Гарри Поттер и эффект бабочки

И все-таки, в день одиннадцатилетия племянника, в то самое утро, когда волшебная сова доставила Гарри его письмо из Хогвартса, дядя Вернон устроил истерику. Нет, не таких масштабов, как в прошлый раз, да и письмо Гарри просто подхватил со стола первым. Но протесты и вопли были. Когда написать ответ Гарри никто не позволил - хоть мальчик и намекал, что тот наверняка подразумевается - в дом заявился Хагрид. Бывший начальник Аврората даже «на минуточку» подумал, не правило ли это, когда кто-то отказывается, но быстро вспомнил, что Хагрид мог впечатлить только магглов. К слову, а может, кто-то из имеющих родственников среди волшебников магглов реально не хотел отправлять детей в Хогвартс? Гарри не знал, но решил спросить у Гермионы. А вот о том, что ответ на письмо подразумевался, когда приглашение присылалось совой, Поттер был прекрасно осведомлён. В конце концов, он целую жизнь прожил среди волшебников. Потому и намекнул тетушке Петунье, которой по логике вещей подобное вполне могло и не быть известно, ведь Лили Эванс письмо из Хогвартса Минерва наверняка доставила собственноручно. Вот только мог ли Дамблдор предполагать, что Дурсли уже достаточно знакомы с их миром и потому отправил письмо? Или, визиты МакГонагалл предназначались исключительно магглорожденным, а у Поттера родители были волшебниками? Дальше все шло по знакомому Гарри из прошлой жизни сценарию, как по маслу. Правда, кузен Дадли сидел тихо, как мышь, и не высовывался, что в этой жизни избавило его от поросячьего хвостика. А торт Хагрида, который, как Гарри прекрасно помнил, тот испёк сам, вкусом отличался таким же, как и все остальные кулинарные произведения полу-великана. Впрочем, кузен к тому моменту уже был прекрасно выдрессирован к Гарри не лезть, и это явно распространилось на торт. А потом вместе с Хагридом они отправились в Косую Аллею, Поттер вновь пожимал руки всех тех же волшебников, что и в прошлый раз, выслушивая восторженные речи. Конечно же, в первую очередь они навестили Гринготтс, только на этот раз Гарри зачерпнул в хранилище из горы золотых и переложил в карман штанов намного больше монет. А потом Поттер ещё попросил гоблинов обменять определенную сумму на маггловские деньги. В этот раз он собирался приехать в школу одетым не в обноски Дадли, и логично предположил, что вполне может отправиться за одеждой в какой-нибудь приличный маггловский магазин с Грейнджерами. В лавке господина Олливандера «палочка-сестра той, что когда-то подарила ему шрам», выбрала Гарри и на этот раз. В магазине книг они купили все нужные учебники, после чего, улыбнувшись, Гарри Поттер добавил к своей стопке издание «Истории Хогвартса» для Гермионы. А потом, хорошенько подумав, попросил завернуть для неё и «Сказки Барда Бидля». День рождения Грейнджер выпадал на середину сентября, уже после начала учебного года, и Поттер на этот раз намеревался быть подготовленным: то есть, иметь для подруги подарок. Ну, плюс к тому, нужно будет непременно отвести Гермиону в «Сладкое королевство». То, что в Хогвартсе Грейнджер очень быстро развила особенное пристрастие к сахарным перьям, Гарри прекрасно помнил. В магазине мантий на этот раз с Драко Малфоем Поттер не столкнулся. Впрочем, Гарри недолго рассуждал на эту тему, потому как мысли о школьном недруге из прошлой жизни его вообще мало волновали. Одним словом, Поттер мгновенно позабыл об этой несостыковке, особенно если учесть, что Хагрид избрал как раз этот момент, чтобы вновь подарить ему Хедвиг. И радость от воссоединения с пернатой подругой и соратницей детства быстро вытеснила все остальные рассуждения. Как же Гарри по ней скучал! Даже успел уже решить, что если полувеликан на этот раз не подарит мальчику полярную сову, то Поттер купит её себе сам. Лавку он прекрасно помнил. В конце дня Хагрид вернул его домой к Дурслям, где в изменённой реальности Гарри поджидал ещё один сюрприз: Гермиона с её родителями и настоящий торт. Которым на этот раз они все и отметили день рождения Поттера. Гермиона даже разыграла целую комедию, долго извиняясь перед его тёткой, ведь «она прекрасно знала, что Петунья наверняка испекла племяннику собственный торт, но все равно хотела его порадовать и поэтому уговорила маму. И конечно же, кулинарное творение самой Гермионы не идёт ни в какие сравнения с шедеврами миссис Дурсли...» В чём Гарри очень сильно, кстати, сомневался. Поттер прекрасно знал, как чётко Грейнджер всегда следовала инструкциям в зельях, поэтому подозревал, что и с кондитерским делом у неё проблем быть не должно. Если бы Грейнджер в прошлую бытность когда-нибудь имела хоть какой-то к нему интерес. Поедая праздничный торт с чаем, Поттер имел возможность убедиться в правоте собственных предположений. *** В день одиннадцатилетия Гарри Поттера Драко Малфой проснулся рано. Отец и мать обещали отвести его в Косую Аллею выбрать мантию и закупить всё для школы, и парень уже предвкушал замечательное приключение, но в последний момент все пошло не так. За завтраком Люциус получил совой письмо, ознакомившись с содержанием которого, старший Малфой срочно заперся в своем кабинете. Мать присоединилась к супругу почти мгновенно, улыбнувшись своей уже прочно приклеенной к губам в подобных случаях светской улыбкой, а Драко ничего не оставалось, как мысленно выругаться. Делиться проблемами с одиннадцатилетним сыном родителям элементарно не пришло бы в голову. Впрочем, ему успели сообщить, что поход за покупками в Косую Аллею откладывается, поскольку Люциусу срочно нужно отлучиться. Мальчик логически заключил, что отца вызвали куда-то по делам, но сколько Драко ни старался, разузнать детали ему так и не удалось. Отец поставил на дверь кабинета и замочную скважину довольно прочные заглушающие чары. Весь день Драко без дела слонялся по Малфой-менору, пытаясь отогнать прочь предчувствия и тяжёлые мысли. Нарцисса недоумевала, заметив состояние сына и безмерно дивясь его реакции. Молодая женщина просто отказываясь верить, что отложенный на следующий день поход по магазинам в Косой Аллее возымел на него подобный эффект. Прежде миссис Малфой не замечала, чтобы шоппинг вызывал в наследнике подобной любви, да и особенной неуступчивостью или приверженностью к рутине Драко не страдал. Он всегда легко менял планы, а учитывая, что Люциусу отнюдь не редко приходилось отлучаться по непредвиденным делам, и над этим небольшим нюансом старший Малфой практически не имел никакого контроля, отменённые планы не являлись в меноре чем-то из ряда вон выходящим. Тем удивительнее была реакция Драко. Впрочем, слишком долго размышлять о странностях поведения сына миссис Малфой не стала. Отменённый шоппинг для Хогвартса освобождал день для других планов, и очень скоро, поручив Драко на домашних эльфов, Нарцисса исчезла в зелёном пламени камина. В Косой Аллее Малфои всей семьей, как и предполагалось, появились через несколько дней. Драко без каких-либо приключений закупил все нужные для Хогвартса книги, как и в прошлый раз, даже не задумываясь и практически не глядя собирая нужную стопку. Отец молча кивнул, расплатившись за покупку, и приказал домашним эльфам доставить книги в менор. Стопка мгновенно исчезла, и Драко невольно усмехнулся: другие ученики с такой гордостью носили свои пакеты по Косой Аллее! А вот наследнику Малфоев с авоськами в руках ходить негоже, что незамедлительно и озвучил отец, с пренебрежением скривив нос. Впрочем, в лавку мадам Малкин Люциус избрал вообще не заходить. Придержав двери для супруги и сына, он оповестил обоих, что встретит их в кафе, и поспешил удалиться. Пока Малфой стоял на своей табуретке, позволяя мадам Малкин и её помощнице делать нужные обмеры, Нарцисса отошла немного в сторону. На соседней половине, где обслуживали девочек, одна из ассистенток хозяйки работала с симпатичной маленькой ведьмочкой. Явно будущая однокурсница Драко, маленькая волшебница послушно стояла на своем возвышении, задумчиво глядя в окно. Нарцисса с праздным любопытством окинула явно магглорождённую скучающим взглядом, впрочем, мгновенно отметив непослушную копну пышных волос, больше всего напоминавшую шевелюру Беллатрикс в детстве. Мало кто в волшебном мире ещё помнил, но подобные непослушные, просто отказывающиеся быть контролируемыми волосы с незапамятных времён у маленьких девочек считались признаком волшебного потенциала. Потом, когда юные волшебницы учились контролировать свои силы, их волосы начинали больше поддаваться укладке. Со временем на подобное перестали обращать внимание, а некоторые даже нарочно насмехались над обладательницами подобных шевелюр. Например, Нарцисса вполне могла бы с уверенностью предсказать, что Панси Паркинсон не преминет отпустить в сторону девочек, подобных этой, далеко не одну колкость или даже оскорбление. Короткие, ровные, послушные волосы самой юной Паркинсон любому, кто знал старинные знаки, указывали на её очень лимитированный волшебный потенциал. А вот эта маленькая магглорожденная ведьма... Впрочем, Нарцисса и сама бы никогда не была осведомлена о подобных нюансах, если бы в детстве старшие родственники не указали на эту особенность в отношении Беллатрикс и Андромеды. У самой Нарциссы волосы были намного послушнее, но как потом выяснилось, и волшебный потенциал младшей из сестёр Блэк намного уступал Белле и «Ромми», как в детстве называли впоследствии выжженную с семейного гобелена Андромеду. Поджав губы, Нарцисса переместилась к полкам с нарядами и мгновенно стала невольной свидетельницей разговора двух магглов, явно родителей той самой девочки с пушистыми волосами. – Не понимаю, Джейн, откуда такие цены, – вполголоса проговорил мужчина. – Если все это перевести на деньги не магического мира, то оно вполне кусается. Конечно, если нужно, мы можем себе это позволить, но вот уж если совсем начистоту, то не выглядят эти консервативные вещи слишком удобными. – Да, ты прав, дорогой, – женщина кивнула головой. Нарцисса успела отметить, что сама она была одета в довольно элегантный костюм явно не дешёвой марки. Нарцисса иногда появлялась в не магическом мире и прекрасно могла отличить Шанель от ширпотреба. – Но больше всего бросается в глаза другое... Создается впечатление, что основной целью этих нарядов является прикрыть каждый миллиметр кожи. И ткани, если ты спросишь меня, довольно плотные и не мягкие. Нарцисса пренебрежительно поджала губы. Магглы, что ещё от них взять! Приходят в их мир, не приглашенные и непрошеные, и мгновенно принимаются судить о вещах, о которых и понятия не имеют. Например, эти профанские замечания обоих. Впрочем Нарцисса не собиралась просвещать магглов в подобные тонкости, но тем больше был шок миссис Малфой, в которой её поверг ответ, раздавшийся из уст маленькой магглорожденной. Притом, было слишком очевидно, что девочка отвечала на автомате, мыслями она витала слишком далеко. – Это специальный материал, он отталкивает некоторые сглазы, особенно непроизвольные, - тоном МакГонагалл произнесла лохматая пигалица. - Иногда, можно неосознанно что-то пожелать, а потом несчастному отдувайся. Конечно, ткань невозможно зачаровать от всего, но что-то отталкивается. И чем дороже вещь и соответственно лавка, где ты подобное купил, тем более силён эффект. Это особенно актуально в школе среди детей, только учащихся контролировать свои силы. Ну, и стремление укрыть, как вы выразились, каждый миллиметр кожи, из той же оперы. Нарцисса чуть не выкрикнула: «Откуда тебе может быть это известно?!», но маму девочки сейчас интересовал немного другой вопрос. Кстати, вполне логичный и продуманный: – А если просто перешить старые вещи? – Теряешь эффект, – констатировала девочка, словно это само собой подразумевалось и было вполне очевидно, и равнодушно пожала плечами. – Конечно, можно просто заново наложить подобные чары на вещь, что некоторые магически одарённые волшебницы без средств и делают, но таких не так много. – Почему? – но этот раз вопрос озвучил мужчина, а Нарцисса поймала себя на том, что и сама ждёт ответа магглорождённой. – Потому, папа, что если ты достаточно сильный волшебник, чтобы быть способным накладывать подобные чары, то по логике вещей у тебя и материальных проблем не должно быть, - и снова этот тон, словно соплячка обьясняет очевидные вещи неразумным детям. И не первый раз объясняет, к слову. - Потому что с твоим потенциалом ты всегда можешь найти себе отличную работу, да хоть подрабатывая накладкой тех самых чар на материи. Нарцисса теперь с интересом наблюдала за магглорождённой девочкой, ожидая следующего, с точки зрения миссис Малфой, логически исходящего из всего предыдущего, вопроса, но родители новообретённой волшебницы так и не додумались спросить, откуда их дочь может знать подобные детали. А ещё, сделать этот весьма саркастический вывод про способности и материальные возможности. Нарцисса уже слишком давно была леди Малфой, чтобы мгновенно отметить, что уже следующая насмешка из уст того же Люциуса была бы про Уизли. Но родители девочки молчали, и тогда аристократка, слегка склонив голову набок, процедила: – И откуда вам известны подобные детали и нюансы, юная леди? Девочка вздрогнула, словно голос леди Малфой не просто привлёк её внимание, а испугал. А потом она подняла на Нарциссу огромные, карие глаза, в которых аристократка в очередной раз за сегодняшний день с собственным изумлением прочла фамильярность. Похоже, девчонка просто не перестаёт её удивлять. Словно эта лохматая магглорождённая ведьма точно знала, кто Нарцисса такая. Впрочем, уже через мгновение явно слишком смышленая и бесспорно талантливая, если верить старым приметам, маленькая волшебница совладала с собой и вежливо улыбнулась. – Я читала об этом, миледи, – выражение так изумившей женщину фамильярности уже бесследно пропало из её глаз, заставив Нарциссу усомниться в себе и подумать, что ей все это изначально померещилось. – Видите ли, мой день рождения был уже почти год назад, и я имела возможность побывать в Косой Аллее с профессором МакГонагалл и приобрела некоторые книги. – Довольно внушительное количество этих самых книг, – усмехнулся отец девочки и протянул Нарциссе Малфой руку. – Джон Грейнджер, мадам. А это моя супруга, Джейн. И конечно же, наша дочь Гермиона. Очень приятно познакомиться. Натренированная в различных волшебных дуэлях, Нарцисса вдруг краем глаза заметила, как широко распахнулись шоколадные озёра дочери Грейнджеров. Словно девочка не могла поверить, что отец протянул руку самой Нарциссе. Точнее, что Нарцисса эту руку примет. И вновь миссис Малфой одарила девочку долгим взглядом, но собственную руку протянула. – Нарцисса Малфой, – произнесла она самым светским тоном, на которой была способна. – Очень приятно, Нарцисса, – Джон Грейнджер искренне улыбнулся и галантно поцеловал ей пальцы. – Мы с супругой не волшебники, и нам все в новинку. Прошу нас простить за невежество, мы ещё очень мало знаем о вашем мире, но очень активно учимся. Поверьте мне, скоро мы не будем задавать глупые вопросы. – Не стоит извиняться, – машинально пробормотала Нарцисса вбитую в неё с детства светскую фразу и вновь растянула губы в резиновой улыбке. – Я все понимаю, вы в нашем мире чужестранцы. – Мы с супругом ими и останемся, – внезапно вступила в разговор миссис Грейнджер. – Но очень надеемся, что Гермиона обретёт здесь новый дом. Нарцисса пробормотала какой-то светский штамп и вновь замерла в полном шоке, уголком глаза отметив реакцию девчонки. Маленькая соплячка, попавшая в их мир всего несколько месяцев назад, насмешливо закатила глаза. Словно прекрасно знала отношение таких чистокровных семейств, как Малфои и Блэки, к магглорождённым волшебникам. Правда, едва Гермиона осознала, что Нарцисса Малфой на неё смотрит, девочка поспешно растянула губы в самой вежливой из светских улыбок, которой бесспорно восхитилась бы сама мадам Друэлла Блэк. Нарцисса прищурилась. Весьма любопытная грязнокровка, однако, и какие именно книги она успела прочесть? В списке обязательной литературы Хогвартса по очевидным причинам подобных не водилось. В этом Нарцисса была абсолютно уверена.