. — Я стакан разбил — шипя от боли, произнес Антон, решив не утаивать произошедшее. — А потом поскользнулся и упал на стекло?       Парень отрицательно помотал головой, вновь закусывая губу и сжимая здоровую ладонь в кулак, так, что ногти впились в кожу, оставляя отпечатки-полумесяцы. Немного помолчав, юноша начал рассказывать, что с ним приключилось, от начала и до конца. Мужчина слушал, не прекращая работать, изредка вздыхая и качая головой.       С каждым высказанным словом, Антон чувствовал, как на душе становится легче. Возможно многие, кто говорит, что надо высказаться, чтобы стало легче, правы. Конечно, боль не уходит сразу, остается некий осадок, но не все же решается в этом мире по щелчку пальцев.       Юноша закончил рассказ как раз, когда мужчина, повторно обработав раны и заложив заживляющую мазь, начал бинтовать руку. — Антон, я не мастер давать советы, но знаю точно, что переживать одному все это неправильно. У тебя есть замечательная подруга, которая, я уверен, поддержит тебя и возможно даст дельный совет. — Да, я уже рассказал ей и друзьям. — Правильное решение — улыбнулся мужчина, снимая перчатки и выкидывая их в мусорное ведро под кушеткой. — А вы ведь должны сообщить моему вожатому, что я был здесь? — печально спросил парень, разглядывая застывшие капельки крови на кафеле. — Верно — согласился доктор, — я мог бы соврать, но твои обкусанные в кровь губы и разбитые костяшки, а так же опухшие глаза говорят сами за себя. Только слепой не заметит, что что-то случилось.       Парень понуро опустил голову, понимая, что в скором времени ему придется разговаривать с Поповым. В голову пришла мысль, продинамить его так же, как он его, но юноша быстро отмахнулся от этой затеи, решив не вести себя как маленький ребенок. — Антон, смотри — вырвал его из размышлений голос врача, который заполнял журнал уже сидя за столом, — раны надо смазывать вот этой мазью утром и вечером. Перед этим необходимо промыть физраствовром — он указал на небольшой пузырек рядом с мазью. Сейчас дам тебе бинты — мужчина прошел к шкафу и достал две пары, — думаю, этого хватит. Дня через три-пять приди ко мне, посмотрю, как заживает. — Хорошо, спасибо вам большое — искренне поблагодарил парень, запихивая мазь, шприц и бинты по карманам. Пузырек он решил понести в руках, чтобы, не дай бог, не упасть и не разбить. — Ну все, приятно было познакомится, хоть и при таких обстоятельствах — улыбнулся мужчина, протягивая парню руку, — удачи тебе! — И вам! Всего доброго! — пожав руку, Антон покинул кабинет, выходя на свежий воздух.       Обед уже закончился, поэтому парень, сунув руку в карман, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, быстрым шагом направился к себе в комнату.       Зайдя внутрь, Антон увидел спящего Димку, который лежал в непонятной и, на первый взгляд, неудобной для сна позе. Пройдя к столу, он обнаружил большую булку и остывший чай с запиской, на которой красивым почерком Оксаны было написано «Тоше» и нарисовано маленькое сердечко. Улыбнувшись, парень выложил на стол медикаменты и принялся за свой обед.       Съев все до последней крошки, Антон устало завалился на кровать. Эмоции, которые он пережил за эту половину дня, вытянули из него все силы. Поэтому стоило парню улечься поудобнее и прикрыть глаза, он начал проваливаться в сон.