— Не бойся, я тебя держу! — А толку? Ты ведь тоже падаешь... The Imaginarium of Doctor Parnassus
Кислород замёрз. Исчез. Этот элемент словно по щелчку пальцев был уничтожен во всей вселенной. Абраксас уже несколько часов смотрел в одну точку на потолке, сжимая в пальцах обручальное кольцо с нежно-голубым камнем цвета ее глаз, так сильно, что кисти онемели, и он перестал их чувствовать. Если бы он только мог выключить свои чувства, чтобы не испытывать эту раздирающую душу в клочья боль каждую секунду. Кэтрин не надела кольцо в тот день, оставив его в шкатулке. Усмешка судьбы? Смачный харчок прямо в его аристократичное, вечно строгое лицо. Оскорбительный плевок с гнилым запахом того, что она никогда не будет его. Всё, что теперь останется Малфою, — это жалкие отголоски воспоминаний теплоты её рук и долгих нежных поцелуев, которые будут год за годом предательски рассеиваться в небытие. Девяностые... Ему будет уже больше шестидесяти лет, а она будет всё так же юна и прекрасна, как в этот проклятый майский день. Даже если он найдёт её, положит жизнь на то, чтобы найти её в тот момент, что он даст Грейс, совсем молодой девчонке? Свою старую, истерзанную временем любовь, пронесённую через годы? И видеть каждый день, как она будет погибать от отвращения к его морщинам и седым волосам. Нет. Он слишком любит её, чтобы испортить ей жизнь. Тяжело вздохнув, Абраксас перевернулся на бок и уставился на дверь выручай-комнаты. Он уже неделю не спал в комнате для мальчиков, он бы просто не смог. Желание уехать в Мэнор, бросив всё, было настолько сильным, что он едва не сделал это. Хорошо, что рядом был Том, разум которого дрейфовал в вечном Ледовитом океане, не позволяя совершать глупые и опрометчивые поступки. Малфой тихо сел на край кровати и, закрыв глаза на мгновение, встал. Нужно идти в больничное крыло и попросить сонное зелье, иначе он просто спятит от хоровода мыслей, которые больше походили на адское пламя, сжигающее изнутри. Выскользнув в ночные коридоры Хогвартса, платиновый блондин, не спеша направился на нижние этажи. — Абраксас? — тихий голос где-то позади. — Да, мой Лорд, — машинально отозвался он. — Почему ты не спишь? Тебе что-то нужно? — Том спускался следом. — Я иду в больничное крыло, мой Лорд... Я не могу уснуть, и мне, пожалуй, нужно сонное зелье. — Я тебя провожу, — спокойствие в голосе Реддла всегда вселяло уверенность и умиротворение. Казалось, что он всегда все знал лучше всех и удивительным образом заражал окружающих своей невозмутимостью. — Абраксас, я был в библиотеке и проверил всё, что мог. Маховики, даже если мы найдём хоть какой-то, не способны переносить на такие дальние временные расстояния, максимум сутки. Дело в старшей палочке, но она у Гриндевальда. Мы не имеем возможности на данный момент просто прийти и забрать её у него. — Том, — Малфой остановился. Тени двух высоких юношей играли в полумраке освещенных факелами коридоров замка. — Я понимаю. Я уже думал об этом. Да я черт побери... О стольких вещах уже передумал, что ты, наверное, даже не представляешь! — в голосе Малфоя так отчётливо слышались горечь и разочарование. — Почему не Айрин, Том? Почему не она? Никто не был ей рад. Ты хотел избавиться от неё ещё в декабре, но что вдруг случилось? Стоило её подпустить ближе, как всё пошло кувырком. Если бы я не знал тебя, я бы подумал, что эта бестия свела тебя с ума... — Абраксас, — пальцы Реддла были сцеплены в замок за спиной, а голова поднята высоко вверх. Он был ненамного выше Малфоя. — Возьми себя в руки. Ты справишься с этим. — Тяжёлая ладонь опустилась на плечо товарища. — Тебе нужно закончить Хогвартс, а потом отправиться в Министерство. Ведь так? — длинные пальцы дрогнули, сжав плечо Малфоя немного сильнее, чем стоило бы. — Да, мой Лорд, — глубокий вдох. Медленный выдох. Главное не смотреть в его глаза. Нельзя показывать слабость. — Что до Дюстер... Она нам полезна. Никто не знает о важных политических фигурах и сильных волшебниках, готовых последовать за темным магом, столько, сколько знает она. — Да, мой Лорд, — отчаянная попытка взять себя в руки и усадить внутренних воющих псов на цепи. Пальцы Тома все так же больно впивались в плечо. Реддл одобрительно кивнул и убрал руку. Они шагали на второй этаж в полной тишине. Что-то в подсознании Малфоя настойчиво посылало импульсы навязчивой мысли: дело не только в том, что Дюстер знает многое. Однако его состояние, из-за которого он был готов вот-вот свалиться с ног, брало верх. Они дошли до больничного крыла, встретив там Мадам Бенар, которая уже слышала о случившемся несчастье и тут же усадила Малфоя на постель, не ругаясь на то, что тот ходит ночью по замку, хотя это запрещено, и отправилась за зельями. Реддл же бросил молчаливый взгляд в бледное лицо аристократа и, больше ничего не сказав, ушёл, исчезнув в темноте бесконечных лестниц, коридоров и потаённых комнат волшебного замка. Урок Зельеварения следующего дня проходил, казалось, слишком тихо, учитывая, что в одном кабинете собирались Слизерин и Гриффиндор. Видимо, слухи уже доползли и до львиного факультета, и никто не стремился вступать в словесные перепалки. — Айрин, сосредоточься, — строгий голос Тома выдернул из пучины мыслей, и она рассеянно посмотрела в черные глаза напротив. Староста Хогвартса пристально смотрел на неё, а затем аккуратно убрал её выбившийся кудрявый локон за ухо. Было в его жестах всегда что-то отцовское. Айрин мысленно хмыкнула, противясь факту того, что Том и правда порой слишком сильно напоминал ей Вальдемара своей заботой, которая проявлялась в едва уловимых жестах. — Я пока займусь кореньями, — тихо ответила она и принялась превращать те в мелкую крошку. Из котла валил пар, а Реддл внимательно вчитывался в инструкции учебника. Если бы не его навыки и умение быть лучше всех всегда и везде, Айрин бы точно не справилась с этим зельем. Она думала каждый день о случившемся, и назревающее решение в её голове было принято окончательно — осталось дождаться удобного случая, чтобы всё осуществить. После занятия ребята направились на обед, а в коридоре подземелья к ним подошёл студент на год-два младше их. — Здравствуй, Том! — Парень приятной внешности почтительно кивнул, а затем продолжил: — Я хотел поговорить по поводу статуса старосты. — Да, Мальсибер, я помню. Вечером в общей гостиной, я буду у камина. Юноша явно воодушевился от услышанного одобрения Реддла и с нескрываемой радостью побежал на обед. В Большом Зале, как всегда, было людно и шумно, смех и гам заполняли пространство, а ребята не спеша уселись за свой стол. Каждый из присутствующих молчаливо посмотрел на пустующее место, когда-то принадлежавшее Кэтрин, и потупил взгляд. Её не хватало. За преподавательским столом были не все: Диппет и Дамблдор отсутствовали. Реддл задумчиво посмотрел на преподавательницу по ЗОТи, а затем приступил к обеду. Вдруг к Айрин, откуда ни возьмись, свалилась записка, которую она тут же развернула. На пергаменте аккуратным почерком красовалось строгое требование появиться в кабинете у директора без промедления. — Мне нужно уйти! — Айрин торопливо отпила сок и тут же встала из-за стола. Том проводил Айрин пристальным взглядом, и её тело обдало невыносимым жаром. Его желание контроля и любое неведение происходящего всё так же терзали на физическом уровне, как и в начале года. Торопливые шаги в директорскую башню. Кто-то окликнул, от чего Айрин дёрнулась, не в силах побороть, хоть и немного притуплённый из-за всего происходящего, инстинкт. Она едва сообразила не встать в боевую позицию, и просто опустить руки вниз. Позади стоял Дамблдор, он поманил жестом, приглашая войти в пустующий кабинет. — Профессор Дамблдор, — вежливо заговорила Айрин. — Я спешу к директору. — Я в курсе, мисс Дюстер. Ты успеешь, не переживай. Присядь. Она послушно села за парту напротив профессора и молчаливо посмотрела в окно, ожидая хоть какого-то разъяснения. — Ариана, я хотел тебе сообщить, посчитав, что это будет честно и ты должна знать. Ты была права, кровь сработала. Одна фраза — сердце ушло в пятки. Одна фраза — в кабинете словно стал ощутим прохладный бриз, и дышать стало легче. Одна фраза — и всё нутро преисполнилось надеждой. Айрин сжала ладонь в кулак, чтобы почувствовать боль и не показать ни единой искренней эмоции. — Айрин. — Что? — Меня зовут Айрин, — тихо поправила. Повисла тишина, и было так очевидно, что каждый утопал в своих мыслях, которые предательски брали верх. — Так как вы этого добились? — осторожный вопрос. — Ох, мисс Дюстер! Это было нелегко... Упорным трудом, методом проб и ошибок. Признаюсь, в какой-то момент вся кровь едва не закончилась, но главное верить в счастливый исход. Удивительно вот что: я долго изучал их, думал, какая же порода подойдёт... Я предполагал, что зелёная кровь, но увы. Та же участь постигла жёлтую. Но голубая?.. Я ранее никогда такую не встречал! Айрин улыбнулась, отчаянно стараясь не бросить прямо в лицо одну-единственную фразу: как именно? Это всё, что её интересовало. — Ариана, я даже открыл двенадцать способов применения крови дракона! — добрый смех разнесся эхом по пустующей аудитории. — Клянусь Мерлином, нужно ввести это для изучения сразу на первом курсе! — Айрин, — улыбнулась. — Меня зовут Айрин. Тишина. — Вы намеренно откладывали встречу с Гриндевальдом, профессор? — заговрила Айрин, устремив взгляд на Дамблдора. Он молчаливо посмотрел в ответ, а она спокойно продолжила: — Я думаю, что время нашего разговора действительно пришло. Вы ведь за этим меня пригласили. Профессор молчал. Он действительно долгое время не был готов из-за всего того, что пришлось пережить, из-за чувства вины, от которого он бежал все эти годы. Однако он не сидел сложа руки, он отчаянно пытался разрушить фиал, но ни одна кровь драконов не подходила. — Ты права, — наконец-то ответил Дамблдор. — Сэр... — тяжело сглотнула Айрин, готовясь хладнокровно озвучить то, о чём он явно давно догадывался. А лучшая защита, как известно, нападение. — Вы ведь солжёте, если скажете, что не были влюблены в его обаяние, в его до невозможности красивые речи о том, что мечты могут стать явью. Его харизма, доброта и энергия, от которой по коже всегда проходили мурашки... А когда он входил в комнату, сердце начинало биться сильнее, и хотелось просто нежно поцеловать его запястье и следовать в прекрасный мир, который он нам пророчил. И ведь все это, — Айрин усмехнулась, — ради общего блага. Его сила и власть, его умение слушать и слышать! Сияние его энергетики просто... — Ослепляло. — И вы бежите до сих пор от этого, профессор Дамблдор. Я знаю, что я выгляжу как глупая маленькая девчонка... Но ведь вы понимаете меня, как никто, а я понимаю вас. — Мы хотели найти дары, — казалось, что уголков губ коснулась едва уловимая грустная улыбка. — Старшая палочка давно у него. — Я знаю. Я знаю... — Почему вы зовёте меня Арианой? — Так звали мою сестру. Дамблдор замолчал. Казалось, что он взвешивал каждое за и против в своей голове, не желая сделать неверный шаг. — Что ж, мисс Дюстер. В этом ты права. Когда мы познакомились с Геллертом, я ухаживал за Арианой. Идеи общего блага ради лучшего мира, где было бы хорошо и волшебникам и маглам, захватили и меня с головой. Мечты, которые казались такими достижимыми, рухнули в одночасье, когда мой брат увидел всё происходящее. Я так отчаянно не хотел слышать правду, из-за которой ты, судя по всему, сама сбежала сюда, что было правильным решением, Айрин. Я же не мог найти в себе силы в твоём возрасте, мы были так молоды. — Что случилось с Арианой? — То же что могло случиться с тобой. Признаюсь, я очень долго думал, как такая маленькая девочка выжила. Когда ты была в приюте среди маглов у тебя не было конфликтных ситуаций? — Однажды мальчики... Они хотели меня избить, — отголоски неприятных воспоминаний буквально сдавили грудь. Мысль о том, что черноволосый мальчишка не дал этому случиться заставила сморщиться в ужасе непонимания, что же хуже: мерзкие маглы, забивающие её до смерти, или единственный родственник, терзающий её тело, точно зверь? — Когда моей сестре было шесть, произошел неконтролируемый выброс магии, ты знаешь, как это бывает. Соседские мальчишки увидели это и потребовали объяснения. Она не смогла ничего сказать, и тогда... — профессор замолчал и посмотрел в окно. — Мой отец увидел это... На ней не было живого места. Он догнал их, не в силах сдержать гнев, и... Теперь он в Азкабане. — Отвращение к магии, которое стало причиной пережитого, — прошептала Айрин, понимая, зачем Геллерту вдруг нужен стал Криденс Бэрбоун. — Она стала обскуром. Дамблдор молчаливо кивнул. — Они не живут долго... Но, профессор, при чём здесь Гриндевальд? — Я, ослеплённый желанием путешествовать с Геллертом, был готов взять с собой Ариану, чтобы она была под присмотром. Насколько это глупо и опасно, ведь обскура может успокоить только тот, кому он доверяет беспрекословно. Таким человеком был мой брат, не я, наивно полагавший, что легко справлюсь со всем. Он же и пытался вразумить меня, ведь память о гибели матери была ещё свежа. Ариана убила её. — Профессор посмотрел на Айрин, вспышку агрессии которой он так отчётливо помнил в том магловском приюте Вула. В тот момент ему даже показалось, что обскур возьмёт верх и та маленькая хиленькая девчушка уничтожит всё вокруг, как Ариана уничтожила дом, где они находились с матерью, но этого не произошло. А потом, как выяснилось, Айрин забрали, и у неё были все условия, чтобы возненавидеть свой потенциал и удерживать его внутри, став разрушительной силой, но она выжила. — Я всегда чувствовал, что в Геллерте есть нечто, что он так хорошо прячет, но отрицал это. Агрессия. Сила. Между братом и Гриндевальдом завязалась словесная перепалка, где мой когда-то друг показал истинное лицо, и уже в следующее мгновение оба достали палочки. Много криков, много заклинаний... — Профессор закрыл глаза, вновь не желая признавать то, что всё его существо отказалось от того момента и он не мог вспомнить или же принять реалии того, кто стал виновником зелёной вспышки. — С ним Криденс, — заговорила Дюстер. — Я знаю, Айрин. — Вы знаете всё? — Полагаю, что достаточно. — В таком случае, вы ответите на вопрос… Он действительно ваш родственник? Дамблдор замолчал. После долгой тишины послышался тяжелый вдох. — Отец, как ты уже знаешь, в Азкабане, а мать погибла, когда обскур Арианы вырвался наружу. Физически у нас не может быть младшего брата, но это не значит, что на мальчике нужно поставить крест. — Я знаю в чём дело. Вам ведь не всё равно, поэтому Ньют Саламандер постоянно вставлял нам палки в колеса, то есть... Гриндевальду. Желание помочь Бэрбоуну… Ведь всё не так просто? — на лице проступила улыбка, но несколько холодная, отталкивающая. — Что ты думаешь, мисс Дюстер? — Когда между вами случилась дуэль… Ариана, предположу, хотела вас всех остановить, потому что она знала, что это может привести к выбросу неконтролируемой магии… Кто-то убил девочку в тот день, но обскур… — глаза Айрин были наполнены нездоровым блеском, а сама она буквально вцепилась в ответную реакцию профессора, в его эмоции. — Её обскур жив. Тело мальчика, способное удержать этот потенциал… Я видела феникса, профессор. Дамблдор закрыл глаза. Прежде и у него были подобные мысли, такие неявные, едва обретающие форму в закоулках его разума. Но то, что говорила Дюстер, буквально сложило паззл. Именно к этому стремилось его сознание, но не могло придать форму идее. — Ты действительно видела феникса? — Воочию, сэр! И есть ещё кое-что… Пророческий дар Гриндевальда, он уверен, что тот, кого он боится, падёт от рук обскура. Однако есть шанс… Криденс и его женщина планируют ребёнка, он ведь давно не мальчик, профессор. Рядом с ними находится прекрасная женщина, Куинни Голдштейн, которая может многое скрывать... Ей все вокруг верят, но я всегда кожей чувствовала, что она не договаривает, когда её просят использовать навык легилименции. И она… в ней нет зла. Я смею предположить, что это хороший рычаг давления, который уже подготовил благодатную почву для правильного решения. Если учесть то, как рос Криденс Бэрбоун… Я не думаю, что он захочет отказаться от потенциальной семьи и стать убийцей. — Айрин, — проницательный взгляд голубых глаз устремился к ней. Чувствовалось, что нечто внутри Дамблдора наполнились трепетом от услышанного. — Я никому не скажу, профессор, что это обскур вашей сестры... Геллерт тоже не станет распространяться, ведь, по всей видимости, у него с вами личные счеты. — Я тоже никому не скажу о тебе, Айрин. — Когда вы поняли? — Не сразу… Но я вспомнил себя в юности и перед глазами так отчётливо возникло воспоминание с моментом осознания, каков же Геллерт на самом деле. То, что ты не побоялась и нашла силы уйти, достойно уважения. Да и не каждый ученик достанет такую редкую кровь... К тому же… ты обрела семью. — Да… Слизерин и правда стал таким родным, — улыбнулась Айрин. На самом деле она буквально выдавила эту улыбку, а сердце рухнуло в пятки. Неужто он всё понял про Тома? Или все же он имел в виду факультет? — Хочешь ли ты рассказать мне что-нибудь еще? — словно подливая масла в огонь, задал вопрос Дамблдор. — Нет, сэр. — Что ж… В таком случае, идём в кабинет директора. Там уже ожидают представители министерства. Дамблдор и Айрин отправились в директорскую башню. Профессор был прав: юношу по имени Криденс нужно было спасать, а не убивать. А теперь, когда выяснилось, что в нём частица его любимой сестры… пусть и ужасная, слишком сильная и неконтролируемая, в его сердце зародились уверенность и готовность встретиться с когда-то другом лицом к лицу. По кабинету рассредоточились руководители отдела магического правопорядка и несколько мракоборцев. Все взгляды сразу же были устремлены на двоих, как только те появились на пороге. — Добрый день, — Тесеус Саламандер выглядел строго, но Айрин физически чувствовала его волнение, которое он неплохо скрывал. — Как нам было сообщено ранее, мисс Дюстер достала необходимую кровь для того, чтобы вы, профессор Дамблдор, разобрались с фиалом. — Вы правы. Данная кровь сработала, — тут же отозвался он. — В таком случает более нет смысла откладывать. Операция должна быть осуществлена до конца этой недели. Руки Айрин были в карманах. От волнения она сжала ладони в кулаки, почувствовав ломоту и боль. Неужели всё это происходило на самом деле? Если только всё получится… Она будет свободна. Почти свободна. — Мисс Дюстер, вы тоже здесь. Вы лучше всех знаете каждого из них. — Готов ли план? — поинтересовался Диппет. Директору откровенно не нравилось всё происходящее. Его кабинет буквально превратился в зал заседания, но и выставить всех вон он не мог. Волшебный мир действительно устал от гнёта тирана и нужно было действовать, тем более после такого внезапного исчезновения одной из лучших учениц Хогвартса. — Поэтому мы здесь, — заговорил Оскар Грант, глава Сектора борьбы с неправомерным использованием магии. — На данный момент не известно их местоположение... Необходимо выманить Гриндевальда. — Он ищет дары, — осторожно озвучила Айрин. — А я точно в розыске, ведь смогла сбежать… Если я появлюсь, то меня сразу же выследят, но, чтобы появился сам Геллерт… — Ты должна иметь то, что нужно ему, — закончил Дамблдор, и Айрин закивала. — Старшая палочка давно у него, — задумчиво проговорил Саламандер. — Местонахождение воскрешающего камня и мантии-невидимки неизвестны. — Нам нужен хотя бы один дар или хорошая имитация. Тогда бы мы смогли отправить мисс Дюстер под предлогом скупки артефакта. — Что ж... Завтра в 16:00 в Министерстве Магии. Обсудим там все более подробно, — строго оповестил Тесеус, и вся толпа волшебников двинулась прочь из кабинета. Айрин послушно кивнула и выскользнула вместе с ними. Она тут же направилась на первый этаж в кабинет Трансфигурации, где были её одногруппники. Студенты были поглощены предстоящим уроком, а Айрин, точно хищник, высматривала чёрную макушку. Том сидел во втором ряду позади всех. Она тут же подошла к нему, усевшись на пустующее место на скамье. — Со звонком в выручай-комнате, — хладнокровно осведомила Айрин. Том молчаливо кивнул, понимая, что судя по ее словам, речь пойдет о чем-то важном. Айрин едва дождалась, когда закончится урок и тут же поспешила вон из класса. Том же напротив не торопился, не привлекал внимание других учеников. Он размеренным шагом отправился на восьмой этаж. Как только он вошёл в комнату, тут же увидел Айрин, сидящую в большом тёмно-бордовом кресле. — Что произошло? — Если всё получится... — в её голове впервые было слышны нотки самого настоящего волнения, — ...то падение Гриндевальда. — Как? — удивлённо уточнил Том. Разговор и правда оказался серьезным, но чтобы настолько... Он не ожидал. — Министерство Магии... Я буду там же. — Это риск, Дюстер, — тут же строго обрубил её слова Том. — Ты можешь просто там не появляться? Если бы не я, Розье прихлопнула бы тебя еще несколько месяцев назад. — Там будут мракоборцы. — Ты же не думаешь, что какие-то министерские прихвостни смогут одолеть великого тёмного мага? — Том несколько раздражённо бросил вопрос, не понимая своих собственных эмоций: то ли он рад, если у них получится; то ли всё-таки мысль того, что поистине сильного волшебника смогут одолеть мракоборцев, тревожила. — Мой Лорд, — Айрин скользнула к Тому, и тут же усадила его в кресло напротив, обвивая, словно змея. — Если бы этим магом был ты... они бы потерпели поражение. А ещё там будет Дамблдор — тот, кого больше всех боится Геллерт. Реддлу всё равно не нравилась вся эта затея с участием его женщины в этой операции. Какой бы сильной она не была, она не настолько хороша, чтобы остаться в живых среди сильнейших головорезов, беспринципных магов и волшебников, и пусть она была одной из них, но их, как минимум, больше. Айрин плавно провела бледными ладонями по голове Тома, а затем начала медленно массировать его плечи, зашипев на парселтанге: — Мой Лорд, всё получится... И тогда у тебя не будет равных, не будет потенциальных врагов, схожих по силе... Тогда на твоём пути будет меньше преград... Нужно использовать этот шанс... — Если ты погибнешь? — Том закрыл глаза, всё-таки окончательно соглашаясь с тем, что ликвидация Гриндевальда сыграет ему только на руку. Он слишком эгоистичен, чтобы вступать в его ряды, после окончания Хогвартса. Его эго не позволит ему пресмыкаться перед кем-то, ведь он — Лорд Волдеморт, поистине великий, победивший саму смерть. — Я буду не одна... — Айрин провела пальцами вниз, взяв его за руку. Кончиком пальцев по черному камню на кольце. — Позволишь мне надеть твоё кольцо? Я хочу чувствовать тебя рядом в тот момент. — Нет, — строгий ответ, который сразу дал понять: он ни за что не снимет семейную реликвию с руки. Айрин скривилась в злой гримасе, которую Том не видел, ведь она находилась позади. Она узнала, пусть и не сразу, символ на кольце, что и по сей день был оставлен на стене Дурмстранга самим Гриндевальдом. — Почему, мой Лорд? — шипела на змеином. — Это кольцо передавалось из поколения в поколение, так как я старший, оно моё по праву, Айрин. Она гладила его руки и понимала, что Том не отдаст его. Он, очевидно, не знал, что на нём изображён символ даров смерти... А она ни за что не скажет. Сделать его ещё сильнее? Ни за что. У этого монстра уже есть филактерия, узнай он о воскрешающем камне на его руке, станет только хуже, а этого нельзя допустить. — Что именно ты хочешь? — Реддл откинулся на спинку кресла, медленно поддаваясь расслаблению, которое дарили нежные бледные руки. — Кэрроу. Том громко рассмеялся. Он знал, что этой суке нужно удовлетворить какие-то личные потребности, а не только восхвалить его грядущее господство, сообщив о потенциальном падении темного мага. — Я понял. Он резко встал с кресла и подошёл к Айрин, взял её за лицо и надавил на скулы. Ядовитый, отравляющий нутро, поцелуй. Она чувствовала его настойчивый язык, и низ живота наполняло приятной тяжестью. Один проклятый поцелуй, и она теряла голову, ненавидя себя за это сладострастие. — Как угодно, мисс Гонт, — прошептал Том на парселтанге и отправился прочь.☾
Встреча в Министерстве Магии проходила волнительно и напряженно. Много незнакомых людей, озвученный план. Айрин чувствовала себя в своей тарелке, ведь именно на это её постоянно натаскивали: боевые действия и операции, точечное уничтожение врагов. Всё казалось до ужаса знакомым, поэтому она старалась изо всех сил изобразить немного испуганную взволнованную девушку. Единственный, кто понимал немного больше, был Дамблдор, но он обещал не раскрывать её секрет, а она его. Было решено отправиться в Берлин. Вероятность нахождения Гриндевальда где-то недалеко от эпицентра развернувшегося ужаса в магловском мире, который буквально недавно закончился, была очень высока. У всех были свежи воспоминания его яркого выступления, его пророчащих войну слов. Дамблдор заявил, что мантия-невидимка, один из артефактов, появится у нелегального продавца, сбывающего подобные находки на чёрном рынке. За ней-то и отправится Айрин. А Айрин искренне удивилась тому, что, как оказалось, мантия всё это время была под носом, у такого раздражающего Флимонта Поттера, который вечно устраивал дуэли из-за своего раздутого ранимого эго. Ему всё время казалось, что над его именем все смеются, хотя всем было всё равно, и этот гриффиндорец стабильно два раза в месяц устраивал поединки. Айрин вздохнула, подумав про себя о том, почему же таким идиотам достаются такие сильные магические артефакты? Третий дар, который был у Реддла, о чем он не знал, ей всё равно не удалось выпросить, поэтому спасибо Поттеру, одолжившему её Дамблдору ради такой важной миссии. — Я буду под оборотным зельем, — говорил Оскар Грант. — Как и остальные. Берлин в плачевном состоянии, там слишком много маглов. Нам ни в коем случае нельзя привлекать внимание. — Тебе, мисс Дюстер, нужно дойти до Государственной оперы, а оттуда трансгрессировать в Бухер Форст. В центре всегда есть как минимум один шпион Гриндевальда. Тебя должны быстро заметить, — речь Саламандера звучала уверенно. — К тому же вспышка перемещения не останется незамеченной. — Но как? Вокруг наверняка солдаты и гражданские, — Айрин не понимала, как же им остаться незамеченными. — Может стоит выбрать другое место для трансгрессии? — Например? — Шлесвихь-Хольштайн, — пожала плечами. — Самый север Германии? — удивился Саламандер. — Но не в центр же Берлина следом за мной трансгрессирует рота мракоборцев?! Вдруг что-то пойдёт не по плану? — Айрин едва усидела на месте, вцепившись пальцами в стул, чтобы не встать. — А иначе у нас должна быть красивая история для маглов, не будем же мы стирать всем подряд память и тащить за собой целый отдел по зачистке? — Она закрыла глаза, понимая, что если бы не разрушенная клятва, не видать волшебному миру даже и намёка на падение Гриндевальда. — Тогда нам нужно отправиться туда несколькими часами ранее на обычном магловском транспорте, — задумчиво предположил Тесеус. Айрин же едва удержалась, чтобы не закатить глаза. Наконец-то, здравые рассуждения! Неужели Министерство Магии не понимает, что в Европе под контролем Геллерта абсолютно всё, используй они трансгрессию следом за ней, их уберут тут же по одному. — Тогда нужно обратиться к магловскому правительству Британии, и доставить в Берлин Рудольфа Гесса, — заговорил темноволосый мужчина, который, очевидно, был мракоборцем. — Под оборотным зельем, конечно... Тогда никому и в голову не придёт, что доставкой политзаключённого занимаются волшебники. — Кто это? — тихо поинтересовалась Айрин, вопросительно уставившись на Дамблдора. — Когда-то немецкий государственный и политический деятель, он магл. После долгих переговоров с правительством Британии, части сотрудников Министерства под оборотным зельем было всё-таки разрешено доставить Гесса в Берлин и отдать властям на суд. Это так или иначе было бы неизбежно, ведь война в мире маглов только-только кончилась, а здесь сыграло на руку. Айрин должна была встретиться с подставным продавцом, чтобы приобрести мантию-невидимку, выманив Гриндевальда из тени. Уже на следующий день мракоборцы приступили к операции. Айрин едва успела увидеться с Томом накануне отбытия, отыскав его в гостиной Слизерин, мирно беседующего с Мальсибером, и сообщить о плане действий, который должен был вот-вот развернуться в стране, где прошло всё её детство. Добравшись из Хогвартса в Берлин, она почувствовала себя некомфортно. Время от времени в городе встречались солдаты, тут и там виднелись большие указатели, где были подписаны улицы и локации на русском и английском языках. Бранденбургские ворота были в полуразрушенном состоянии, как и большинство зданий города. Мысли о том, что Геллерт был прав, и люди действительно глупы, тут же нашли визуальное подтверждение. К счастью, вокруг было очень много гражданских и обычных женщин, которые расчищали трамвайные пути, поэтому Айрин не сильно привлекала внимание. Она увидела чьи-то велосипеды поодаль от ворот и, подойдя к ним, специально использовала манящие чары, чтобы их можно было засечь. "Упаси Мерлин Винде проанализировать мои действия." — прошептала Айрин, понимая, насколько неосторожно, насколько нехарактерно для нее, выглядит подобное поведение. Она, оглядевшись по сторонам ещё раз, села на магловский странный железный механизм и поехала вверх по Унтер-ден-Линден. Пока она добиралась до Государственной Оперы, стало очевидно, что за ней кто-то увязался, удачно заглотив наживу. Всё шло по плану. Войдя в маленькую, невидимую обычным людям дверь в стене здания, Айрин совершила трансгрессию с помощью камина и специального порошка в Бухер Форст, где было практически безлюдно. Ожидая в парке подставного скупщика артефактов, она несколько утомилась. Даже хвост пропал, и никто так и не появился. Она лениво побрела в пролесок, чтобы немного развеяться. Вдруг раздался хруст веток, и Айрин замерла, крепко сжав палочку в кармане легкого плаща. Навстречу вышел молодой солдат в форме. — Ты с ума сошёл? — изумленно ахнула Айрин. — Здесь всё равно никого нет, я проверил, — рапортовал Реддл и поправил козырёк фуражки. — Черт побери! — На бледном лице проступила улыбка. Айрин не сомневалась, что Том придумает, как всё осуществить. Она была уверена в нем, как ни в ком... Но наблюдать его воочию было несколько волнительно. — Как? Трансгрессию сразу же отследили бы... Айрин резко развернулась и пошла прочь, Том ринулся следом. Она уже была готова перепрыгнуть через вырытую траншею, как сильные руки обняли её и подняли. Она повисла над пропастью. — Ты забыла о семейном даре. В чёрных глазах напротив полыхнули искры багреца, предвкушающие грядущее. Том поцеловал хрупкую Айрин и поставил её на землю. Он больше ничего не сказал, исчезнув так же внезапно, как и появившись. Она нервно выдохнула и направилась обратно в парк, где уже был скупщик. Он сидел на пустующей скамье и читал газету. Айрин сразу его узнала и направилась без промедления навстречу. Они говорили тихо, но достаточно разборчиво, чтобы проходящая мимо девушка услышала их. Именно она следовала за Айрин от Бранденбургских ворот вплоть до Бухер Форст. — Шлесвихь-Хольсштайн, — озвучил скупщик, — в семь вечера на опушке леса. Там нет маглов, и нам никто не помешает. — Хорошо, — кивнула Айрин, проводив взглядом отдаляющуюся фигуру молодой девушки. Уходя из парка, Айрин думала об одном: лишь бы ей дали дожить до вечера, а не убили, не позволив отправиться за артефактом. К счастью, за ней никто не пришёл, но из окон маленькой комнатушки, где она остановилась, был виден мужчина, который сидел на скамье на противоположной стороне улицы. Он курил сигару и не сводил взгляда с окон её комнатки. Секундная стрелка звучала слишком громко, создавая ощущение ударов молота по голове. В воздухе повисло напряжение, грудь сдавило. Если что-то пойдёт не так?.. Казалось, что ход времени замедлился, и это неимоверно нервировало. Айрин, кое-как дождавшись шести вечера, отправилась на улицу в безлюдный закоулок, чтобы совершить очередной прыжок трансгрессии. Как только она вышла из дома, за ней тут же последовал мужчина. Он выглядел незнакомо, но это лишь на первый взгляд. Сигара в зубах буквально кричала о том, что это Гуннар Гриммсон. Айрин едва не споткнулась, ощутив страх, который растекался по её венам вместе с кровью. Ведь Гриммсон когда-то работал на Министерство, а значит, что там до сих пор мог быть доносчик, о котором она не знала. — Блять, — выругалась Айрин на языке матери, ускорив шаг. Если они всё знают? Если они уже готовы... Быстрый шаг перешёл в бег. Она едва успела завернуть за угол, как рядом пролетела зелёная вспышка. — Малышка Ри, тебе всё равно не выбраться, — голос Гриммсона прозвучал жутко. Айрин на бегу трансгрессировала, едва избежав второго смертельного удара. Больно ударившись о землю, она тут же, пошатнувшись, встала. Она наткнулась на испуганный взгляд скупщика, который держал в руках мантию-невидимку. Он осмотрелся по сторонам и вытер холодный пот со лба. Громкий щелчок трансгрессии не заставил себя ждать. Высокий мужчина с белыми волосами устремил свой пронзительный взгляд разноцветных глаз на Айрин. — Какая приятная встреча! — Геллерт Гриндевальд зазвучал громко, уверенно, могло даже показаться, что дружелюбно. Айрин ничего не отвечала, мысленно умоляя великого волшебника вести себя так, как он обычно вёл: громкие красивые и в этот раз желанно долгие речи. — Ах, Айрин! Такой потенциал... И как же глупо он растрачен! Она тяжело сглотнула, подавляя выдрессированную привычку преклонять голову перед темным магом. — Во всей этой ситуации, мне не хочется тебя убивать... Мне искренне тебя жаль. Одна из самых талантливых девочек, несчастных девочек, с такой сложной судьбой... Самовольно выбрала то, что неизбежно приведёт к её падению. Зачем? — Вы убили моих родителей, — хладнокровно выплюнула Айрин, сжимая палочку в кармане. Лишь бы Министерство появилось как можно скорее! — Ради общего блага, малышка Ри! Предателей не терпят. Признаюсь, я сначала не поверил в это, но как оказалось... — на лице Геллерта застыла печальная гримаса, в которую Айрин никогда бы не поверила, ведь слишком хорошо его знала. — Ты же пошла по стопам родителей. Яблоко от яблони. — Улыбка была неприятной, отталкивающей. — А что если это была ошибка? Что если они не предавали тебя? — Кэрроу предоставила доказательства. Она слышала их разговор, когда была в своей анимагической форме. — Я предлагаю сделку, — осторожно заговорила Айрин. Никто до сих пор не появился, и её шанс остаться живой стремительно катился к нулю. — В руках того человека мантия-невидимка — один из Даров Смерти. Это ведь то, что тебе нужно? — Она осторожно подняла руки, показывая, что не хочет сражаться. Конечно, она не хочет! Он прихлопнет ее в два счёта. — Забавно знаешь что, Дюстер? Винда ведь приходила к тебе с предложением, но ты отказалась. А юнец, который помог тебе сбежать тогда? — Геллерт громко рассмеялся. — Я ещё ни разу не ошибся в своих предсказаниях. Тебе нужен хозяин, малышка Ри. Ты как выброшенный щенок хватаешься за ногу того, кто однажды тебя погладил. Ты не можешь сама по себе. Ты предала нас, но тут же бросилась к тому юноше, как сука, на которую надели ошейник. И это, — голос Геллерта стал тише, от чего по коже прошли мурашки, — это твоя самая большая ошибка. — Что ты имеешь в виду? — О, самое прекрасное — это томительное предвосхищение твоего разочарования, — рассмеялся Геллерт. Айрин плавно взмахнула кистью руки и выкрикнула "Остолбеней" в силуэт мужчины, который держал артефакт в руках, всё это время потрясываясь от страха. Тело тут же рухнуло на землю. Айрин подошла к нему, затем равнодушно наступила на лицо мужчины и левитировала мантию в руки. — Она твоя, Геллерт, — протянула ладони. Взгляд великого волшебника наполнился нездоровым блеском, а на лице проступила ухмылка. — Но ты же понимаешь, что тебя это не спасёт. Он уже поднял руку для взмаха палочкой, как позади раздались хлопки трансгрессии и до боли знакомый голос: — Здравствуй, Геллерт. — Альбус, — фальшивая улыбка и холодный взгляд. — Ты пришел за смертью, как и твоя сестра. Конечно, я знал, что ты придешь тоже, но и я не один. Вдалеке показалась медленно приближающаяся фигура. Без сомнения, это был Криденс Бэрбоун. Айрин тут же собрала последние силы в кулак и трансгрессировала на опушку леса у Хогвартса, как и было запланировано. Оставалось уповать на то, что Дамблдор справится, а Министерство Магии предвидело возможную утечку информации. Даже если сегодня профессор Хогвартса погибнет, и у Геллерта Гриндевальда не останется ни одного врага, который бы смог с ним справиться, Айрин умрёт, успев сделать то, что так сильно хотела. Тело мутило от прыжка, хоть и не такого дальнего, но рука все же устремилась в карман мантии. Бледные пальцы вытянули маленький пузырёк с надписью ДБ, и Айрин осушила его до дна. Придя в себя, она осмотрелась по сторонам. Никого. Сняла обувь, и, едва касаясь кончиками пальцев зелёной травы, направилась к окраине Хогсмида. Чем ближе она подходила, тем быстрее становился её шаг. Тоннельное зрение, сердцебиение замедлилось. Если только всё получилось, то её уже ждали в визжащей хижине. В старом помещении было пыльно, горели свечи, освещая старые стены и заколоченные окна. В большом кресле сидел черноволосый юноша с абсолютно каменным выражением лица, лениво покручивая белоснежную палочку в длинных аристократичных пальцах. У дверей стоял Нотт и Лестрейндж. В другом конце помещения стоял Малфой, пустой взгляд которого был устремлён на разведённый в старом камине огонь, который не грел помещение. Розье тоже был там, и рядом с ним, к удивлению Айрин, стоял Мальсибер. — Добрый вечер, — заговорила она голосом больше похожим на шипение. Палочка в руках Тома застыла недвижимо, а уголков губ коснулась едва заметная ухмылка. Он изящно взмахнул рукой — из-под потолка вниз опустилось левитирующее тело белокурой женщины. Взгляд Айрин тут же вцепился в силуэт, по всей видимости, скованный невидимыми жгутами. Кэрроу что-то замычала, но её речь была невнятной. — Шарлотта! — с таким удовлетворением заговрила Айрин, и на её лице проступила нечеловеческая улыбка, пронизывающая до самой глубины души отвращением и ужасом. — Как же я рада тебя видеть. Все вокруг молчали, безмолвно наблюдая за происходящим. Взгляд Абраксаса лениво перекочевал на Кэрроу. Айрин взмахнула ладонью, опуская парящее тело ещё ниже, и подошла ближе, пристально взглянув в глаза Кэрроу. На бледном лице Айрин играли тени и блики огней, освещающих комнату, от чего черты лица казались отталкивающими, неприятными. — Помнишь, долгое обучение, как морально сломить врага, взяв точечно одного в плен? Ты тоже меня учила, — улыбнулась она, взмахнув чёрной палочкой. Тело Кэрроу рухнуло на пол, и она издала тихий возглас, преисполненный болью. — Где её палочка, Том? — хищный взгляд метнулся на Реддла, который сидел в кресле, откинувшись на спинку. Он ничего не сказал, а лишь молчаливо достал чужой магически атрибут и демонстративно сломал пополам. На лице Айрин застыла мерзкая улыбка, не предвещающая ничего хорошего. По телу Тома прошли мурашки, как же ему знакомо это выражение лица! Айрин что-то тихо прошептала, и Кэрроу тут же начала говорить: — Наши люди найдут меня, поганая девчонка! Я всегда знала, что ты такая же, как твоя мать. Стоило заморить тебя голодом в той проклятой камере Нурменгарда, чтобы ты сдохла ещё тогда, тварь... Айрин громко рассмеялась, демонстративно развела руки и окинула присутствующих сияющим взглядом. — Дамы и господа! — театрально громко воскликнула она, вычурно поклонившись. — Добро пожаловать на закрытое шоу любителей боли... — Она склонилась к лежащей на полу Кэрроу. — ...и крови, — закончила шёпотом. Айрин резвым движением оторвала кусок ткани от подола платья, оголяя белоснежные ободранные колени. Том тяжело сглотнул: это перед ним она стояла совсем недавно, покалечив их. — Сенсорная депривация, — улыбнулась. — Начнём с этого. Ты не будешь знать, дорогая Шарлотта, куда последует мой следующий удар... Разве не чудесно? — звонко рассмеявшись, Айрин завязала глаза Кэрроу, а та всё ещё повторяла, что за ней вот-вот придут, и тогда этой глупой девчонке придёт конец. Развернув Кэрроу на спину, Айрин заставила её немного выгнуться, а затем посмотрела на Тома. — В момент исступления она сможет использовать беспалочковую магию. Хотя она давно утратила этот навык, но это не редкость, ведь желание жить бывает слишком велико. — Всё в порядке, на ней путы. Мы всё предусмотрели, — равнодушно озвучил Том, взмахнув палочкой. Где-то в углу хижины послышался звон: маленький чайник сам по себе наливал чай в чашку, которая плавно полетела в руки к старосте Хогвартса. — Приступай, — улыбнулся он и отпил зелёный чай с мелиссой. По жесту бледной ладони руки и ноги Кэрроу вытянулись, словно их привязали к четырем столбам. Малфой молчаливо поднёс длинную воронку и протянул её Айрин. Она сразу же взяла её и без промедлений начала грубо засовывать в рот Шарлотты, которая бессвязно замычала и попыталась вытолкнуть приспособление. — Какая ты непокорная! — разочарованно вздохнула Айрин. — Империо. Кэрроу послушно раскрыла рот так широко, как могла и железная воронка тут же скользнула в её гортань, раня изнутри. — Вот так-то... — улыбнулась Айрин и поднесла палочку к концу воронки. — Агументи! Бесконечный поток воды полился из конца чёрной палочки, беспощадно заполняя желудок. Кэрроу тяжело дышала и стонала, но ничего не могла сделать. Это продолжалось снова и снова, и снова... Она что-то промычала, но Айрин лишь саркастично пропела, что ничего, к сожалению, не слышит. Послышался звон бьющихся по полу капель, и взгляд Айрин тут же метнулся вниз. — Фу, какая мерзость! — воскликнула она. — Маленькие детки, и те ходят на горшок. Это нехорошо! За такое... наказывают! — Она ударила со всей силы локтем по животу, заставляя Кэрроу подавиться водой, которой желудок был заполнен до предела. Она блевала, от чего воронка выскользнула и с грохотом ударилась об пол. Айрин грубо сорвала повязку с глаз Кэрроу и затолкала её в рот. — Как только ты посмела... — зашипела она, — действовать против моих родителей... Откуда в тебе столько смелости? Ты же не думала, что я никогда не узнаю? Твои грязные пальцы писали письмо в Министерство Магии, так? Ты их подставила! Ты доложила Геллерту об их мнимом предательстве. Все вокруг молчали в ожидании, что произойдёт дальше. Реддл не спеша водил маленькой ложкой в кружке, размешивая один кубик сахара, который предварительно туда положил. — Мальсибер, — властный девичий тон, — подай мне тот подсвечник. Мальсибер без вопросов тут же поднёс его к Айрин, и она трансфигурировала его в большие железные плоскогубцы. — Как ты думаешь, Шарлотта?.. Мне стоит вырвать твой язык, который солгал? Или оторвать тебе пальцы, которые писали клевету? Ах! — она театрально наигранно вскинула брови. — Кажется, я придумала! Айрин склонилась к руке Кэрроу и нежно провела подушечками пальцев по её пальцам, окинув их любовным взглядом. Крепко ухватившись за ноготь мизинца, она со всей силы выдрала тот, заставляя громко закричать, но рот Кэрроу был забит тканью, поэтому все, что услышали окружающие, — это сдавленный вой. Это продолжалось снова и снова, пока все десять ногтей с её пальцев не валялись на полу в луже крови. — Знаешь... — тихо заговорила Айрин, посмотрев в глаза Кэрроу по щекам которой стекали слёзы, — я бы отпустила тебя. Но боюсь, что тебя уже ничто не исправит. Поэтому... — резкий взмах палочкой — Кэрроу перевернуло вниз головой. — Ты заставила мою мать верить тебе, считать другом семьи... Ты тоже была анимагом... Вот ирония! Птицей, как и она... Дорогая Кэрроу. Я подарю тебе последний полёт, — шипела Дюстер, и её глаза воссияли точно пламенем. Женщина рухнула на пол, больно ударившись, чувствуя запах грязи и мочи, чувствуя влагу и рвоту. Её пальцы дрожали и из них всё ещё сочилась кровь. Айрин села сверху, взяв в руки плоскогубцы, в мгновение трансфигурировала их в огромный острый нож, который с воплем исступления вонзила в спину, и начала вскрывать её. Кэрроу закричала нечеловеческим голосом, прорывающимся сквозь кляп, и если бы не путы, которые наложил Реддл, прекрасно владеющий чёрной магией, она бы точно смогла использовать невербальную магию, лишь бы прекратить этот ад. Кровь брызнула на одежду Айрин, и она, сладостно простонав, продолжала вскрывать спину. Как только Айрин оголила рёбра, на её лице проступила блаженная улыбка, а взгляд впервые за всё это время скользнул по ногам Реддла, который сидел совсем близко. Он смотрел на эту бестию, которая мало чем походила здесь и сейчас на человека. Она была самой смертью, жестокой, варварской, не милосердной. По его телу без конца проходили импульсы возбуждения при каждом её вдохе и выдохе, а член начинал болеть из-за того, что в брюках было слишком тесно. Хорошо, что сверху была мантия. Мальсибер смотрел, не отрываясь, со страхом и трепетом. Малфой смотрел равнодушно, словно так и должно быть. Он знал одно, он бы поступил так же, если бы в его руках был виновник исчезновения Кэтрин Грейс. Розье смотрел на Айрин и понимал, что она достойна стать их Леди: хладнокровная, жестокая, сильная. Она определённо не боится ничего и никого. Нотт и Лестрейндж понимали, что их схватка когда-то в лесу была милосердием с её стороны, и единственный, кто может обуздать её — это их Лорд. Лорд Волдеморт. А Лорд Волдеморт смотрел на неё, не отрывая горящих алым глаз, утопая в удовлетворении и сладостном исступлении от зрелища, как когда-то, когда она душила Криса. Облизав губы, Айрин запустила цепкие пальцы к рёбрам и начала с криком обламывать их у самого позвоночника, раздвигая в стороны. Шарлотта Кэрроу кричала тоже, и женские голоса сливались в унисон. Двенадцать рёбер — пытка, которая длилась вечность. — Четыре, — громко провозгласила Айрин, и вновь послышался хруст костей. Рев и вздрагивания тела. — Пять... — прошептала она, с силой дёрнув за уже пятое ребро, от чего Кэрроу взревела, давясь собственной кровью и тряпкой в её рту. Казалось, что время остановилось, и Айрин, упиваясь болью и страданиями жертвы, в какой-то момент перестала осознавать, что та замолчала. Всё, что она делала, — это считала вслух, отодвигая в сторону каждое сломанное ребро. Она уже едва справлялась, поэтому била трансфигурированным молотком по костям у позвоночника, и вновь и вновь разводила рёбра в бока. — Двенадцать, — выдохнула и завалилась на пол, обессиленно взмахнув рукой. Тело Кэрроу взмыло вверх, и на лежащую на полу Айрин закапала алая кровь. Она улыбалась. — Как тебе твои новые крылья, пташка? — вопрос вперемешку с безумным смехом. В визжащей хижине воцарилась смертельная тишина. Запах крови, испражнений, только что совершенного убийства с особой жестокостью. Реддл аккуратно поставил чашку чая на ручку большого кресла и устремил взор на парящее в воздухе окровавленное тело с имитацией крыльев из собственных рёбер. Затем он перевел взгляд на своих приспешников, которые так же молчаливо смотрели на Шарлотту Кэрроу, но не произносили ни слова. — Господа, — тихо начал Реддл, взгляд которого полыхал удовлетворением от зрелищности произошедшего, — и дама, — улыбнулся он и встал, чтобы подойти к Айрин, которой он любезно подал руку. Она приняла его помощь и встала рядом. Все присутствующие, как по команде склонили головы. — Черные метки готовы. Каждый из достойных получит их сразу после окончания Хогвартса. Мы изменим этот мир, — сказал Том, сквозь неестественно широкую улыбку. — Мой Лорд, — тихо заговорил Абраксас, — зачистка сейчас? — Чуть позже, мои друзья. Мне нужно обсудить с Дюстер некоторые нюансы. Молодые люди покинули визжащую хижину, как по команде. Остались двое. Двое, в глазах которых не осталось почти ничего человеческого. Двое, сердца которых давно погрязли во тьме. Том медленно прошёл обратно и, сев в кресло, широко развел ноги, откинув мантию. — Раздевайся, — леденящий душу голос. Он взмахнул белой палочкой, заставив грязь исчезнуть, но не кровь. Он смотрел со звериным вожделением на то, как бледная голая Айрин стояла напротив, и на неё стекала кровь с парящей под потолком мёртвой "пташки". — Гонт, — зашипел он на парселтанге. — На колени. — Айрин послушно села на пол, подставляя лицо под алые капли, умываясь кровью врага, подставившего её родителей. — Ты... — шипел Реддл, — Такая же как я. Ты не безумна, но хладнокровна и безжалостна. Никогда не отрицай это. Наша суть, Айрин... — Он медленно встал, подходя к ней, не спеша снимая одежду. — Мне нравится смотреть, как наш род берёт верх, диктуя тебе поведение. Власть. Абсолютная власть всегда будет будоражить тебя, возбуждать. Ты и я, мы выше обычных людей... — взял её за шею, жадно впиваясь в губы. — Ты моя. Айрин торопливо шагала по коридорам Хогвартса, желая как можно скорее оказаться в подземелье. Навстречу попались Лестрейндж и Розье, которые, судя по всему, отправлялись в визжащую хижину, чтобы уничтожить любой намёк на произошедшее. Палочка Айрин, как и каждого из них, чиста. Всё, что использовала Айрин, — это трансфигурация. Она была визуально чистой, ведь Том, как и всегда, привёл её в порядок, отправив к себе, чтобы она переоделась. Всё произошедшее словно вдохнуло новую жизнь. Это то, в чём она безумно хороша. Том Реддл прав, её всегда возбуждало насилие. Единственный перед кем она была готова склонить голову — это он, мужчина, который сходил с ума от вожделения, наблюдая за тем, как она медленно убивала; мужчина, в штанах которого было слишком тесно от желания трахнуть её прямо в свежей луже крови совсем недавно молящей о пощаде жертвы. Приведя себя в порядок, Айрин без промедления отправилась к директору. Теперь два исхода: или же Дамблдор мёртв, за ними придут, и её убьют одной из самых первых (по крайней мере эта проклятая Кэрроу будет жариться с ней на одной сковороде в аду), или же её следующая задача — любимый "братик". Айрин не успела подняться в директорскую башню. Едва она покинула подземелье и поднялась на первый этаж, как тут же увидела знакомый силуэт. Она громко ахнула и бросилась со всех ног навстречу. Ещё никогда в своей жизни она не была так рада видеть профессора Дамблдора. — Профессор! — Айрин, — он едва улыбнулся. — Всё хорошо?! — Да. Я здесь, чтобы сообщить директору Диппету, что всё в порядке. Затем мне нужно в Министерство Магии. — Где Гриндевальд? — В тюрьме, мисс Дюстер... Он в тюрьме. — У вас получилось! — прошептала Айрин с трепетом и восхищением. Дамблдор и правда великий волшебник... — А что с Криденсом?! — Все хорошо, — он толкнул дверь в кабинет трансфигурации, и она тут же вошла следом. — Ты оказалась права... Его сердце смягчилось, и он действительно всем сердцем желал одного — семьи. — А обскур?.. — Покинул его тело...— В кабинете раздался громкий птичий восклик, и Айрин ахнула, увидев огромного феникса. — Теперь тебе нечего бояться, мисс Дюстер. — голос профессора был усталым, как и он сам. Айрин вежливо попрощалась и тут же направилась в Южную башню в комнату старосты Хогвартса, который сидел за своим столом и мирно писал доклад по ЗОТи. Услышав настойчивый стук в дверь, он сразу же понял, что это Айрин. Как только он открыл дверь, его взору предстало абсолютно радостное лицо, сияющие изумрудные глаза. Можно было с уверенностью заявить, что сегодня она самый счастливый человек в мире. — Он пал.