Кто познал всю полноту жизни, тот не знает страха смерти. Страх перед смертью лишь результат неосуществившейся жизни. Франц Кафка
Айрин долго блуждала по лесу, прежде чем увидела знакомую тропу, по которой они дважды проходили с Марией. Значит где-то рядом выход. Она радостно улыбнулась, ускорив шаг. Если получится выйти, то тогда в два счёта найдётся ближайшая деревенька, а там можно будет отыскать и юношу. Айрин радостно двигалась к манящему просвету меж деревьев, жадно вцепившись взглядом в поляну, знаменующую такой желанный выход. Как только она подошла к самому краю чащи, сию же секунду поняла, что лес выглядел и правда странно: деревья росли строго вряд. Айрин уверенно шагнула вперёд, но тело обдало точно током и отбросило назад. Она вскочила на ноги в мгновение ока и ринулась со всех ног вперёд, но и во второй раз произошло то же самое. Истошный злобный крик — лесу прогудел мертвенным шёпотом, который было невозможно разобрать. Где-то вдали послышалось карканье, и целая стая ворон взмыла вверх с древнего иссохшего дуба. — Ненавижу, — прошипела Айрин, утопая в гневе и злобе. Обессилено сев на землю, она просто закрыла глаза. Что же делать? Она посмотрела вверх. Закат раскрасил небо розовыми, оранжевыми и алыми красками, которые напомнили огонь, сияющий в глазах виновника её нахождения здесь. Словно усмешка. Дерзкая наглая усмешка над её беспомощностью. Айрин завалилась на бок, закрыв лицо руками. Может она здесь и сгинет? Принимая неизбежность происходящего, медленно выдохнула. А что можно сделать? Ничего. Магия не действует. Выйти из леса невозможно, и до зари вряд ли что-то изменится. По зелёной травинке, которая настойчиво пробивалась через недавно проснувшуюся почву, ползла маленькая букашка. Изумруд тут же застыл в безмолвном наблюдении. Бледные пальцы бесшумно застыли над насекомым. Мгновение — оно раздавлено. Быстро, безжалостно, хладнокровно. Айрин перевернулась на спину, раскинув руки в стороны, и тихо запела:— В клетке твоей, льётся юный ручей Он же перестанет биться, перестанет биться Жизни твоей из долин цветущих огней Больше не случится, больше не случится Время ведь нельзя остановить.
Вдали послышался шум. Всё тело тут же застыло от напряжения, и Айрин осторожно поднялась на ноги. Прислонившись к дереву, она всматривалась в поляну, которая тянулась далеко к раскинувшимся полям и проходящей поодаль дороге, ведущей в деревню. Улыбка-оскал. По поросшей травой дороге шагал молодой мужчина, подгоняющий стадо овец. Время от времени раздавалось блеяние барашков, лениво пощипывающих молодую траву. Айрин торопливо отряхнула подол платья и села у дерева, чтобы её можно было заприметить издалека. Белоснежное платье выделялось на фоне совсем не приветливого леса. Айрин глубоко вдохнула и, закрыв глаза, продолжила петь громче, красивее, вкладывая, казалось, всю душу в каждую наполненную изяществом строчку.— Покажите мне далеко, то прекрасное далеко, Где лучится и цветёт апрель. За дорогую дорога, от источника к истоку, Где лучится и цветёт апрель.
Она открыла глаза, метнув хитрый взгляд на мужчину, замершего поодаль, и тут же нежно улыбнулась, а затем, смутившись, потупила взгляд. Вокруг неё расцвела россыпь нежно-фиолетовых цветов, которых до этого здесь не было. Может это лесной хранитель помогал ей, желая вернуть назад свой посох? Неважно, главное, что это играло только на руку. — Эй, — окликнул молодой мужчина. — Чего это ты там делаешь? Там опасно. Лучше бы тебе отправиться домой. Айрин звонко рассмеялась, игриво откинув угольно-черные локоны за хрупкие плечи. — Я гуляла, но... Вот беда! — драматичности этой бестии можно было только позавидовать. Единственный, кто никогда не вёлся на её безупречную актерскую игру, был Том Реддл. К счастью, этот мужчина не был им. — Что случилось? — Прохожий уверенно приближался к опушке леса. — Я потеряла маменькин гребень... Он так важен ей! — На лице застыла печаль, от которой в сердце мужчины вспыхнуло чувство сострадания и желания помочь. — Найдётся. Идём в деревню, я провожу тебя. Он протянул руку, чтобы взять красавицу за запястье и помочь выйти на поляну. Айрин отрицательно замотала головой и сделала шаг назад. — Маменька расстроится... Я бы достала его сама, но я плавать не умею. — Она посмотрела на мужчину взглядом, полным надежды и мольбы. — Где ты его потеряла? — В воду обронила... Он посмотрел на овец, а затем на Айрин. — Ладно, только быстро. Стремительный шаг за черту, отделяющую его мир от мира, куда не стоило входить. Если бы он только знал! Айрин же продолжила играть роль скромной, но милой девушки. Она что-то рассказывала, увлекая за собой в чащу леса. — Как хоть тебя зовут? — Мария, — дружелюбно прощебетала Айрин. — А тебя? — Иван я. — Он шагал следом, осматриваясь по сторонам, и понимал, что лес выглядел обычно. Хотя байки и жуткие истории были на слуху у каждого в округе. — Говорят, что лес дурной этот... — Правда? — Айрин звонко рассмеялась. — А я и не заметила! — А чего ты тут ходишь? — Просто гуляла с утра. Тут очень хорошо! — Она радостно покружилась, раскинув руки в стороны и звонко рассмеялась. — Когда я в полдень пошла на прогулку, я и не думала, что тут окажусь... Красота! Иван шагал позади и не видел, что взгляд Айрин был хищным, жадно цепляющимся за всё, что намекало, куда нужно идти. Лес и правда выглядел куда более приветливо, как только мужчина ступил за черту, которую никто не смел пересекать. Время от времени слышалось пение птиц, лесные отзвуки. Айрин узнавала те места, по которым они блуждали с Марией. Иногда ветви деревьев качались от дуновения ветра, словно подсказывая, куда идти — это был Лесной Хранитель, не иначе. Вскоре послышалось веселое журчание уже знакомого ручья. Они пришли. — Мы почти пришли, — улыбнулась Айрин. И действительно через несколько метров за деревьями показалась поляна и водоём. Холод, которым тянуло от воды, тут же обдал тело. — Подожди... — Иван замер. — Тебе разве не холодно в одном платье? Айрин остановилась, скривившись в неприятной улыбке, которая отталкивала. От неё пахло фальшью. — Моя верхняя одежда там, под деревом! — махнула она куда-то в сторону. — Понятно... Где ты его обронила? — Видишь камень у берега? — Айрин показала на место, где до этого видела русалку. — Вот где-то там. Иван кивнул и уверенно направился туда, хотя что-то внутри подсказывало, что эта милая девушка фальшивит. К большому камню, который находился в паре метров от берега вели другие каменные островки, по которым он уверенно шагал, желая скорее покончить со всем происходящим. Он остановился на самом большом и встал на корточки, склонив голову к воде. — Ты видишь его? — взволнованно спросила Айрин. — Да... — ответил Иван, склонив голову ближе к зеркальной поверхности. Где-то на дне виднелся белоснежный гребень. Он засучил рукав и уверенно запустил сильную руку в холодную воду и достал гребень. На лице тут же проступила улыбка. Дело сделано! Но его радость вдруг сменилась неприятным чувством тревоги. — Что за?.. — Он внимательно посмотрел на гребень и понял, что тот не выглядел, как те, что он видел у девушек в деревне. Это были кости рыбы, острые настолько, что можно было по неосторожности попросту пораниться. Интерес и недоумение заставили осторожно прикоснуться кончиком пальца к зубцу гребня — алая капля крови тут же скользнула по фалангам и медленно устремилась вниз, растворяясь в кристально чистой воде. Вдруг по зеркальной глади пошли круги. Иван всматривался в своё отражение, но казалось, что вода стала более мутной. — Что за чертовщина?.. — шёпотом. Две пары тонких девичьих рук резко взмыли вверх из воды и вцепились когтями в Ивана, потянув за собой на дно. Айрин стояла на берегу и наблюдала, как в воде тут и там показались неземной красоты девушки. Только теперь Айрин довелось увидеть их со спины: разодранная в клочья плоть, торчащие позвонки и рёбра, а где-то и вовсе внутренности, гнилая вонь, от которой схватил приступ тошноты. Их было много, но все они ринулись к молодому мужчине, желая заполучить его. Иван кричал, вырываясь из когтистых цепких рук, но все было тщетно. Они тащили его ко дну, раздирая плоть. Он начинал захлёбываться, но раз за разом выныривал, делая спасительный глоток воздуха. Лица русалок изменились, и более они не выглядели как неземной красоты девушки. Что-то в них было отвратительно отталкивающим, их лица были искривлены звериной жаждой и голодом. Иван хрипло кричал, а затем вновь погрузился в воду. Вдруг наступила мертвенная тишина, а вода окрасилась в алый. Айрин уселась на землю поодаль от водоёма. Она прекрасно понимала, что лучше не рисковать и не соваться к голодному зверю. Лес предательски погружался в сумерки, напоминая о том, что её время ограничено. Русалок не было. Неужели её обманули? Вдруг раздался громкий всплеск воды, и на камень взобралась красивая девушка, та, что разговаривала с ней ранее. В её руках был посох. Изумрудные глаза заблестели живым интересом. — Возьми! — улыбнулась русалка и протянула посох вперёд. Айрин встала и сделала несколько шагов к воде, а затем остановилась. — Ну же, бери! — сладкий голосок обволакивал, словно мёд. — Брось его мне, — строго потребовала Айрин, сделав ещё один шаг вперёд. — Неужели ты боишься? — рассмеялась русалка, от чего Айрин скривилась, выдавив из себя нечто на подобие улыбки. Русалка протянула посох вперёд, и Айрин уже было хотела схватить его, как чертовка резко дёрнула его к себе и рассмеялась. Айрин начинала волноваться, умело скрывая бушующие внутри эмоции. Желание разодрать эту нежить на кровавые ошмётки, как те разорвали Ивана, всполохнуло внутри ярким пламенем. Досада и гнев от понимания, что магия здесь не работает, вновь отозвались неприятной раздирающей досадой. — Отдай мне его. У нас был уговор, — недовольно прошипела Дюстер, сжимая кулаки. Русалка открыла рот, чтобы что-то сказать, как вдруг с огромной ели взмыл большой чёрный ворон, и послышалась скрипучее граянье. Она застыла, проводив птицу пристальным взглядом, а затем кинула посох на берег. Она больше ничего не сказала и бросилась обратно в воду, словно её тут никогда и не было. Айрин облегчённо выдохнула и сразу же схватила посох, который принадлежал Лесному Хранителю. Немного поблуждав по чаще леса, она вышла к большому камню, на котором были высечены всё те же слова:Нѡѥво поидеши — конѧ потерѧѥшь. Направи поидеши — жиꙁнь потерѧѥшь. Прѧмѡ поидеши — живъ бѫдеши да себѧ поꙁабѫдешь.
— Эй! — крикнула Айрин, осмотревшись. — Я принесла твой посох! Тишина. Она ещё раз осмотрелась, но хранителя нигде не было. Крепко удерживая палку в бледной руке, Айрин решилась попробовать ее использовать. А вдруг магия работает с его помощью? Она уверенно вывела знакомые движения, прошептав заклинание, но ничего не произошло. — Здесь хоть что-то работает, Мерлин?! — разочарованно прохрипела. — Работает движение вверх, — раздался знакомый голос. За деревьями показался огромный силуэт чудовища, больше похожего на нечто среднее между живым существом и деревьями. Он уверенно протянул свою ладонь к Айрин, которая замерла, позабыв, как дышать. Его рост был невероятно огромным! Айрин осторожно положила в его темно-зелёную ладонь-ветку посох, который больше походил на небольшую палку. Как только он взял его в руки, тот тут же увеличился в размерах. Лесной хранитель развернулся и не спеша побрел между деревьев, сливаясь с ними, превращаясь в одно из них. — Ты обещал помочь! — выкрикнула вслед. — Красные нити покажут путь, — шёпот ветра. — Какие нити? — разочарованно фыркнула Айрин, понимая, что рядом больше никого нет. — Черт побери... — Она вцепилась руками в черные кудри, сильно зажмурившись. Поздний вечер неумолимо пожирал последние светлые отблески сумерек, внушая всё больший страх в чёрное сердце той, которая думала, что давно утратила способность бояться. Она молчаливо уставилась на камень, пытаясь разобрать, что же всё-таки там написано. Задача казалась непосильной, были понятны лишь отдельные слова. Вдруг нечто у подножия огромной каменной плиты привлекло её внимание. Она осторожно наклонилась, всматриваясь в незнакомый предмет. Удивление, непонимание и радость. Айрин торопливо взяла в бледные ладони клубок ярко-алых нитей. По всей видимости, именно об этом и говорил лесной хранитель. Вдруг предмет настойчиво зашевелился в её руках и непослушно прыгнул вниз, на землю. — Что происходит? — с недоумением в голосе забухтела Айрин. Клубок резво покатился по земле. Айрин же сорвалась с места, едва поспевая следом, жадно вцепившись взглядом в тонкую алую нить. Страх просто потерять её из виду неприятно давил где-то в районе грудной клетки. Вдруг клубок резко свернул с тропы прямо в поросшую молодыми побегами и кустами землю. Становилось всё труднее уследить и успеть за ним. — Подожди же! — недовольно потребовала Айрин. Ветви больно хлестали тело, оставляя ссадины и горящие красным места ударов. Вскоре совсем стемнело. А самое неприятное, что осознала Айрин, так это ощущение леденящего холода. Тело продрогло, ноги едва волочились. Она заставляла себя смотреть на едва различимую в темноте ниточку, которая время от времени начинала пропадать из виду. — Подожди же, черт побери... — злостно шипела. Клубок покатился с неимоверной скоростью, от чего Айрин пришлось побежать, чтобы совсем не потерять свой спасительный путеводитель. Красная нить мелькнула последний раз, сворачивая за куст, куда она бросилась со всех ног. Острая режущая боль. Айрин упала на землю и взвыла раненым зверем, от разрывающего нутро болезненного ощущения и ужаса от увиденного: её нога была в старом ржавом капкане. Когда в лесу стали пропадать люди, смелые охотники по началу ходили сюда, думая, что это или медведь или волк. Они расставляли капканы на большого зверя, но так никого и не поймали. Зато несколько охотников пропали. С тех пор никто не смел войти в темную чащу дурного места, а капканы так и остались ржаветь. Айрин вцепилась обеими руками в ржавое железо, пытаясь его раскрыть. Но острые стальные зубы намертво впились в её плоть. Она тихо стонала от боли, ненавидя то, что она лишена магических способностей. Вдруг раздался шорох, жуткий, пугающий. Айрин глубоко и тяжело дышала, стараясь изо всех сил не выдавать своё присутствие, что получалось очень плохо. Пелена слёз застилала глаза. Она бы не боялась так, если бы её силы были при ней. Факт того, что она как на ладони, в крепких железных челюстях, не просто раздражал и нервировал, а вселял самый настоящий страх. Айрин озиралась по сторонам. Рядом точно кто-то был. Кто-то незаметный, быстрый, незримый. За ближайшим разросшимся кустарником хрустнула ветвь. Айрин нащупала какую-то палку, совсем небольшую, которая едва ей поможет, но она сделала это инстинктивно. Такая позорная смерть: в лесу, у куста, в капкане, как жалкая магла без намека на магические способности, без намека на то, что она наследница великого Салазара Слизерина. Пожалуй, стоило устроить дуэль с Реддлом и погибнуть хотя бы от рук действительно сильного волшебника в достойной схватке. — Давай, выходи, — дерзко выплюнула она, сильнее вцепившись в палку. — Я надеру тебе задницу, ублюдок. Раздалось тяжёлое хриплое дыхание, которое звучало болезненно и мерзко. Айрин тяжело сглотнула. Из-за кустарника показалось нечто ужасное: чудовище, едва напоминающее человека в своём обличье с красными звериными глазами. Его лицо было изуродовано, сморщено, а челюсть была животной, с острым рядом зубов. Оно передвигалось на четырёх конечностях. Чудовище издало протяжный хрип, открыв рот, который был больше, чем у обычного человека. — Вурдалак, — прошептала Айрин, понимая, что смерть будет мучительной, долгой. Он будет высасывать из нее кровь и пожирать её плоть живьём, а она не сможет ничего сделать. — Иди сюда, я оторву тебе голову, — истерично рассмеялась она. Она замерла, как хищник: если сделать точный удар в грудь, то она убьёт его. Каков шанс? Один на миллиард, но она не собиралась сдаваться просто так в лапы этой нежити. Вурдалак двигался медленно, и каждый его шаг сопровождался противным хриплым дыханием, предзнаменующим ужасный исход для молодой ведьмы. Айрин сильнее сжала палку, забыв о разрывающей боли в ноге. Чудовище резко дёрнулось, совершив один единственный прыжок, которого Айрин никак не ожидала. Оно в мгновение ока оказалось рядом и, взмахнув своей чудовищной когтистой рукой, располосало девичью плоть. Кровь тут же хлынула из израненного бока. Вурдалак, изначально пришедший на запах крови, почувствовал её с новой силой и издал противный рык. Айрин с диким криком со всей силы воткнула палку в его грудь, желая убить. Но палка оказалось сухой и попросту сломалась, уничтожив всю надежду хоть на какое-то спасение. Айрин сделала глубокий вдох и просто закрыла глаза, уповая на то, что конец будет быстрым. Громкий протяжный вой. Айрин открыла глаза. Напротив была отвратительная получеловеческая морда, готовая вонзить свои острые клыки в её бледную шею. Вот и всё. Нечто огромное обрушилось на вурдалака, сбив его с ног, завалив на бок. Айрин тяжело дышала, сердце забилось быстрее. Огромная белая волчица бросилась на чудовище, впиваясь когтистыми лапами и тяжёлыми челюстями в плоть нежити. Монстр взмахнул огромной лапой, ранив волчицу, от чего та зарычала, вставая на лапы. Они двигались по кругу, скалились. Ни один из них не желал проиграть эту схватку, а цель была одна: убить. Айрин посмотрела на своё едва различимое в темноте ночи тело: платье сбоку было разодрано в клочья, все было в крови. Боль отдавала во все конечности. Она истерично рассмеялась, понимая, насколько жалко и беспомощно она выглядит. Конечно, эта волчица не спасала ее, а всего лишь боролась за свой поздний ужин. Огромное темное тело отлетело к ногам Айрин. Вурдалак был ещё жив. Белая волчица в один прыжок оказалась рядом, она скалилась и рычала, оголяя белые клыки. Чудовище дёрнулось, дав тем самым волю инстинктам. Волчица вцепилась в шею вурдалака и просто разодрала её. Айрин улыбнулась, прошептав обескровленными губами: — Надеюсь, ты будешь милосердна, и прежде чем сожрешь меня, просто перегрызёшь мне глотку. Силы окончательно покинули тело, и Айрин рухнула на бок. Белые лапы медленно приближались к ней, остановившись у самого лица. "Вот и всё," — пронеслось в голове. Белоснежные волчьи лапы обернулись в пару женских босых ступней. Тьма.☾
— Всё в порядке, мой Лорд? — Абраксас аккуратно сворачивал пергамент, закончив писать доклад по Зельеварению. — Абсолютно, — равнодушно отчеканил староста Хогвартса. — Я ухожу на ночное дежурство, поэтому порядок в подземелье на тебе. — Да, мой Лорд. — Малфой вежливо кивнул. Затем он аккуратно положил на стол маленький тряпичный свёрток и тихо озвучил: — Кэтрин достала, как ты и велел. Абраксас покинул библиотеку, попутно разгоняя засидевшихся студентов, напоминая об отбое через десять минут. Том же терпеливо выжидал момента, когда последний студент скрылся из виду, а затем торопливо направился на восьмой этаж в выручай-комнату. То, что он был лучшим в легилименции, бесспорный факт. Однако ситуация в приюте ему никак не давала покоя. Он отчётливо помнил, как его сознание и сознание Дюстер вступили в ярую ассимиляцию, которая тогда его взбесила, но сейчас он судорожно хватался за этот факт. В библиотеке, конечно же, не было ни единого упоминания о подобных случаях, поэтому в субботу из Хогсмида он отправился в Лютный переулок. В лавке Горбин и Бэркс он нашёл одну-единственную книгу, где было упоминание данного явления, и теперь, в этой самой комнате, всё было готово для чёрного ритуала. Отсутствие Айрин раздражало Реддла. Он был физически не способен смириться с тем, что не имеет контроля в этой ситуации. Его буквально потряхивало и корежило от осознания, что его авторитет и власть слабы хоть в каком-то проявлении. То, что она не сбежала, а действительно просто уехала с разрешения директора к подруге, было правдой. Тем более клятва была у него, а значит, они связаны. Но раз есть шанс внедриться в её сознание, он его непременно использует и напомнит, что существует один-единственный господин каждой ситуации и проявления воли. И этот господин - он. Творя магию, Реддл чувствовал себя как рыба в воде. Каждое его движение было лёгким, плавным, изящным. Иногда он просто закрывал глаза, полностью растворяясь в процессе, словно он - это и есть магия. Магия во плоти. Длинные бледные пальцы плавно вывели жест в воздухе, и из маленького мешочка, что стоял в углу каменной холодной, заполненной мраком комнаты, взмыл чёрный песок. Том очертил им круг в центре помещения. Глубокий вдох. Глаза закрыты. Он медленно воспарил в воздухе, а затем плавно приземлился в центр круга. Тихий шёпот древнего заклинания, которое было невозможно разобрать. Казалось, что Реддл находился в трансе. Вдруг чёрный круг вспыхнул ярким пламенем, освещая каменное помещение. Том открыл глаза, которые полыхали алым. Плавный жест — в центр круга из маленького тряпичного свёртка опустилась серёжка Айрин, та самая, в которой она была на балу. Из кармана тёмной мантии в длинные аристократичные пальцы перекочевала белоснежная палочка. — Диффиндо! — режущее заклинание уверенно сорвалось с уст, располосав ладонь. Алая кровь закапала на пол и на предмет, принадлежавший той, кого так яростно желал видеть Лорд, указав на свою безупречную власть. По комнате пронёсся тихий шёпот, и Том обессиленно рухнул в центр круга, больно ударившись о каменную поверхность. В длинных чёрных ресницах танцевал отблеск сияющего круга, который начал медленно тухнуть. Свечи, стоявшие повсюду, наоборот стали возгораться, играя тёплыми огненными бликами. Чёрные глаза Реддла, в которых то и дело мелькали всполохи багреца, медленно закрылись. Сознание настойчиво стремилось по бесконечному коридору небытия к той, кого он хотел обнять со всей силы, вцепиться длинными пальцами в ее шею и задушить, целовать ее губы до крови и боли, а затем просто больно ударить за непослушание и то, что посмела куда-то уйти. Казалось, что вокруг проносились бесконечные горы, леса и фьорды, множество человеческих лиц, но ни одно из них не принадлежало ей. В какой-то момент стало темно. Холодно. Жутко. Том вздрогнул, сделав глубокий вдох. Он торопливо вскочил на ноги и ринулся вон из круга, прислонившись к холодной каменной стене. Холод. Мертвенный холод. Том Реддл находился в абсолютном недоумении и непонимании. Она мертва. Его милая Айрин мертва. Он отрицательно замотал головой, отказываясь верить ритуалу, в котором его сознание не нашло её в этом мире. Глаза вовсю воссияли багряными переливами. Том с силой сжал кулаки, а затем резко выхватил палочку, выводя в воздухе нужные движения. Все предметы тут же стали исчезать. Он дотошно убрал каждый намёк на использование темной магии в выручай-комнате, а затем, убрав палочку во внутренний карман мантии, направился на ночное патрулирование Хогвартса. Шагая по бесконечным коридорам, Реддл думал только об одном: как это возможно? Может быть ритуал не сработал? Он сработал. Это вне сомнения. Но тогда значит, что он почувствовал правильно... Всё нутро сковало точно ледяной пустыней, у которой не было ни начала, ни конца. Том просто не мог осознать то, что совсем недавно произошло в выручай-комнате. Его мысли были парализованы, а длинные аристократичные пальцы то и дело вздрагивали, ведомые импульсом желания вцепиться в волосы цвета воронова крыла и придушить непокорную бестию.