Гарри Поттер и эффект бабочки

После их наполненного полунамёками разговора, Гарри стал заметно отдаляться от Грейнджер. Точнее, держаться подчёркнуто сдержанно на глазах у некоторых лиц, для которых и было предназначено это представление: лже-Аластора Муди, Альбуса Дамблдора и практически всего Слизерина. А если ещё точнее, то Поттер просто показательно вернулся к той модели поведения, которую демонстрировал как раз в это время в своей прошлой жизни. Спрятал самоуверенного и самодостаточного мужчину в самую глубь сознания и вновь притворился неуверенным в себе подростком. Грейнджер избрала прошлое особенно не менять, и её появление на рождественском балу под руку с Виктором Крамом стало открытием для всей школы. Выглядела Гермиона точно так же сногсшибательно, как и в прошлой жизни. Поттер пригласил одну из Патил и большую часть вечера просидел с Уизли. Опасаясь зародить какие-либо подозрения у лже-Аластора Муди, Малфой тоже решил ничего не менять. На Рождественский бал он пришел с Панси Паркинсон. Гермиона на этот раз от всего события получила намного больше удовольствия, чем в прошлой реальности. Ещё только узнав о празднике, Грейнджер связалась с матерью, и они вместе провели целый день, примеряя различные наряды. Конечно, Гермиона прекрасно помнила и какой наряд она выбрала в прошлой жизни, и в каком магазине его обнаружила, и эффект, произведённый на окружающих. Но вот отказать себе в удовольствии целый день побродить с матерью по магазинам, выбирая платье, аксессуары и туфли, словно собиралась на выпускной вечер в маггловской школе, абсолютно не имела ни малейших намерений. Память постоянно твердила и напоминала, что у неё будет не так много шансов для таких вот минут в будущем. На пятом курсе под властью Амбридж будет не до рождественских балов. На шестом курсе Дамблдор и вся магическая Англия будут заняты намного более насущными проблемами, чем планирование вечеринок для старшекурсников. Седьмого курса у неё вероятнее всего не будет, а к моменту, когда они все вновь вернутся в школу, и новый директор – Минерва МакГонагалл – с помощью своей любимицы, лучшей ученицы и старосты школы начнёт планировать как можно больше вечеринок, ведь так хотелось хотя бы искусственным способом, но намекнуть пережившим войну детям, что она пытается вернуть им детство, у самой Гермионы уже вряд ли будет возможность сходить на шоппинг с мамой. Ведь несмотря ни на что, включая и тот факт, что заклинание обливиэйт оказалось необратимым, Грейнджер было стопроцентно уверена: она поступила абсолютно верно. Допросы Пожирателей после окончания войны многократно подтверждали, что её родителей разыскивали. И Тёмный Лорд приказал своим приспешникам их отыскать отнюдь не для того, чтобы пригласить мистера и миссис Грейнджер на чашку чая или обсудить нюансы воспитания талантливых волшебников. Стирая родителям память и отправляя их в далёкую Австралию, и по сути - самую удаленную точку планеты, Гермиона спасла им жизни. В прошлой жизни во время Рождественского бала «Турнира» Гермиону в основном интересовали только два человека. Виктор Крам, который её пригласил и изо всех сил старался быть тем самым принцем из сказок, и Рональд Уизли, ревность которого девочке тогда очень хотелось вызвать. А как бы старательно Гермиона ни отрицала эту истину, с самой собой ей не мешало быть честной. Рон к этому моменту ей уже очень сильно нравился. На этот раз её мыслями по-прежнему владел Виктор, вот только Гермиона больше обращала внимание на свои собственные ощущения рядом с довольно известным волшебником. Она пыталась выяснить, что именно чувствует рядом с Крамом, дрогнет ли в груди сердце, будет ли она отвечать на чувства Виктора больше на этот раз, когда её сердцем больше не владел Рон. А попутно Гермиона замечала и другие детали. То, какими изумлёнными глазами её провожали Лаванда и обе сестры Патил. Как в удивлении на долю секунды вытянулись лица довольно значительного числа слизеринцев, всех тех, кто над ней обычно насмехались. Поймав полной ненависти взгляд Панси, Гермиона не удивилась, но ей стало любопытно, почему Паркинсон отреагировала так остро. Дафна или Мелисента, например, остались довольно равнодушными, а в глазах Астории, младшей из сестёр Гринграсс, даже светилось восхищение. Гермиона заметила Асторию в коридоре – девочка была на несколько лет младше, и поэтому с небольшой группой своих сокурсниц наблюдала за всеми прибывающими на бал из-за угла. Про себя Гермиона усмехнулась: будущие светские львицы Волшебной Англии даже ещё будучи котятами не могли пропустить такое событие, как Рождественский бал. Астория и её подружки не были зелёными от гнева, как Паркинсон, даже удостоив улыбки маглорожденную волшебницу. Тогда почему же реакция Панси была настолько острой? На бал она как и в прошлой жизни пришла с Малфоем. Какое ей вообще могло быть дело до Грейнджер? Любопытство всегда было двигающей силой за многими поступками золотой девочки, и поэтому Гермиона быстро стрельнула глазами в сторону Малфоя. А потом повторила этот манёвр несколько раз, когда он думал, что она не смотрит. В глазах Драко каждый раз плескалось такое восхищение, что Грейнджер невольно замерла на месте. Неужели когда Люциус в прошлой жизни вел свои «переговоры» о союзе Гермионы со своим сыном, им руководили не только выгода и расчёт? Внезапно сделанные открытия в отношении слизеринского принца заставили Грейнджер перевести взгляд и на остальную «королевскую кровь» факультета змей. А потом вновь застыть в изумлении: на неё пялился не только Драко. Аналогичное выражение, правда более холодное, было сейчас отчётливо написано на лицах Теодора Нотта и Блейза Забини. Конечно, Гермиона прекрасно помнила, что когда она начала занимать довольно высокие посты в министерстве, все эти парни в какой-то момент оказывали ей знаки внимания. Даже приглашали её танцевать на различных министерских функциях и в некотором роде заигрывали. Гермиона никогда не принимала это всерьёз, логически заключив, что поскольку истинного восхищения или симпатии к её магглорожденной персоне с их стороны существовать в принципе не может, эта демонстративная галантность была каким-то вариантом насмешки. Или все-таки нет? – Да, тебе не кажется, – раздался возле уха довольно серьезный голос Гарри. – На тебя сейчас пускает слюни половина Слизерина, и это я даже не вычеркиваю девушек. Как и народ с других факультетов, к слову сказать. – Да, да, – Гермиона насмешливо закатила глаза. – Я умею «привести себя в порядок», если захочу. Я помню, ты это не раз говорил в прошлом. – И уверен, что ещё скажу в будущем. А ещё, если вспомнишь, то я прибавлял, что ты и когда не особо стараешься, тоже выглядишь отлично, – голос Гарри стал немного ниже. – Исправь меня, если я ошибаясь, но ты, кажется, сюда с кем-то пришел? Очень сильно подозреваю, что твоя «эскорт» уже успела заскучать. И быть может, на этот раз ты пригласишь её на танец? Я ведь точно знаю, что ты умеешь. – Раз ты так много обо мне знаешь, то должна помнить, что я здесь с Патил исключительно потому, что Чжоу всё-таки оказалась занудой, а ты ещё более амбициозной, чем весь Слизерин вместе взятый. Избранный тебе не подходит, тебе международную звезду квиддича подавай, – Поттер слишком откровенно насмехался, даже не скрывая иронию из голоса. Впрочем, Гермиона ни на секунду не сомневалась: это лишь добродушные подколки. – Вот, вот, – Грейнджер толкнула Гарри в плечо, – Иди к своей Патил и не мешай мне с Виктором. А потом они оба рассмеялись. Как раз в этот момент вернувшийся Виктор протянул ей стакан пунша, за которым он уходил, и который в своей прошлой жизни Гермиона так никогда и не получила. Расстроенная истерикой Рона, она тогда убежала с праздника. Кивнув Виктору, Гарри удалился к своей паре на этот вечер, а Гермиона вновь закружилась в очередном танце. Этот рождественский бал действительно был в разы лучше предыдущего. Виктор был так же галантен, как Гермиона помнила из прошлой жизни. Она вновь чувствовала себя принцессой, танцующей с прекрасным заморским принцем, а обращённые на них восторженные взгляды всей школы не потеряли своих плюшек от того, что случались уже во второй раз и были ожидаемыми. Более того, теперь, когда Рон Уизли и его симпатии были ей совершенно безразличны, ничто не могло омрачить этот вечер. Грейнджер, избежавшей скандала с рыжим, который провёл большую часть вечера рядом с задумчивым Поттером, не пришлось убегать плакать в дальние коридоры. Вместо этого они с Виктором прогуливались в зачарованном саду Хогвартса, и в отличие от остальных учеников, которых активно вылавливали Снейп и Каркаров, Гермиона и Виктор, не прерванные ни кем, имели возможность впервые поцеловаться. Сказать по правде, Гермиона с особым волнением ожидала возможности испытать именно эту небольшую вариацию в канве своей судьбы. Первый поцелуй с Виктором после прекрасного и романтичного вечера. В своей прошлой жизни Грейнджер много раз задавалась вопросом, не пропустила ли она своего шансы с Крамом. Когда-то Виктор обещал её ждать, но Грейнджер так никогда и не вернулась к этой «реке», чтобы попытаться зайти в неё дважды. А потом многократно задавалась вопросом, если как раз с Виктором она упустила тот шанс, когда «перед глазами темнеет», а «земля уходит из-под ног»? Поцелуй с Виктором оправдал многие надежды, но далеко не все. Крам был нежным и никуда не спешил, не давал излишнюю волю рукам, прекрасно понимая: девушке, встав на цыпочки тянувшейся к нему за поцелуем, всего пятнадцать лет. Молодой мужчина терпеливо обучал её искусству, которое несомненно прекрасно знал, вот только Гермиона, хоть и наслаждалась первом в этой жизни поцелуем, так и не увидела тех звёзд, о которых столько раз читала. Виктор всё-таки был «не тем». Что совершенно не помешало Грейнджер продолжать уже официально и на виду у всей школы встречаться с ловцом команды Болгарии по квиддичу, быть спасённой Крамом из Чёрного озера во время второго этапа Турнира, а потом проводить с ним время за одним столом в библиотеке. Вот только на этот раз Гермиона не просто занималась, пока Виктор за ней наблюдал, о чём рассказывала в прошлой жизни Поттеру. На этот раз Грейнджер активно задавала ему вопросы о Тёмных искусствах, которые не были включены в программу Хогвартса, зато досконально изучались в Думстранге. Вопреки образу грубого медведя, Виктор достаточно много знал и разбирался в значительном количестве тонкостей, но помочь Грейнджер с её квестом все-таки не мог. Такие нюансы им не преподавались, а создание контр-заклинаний к Тёмным ритуалам в круг интересов Виктора не входило. Впрочем, как и саботаж, но о нем Гермиона даже не думала, как о возможном решении проблемы. Спросить или каким-либо образом осведомиться о подобном у Крауча-младшего Гермиона не решалась, опасаясь даже намёком выдать свои истинные цели. Грейнджер была практически уверена, что Барти-лже-Муди был посвящён в подобные детали плана, потому что в подобный уровень знаний Питера Петтигрю просто не верила. Из чего однозначно следовало, что мозгом за операцией «Возрождения Тёмного Лорда» был или сам Волан-де-Морт, или Барти Крауч. Сказать по правде, первый вариант был намного более вероятен, но Грейнджер была готова сделать ставку, что Крауч был посвящён в детали в любом случае. И даже если нет, справедливо опасалась, что он может вычислить её план из даже ненароком оброненных намёков. Перехитрить Барти Крауча, обладавшего умом лучших их «орлов Рейвенкло», на чьём факультете когда-то учился, и коварством «змей» Гермиона даже не намеревалась попытаться. Недооценивать противников давно уже не входило в привычки наученной горьким опытом Гермионы Грейнджер. Даже Гарри в своё время старательно приучал себя скорее переоценивать врагов во избежание промахов, и поэтому оба рисковать были не намерены. Помощь пришла из абсолютно неожиданного источника…